- Александер, - собственное имя царапнуло горло, показалось чужеродным. Так его не называли уже много лет. Райз иногда Алексом звал, командование - по фамилии с обязательной приставкой звания, а сослуживцы давно и прочно прозвали Крюгером.
- О, здорово! - почему-то обрадовался Аррой... Ах да. Пол. - Тебе идет. Победитель.
- Крюгер подходит больше, - хмыкнул Алекс и встал. Бок практически не болел, и это было даже странно, настолько за эти дни стало привычно. - Я причина большинства кошмарных снов на этой базе. Не против, если покурю? - спросил, присаживаясь на подоконник рядом с Полом и вынимая из пачки сигарету.
Аррой лишь отмахнулся.
- Я бросил, - вздохнул он. - Иногда жалею. А про кошмарные сны я уже понял, - он улыбнулся, на этот раз как-то по-особенному дерзко. - Сложно было не понять.
Зажигалка тихо щелкнула. Алекс на секунду задержался, прежде чем поднести пламя к кончику сигареты, глядя на желто-синие всполохи.
- Лучше пусть меня видят и дрочат, представляя, как я проваливаюсь в ад, чем на обрубки своих рук и ног любуются, - проговорил он, выпустив губами струю сигаретного дыма. Еще раз глубоко затянулся и стряхнул пепел в пустой стакан. - Райз как-то пытался заставить меня бросить, - продолжил с усмешкой. - Даже на гауптвахту засадил на неделю. Потом понял, что бесполезно. Хотя на задании я не курю никогда, даже если несколько недель приходится в жопе мира торчать, - в три затяжки прикончил сигарету и затушил окурок.
Сейчас ему тоже было жаль, что Пол не курит больше. Потому что до странного зуда между лопатками захотелось увидеть, как он зажимает сигарету между пальцев, как обхватывает фильтр губами. Как чуть заметно напрягаются щеки, когда легкие протягивают воздух сквозь спрессованное крошево табачных листьев, как дергается кадык. И как Арроевские губы расслабляются, выпуская дым. Самые первые его клочки, плотные, белесые, они текут по губам, скапливаются в уголках, до охуения похожие на потеки спермы...
Наверное, Аррой умел читать мысли. Или совсем наоборот, потому что когда Алекс собрался прикурить вторую сигарету, протянул руку в молчаливой просьбе.
- Я ведь буду тебя играть, - он глубоко и с наслаждением затянулся. Значит, буду курить, - и медленно выдохнул дым вверх.
Блядь. Алекс с силой затянулся, так что на пальцы шмякнулся, обжигая, пепел. Аррой, кажется, издевался над ним, буквально целуясь с сигаретой. И едва ли не впервые в жизни захотелось смять сухие губы поцелуем, провести языком, слизывая свежую табачную горечь, вздрогнуть, когда по собственным губам скользнет теплый, с явственным привкусом только что выкуренной сигареты, язык.
Блядь! Надо бы найти Бланта и спросить, как насчет пройтись после отбоя. Бок совсем не болел, и сил должно хватить. А уж желания столько, что Блант точно не расстроится, что не остался торчать у телека, пялясь в очередной глупый сериал.
Блядь!!! Аррой докурил сигарету до самого фильтра и медленно, явно растягивая удовольствие, выпустил последнюю порцию дыма. Тот тек между расслабленных губ, густой, белесый. Цеплялся за отросшую за день щетину, задерживался на доли секунды, и только потом устремлялся прочь.
- А почему меня-то? - кое-как сосредоточившись на сказанном Полом, спросил Алекс. - Лучше уж Райза сыграй. Он с рядового до генерала дослужился, и ему обязаны жизнью не одна сотня хороших парней. И кстати, за курение на экране тебя заклюет противотабачное лобби. Заебешься иксы рисовать.
- А вот в этом, - Пол повернул голову, посмотрев на него с добродушной насмешкой, - самое большое преимущество настоящей популярности. Сейчас я могу делать все, что хочу. Мне простят.
Что, вот прямо совсем? Курить, выпивать, ругаться матом и даже расхаживать голяком в кадре? Твою мать, однозначно нужно найти Бланта, потому что Алекс ощутил приступ неуютного, непонятного чувства, когда понял, что сожалеет, что в душе был слишком занят своим боком и толком не рассмотрел Арроя. Только наколку и успел заметить.
- А как ты ее сделал? - продолжая собственные мысли, спросил Алекс и неосознанно потянулся пальцами к выглядывающему из-под рукава футболки рисунку. - И кстати, военнослужащим они запрещены по контракту. Демаскируют. Небольшую еще пропустят, а с такой - стопроцентный отвод на приемной медкомиссии.
