Наталья СемёноваМоё тайное увлечение
Сцена первая
Официально заявляю: ясталкерша.
Да-да, мне слегка стыдно, но тем не менее я с удобством устраиваюсь на мягких подушках, лежащих в одном из углов балкона. Здесь у меня и книги; и ноутбук; и плед, на случай если пятки начнут мерзнуть; и маленький столик, на котором дымится пухлая кружка с горячим лимонным чаем и ожидает своей незавидной участи бисквитное печенье. Всё под рукойсплошное удобство.
Ребята, в чьи беззаботные и весьма весёлые посиделки я тайно вторгаюсь, ещё не собрались, потому я решаю пока окунуться в мир голодных игр Коллинз.
Замечу, что моё моральное падение началось примерно недели две назад.
Мама, руководствуясь тем, что скоро мне предстоит уехать учиться в другой город и некому ей будет помочь подготовится к зиме (ха-ха, папа же типа безрукий), обрекла меня на мытьё окон на балконе моей же комнаты. Мне было откровенно лень возиться с тряпкой и средством для мытья, и потому я тянула до самого последнего. «Последним» оказалась угроза всё той же любимой родительницы, которая заключалась в лишении меня всех гаджетов на неопределённый срок.
В общем, солнце уже клонилось к закату, когда яскажу честно, не слишком усердноводила тряпкой по пластиковому стеклу, а на территории заброшенного двухэтажного здания, которое раньше было детским садом, а конкретнеев деревянной беседке почти под моим балконом, собиралась внушительная и весьма шумная компания моих ровесников.
Они пили пиво, курили и самое шикарноепели песни под гитару. Вру. Самым шикарным было то, что пел он.
Да, некоторых ребят я знала лично. Мы с ними учились в одной школе. А с ним даже в одном классе. Казалось бы, я с ними распрощалась на последнем звонке, а затем и на выпускном, потому и не должна была вновь встретить. Ладно, увидеть. Конечно, глупое ощущение, ведь почти все мы живём в одном районе, и уж тем более немногие уезжают куда-нибудь на лето. В общем, я не знаю, почему так удивилась, поняв, что они таким образом коротают летние вечера, но удивилась. Приятно удивилась. Из-за него.
Роман Чижов. Он же Чижкак принято величать его в нашей тесной компашке
Парень-загадка, как принято величать его в моей голове. Высокий, слегка худощавый, с копной немного вьющихся чёрных волос. Почти всегда в чёрном. Почти всегда хмур, ужасно саркастичен и обязательно безразличен ко всему происходящему вокруг. В смысле, так было в школе. Теперь же он открывался для меня с новой стороны.
Раньше мы с ним общались только так, как могут общаться ученик, не признающий школу и учителей, и хорошая девочка, которая прилежно относилась к учёбе и всему, что с ней связанно. То есть не общались вовсе. Мы с ним словно из разных миров. Тем не менее, почти на каждом уроке он магнитом притягивал мой взгляд.
Было в нём что-то такое, что непременно хотелось разгадать. Узнать его лучше. Понять мотивы его своеобразного мышления и поведения.
Короче, извечная тема: хороших девочек тянет на плохих мальчиков. Вот и я не стала исключением. Но всё нормально, свою тягу я контролирую как умею.
Чё по бухлу? вырывает меня из тумана мыслей голос некоего Зара, заставляя прислушаться и к остальным голосам. Угу, я уже хорошо знаю главных завсегдатаев забегаловки «Беседка-бар». Да что там! Они мне уже как родные!
И вот не надо намекать на то, что мне, возможно, стоит обратиться к врачу. Сама об этом иногда думаю. Но, по большому счёту, мне плевать. Мне интересно и весело быть с теми, кто внизу.
Зару отвечают, что Машка и Колян как раз задержались в магазине, чтобы вскоре подтянуться с выпивкой, тот одобрительно басит и предвкушающее ржёт. Он вообще любить поржать по поводу и без.
Самого важного для себя голоса я не слышу, потому вновь сосредотачиваюсь на буковках, способных творить волшебство в воображении.
Примерно через час веселье в «Беседка-бар» только набирает обороты, но Рома так и не появился, а мой мочевой пузырь настоятельно рекомендует мне сходить в одно место.
А вот вернувшись, я как раз застаю самое горяченькое.
Конечно же, это не первые их жаркие споры между друг другомони все под горячительным, да и сердца у парней горячи, плюс некоторым из них определённо не хватает мозгов. Были даже драки, которые, впрочем, быстро гасились более рассудительными товарищами.
В общем, ругань для нихпривычное дело.
