Алина ЛанскаяСкалка
Глава 1
Я заблудилась! Мамочки мои! Я точно заблудилась. Час плутаю по этим Дубкам, руки уже отваливаются, в сумках килограммов по семь в каждой. Да еще рюкзак, в него одних только литровых банок с огурцами папа штуки три засунул нет, больше. Точно, четыре, а еще одна с маминой квашеной капустой. Спина ноет, а я понятия не имею, куда идти. Что делать-то?!
Всю эту Дубининскую улицу проковыляла от начала до конца. А кругом лишь старые полуразрушенные частные дома стоят вперемежку с пятиэтажками. Ну еще два магазина, один продуктовый большой, уже не работает, а другойларек, пивнушка обычная, даже заходить побоялась. За версту перегаром несет. И голоса пьяные слышны.
А вокруг ни души! Ни одной трезвой души. Но самое главноездесь однозначно нет нашей новой общаги! Ну не могли же девчонки наврать или ошибиться! Весь мозг мне проели за этот месяц: «Когда приедешь? Спасай нас! Пацаны проходу не дают». Все сплетни универские мне слили, задания пересылали. Вещи мои перевезли, фотками из общаги весь ватсап заспамили. И что? Накосячили с адресом?! Да я сама помню, еще весной говорили в деканате, что если сдадут новый корпус, то переселят нас на окраину, в эти самые Дубки. Точно ведь Дубининская, 14. Не надо было такси отпускать, да кто ж его удержит?! Я даже дверь не успела захлопнуть
Холодно-то как! И дождь усиливается. А ночевать? Ночевать где? Я даже не знаю, сколько времени уже. Часов десять, наверное, не меньше. Поезд в полседьмого пришел И Колька не встретил! Вот ведь козел натуральный! Весь перрон обежала с сумками этими, а потом и вокзал обошла. Нету Козлова! Может, перепутал? Или опять затусил где-то и не успел? Так я полчаса его еще прождала.
Девушка, вы тут чего одна стоите? Потеряли что? У нас ведь райончик так себе. Шли бы вы домой.
Мужик рядом образовался какой-то, вроде приличный с виду. Лицо нормальное, интеллигентное, вонбородка как у испанского гранда. Больше особо и не видно ничего. Фонари на дороге так себе, одно название, отсвечивают, а не светят, а он вообще под зонтом стоит, чего там разглядеть можно. Зато голос добрый, участливый. На вид лет сорок, может, больше.
Так я Слушайте, а тут есть автобусная остановка? Я все обошла вокруг, но
Не местная, что ли? Так здесь автобусов не бывало уже года четыре, как семнадцатый маршрут перенесли. Три раза в день Михалыч возит на своей развалюхе народ в центр. Завтра в восемь к магазину подходите.
К-как?! Завтра? Я чуть сумки на асфальт не роняю. Мне ж ночевать негде. Я уже час хожу, по дороге разве что машины три проехали, да и то давно
Вот попала-то! Отсюда даже не выберешься сама. Ветер так и хлещет по лицу, такой сильный, что капюшон норовит сбить с головы. Да и ладно уже. Как выбираться-то?
Такси вызовите и уедете, раз ночевать негде. Правда, не все сюда ездят, дорога местами совсем убитая. Да знаете, раз сюда заехали.
У меня телефон еще в поезде разрядился, я дома взяла накопитель, так он пустой оказался, рассказываю ему, а сама чуть не плачу. Это ж надо было так вляпаться?! Папа с мамой, наверное, с ума сходят. Я же им так и не позвонила, что приехала и добралась до общаги. Да и не добралась никуда!
Так вы с поезда? голос становится еще мягче (или мне уже кажется?). И что ж, никто не знает, что вы приехали?
Не знаю! Нет, наверное. Я позвонить никому не смогла, как приехала. Колька не встретил, думала, на такси быстро до общаги доеду. Но адрес, видимо, перепутала. Это ведь район Дубки?!
Дубкине сразу отвечает мужик, задумался, наверное, о чем-то. Никакой общаги тут и не было отродясь.
А вы не можете дать мне свой телефон, а? Я бы такси вызвала и маме позвонила
Наглость, конечно, но какие еще варианты? Мы тут уже несколько минут разговариваем, а мимо нас никто даже не прошел. Страшновато. Вообще-то очень страшно остаться тут на всю ночь. И родителей надо успокоить, представляю, как мама причитать сейчас начнет. Может, соврать, что уже в общаге?
Извините, девушка, виновато разводит руками мужик. Нет с собой, дома оставил. Пойдемте ко мне, тут недалеко.