- Черт, мне точно нужно записывать за тобой, - хмыкнул Пол. - Такие чудесные детали и делают фильм живым. А это... - он задрал рукав, обнажая тату. - Это замажут гримеры, - пальцы ласково пробежались по рисунку, и Алекс наконец-то разглядел изображение: руль и переднее колесо мотоцикла на фоне прячущегося в облака солнца.
- Записывай, - скупо улыбнулся Алекс. Нет, он не забыл о том, как вчера отобрал у Пола блокнот. Просто Пол оказался совсем не пустозвонным клоуном, паясничающим в угоду толпе. - А ты фильмов про него, - кивнул на наколотое изображение мотоцикла, - не снимал?
Интересно, а ко всем своим фильмам Пол так готовится? С погружением, так сказать.
Тут Пол улыбнулся во весь рот.
- Через год! - протянул довольно. - Я займусь этим через год
- И что будешь снимать? - Алекс поудобнее устроился на подоконнике. Залезть на него с ногами он побоялся, чтобы опять не растревожить так сладко молчащую рану, просто уселся поглубже, вплотную притиснувшись плечом к плечу Пола. - Поедешь в третью кругосветку? Наверное, со всеми вашими съемочными прибамбасами это будет непросто.
- Не думаю, что это будет очень интересно обычному зрителю, - покачал Аррой головой. - Так что я хочу снять что-то типа фантастики. Антиутопия, где от скорости зависит жизнь. И нужен самый быстрый мотоцикл под задницей. Черт... - он провел рукой по волосам и виновато улыбнулся. - Дашь еще сигарету?
- Плохому, смотрю, быстро учишься, - рассмеялся Алекс и потянулся за пачкой. Дал Полу зажигалку, и, пока тот прикуривал, вытащил сигарету и для себя. - Никогда не ездил на мотоциклах. Машины, бронетранспортеры, самолеты, вертушки, корабли. Но не мотоциклы. Даже велика у меня никогда не было.
Признаться честно, двухколесный транспорт Алекс недолюбливал. Считал его хлипким, неустойчивым, ненадежным и слабым. Другое дело - хороший внедорожник. Триста, а то и пятьсот "лошадей" под капотом, мотор литров на пять, широченные колеса. Пусть не самый изящный, иногда, как их Хаммеры, вообще на бульдога похожий, но этот агрегат и из леса вывезет, и ночлегом станет, и дотом, если придется оборону держать.
- Зря ты это сказал! - Пол посмотрел на него победоносно. - Вот проживет твой бок, и от прогулки по пустыне тебя ничто не спасет. Я бываю ужасно упрям и настойчив.
- Я тебя за язык не тянул, заметь! - кивнул головой Алекс.
Слова, слова... Когда заживет бок Алекса, ему придется снова вернуться в то забытое всеми богами место на грешной земле, где осталось немало его крови. А Пол, набрав нужный материал, поспешит вернуться в свой мир. Где нет одеваний на время и можно как заблагорассудится разукрашивать свое тело.
И будет там упрямым и настойчивым с кем-нибудь другим... Вот же! Алекс едва не зарычал с досады. Кажется, он специально так говорит! Раскусил его и теперь издевается. Или насмехается. Сволочь. Вдохнув, он покосился на Арроя как раз в тот момент, когда тот посмотрел на него.
- Не тянул, - кивнул Пол медленно. - Но ты сейчас согласился.
- И я это запомню, - так же медленно кивнул Алекс. Ну что же, все слова сказаны. Алекс осторожно сполз с подоконника. Рана заныла, но ощущения были лишь блеклой тенью боли, преследующей его последние дни. Непонятные притирки Арроя и вправду были отличными. - А ты много падал с мотоцикла? - спросил он, чтобы сменить тему. - Судя по размерам твоей аптечки - достаточно, - добавил с ухмылкой.
- Увы, - Пол уныло развел руками. - Если где-то можно навернуться, можешь быть уверен, я навернусь, - он хмыкнул. - Хотя бывают счастливые исключения, но редко.
- И ты собрался меня катать? - рассмеялся Алекс, складывая руки на груди. - Решил добить? Тогда чего ждем, пока бок заживет, поехали прямо сейчас.
- Все зависит от того, что можно считать местом, где можно навернуться, - Пол лукаво прищурился. - Скажем так, в Америке такое место вряд ли найдется. И черт побери, не искушай меня. А не то очень скоро окажешься с мотоциклом между ног.
- Ну, вот прямо сейчас мне абсолютно ничего не грозит, - Алекс оперся задницей на край стола. Блядь, Аррой делает это специально? Потому что все сильнее хотелось оказаться с Блантом между ног. И со своим членом в его ладной, охуительно узкой заднице. - Отбой уже через час, и после него я имею право покинуть распоряжение части только по боевой тревоге. Ни твоя популярность, ни приятельские отношения с Райзом не помогут. Так что, - он мечтательно улыбнулся, - я жажду послушать о каждом месте, где можно навернуться.