Но сегодняшняя заставляет моё сердце остановиться на мгновение, потому что в ней одним из главных лиц является Рома. Который, к слову сказать, до этого момента в подобных мероприятиях мною замечен не был. Короче, я так и замираю в полный рост, почти на виду. Случайный поворот головы кого-нибудь из компании внизуи вот она я, пялюсь на назревающую драку с высоты второго этажа.
Я думаю об этом, опасаюсь, что так и будет, но отвести взгляд от напряжённой спины парня-загадки не могу. Переживаю я за него, да! Вцепилась пальцами в перила и почти не дышу.
Я же предупреждал тебя, Мих! рычит Рома. Предупреждал? На хрена ты опять туда полез?
Ты мне кто? выплёвывает Михаил, тот ещё скользкий тип, по моим наблюдениям. Батя? Президент? С какого я должен тебя слушать? С какого ты мне ваще указываешь?
Мих, ты совсем дебил или ещё не все извилины в мозгу распрямились?
Чё ты сказал?!
Ответ Михаилу не требуется, и он в тоже мгновение замахивается на Рому кулаком!
Эй! да-да, это я-идиотка ору. Я вызову полицию!
Ба-а-а, как у меня всё запущено.
В общем, я хотела привлечь внимание? Не хотела? Ну и чтополучите, распишитесь.
Все одиннадцать пар глаз обратились ко мне. Пара голов ради меня-звезды даже высунулись из «Беседка-бара».
Проклятье!
Чё ты там пищишь, зайка? ржёт Зар.
Ну а я? Я не нахожу ничего лучше, чем присесть! Просто падаю на колени, спасаясь от озадаченных глаз. Та-дам! Цирковой номер с исчезновением исполнен, зрители ржут. И улюлюкают, просят на бис, а у меня сердце заходится от волнения. Вот же дура!
Куда свалила, зайка?
Эй, чего спряталась?
Эта девка из нашей школы! голосит Аня.
Да-да!
Ты знала, что она здесь живёт?
Покажись, светик, не стыдись!
Короче, капец полный. Лежу ни жива и ни мертва, пошевелиться боюсь и слушаю эти гадости от людей, которые мне стали почти родными!
Одно хорошодраку я предотвратила. Но какой ценой!
Ладно, кончайте, весёлый голос Ромы останавливает моё сердце. Опять. Мышка уже, наверное, спряталась в свою норку.
Мышка? Это он меня оскорбил? Тогда почему мои губы растягивает радостная улыбка?
Сцена вторая
Просыпаюсь я под мелодичное бренчанье гитарных струн, доносящихся с улицы.
Рома! бьёт в мозг волнительная мысль, изгоняя из сознания остатки сна.
Подскакиваю с кровати и, схватив телефон, осторожно выхожу на балкон. У меня уже есть парочка видеозаписей его таких вот дневных экспромтов, и сейчас я пополню коллекцию.
Из-под крыши беседки выглядывают его колени и часть гитары на них, и я облегчённо выдыхаюотличный вид. Обычно он сюда приходит днём по выходным, вот и сегодняшняя суббота не стала исключением. И я рада. Очень.
Включаю запись и начинаю качать головой в такт плавной музыке. А через мгновение Рома начинает петь
С его голоса и началось моё тайное увлечение, моё, можно сказать, безумие две недели назад. Пел он классно, а некоторая хрипотца в голосе только увеличила мой к нему интерес. Господи, да он просто нереальный. Весь его этот загадочный образ Безумно хотелось узнать его лучше. Проникнуть в его жизнь. Залезть ему в голову. Увидеть мир его глазами.
О чём он думает? Что его беспокоит? Кто ему нравится или не нравится? Где планирует дальше учиться? Что он любит есть на завтрак?
Всё! Мне хочется знать о нём всё! И в тоже время мне нравится думать о нём как о парне-загадке, продолжая наблюдение за ним с высоты своего балкона.
И надо же было так вчера проколоться! Еле заснула, сгорая от стыда и волнения по поводу того, что они теперь обо мне думают. Что думает он?
Встряхиваю головой, избавляясь от навязчивых и сводящих с ума мыслей, и сосредотачиваю своё внимание на его красивых руках, пальцы которых виртуозно перебирают металлические струны. Узнаю в песне произведение Никольского «Музыкант». Он вообще любит играть именно этого исполнителя. Мне он тоже понравился, когда я разузнала о нём немного больше, но на мой субъективный вкус Рома поёт приятней, чем оригинал.
Я вообще готова целую вечность слушать и смотреть, как поёт и играет именно он.
