Слишком много событий за двое суток. Не хватало еще звонка Колесникова и приглашения поговорить. Или звонка бывшего мужа с расспросами как у меня дела.
Спасибо за цветы, но больше не надо.
Кристина, извини.
Хватаю чемодан, быстро иду к подъезду, хочу оказаться дома, принять душ, выпить чая. Хочу просто побыть одна.
Послушай, Кристина, на самом деле не хотел тебя обидеть, да постой же ты, дай сказать, Андрей перехватывает ручку чемодана, заставляя меня остановиться. Не плачь, пожалуйста, Кристина. Извини, что вышло так.
Я совсем не чувствую слез. Понимаю, что плачу, когда трогаю лицо пальцами. Смотрю на Андрея, он растерян, ничего не отвечаю, просто иду дальше, он отпускает.
Не хочу истерики, но она накроет, чувствую. Держалась почти двое суток, не давая воли эмоциям после встречи с Громовым. Лучше б не встречала его и не читала тех сообщений.
Зайдя в квартиру, кидаю ключи на тумбу, на ходу снимаю туфли, бросаю плащ на пол, захожу в ванную, открыв холодную воду, начинаю умываться. Обидно и больно оттого, что они не стоят моих нервов и слез, что от этого расстраиваю только малыша, ведь он все чувствует.
Прости меня, маленький, прости, прости.
Неужели я никогда не оклемаюсь после этих отношений? И всех мужчин, что встретятся в моей жизни, я буду сравнивать с ними? Так нельзя.
Беру себя в руки, принимаю душ, успокаиваюсь. Мой животик для такого срока совсем небольшой, наверное, там девочка, маленькая и красивая, улыбаюсь своим мыслям. Надо сходить в консультацию, собрать все справки, отнести в отдел кадров, написать заявление.
Жизнь продолжается, пора научиться радоваться ей.
Семён, ты дома?
Выхожу из ванной, завязывая халат, подбирая разбросанные вещи, брат в своей комнате, смотрит кино.
Ты почему не в училище?
Так там прорвало трубы, те самые, что до этого прорвало в общаге. Занятия были до обеда. И вообще, я хочу съехать туда, я так чокнусь по полтора часа добираться до училища.
Не врешь? Смотри, я проверю. Об этом еще поговорим.
Он улыбается, отросшая светлая челка свисает на голубые глаза.
Тебе снова принесли цветы.
На кухне стоит букет пионов, их аромат легкой дымкой висит в воздухе. Трогаю пальцами нежные бутоны, они на самом деле прекрасны. Может, надо было принять предложение Андрея? Все интересней провести вечер в приятной компании, чем вновь грузить себя воспоминаниями.
Ну и что, что я беременна, сейчас важны положительные эмоции. Или можно с Семёном сходить в кино или кафе.
Завариваю чай, размышляя, как провести вечер, телефон тихо вибрирует на столе, морщусь, глядя на дисплей.
«Лысый».
Не скажу, что рада вас слышать.
Вы, как всегда, любезны, Кристина Сергеевна.
Зажав телефон плечом, заглядываю в холодильник, в контейнере всего одна котлета, достаю, ем руками и холодную. Последнее время просто обожаю их запах и вкус.
Всегда, пожалуйста, говорю с набитым ртом.
Как Испания?
Наверное, шикарно, толком не разглядела.
Так уж ничего не видели и никого не встречали?
Проглатываю кусок, облизывая пальцы, мешаю ложкой чай. Колесников в курсе о встрече с Громовым или берет на понт?
Вы так интересуетесь моей жизнью, что становится неловко. Знаете, я завтра иду в женскую консультацию, могу позвонить оттуда, рассказать, как у нас с малышом дела.
Мне бы ваш оптимизм и чувство юмора.
У вас профессия не та, как еще вас не накрыли депрессии и суицидальные настроения, не понимаю.
Колесников молчит.
Это все, что вы хотели знать? А то у меня свидание наклевывается, знаете, перспектива быть матерью-одиночкой рассеивается как туман. Можно сказать, нашелся добрый человек.
Сходите, вам не повредит.
В динамике длинные гудки, как-то непрофессионально все у него. Разве можно так звонить и расспрашивать? Мне ничего не предъявляли, ни в чем не обвиняли, могу вообще послать его на хер, но не посылаю все это время.
Потому что, если Колесников все еще пытается что-то узнать, значит, Шульгин с Громовым не у него, не за решеткой.
Глава 7
Ну ты, Любимова, даешь, уж от кого, а от тебя я такого не ожидала.