Оглядываюсь по сторонам, людей нет на улице, темно и холодно. И мокро. Дождь все еще идет, теперь мелкий и противный. Боязно идти к нему домой, я же его не знаю совсем, но что делать?! А он, быстро закрыв зонт, наклоняется, забирает мои сумки и молча идет куда-то вглубь, в сторону пятиэтажек, я там уже ходила, когда общагу искала. За домами гаражи, но туда я не сунулась, конечно.
Ну а что мне остается, не стоять же тут и тупо смотреть, как мою копченую рыбку и банки с вареньем уносит какой-то мужик. Бегу за ним, через минуту уже догоняю.
Вы здесь живете? киваю на ближайший дом.
Нет, чуть дальше, за гаражами.
Он быстро идет, и мы все отдаляемся от дороги и от единственных мало-мальски работающих фонарей, что я видела в этих Дубках.
А может, я вас тут подожду? говорю мужику в спину. И сумки мои можно оставить
Он резко останавливается и делает несколько шагов ко мне. Подходит так близко, что я невольно отшатываюсь. Улыбается и вдруг поднимает руку, дотрагивается до моей мокрой щеки. Е-мое! Я терпеть не могу, когда меня чужие трогают! И еще у него на руке, кажется, рисунок какой-то. Татуировка?!
Не бойся, девочка, все хорошо будет. Идем! вкрадчиво так говорит, а у меня волосы на голове, хоть и мокрые, зашевелились.
О нет! Только не это! Фиг с ним, с телефоном, да и с сумками. Никуда я больше не пойду. Пячусь назад, осторожненько так, чтобы он не сразу понял, что сбежать хочу.
Да стой ты, подходит ближе. Ты что пугливая такая?
Молчу, что сказать-то еще, чтоб отвязался?
И тут тишина взрывается музыкой. Нет, каким-то жалобным шансоном. Звук идет откуда-то изнутри мужика, смотрю на него во все глаза, и тут доходит через секунду. Он наврал! С собой у него мобильный, вон орет как. Он отвлекается на звонок, расстегивает пальто и уже не смотрит на меня.
Мамочки! Мамочки мои! Бежать отсюда, пока обо мне не вспомнил. Бог с ними, с сумками, но жалко-то как Папа специально для меня рыбу солил, коптил, вялил Там одной только селедочки нашей, астраханской, килограмма два осталось
Несусь со всей скоростью обратно к дороге, сердце в горле где-то стучит. Тук. Тук. Тук. Тук. Ничего не чувствую, ни мокрого асфальта под ногами, ни рюкзака тяжелого за спиной. Тук. Тук. Тук. Тук. Только этот звук в ушах. Тук. Тук. Тук. Тук.
Вот она! Дорога. Ура! Фонари горят, освещение здесь получше. Он не побежал за мной, слава богу. Но что дальше-то делать? Никого нет рядом. К пятиэтажке, может, обратно пойти? Все-таки люди в ней живут. А я мимо нее пролетела за секунды.
Оборачиваюсь, уже делаю несколько шагов обратно, но замираю. Он идет! Господи! Он идет ко мне, медленно, не торопясь. Сумки мои так и остались, наверное, там, за пятиэтажкой
Кричать, надо кричать! Меня же услышат. Помогут. Мне обязательно помогут! Да, точно. А ноги сами идут назад, к дороге, дальше от домов, дальше от этого мужика. Не сразу понимаю, почему вдруг стало светлее, поворачиваю голову, свет становится все ярче и ярче. Фары, огромные фары слепят глаза. Кажется, мне сигналят, а я стою на месте и оцепенело смотрю, как машина едет прямо на меня, не сбавляя скорости.
А-а-а-а! ору как в последний раз в своей жизни, но сдвинуться не могу. Да и поздно уже. Мама!
Так бы, наверное, и стояла, зажмурившись, ожидая, пока меня собьют посреди дороги, но тут почувствовала, как что-то сильно сдавило плечи, и глаза пришлось открыть. Лучше бы я этого не делала.
Передо мной возвышался черт. Настоящий черт. Черные волосы всклокочены, лицо заросло щетиной, неделю не брился, не меньше. Глаза красные, злющие, а из ноздрей разве что пар огненный не идет. Весь в черном, пальто тоже черное, распахнуто и на ветру развевается. А еще он высокий, головы на полторы меня выше, а я вообще-то не дюймовочка совсем.
Охренела, идиотка?! Чего на дороге ночью стоишь?! Сдохнуть хочешь? орет на меня, аж звон в ушах, да еще и за плечи трясет. Дура!
Отталкивает от себя так резко, что я качаюсь, но на ногах стою. Раз меня машина не сбила, то от толчка этого нехристя точно не упаду. Он оглядывает меня с головы до ног, а потом брезгливо плюет на асфальт. Чуть мне на ботинки не попал! Вот ведь
Вали отсюда, девочка. Не я, так другой тебя по дороге размажет.