Кажется, он нащупал по-настоящему животрепещущую для Пола тему. Теперь стало понятно, чего он так долго за аптечкой ходил и потом бензином пах. Сука-воображение подкинуло картинку того, как Аррой поглаживает байк по вилке руля, как трогает сиденье, как перекидывает ногу и усаживается. Ерзает по кожаному сиденью промежностью, устраивает поудобнее задницу. И улыбается при этом своими невозможными охуительными губами. И закуривает, прищуриваясь и глядя вдаль.
- Ну... я, конечно, и поболтать могу, но у нас есть час, - Пол сверкнул глазами. - Не так уж и мало... - он встал и передернул плечами. - Идем?
- Идем, - Алекс тоже встал и потянулся за кителем. - Познакомь меня со своим ненаглядным.
Пол громко рассмеялся, и выяснилось, что смех у него под стать улыбке - уникальный, запоминающийся и очень приятный. К ангару Алекс шел порядком разозленный. Да, его всегда привлекали мужчины, но совершенно за иные качества. До сих ему пор ему было насрать, как человек улыбался, смеялся и курил - главное, чтобы тело было тренированным, а задница узкой. А тут... Досадливо сплюнув, он остался на плацу, дожидаясь, когда Аррой выведет своего железного коня из стойла.
Не слишком громко урча, мотоцикл плавно подъехал к нему, приветственно мигнув фарами, и Аррой протянул Алексу шлем.
- Надевай и садись, - он кивнул на просторное седло.
Алекс послушно натянул шлем и забрался на мотоцикл. Поза была не самая привычная, к тому же, даже стоя на месте, байк ощутимо покачивался и подрагивал. Алекс поерзал, чтобы устроиться удобно. То, что для этого пришлось буквально вжаться пахом в Арроевскую задницу, спокойствия не прибавило. Особенно когда он осознал, что держаться можно только за все того же Арроя.
Впрочем, последнее обстоятельство было даже приятным, потому что Пол на ощупь был мускулистым и твердым. Алекс неспешно и уверенно скользнул ладонями по талии, пробежался пальцами по животу, прежде чем плотно обхватить.
- Держись крепче, - раздалось в шлеме весело. - И сиди ровно, - с этими словами Пол крутанул ручку газа, и мотоцикл плавно покатил вперед.
Ощущение было... Нет, у Алекса не нашлось бы слов, чтобы его описать. Это было круто! Ни одна машина не способна была настолько полно передать свою мощь человеческому телу, а мотоцикл, оказывается, мог. Будто бы вместо крови по жилам вдруг потек бензин, а сердце сместилось куда-то вниз, где глухо и ровно вибрировал мотор. Едва они выехали за ворота, Аррой прибавил скорости, и Алекса охватило незнакомое раньше возбуждение, почти сродни сексуальному. Он покрепче сжал Аррой, стиснул бедрами седло и придвинулся еще ближе, вжимаясь грудью в спину.
- Давай быстрее, - выдохнул, жалея, что из-за шлема не может вдохнуть пыльный воздух пустыни полной грудью.
- Я знал, что тебе понравится! - отозвался Пол, и разогнался еще сильнее.
Вечерняя пустыня превратилась в калейдоскоп красок, оттенков. Алекс почти не смотрел по сторонам, а порой и просто зажмуривался. Самое сильное, самое охренительное - это было ощущение скорости. Шлепающего по плечам ветра, запаха горячего масла и бензина, пробирающегося даже под шлем. В самом шлеме был свой аромат. Чуть слышная нота какого-то парфюма. Тонкая горечь старого табака. Еще какие-то оттенки и примеси. Наверное, этот шлем вместе с Полом совершил кругосветку.
Когда мотор придушенно затих, а заднее колесо повело, Алекс разочарованно поднял голову. Пол разворачивал мотоцикл, объезжая одиноко растущее дерево. Все правильно, им пора возвращаться. Путь до базы показался еще короче, и вот они уже неуклюже-медленно, как показалось после гонки по бескрайней пустыне, подкатили к ангару.
- Круто! - широко улыбаясь, выдохнул Алекс, когда спешился и снял шлем. - Теперь ты просто обязан познакомить нас поближе, - сказал, благодарно поглаживая теплую кожу седла. - Я всегда думал, что мотоциклы - это или визгливые спортивные, все насквозь пластиковые, или харлеи, чисто попонтоваться, да деньги куда-то выкинуть.
- Мотоциклы - это целый мир, - наставительно сказал Аррой и, откинув седло, вынул из недр пористую тряпку. - Заживет бок - дам порулить. Но он тяжелый, так что не раньше, - и он начал протирать хромированные части от песка.