Светлана Семёновна, давайте без шуточек.
Так а кто шутит? Я рада. Рада за каждую беременную стюардессу. Вот разве стоило пахать, зарабатывать варикоз, делать карьеру, чтоб потом просто уйти в декрет?
Из декрета выходят и также продолжают делать карьеру и пахать.
Ой, Любимова, поверь, работа после декретаэто сплошные нервы. Я хоть сама и не летала, но мне хватило на земле сходить два раза и подорвать психику. А как вы работаете, не представляю, но вообще детиэто прекрасно.
Что касается детей, тут и я солидарна с милой женщиной.
Но я действительно не представляю, как буду работать дальше, что ждет впереди. В отделе кадров вполне уютно Светлана Семёновна изучает справки, потом смотрит на меня, на живот и снова на справки.
Ты точно беременная?
Точно.
Ты вроде в разводе?
Да.
Кто отец ребенка? вопросительно смотрит поверх очков. Спросила так сразу без прелюдий и в лоб. Безумно тактичная дама.
Сама с удивлением смотрю на начальницу отдела кадров. Две девочки, которые сидят по углам просторного кабинета, перестали стучать пальцами по клавиатуре, в напряжении ожидая мой ответ.
Обожаю женские коллективы, здесь тебе и солидарность, и тактичность, и понимание, и упругая грудь, обтянутая жилеткой, готовая принять твои горькие слезы.
Террариум.
Брэд Питт, он мужчина разведенный, да и я свободна. Встретились два одиночества, приятно провели время, белое полусухое, устрицы, клубника, фантастический секс, расстались без претензий. Вот в ожидании чуда, глаза будут голубые, как у папки.
Шутишь, да?
Почему это? Как раз в то время фестиваль был в Европе кинематографический, Кончаловского сопровождали на джете, можете поднять бумаги.
Говорю вполне серьезно, потому что так и было, но, конечно, чуть раньше на неделю срока моего предполагаемого зачатия, но все так и есть.
Тишина продолжает висеть в кабинете, лишь слышно, как булькнул кулер. Забавные такие девчонки в отделе кадров, представляю, какие сейчас пойдут слухи, обзаведутся каждая сучка. Поверять конечно, эту чушь мало, но, а вдруг все правда?
Так, ладно, донесешь вот по списку, заявление пока начальство подпишет. Как приказ будет готов, сообщим, придешь, ознакомишься. Кого ждешь-то?
Светлана Семёновна улыбнулась, ну неплохая она тетка, глаза добрые.
Не знаю пока, говорят, рано.
Главное, чтоб здоровенький, а там уже одно из двух, покупай зеленую коляску, чтоб не прогадать.
Спасибо.
Вышла из кабинета, поправляя плащ, по инерции снова погладила практически незаметный под ним живот. Откуда я сама знаю, кто отец? Светлана Семёновна нашла что спрашивать. Тут как с полом ребенка: одно из двух.
Над цветом коляски стоит подумать.
Я так и не удалила те два сообщения, долго смотрю на них, ложась спать, не решаясь ответить на закрытый номер. Боюсь, что мое сообщение не дойдет до абонента, а я как дура буду надеяться на ответ.
Сложно все.
Или я сама все усложняю?
Колесников под зашифрованным в моем телефоне именем Лысый звонил два раза, чаще, чем мать родная. Справлялся о здоровье, что совсем было странным, а еще намекал на то, что со мной на одном борту в Испанию летел Громов Игорь Анатольевич.
Пришлось разыгрывать удивление и божиться, что не видела и не знала.
Достал уже. А вот почему я все еще покрываю этого несносного здорового мужика с наглыми зелеными глазами и требовательными губами, не понимаю.
Семён последнее время ведет себя странно, часто где-то задерживается, но на учебу ходит, узнавала лично. Вот ему точно нужен мужик, чтобы всыпал хорошенько, а он запомнил на всю жизнь.
Медленно иду по лестнице вниз, надо бы зайти к Трофимову, поздороваться, сказать, что в моей голове наконец начал зарождаться мозг и я не такая пропащая будущая мать.
Поймала себя на том, что чаще улыбаюсь, просто так, глядя на осеннее небо, которое стало более прозрачным и начало отливать холодом. На играющих ребятишек во дворе и проходящих мимо женщин с колясками.
Тоскливо лишь видеть мужчин с детьми на руках. Или пару с беременной женщиной и так бережно, трогательно держащего ее за руку мужчину. Но я стала чувствовать то маленькое счастье, что растет не только в моем животе, но и в груди, растекаясь по телу теплом.