Отворачивается и идет назад, к своей машине. А я так и стою. А чего стою-то?! Смотрю в сторону, мужика того с испанской бородкой не вижу, может, спрятался куда, ждет, пока черт уедет?
Э-э-эй, подождите! бегу к машине, она тут рядом совсем, метрах в трех от меня. Можно я с вами?!
Куда?! Черт отталкивает меня в сторону. Ты куда собралась, дурочка?
Я не дурочка! Просто я заблудилась. Пожалуйста, заберите меня отсюда, а? Тут страшно очень. И тут мужик какой-то за гаражи меня ну того хотел
Какой мужик? Ты чего несешь? Он открывает дверь своей машины и явно собирается уезжать. Без меня!
У меня деньги есть! Хотите? Пожалуйста, отвезите меня отсюда. Да хотя бы на вокзал обратно.
Цепляюсь за рукав пальто, заставляя его замереть.
Пожалуйста, пожалуйста! Я студентка, адрес общежития перепутала просто
Он молчит, руку мою так и не сбросил пока. Главное, внимание его удержать, пока опять не послал меня.
У меня и студенческий есть. У нас общага переехала куда-то в Дубки, а я еще не была там ни разу. Только от родителей приехала. Вот. А меня встретить должны были, но что-то случилось, наверное телефон сел И позвонить некому я тут случайно
Судорожно вытаскиваю деньги из кармана куртки:
Вот, держите.
Сама разберешься! выплевывает он со злостью и быстро садится в машину. С дороги уйди!
Я так и остаюсь стоять со своим рюкзаком на спине, пока он с жутким ревом резко стартует с такой скоростью, что скрывается из виду за минуту.
Гад! Гад! Сволочь! Мерзавец! кричу в пустоту, в слезах захлебываюсь. Да чтоб тебя
Что делать-то, господи? Ночь. Темно. Холодно. И дождь не останавливается. Я одна посреди дороги. Позвонить некому, идти некуда. Сумки свои потеряла. Вот и все. Живой отсюда не выберусь. Но хоть мужика того не видно. Но это пока, наверное.
Может, еще какая машина мимо проедет? Боженька, пожалуйста!
Бог любит меня! Точно любит! Так мама говорит всегда, и он определенно меня любит! Вон, вон там свет фар, точно вижу. С той стороны, куда черт только что уехал.
Машу руками изо всех сил, странно даже, что они есть у меня после всего, что случилось. Машина быстро приближается, и я я, кажется, зря обрадовалась. Это точно он, черт небритый. А может, не проедет мимо?
Резко тормозит прямо напротив меня, опускает стекло.
Садись! Быстро.
Правда? Господи, спасибо тебе большое! Может, он и не черт вовсе? Главное, чтоб до вокзала довез, ну или в центр куда.
Ой, спасибо вам большое! Я заплачу, точно!
Ищу ручку от двери, а ее нет! Сзади нет ничего. Машина у него двухместная, я и не заметила в первый раз.
Сюда иди! снова рявкает он. Пока не передумал.
Обегаю быстренько машину, сама не верю, что уеду отсюда наконец. Стягиваю лихорадочно с себя рюкзак, спина уже немая, совсем ее не чувствую. Машинка маленькая у черта, спортивная. Ну да ничего, помещусь со своим багажом. Единственное, что осталось. Сумок жалко-то как!
Резко разворачивается, я даже пристегнуться не успела. Не очень удобно, рюкзак на ноги давит, но это не беда. Главное, ноги унести отсюда!
Можно меня в центр отвезти? На Ульянова, у меня там подруга живет.
В машине тепло, музыка тихо играет, рассматриваю, наконец, водителя. Наверное, я совсем ослепла от страха, когда он меня чуть не сбил. Может, он и черт, но безумно привлекательный черт. Красивый четкий профиль, прямой нос, высокий лоб, скулы такие острые, у него вообще вид хищника. Красивого такого хищника. Он не смотрит на меня, а я любуюсь его длинными черными ресницами. Я думала, такие можно только нарастить, но вряд ли парень стал бы этим заморачиваться. Он явно моложе, чем я подумала сначала. Ему, наверное, лет тридцать, может, чуть меньше. Все-таки щетина добавляет возраста. Когда Пашка Голубев решил бороду отращивать, ему реально лет на пять больше давали, чем на самом деле было.
Волосы у черта длинноватые, челка на лоб свисает, он уже пару раз нетерпеливо убирал ее со лба. Руки красивые, мужские, на сильном запястье поблескивают часы. Я так увлеклась разглядыванием черта, что чуть не подскакиваю, когда слышу:
Что? Нравится? встречаю пристальный взгляд синих глаз.