Ну а что с меня взять? Помешалась я на нём.
Песня приближается к своему завершению, когда мой телефон начинает верещать экстремальной композицией рок-группы Nickelback. Внизу звук резко обрывается, и я перед тем, как отклонить вызов и, похоже, по сложившейся традиции нырнуть ничком на пол замечаю, как Рома срывается с места.
Сердце грохочет, ощутимо врезаясь в грудную клетку, когда я слышу насмешливое:
Мышка, ты ли это?.. Выгляни, не бойся. Я не кусаюсь, если что.
Он тихо смеется, а я мысленно негодую на Настю, мамину подругу, за то, что решила позвонить мне так не вовремя.
Мы-ышка-а, игриво тянет он. Прекращай эти прятки. Ну же, покажись.
А-а-а! В груди сладко щемит, и меня так и подмывает подняться, заглянуть ему в лицо, послушать то, что он скажет, и, возможно, если получится, самой связать пару слов в достойном ответе. Вот только я себя знаю. И позориться лишний раз не в моих интересах.
Не умею я нормально общаться с людьми. Особенно с теми, кто мне жутко нравится.
Ладно, Мышка. Ещё посмотрим, кто из нас хитрей.
Сердце колет страх. Что он имеет в виду?!
Через минуту внизу вновь начинает звучать струнная музыка, а я решаю позорно уползти в свою нору. Ляп на ляпе. Ужас какой-то, честное слово.
Так вышло, что только окна в моей комнате выходят на заброшенный детский сад, зал-кухня-спальня родителей находятся со стороны подъезда, поэтому только в зале я чувствую себя в относительной безопасности и перезваниваю Насте.
Она младше мамы всего на пару лет, но ещё тогда, когда мне едва исполнилось семь лет, запретила ей «тёткать». Живёт Настя со своим шестилетним сыном в доме напротив нашего, воспитывает его самостоятельно и предпочитает всё свободное от работы время проводить рядом с ним, но иногда обстоятельства вынуждают её внеурочно отлучаться из дома, и тогда приглядеть за Павлушей она просит меня.
Видимо, и сейчас ей требуются услуги няни в моём лице.
Слушаю, Насть, улыбаюсь я после её взволнованного «алло».
Детка, ты мне позарез нужна! Спасай! Эти остолопы развернули машину с товаром. Мне надо отъехать на пару часов, чтобы им кхм, преподать урок, ну и попытаться вернуть машину. Сможешь через полчасика к нам подскочить? С меня ведро мороженого.
Без проблем, бодро заявляю я и, выслушав целую тираду благодарностей, иду в ванную принимать душ.
А когда, быстро перекусив мамиными бутербродами с плавленым сыром и облачившись в лёгкое платье в цветочек, я выхожу из своего подъезда, то вижу на лавке возле него вальяжно развалившегося Рому!
Мой желудок подскакивает к горлу, сердце трусливо поджимает абстрактные лапки, а глаза, кажется, лезут на лоб. Оба локтя Ромы покоятся на деревянной спинке, выкрашенной в грязно-жёлтый цвет, ноги вытянуты и скрещены, на лице лёгкая задумчивость. Но лишь до того момента, пока он не поворачивает голову в сторону тяжёлой открывшейся двери.
Я не ожидала его здесь увидеть от слова совсем! Потому и запинаюсь, но быстро опускаю глаза вниз и иду дальше. Лицо горит, сердце быстро стучит о рёбра, заглушая прочие звуки извне.
Мне с ним поздороваться? Молча пройти мимо, как ни в чём не бывало? Вежливо кивнуть?
Мамочки-и-и! Что мне делать-то?!
Бросаю быстрый взгляд на возмутителя моего спокойствия и вижу его слегка суженные глаза, неотрывно следящие за моим движением и насмешливую полуулыбку.
Ну привет, мыш-ш-шка.
Заговорил! Он со мной заговорил! А как мне с ним заговорить, если от сухости во рту язык прилип к нёбу?!
Какого тебе, продолжает он, видимо, и не нуждаясь в моём ответе, это чувство застигнутого врасплох человека?
Что, прости? делаю вид, что не понимаю его, останавливаясь на краю бордюра и разворачиваясь к нему лицом. Моя актёрская игра наверняка выглядит жалко.
Рома усмехается и подаётся вперёд, следом упираясь локтями в колени:
Как давно ты за нами наблюдаешь из своего логова?
Преступник попался, и как нелепо! Лицо и шею невыносимо печёт, но я сглатываю ком страха и жалко выдыхаю:
Не понимаю, о чём ты.