Кристина, привет.
На три ступеньки вниз от меня стоит Курапов.
Черная летная форма, белоснежная рубашка. Интересно, ему жена их гладит или любовница? Ой, да вообще все равно.
Не буду даже здороваться с ним. Крыса мерзкая.
Делаю шаг в сторону, чтобы обойти, но он не дает.
Кристина, постой.
Зачем?
Послушай, я не хотел тогда.
Чего ты не хотел? Или вы не хотели вместе с Жанной писать на меня доносы?
Это все было на эмоциях.
Ой, да запихай себе в жопу свои эмоции. Хотя нет, в жопу вам даже приятно будет. Дай пройти, не опоздай на рейс, а то любовница волноваться начнет.
Ты, как всегда, не даешь ничего сказать, затыкаешь рот, разворачиваешься и уходишь. Вот именно из-за твоего поганого характера ты и оказалась в такой ситуации.
Заебись, выходит, я во всем виновата.
Смотрю на этого молодого привлекательного мужчину, а вижу перед собой мерзкую крысу. Такой лощеный, старается казаться правильным, знает, где подлизать и подмахнуть. Так вот, чем он лучше моих мужчин, связанных с криминалом?
Ничем, он хуже их, в сотни раз.
Дима, чего ты хочешь? Ты ведь всего добился, у тебя все есть. Мужик в полном шоколаде. Спускаюсь на одну ступеньку ниже, смотрю теперь ему в глаза. Жена, семья, дети, хорошая работа, любовница на борту. Ты ведь этого хотел? Только это не шоколад Курапов, а дерьмо.
Нет, я хотел не этого. Ты ничего не знаешь и не понимаешь, видно, как первый пилот злится, скулы бледнеют, губы поджаты, того и гляди, скажет грубость.
Да куда мне, глупой?
Ты беременна?
О, как быстро работает отдел кадров, молодцы девчонки. Не успела я выйти из здания, а все уже знают.
Не отвечаю, потому что слова, произнесенные его лживым языком, не должны касаться моего ребенка.
Ответь.
Да, я беременна.
Курапов так странно поджимает губы, отводит глаза, но снова смотрит.
Это мой ребенок?
Ты больной?
Не успеваю ничего больше добавить, за спиной Курапова слышится стук каблуков.
Дима, вот ты где, а я думала, опоздаю.
Жанна останавливается рядом, на несколько секунд теряется, но сразу берет себя в руки, встает совсем близко к первому пилоту, демонстративно взяв того под локоть.
О, Кристина, привет, слышала, ты в декретный отпуск собралась, мои поздравления.
Свои поздравления она может засунуть туда же, куда и раскаяния Курапова.
Слушай, а ты когда? Сколько тебе? Двадцать семь или двадцать восемь? Пора, Жан, часики тикают, а с нашей работой, сама знаешь, так набегаешься, что обо всем забываешь.
На меня смотрят две пары глаз, Курапов как-то поник, Жанкас долей любопытства и сарказма.
А вы красиво смотритесь вместе, крыса и жаба. Надеюсь, не надо разжевывать, кто из вас кто. Одна крыса от жены свой хер пихает в кого попало, а другая слишком жадная, много хочет, но в итоге мало получит.
Не хочу больше их видеть, хочу много капучино и большой эклер. Спускаюсь дальше с гордо поднятой головой, Жанна что-то говорит, в мой адрес сыплются оскорбления, мне пофиг, не слушаю.
Мне плевать на них. У меня декретный отпуск, разборки с Колесниковым, воспитание Семёна, милые ухаживания Макарова. Кстати, давно не было пионов, начинаю скучать.
В кафетерии аэропорта взяла долгожданный эклер и ванильный капучино, сняв плащ, устроилась удобнее. На мне облегающее зеленое платье ниже колен, пусть все видят, что я беременная женщина. За неделю животик подрос еще немного, мне так кажется, да и доктор сказала, что все у нас хорошо.
Но, как только был сделан первый глоток, на телефон пришло сообщение.
«Крис, я в ментовке, адрес скину».
Вот же блин. Ну, Семён, ну, устрою я тебе Судный день.
Глава 8
Кем вы приходитесь задержанному Серову Семёну Алексеевичу?
Сестрой.
А почему фамилии разные?
А то, что разные отчества, вас не смутило?
Молодой лейтенант в дежурной части отделения полиции рассматривает мой документ, потом паспорт Семёна. А мне хочется прям вот треснуть его по тупой башке сумочкой, но не дотянусь через высокую стойку.