- Дай мне? - попросил Алекс.
- Только смотри, чтобы рану не потревожить, - обеспокоенно сказал Пол, протягивая ему тряпку.
- Я потихоньку, - Алекс взял тряпку в левую руку и осторожно провел по гладкой поверхности.
Это было невероятно и противоестественно, но он почувствовал отчетливое движение. Будто мотоцикл льнул к ласке, как огромный железный кот. Алекс был боевым разведчиком, и на транспорте в основном ездил пассажиром, но не раз приходилось транспортникам и толкать помогать, и чинить. А уж сколько железа они отдраили - и не упомнить теперь. Но ни к одной машине, самолету или вертушке у него и в мыслях не было относиться, как к живому существу.
Наверное, это заразно. Вон Пол присел на корточки, что-то трогает в металлической утробе, и улыбается, будто только что хорошенько потрахался.
- Я понял, почему ты не женился, - хмыкнул Алекс и улыбнулся внезапной догадке. - Ты мотофил!
Пол рассмеялся.
- Точно, - кивнул он. - Любая женщина от ревности с ума сойдет.
- А мужик постарается отбить, да? - хмыкнул Алекс. - Мол, хороша игрушка, и я такую же хочу.
Он попытался представить Пола в постели с мужчиной. Потом с женщиной. И снова с мужчиной. В обоих случаях получалось весьма впечатляюще, но, блядь, как только перед внутренним взором встала картинка пухлых губ, испачканным полупрозрачным, белесым, терпким, в животе опасно потеплело.
- Ты гей? - спросил он в упор.
- Забавный вывод, - хмыкнул Пол и покачал головой. - Не полностью. На самом деле, мне не важно, какого пола партнер, если мне он нравится. Но позволь спросить, к чему вопрос? - он чуть наклонил голову и посмотрел на Алекса с нескрываемым интересом.
- Профессиональная деформация, - в душе воцарилась удовлетворенная пустота. Так всегда бывало, когда умозаключения Алекса подтверждались фактами. - Я, конечно, тупой солдафон и все такое. Но я разведчик. Подмечать и делать выводы - это то, чему меня учили. Ну и заодно выяснить надо, насколько опасно спать спиной к тебе, - добавил, фыркнув и откровенно забавляясь. - А то полезешь ночью, а я спросонок решу, что это враги, потому что примерный отец семейства точно не соблазнится казенными трусами.
- О, ну тогда моя ориентация действительно в корне меняет дело, - фыркнул Пол. - Теперь, если я полезу ночью, прельстившись казенными трусами, ты всего лишь сломаешь мне челюсть, да?
- А ты ими прельстился? - выгнул бровь Алекс. Черт возьми, присутствие у Пола чувства юмора было до охуения приятным бонусом. - Тогда мне непременно нужно от тебя письменное заявление об этом, - мягко провел тряпкой по рулю, возвращая ему зеркальный блеск. - А то набегут твои юристы, мол, страшный солдафон да нашу кинозвезду, а я такой р-раз, - расправил тряпку на манер бумажного листа, держа ее двумя руками за уголки. - А потом, когда меня уволят из армии и мне нечего будет есть, я этот листок продам на аукционе. Вместе с трусами.
Пол рассмеялся, откинув голову.
- И как должно звучать заявление? "Генералу Райзу: прошу разрешить мне покуситься на казенные трусы капитана Крюгера. Пол Аррой"? Боюсь, такое ты сможешь продать только в магазине приколов за пару долларов.
- Не-не-не, - запротестовал Алекс. - Я должен максимально озаботиться своим будущим. Поэтому написано должно быть примерно так. "Я, Пол Аррой, всемирно известный актер и обладатель...» - ну это ты сам свои регалии перечислишь... - Так вот, «я Пол Аррой, даже в самом душном мокром сне не мог предположить, что правительство США, проводя тендер на изготовление нательного белья для офицерского состава армии Соединённых Штатов, остановило свой выбор на самой охуительно-развратной, невозможно-соблазнительной, просто умопомрачительной модели "шорты боксерские из полотна трикотажного третьего сорта". Так вот, увидав эти невероятные трусы, я потерял страх, волю и разум и совершил зверское нападение на невинного человека, выдернув того из самого сладкого сна о том, как он до седьмого пота гоняет по плацу молодняк, звеня генеральскими погонами", - отчеканил с каменным выражением лица, хотя уже скулы болели от сдерживаемого смеха.
- Так-так, продолжай... - протянул Пол лукаво. Он уже не смеялся, лишь широко улыбаясь. - Выдернул из сна - и что? Список противоправных действий озвучьте, пожалуйста.