Он не пришел. Просто не пришел, и все!
Не ожидала, что игнор Жени восприму так близко к сердцу, но мне стало обидно до слез. Зачем он так? Неужели нельзя было дать мне даже маленький шанс?
Отвернувшись к окну, я на волне эмоций включила телефон и дрожащими пальцами набрала:
«Я знаю, что заслужила твою ненависть. Но не настолько, Женя».
Отправила без сомнений, поставив окончательную точку в своих заблуждениях. Все это слишком. И ничего не изменить. Видимо я ошиблась насчет него. Очень ошиблась. И в глубине души мне на самом деле было жаль.
Преподаватель простил мне опоздание, так же удовлетворившись выдумкой про деканат. А даже если бы и не простил, я бы не сильно расстроилась. Уселась на трибуну возле Марины, мне даже в голову не пришло извиниться за пропущенный обед. Так погано было на душе, что не хотелось церемониться.
Эй, ты где там застряла? поинтересовалась она шепотом, вглядываясь в мое лицо. Что-то плохое сказали?
Я встретилась с глазами подруги и рассеянно мотнула головой.
А что случилось тогда?
Я потом расскажу, ладно? отмахнулась я приглушенно, заметив, что преподаватель смотрит на нас.
Ну ок
Потянулась бесконечная лекция. Витая далеко мыслями, я с трудом вникала в материал, который объяснял политолог. Сознание безотчетно опутывало паникой. Мне реально становилось страшно думать, что будет завтра! И я все больше склонялась к решению поговорить с Димой.
Это лучше, чем однажды сами преподаватели донесут о ситуации в деканат, и дело дойдет до родителей.
Пребывая в невеселых раздумьях, я рассеянно смотрела в пространство, когда резная дверь в аудиторию неожиданно распахнулась. Все мгновенно сосредоточили внимание на том, кто вошел на пару без стука. В том числе и я
По мышцам пронеслась парализующая волна жара, и дыхание перехватило. В пальто нараспашку, небритый и суровый, Женя не спеша прошагал вглубь аудитории, тяжело глядя исподлобья на трибуны.
Молодой человек, я могу вам чем-то помочь? холодно поинтересовался мужчина-преподаватель, взглянув на Молотова из-под очков.
Нет, хмуро отозвался тот, лишь мазнув по нему глазами. Я ненадолго.
Женя замедлился напротив лестницы, что разделяла трибуны, и, когда сосредоточил внимание на мне, сердце пропустило удар.
«Господи, только не это! пробилась истеричная мысль в голове. Что ты задумал?!»
Напряженно глядя на бывшего парня, я впилась вспотевшими ладонями в край стола, ожидая только самого худшего. Даже дурно стало от мыслей, пронзающих стрелами сознание.
Короче, я пришел сказать вдруг громко объявил он, переместив взгляд на моих одногруппников. В общем, я хочу принести извинения Полине Романовой. За то, что из-за меня она подверглась моральному прессингу от всех вас!