Кристин, я все улажу, не нервничай.
Андрей успокаивает, берет за локоть, предлагая отойти в сторону. Я, конечно, ему благодарна, что вызвался помочь, но я хочу лично убить этого гаденыша, который треплет мне нервы. Еще один подрастающий криминальный элемент на мою голову. Если родится мальчик, пусть Громов и Шульгин сами его воспитывают.
Не надо меня успокаивать, я спокойна.
По тебе это так заметно, все вокруг это сразу поняли.
Оборачиваюсь, несколько грустных граждан восточной внешности, одна полупьяная девица и дед с дипломатом. Все смотрят на меня, девица прекратила буянить, а мужикичто-то тараторить на своем языке.
На часах время конца рабочего дня, в отделении суета, но все вполне прилично, столица же, это не зашарканный бомжами и алкашами участок в маленьком городке, хотя и здесь странных личностей хватает.
Вы мне объясните, что случилось и почему задержан мой брат?
Девушка, успокойтесь.
Вот не надо меня успокаивать, я еще пока спокойна.
Кристина, да, на самом деле, прекрати, Андрей улыбается, ему весело. Ты даже злишься красиво.
А я ведь давала себе установку быть спокойной, не нервничать и радоваться жизни, но нет, сначала Курапов, Жанна, сейчас братик, паразит такой.
Хорошо, я спокойна, я абсолютно отрешена от проблем и происходящего.
Нет, не получается.
Семён Серовваш брат?
Да, нас родила одна женщина, но от разных мужчин, так понятно, почему отчества разные?
Мой сарказм готов перевалить за грань прямых намеков, что лейтенант тупой.
Подрался ваш брат, в метро, двое потерпевших, сломан один нос и рука.
Одна?
Что?
Рук сломанных одна?
Лейтенант уткнулся в бумагу, перечитал, вновь посмотрел на нас.
Рука одна, левая.
Хорошо.
Вы думаете?
Не украл ничего, и ладно.
Чувствую, как Андрей пытается сдержать улыбку, мне и самой становится смешно. Я так боялась, что Сёма попадется на краже или угоне, а может, что хуже. Драка, конечно, тоже нехорошо, но надо во всем разобраться.
Благодарна Андрею, что довез и пошел со мной, а еще успокаивает. Первое время, прочитав сообщение, испугалась, потом растерялась, эклера и кофе уже перехотелось.
Набрала номер брата, но ответил не он, а сказали, что я должна приехать за несовершеннолетним подростком, а еще привезти его документы, удостоверяющие личность. Пришлось ехать домой, а у лифта столкнуться с Андреем и все рассказать ему, естественно, на эмоциях.
Он оказался таким спокойным и собранным, посмотрела бы я на него, будь это его проблемный младший братик. Но то, что этот мужчина рядом на самом деле успокаивало, я не чувствовала себя одинокой и брошенной.
Андрей шутил, у него это хорошо получалось, а я ловила себя на мысли, что другие двое мужчин вызывали во мне шквал иных эмоций. Когда надо вызывать уверенность и спокойствие.
С ними все было неспокойно и очень неуверенно.
Кристин, ты присядь, я сам разберусь, поговорю, Семёна отпустят, не имеют право задерживать дальше.
Но.
Ты можешь просто быть девушкой, а не пытаться вставать на баррикады и доказывать, что ты боец? Кристин, прошу тебя.
Вот так все оказалось просто, я должна быть девушкой.
Отошла в сторону, наблюдая за Андреем, вот он склонился ниже, начал что-то говорить, лейтенанткивать, протянул ему наши с Семёном паспорта, бумагу, Андрей свернул листы в несколько раз и спрятал в задний карман джинсов.
Твой мужик? полупьяная девица поправила растрепанные волосы, показала пальцем на Андрея. Счастливая, а мойскотина конченая, выпустят, убью сама. Повезло тебе с ним, береги, а то уведут, бабы знаешь сейчас какие ушлые.
Спасибо.
Не нашла, что еще ответить. Может быть, мне на самом бы деле повезло, встреть я Андрея на неделю раньше похода в роковой клуб «Сайгон». Сильный, мужественный, добрый, не кобель, хотя кто его знает, какие там в его мозгах тараканы, может, больше моих.
Вот, получите братика.
Семён с виноватым видом уже стоял рядом, опустив голову.
А-ну, посмотри на меня, каратэ-пацан.
Крис, ну так вышло, блин, они сами начали, да еще к девушке приставали.