Что? Думает, я на него запала?! Быстро отворачиваюсь, смотрю в окно. А перед глазами все равно этот взгляд насмешливый стоит. Понятно все, самовлюбленный павлин, уверен в собственной неотразимости! Он очень быстро едет, мне страшно на большой скорости, но я терплю. Вроде уже минут пять едем, а все по этим Дубкам.
А мы в центр едем, да?
Нет.
А куда тогда?
Сразу неуютно как-то становится. Не хватало еще на одного маньяка нарваться. Но вроде не похож. Хотя я маньяков только в кино видела. Но там же не настоящие.
Он неожиданно тормозит, мы останавливаемся прямо перед светофором.
Ты чем думала, когда на Дубининскую поехала, дурочка?
Я же говорила, общага там студенческая, новый корпус.
Он не отвечает, едем дальше, а куда едемнепонятно. Вокруг как было темно, так и осталось.
Вы куда меня везете?
Молчание.
Вы маньяк?
Похож?
Н-не знаю. ВыЯ закашливаюсь, в горле уже давно пересохло, но я старалась не обращать на это внимания. А сейчас невмоготу. У вас есть попить? Пить хочется.
И есть. Голодная как волк. Когда нервничаю, кабана готова умять. И куда мы едем-то?
Кофе можешь взять. Не психуй, в общагу твою едем. Черт кивает на подстаканник, там термос стоит небольшой.
В общагу?! Он знает, где она? С чего это такая доброта?
Быстро беру металлическую фляжку, горячая. А запах-то какой! Настоящий, кофейный Делаю несколько глотков. Горячий и горький. Обжигающий. Это я понимаю, уже когда в термосе не остается ни капли.
Странный кофе. В голове уже шумит, взгляд слегка расплывается. Точно кофе? Алкоголь?!
Пожалуйста, пожалуйста, пусть он скажет, что там добавки какие-то ароматические, да что угодно, лишь бы
Кофе с коньяком. Точнее, коньяк с кофе. Понравилось?
Не-е-ет! Я со стоном откидываюсь на спинку сиденья. Мне нельзя пить! Почему вы не сказали?!
Зачем? Зачем я села к нему? Зачем выпила? Господи, нет! Я его даже не знаю
Остановите машину!
Сейчас опять начнется опять! Почему я? Ну почему именно со мной все не так? Пытаюсь из последних сил себя сдерживать, но знаю, что бесполезно. Меня уже несет!
П-пожалуйста, остановите!..
Я боюсь разбиться, как тетя Карина. Боюсь, что умру молодой, что никого не полюблю и не выйду замуж, что у меня никогда не будет детей.
Не могу остановиться, мне ведь даже нюхать спиртное нельзя, а я столько выпила Слова льются как из рога изобилия. Чувствую себя Эммой Корриган, только не в самолете, а в машине! Но я не она, и это жизнь, а не роман! Да и рядом со мной, увы, не Джек Харпер! Вываливаю из себя все свои страхи, все самое страшное, самое потаенное, что трезвой под пыткой никому не скажу. Не могу ничего с собой поделать. И никакие врачи не могут. Это наследственное, от мамы, а у нееот бабушки, а у нееот пра
Я боюсь, что все узнают про
Уймись, дура!
Не могу! Мне страшно! Остановитесь!
Цепляюсь за его руку, машину вдруг заносит чуть влево, но мне достаточно, чтобы снова заорать:
Мама!
Машина резко останавливается, парень с дикой злостью смотрит на меня, по видуубить меня готов, но пока даже пальцем не касается, не лезет ко мне. Просто ждет чего-то. А я сижу, вжавшись в кресло, и не делаю попытки выбраться из машины. Она же остановилась, и этот страх отступает Но он и не был никогда самым сильным. А с чертом почему-то не страшно.
Я боюсь вылететь из университета! из меня наконец выскакивает то, что не дает спать спокойно уже два года. Родители столько денег вбухали в репетиторов, чтобы я поступила, а я еле сессию прошлую сдала. Они не знают. Содрать удалось на макроэкономике и по английскому Я всегда скатываю Ни разу никто не ловил! Но в этом точно вылечу! Я месяц пропустила! Точно завалю логику, Синяев«чистильщик», а еще я дико боюсь декана Заварского, жуткий мерзавец и подонок! Он к Маринке приставал и мне намекал на постель. А еще капец как страшно идти на пары к новому преподу по английскому. От него всех бомбит, по-разному, правда. Наверняка тоже «чистильщик», Колька уверен, что он педик, но Маринка с Люсей хотят с ним переспать. И еще полгруппы девчонок Смазливый, говорят, очень Параллельную завалил на прошлой неделе, наши чудом проскочили