Быстро отворачиваюсь и заставляю себя спокойно идти по направлению к тропинке, которая проведёт меня через игровую площадку к дому напротив, хотя у меня все мышцы дрожат, и я готова сорваться в бег.
Опять сбегаешь, мышка?
Я бы поболтала, но меня ждут, бросаю себе за плечо, удивляя саму себя.
Её ждут, вновь усмехается Рома. Ладно. Только имей в виду, что ты теперь тоже под колпаком! На своей мышиной шкурке испытаешь то чувство, когда к тебе лезут без спроса.
И вновь этот тихий смех.
Мою грудь жжёт чувство стыда и обида. Я ему заранее не нравлюсь. Это слышится в его насмешливом с нотками презрения голосе. Впрочем, сама виновата.
Ох, неправильно началось наше общение. Совсем неправильно
Сцена третья
Весь день я сгораю от стыда и корю себя за своё странное увлечение. Потому впервые за эти две недели не иду вечером на балкон, а заставляю себя смотреть какой-то семейный фильм в компании родителей. Я вроде бы твёрдо решила прекратить эти ненормальные посиделки с теми, кто даже не в курсе, как меня зовут, но мыслями снова и снова возвращаюсь к «Беседка-бару». Как у них там дела? Как там кот Маши, восстановился после кастрации? Она так о нём переживала Кажется, вчера Рома и Михаил после моего фиаско общались более-менее мирно, но долго ли продлится их перемирие? Не решили ли они именно сегодня возобновить горячие споры?
Мысленно рычу от досады на саму себя. Крепко же я подсела на их общение. На Рому. На парня, который мне сегодня угрожал
Проклятье.
Что он вообще имел в виду под словами: я теперь тоже под колпаком? Собирается за мной следить? Я, кстати, поэтому ещё долго не рвалась домой от Насти, когда она вернуласьбоялась застать его всё в той же позе на той же лавке. Но меня пронесло, отчего я даже неожиданно расстроилась. Видимо, подсознательно всё же хотела ещё раз с ним поговорить. Будь даже этот разговор продолжением угроз.
Ох.
Я ещё долго не ухожу спать, даже после того, как родители желают мне спокойной ночи и оставляют меня одну. В голове крутятся и крутятся то мысли о нашей с Ромой встрече, то мысли о веселье на заброшенной территории. И так по кругу, и сердце словно не на месте. Словно упускаю что-то важное. Словно должна быть совсем в другом месте. Ха-хасловно меня там ждут.
Наконец когда время уже близится к трём часам ночи, я решаю вернуться в свои законные владения. Народ под моим окном уже должен был разойтись по домам.
Оказавшись в своей комнате, я сначала прислушиваюсь к звукам с улицы, а уже потом, когда слышу лишь стрекот кузнечиков, с облегчением выхожу на балкон. Делаю глубокий вдох вкусного воздуха летней ночи и тут же выдыхаю его, словно я освободилась от какой-то ноши. Словно болезнь отступила. Стою в полный рост с гордо выпрямленной спиной, как уже давно не стояла. И улыбаюсь звёздам.
Надо бы отправляться спать.
Опускаю взгляд с неба и тут замечаю у низкого здания какое-то движение. Приглядываюсь и без труда узнаю в крадущейся к одному из выбитых окон тени силуэт Ромы. Его неторопливая походка, чуть опущенные плечи и голова с вечно взлохмаченными волосами, руки в карманах джинсов. Это точно он. И не совсем крадётсяидёт себе не спеша, а затем с лёгкостью запрыгивает в то самое окно, к которому шёл.
Возвращаю отвисшую челюсть на место и сглатываю застрявшее в горле недоумение.
Что он там забыл?
Несколько минут жду, что он выйдет обратно, но он не возвращается и через полчаса.
Господи, он там что, ночует?! С ума сойти
В общем, постояв ещё две минуты для надёжности, я иду спать. Хоть простой я на балконе всю ночь, а ответа на главный вопрос: почему? я не получу.
Буду размышлять над другими способами, как утолить своё неуёмное любопытство.
Поутру ну как поутру? Для меня поутру, для остальныхвремя обеда. В общем, первым делом, как я просыпаюсь, иду на балкон. Осторожно осматриваю тихую местность, чувствуя некоторое разочарование оттого, что не вижу кое-кого на привычном месте, и уже тогда отправляюсь умываться.
За завтрако-обедом мама хмурится, глядя в окно, и, когда я запиваю молоком омлет, задаёт мне вопрос, который заставляет меня поперхнуться и закашляться: