Что случилось?
Я вздрогнула. На пороге появился зевающий Алекс, щурясь от яркого света. Мое сердце сразу пропустило несколько ударов. Домашний, лохматый, сонный. Такой родной и только мой.
Я стояла с платьем в одной руке и джинсами в другой.
Решила сбежать, Золушка?
Я обняла его, не выпуская одежды из рук. Слишком крепко, чему он и удивился.
Ты меньше радовалась мне в больнице, когда мы, наконец, увиделись, заметил он.
Как объяснить ему этот наплыв чувств? Не поймет ведь все мои страдания по тому, что я обычная женщина. Совсем не такая, как Роуз, которая отлично бы смотрелась на страницах газет и журналов рядом с ним во время дефиле по красной дорожке.
А я?
Я вот не смогу сесть так, чтобы с меня захотелось писать картины или увековечить в мраморе. Или пользоваться столовыми приборами с таким изяществом, что Королева Британии прослезилась бы от умиления.
Конечно, он уже не раз говорил, что только для остального мира онзвезда, и никто не собирался видеть в нем обычного мужчину. И для него ведь все просто. Он уже говорил мне об этом, а повторятьсядля него странно, переживать во второй раз о том, о чем уже говорилитем более! Не поймет. А я струсила при первом же столкновении с красавицей-моделью.
Переживаю из-за премьеры.
Алекс забрал из моих рук одежду.
Так я тебе и поверил, что в декабре ты вскочила из-за того, что ждет нас только в феврале.
Я тяжело вздохнула.
Тебе не нужно носить дома одежду с подиума. Если только сама не захочешь. Я вижу, как ты киснешь рядом с Роуз.
Черт. Не думала, что это так заметно.
Джейк с ней и вполовину не счастлив так, как я с тобой. Не в модельной внешности дело, но он это пока не понимает. Продолжает выбирать женщин глазами.
Ага. Глазами, рассмеялась я. Как будто ты выбирал меня иначе. И при встрече, конечно же, не думал только о сексе.
Я прижалась к нему всем телом и почувствовала, как крепнет его возбуждение.
Это большая разница, когда у тебя стоит на каждую или только на одну, многозначительно ответил Алекс.
Больше не хочу говорить о твоем брате, прошептала я, вытягиваясь на носочках и касаясь его губ.
Согласен, сказал он, стягивая с меня футболку для сна через голову. Ты как?
В порядке. Ты говорил здесь очень тонкие стены, прошептала я.
Мы будем тихо.
Его пальцы скользнули по моей груди.
Легко тебе говорить, выдохнула я.
Алекс подхватил меня на руки и вернулся в спальню. Уложил на кровать.
Давай уберем эти подушки, пожалуйста, почему их так много?
Алекс сверкнул улыбкой в темноте, скинул парочку на пол, но какие-то оставил.
Приподними бедра.
И он подсунул под меня одну из них.
Подушки могут быть полезны, сказал он, осыпая живот поцелуями.
Мои бедра оказались вровень с его лицом, когда он лежал, приподнявшись на локтях. Алекс провел ладонями по бедрам и подцепил трусики. Медленно стянул с меня и стал подбираться выше, от коленей, к бедрам. Выводя восьмерки и обжигая дыханием.
Я взяла одну подушку и вцепилась в нее зубами.
Так дело не пойдет, сказала я, отбрасывая ее в сторону. Иди ко мне, иначе я перебужу весь дом своими стонами.
Не слушая меня, он нагнулся и впился губами в меня, пока его язык вращался и вытворял такие вещи, от которых кровь вскипела моментом. Я выгнулась, прикусив губу.
Только после он поднялся и лег, прижавшись к моей спине.
Я заглушила свой стон, набросившись на губы Алекса, потому что его руки вернулись туда, где только что был язык. Закинула ногу на его бедро, раскрываясь перед ним.
Боже, как я скучала по нему. До этого доктор прописал строгий постельный режим, никаких встрясок и резких движений.
А теперь наступило Рождество, и вот мы здесь. В доме его родителей, шепчемся, как подростки, стараясь не шуметь. Обозначенная доктором неделя уже прошла. Тошнота и головокружения уже не беспокоили так, как в больнице в первые дни. Да и меня ведь выписали, значит, все в порядке.
Я буду аккуратным, прошептал Алекс, целуя меня в плечо.
Думает о том же, что и я. Надо же.
Создана только для меня.
Его член устроился между моими ягодицами.
Кто-то обещал мне эту попку еще на съемках.
Ничего подобного, простонала я. И возьми себя в руки. Только не в родительском доме.
А ты не сказала «нет», проворковал он, наглаживая меня.
Я прижалась к нему.
Почему бы и нет? Я хочу попробовать это с тобой.
Ты уже пробовала?
Да, и это было ужасно, рассмеялась я. Даже не думай ревновать.
Это сложно. Но есть один способ вспомнить, что ты только моя.
Он облизал пальцы и проник в меня двумя.
Горячая и влажная. Моя, простонал он, погружая их в меня.
Я лежала на сгибе его руки, на боку, и это была такая домашняя, уютная поза в сравнении со всеми другими, которые у нас были. Неужели так теперь будет всегда? И без подсобок?
Алекс немного приподнял мою ногу, и я охнула. Уперлась пяткой в его бедро, сдерживая рвущиеся наружу крики. Но все равно вскрикнула, когда пальцы легли на клитор. Алекс не стал шевелить ими, быстрые резкие движения бедер сделали это за него.
Я впилась в его кисть губами и застонала, извиваясь. Алекс вскрикнулой, кажется, не рассчитала свои силы.
Хочу кончить, когда ты будешь во мне, прошептала я.
Детка, мы кое-что не обсудилиответил он хрипло.
Провел членом по моим складкам, нежным, долгим, тягучим движением, и я вцепилась в его руки.
Ты хочешь обсуждать это Сейчас? выдохнула я.
Он снова дразнящим движением провел по мне, и я задрожала, выгибаясь ему навстречу.
Как мы будем предохраняться? спросил Алекс, удивительным образом сохранявший способность мыслить и говорить.
Не знаю, прошептала я, думая только о том, когда он, наконец, войдет в меня. А что у нас есть с собой?
И еще раз головкой по клитору и ниже, и всем горячим пульсирующим стволом по мне.
Ничего, просто сказал Алекс.
Боже, пискнула я, если ты сделаешь так еще раз
Я не договорила, потому что он, конечно, сделал это еще раз. Я впилась зубами в его плечо, пальцами оцарапала спину.
У Джейка что-то должно быть
Он задел клитор, и меня словно прошило током.
Да, но сейчас три часа ночи, и Джейк скорей всего спит.
Тогда вспомни, как было с джемом.
Снова джем, проклятье, с этими словами он направил его в меня и вошел.
Я ослепла от удовольствия.
Не прерывая глубокого поцелуя и не покидая меня, Алекс перевернул меня на спину и навис надо мной почти на вытянутых руках. Поцелуй пришлось прервать. А потом он вышел из меня полностью. Надавил и снова стал погружаться миллиметр за миллиметром, так медленно, что пожар нетерпения внутри меня взмыл до потолка, охватывая все тело, сжигая в предвкушении.
Он сделал какое-то движение бедрами, так что искры из глаз посыпались.
Все-таки хочешь, чтобы я вошел?
Нет, он все-таки не человек. Как ему удается еще и разговаривать?
Да, черт возьми!
Еще. Еще! Я шире развела бедра, выгибаясь к нему всем телом. Стала целовать его напряженные руки, прикусывая и облизывая их. Кажется, кусала куда ощутимее, так что завтра на его руках останутся хорошие такие засосы.
Я разлетелась на мириады звезд, и его поцелуи собрали меня заново, вернули к жизни, после того, как я пережила вместе с ним не одну маленькую смерть, а как минимум две подряд, одну за другой.
Он излился на бедро горячей струей, вжимаясь всем телом в мое. Оглушительное сердцебиение Алекса сотрясало и множило мою собственную дрожь.
После Алекс рухнул рядом и прошептал с закрытыми глазами:
Боже, как хорошо, выдохнул он. И как долго я тебя искал Дай мне две секунды, и я принесу полотенце.
Я извернулась, коснулась его губ, прошептала:
И я тебя тоже люблю. Идем в душ?
Сделаем это снова?
Ага.
Ну, это вообще-то опасно делать во второй раз сразу же после первого, особенно без презервативов.
Я почему-то вспомнила ту ночь и наши игры с джемом. Как мы переместились в джакузи, а после на кровать и снова занялись сексом. И на Алексе точно не было презерватива, ни в первый, ни во второй раз. Это ведь не опасно? И потом у него ведь отличная реакция.
Вроде бы.
Правда? едва слышно прошептала я и откашлялась. Ну, не в нашем случае. Мой цикл скоро кончится, так что можем зажечь напоследок.
Тогда идем.
Глава 2. Предсказание
Сквозь сон почувствовала, как он обнял меня и поцеловал в голое плечо. Я улыбнулась.
Мы будем тихо, повторила я его вчерашние слова. И поэтому ты решил провернуть такое, от чего я прямо сейчас, от одного воспоминания могу кончить.
Если будешь говорить об этом, то я тоже, ответил он, прижимаясь ко мне.
Мы так не успеем к завтраку.
Мы уже не успели. На часах четверть одиннадцатого.
Ого. Теперь все знают, чем мы занимались вчерашней ночью, раз проспали.
Ага. Поэтому нам нечего терять.
Нет уж, встаем!
После душа, одеваний, поцелуев мы спустились как раз к обеду. Роуз в мягкой юбке до колена и кашемировом свитере с широким воротом поглядела на меня с завистью. Или мне так показалось, когда я в обычных джинсах и свободном свитере улыбнулась ей широкой и счастливой улыбкой.
С такой же улыбкой нас встретил Джейк. Он с размаху ударил Алекса по плечу. Меня такой удар сшиб бы с ног.
Ого, парень! Похоже, ты чудом уцелел в схватке с вампиром!
Алекс провел рукой по шее. Мы честно искали в его гардеробе что-то с высоким воротом, нашли только водолазку, но шею она полностью не закрывала. А засосы были что надо. Яркие, темно-фиолетовые.
На моем плече был такой же, но скрыть его одеждой было легче.
Еле отбился, сказал Алекс. А где мама с папой?
Благоразумно свалили к соседям, как раз перед вашей битвой.
Боже, я заливалась краской от каждого его слова. А Джейк явно не собирался останавливаться. Я молча протянула Алексу кофе из кофеварки, направилась к холодильнику. Вчера вечером я помогала Шарлотте с праздничным ужином и примерно знала, что где на кухне.
Подозреваю, что пикировки между двумя братьями на протяжении их взросления были куда ожесточеннее этой. Им было не привыкать.
Ты собираешься готовить? спросила Роуз с удивлением.
Я замерла с пачкой яиц, бутылкой молока и беконом в руке. Хлопнула дверца холодильника.
Э да, ответила я неуверенно.
Это что-то вопиюще неправильное хотеть жрать после жаркой ночи и не менее жаркого утра? Или принцессы питаются эфиром?
Да я просто, отмахнулась она. Там полно еды со вчерашнего ужина осталось. И мы вроде едем в город, на ярмарку. Да, Джейк?
Да, это традиция. Спорим, я в этом году выбью того медведя? спросил он Алекса.
Сомневаюсь, кривоглазый, ответил Алекс. Медведь мой.
Я вылила будущий омлет на сковородку, а на второй перевернула бекон. Потом спрошу Алекса, как мы будем прятать его звездность на ярмарке, или тут все знают его с детства и проще с этим. При Роуз мне явно не хотелось этого обсуждать.
Уже хорошо, что мы поедем и будем почти как нормальные люди, гулять и веселиться. Ему ведь так не хватало этого, а то я опасалась в глубине души, что мы все праздники просидим в четырех стенах.
Дома ты тоже готовишь? не унималась Роуз.
Намекает, что Алекс завел наивную русскую вместо кухарки? Или мне просто кажется?
Один раз готовила, честно ответила я. Тосты с клубничным джемом на ужин.
Это было так незабываемо, что обязательно надо будет повторить, отозвался Алекс, глядя на меня поверх чашки. У нас полный дом слуг, Роуз.
Ага, значит, не мне одной так показалось. На свадьбу она нашу хочет, как же!
Тут у Джейка зазвонил телефон, а Роуз недовольно нахмурилась.
Я сейчас! он не стал поднимать трубку и выбежал в столовую, а оттуда в холл. Голос донесся издалека.
Пойду переоденусь для прогулки, сказала Роуз и вышла.
Я поставила две тарелки с омлетом на стол, села рядом с Алексом и посмотрела ей вслед.
Она пошла подслушивать?
Ага, кивнул он. Не понимаю только зачем, ему звонила секретарша.
Я вспомнила приятную женщину, одно словодомашнего вида, хотя рядом с Роуз, наверное, любая нормальная женщина с планеты Земля, а не со страниц «Cosmopolitan», будет выглядеть именно так. Чуть полноватая в бедрах, крепкая грудь, серый пиджак простого покроя.
А почему ему звонит секретарь в праздники?
Может, что-то срочное? предположил Алекс.
Не сговариваясь, мы оба притихли и навострили уши. Слов было не разобрать, но тон Джейка не оставлял сомненийо работе так не воркуют.
Мы обменялись многозначительными взглядами.
А давно она на него работает?
«Давно» по шкале Джейка или обычных людей? уточнил Алекс. Потому что я работаю с Эдвардом уже шесть лет и это мало. А она работает на Джейка уже три, но для него это прямо-таки вечность.
На кухню вернулся Джейк, и мы замолчали.
А где мисс недотрога?
Ушла переодеваться.
Ну да, два чемодана одежды ведь надо выгулять.
Джейк с тяжелым вздохом опустился на стул и стянул с тарелки Алекса бекон.
Кажется, зря я ее сюда притащил, вдруг признался он.
Только не давай ей отворот-поворот прямо сейчас.
Ладно, быстро согласился он, но не проси меня ждать до Нового года. Кстати, у вас какие планы?
Как обычно, равнодушно отозвался Алекс.
Я аж подпрыгнула. «Как обычно» означало лучшую вечеринку года в Голливуде. Там были все. Звезды уходили в отрыв. И никаких папарацци.
Эта новогодняя вечеринка загодя наводила на меня ужас, особенно если учесть, что там будет полно женщин типа Роуз.
Но ладно, я дала себе слово не думать об этом в дни Рождества.
Так, ребята, а теперь серьезно. Как лечащий врач, хочу уточнитьвы же не забыли про контрацептивы?
Джейк! это Алекс.
Чувствуется по голосу, что ему впервые стыдно за то, что младший брат имеет полное право его отчитать.
Забыли, это я примирительным тоном.
Джейк мигом из сорванца-ловеласа превращается в серьезного профессионала.
Потом не жалуйтесь. Ирэн, будешь свой кофе?
Не-а, твой брат взбодрил меня лучше любого кофе. Так что бери, если хочешь.
Джейк посмотрел на меня долгим взглядом и глотнул из кружки.
***
За рулем сидел Джейк, потому что наш лимузин уехал вместе с Абрахамом и он заберет нас только завтра. Вперед сидела молчаливая и неприступная, как Снежная Королева, Роуз в такой же белой дубленке с оторочкой мехом. На светлых кудрях покоилась аккуратная вязанная шапочка.
Я была в сапогах, джинсах и пуховике, который рядовые земляне, обычно, покупают с наступлением зимы, в отличие от не мерзнущих моделей. Алекс надел кепку и капюшон сверху, но половину лица скрывал еще и шарф, который ему повязала вовремя вернувшаяся от соседей мама.
Не советую надевать солнечные очки при минус двух, сразу примут за звезду. Ну, или маньяка в федеральном розыске, сказал Джейк.
Так что очки он надевать не стал. К тому же стемнело, а небо не определилось и сыпало на землю то ли снег, то ли дождь. Лучшая погодка для прогулок.
Ярмарка, к моему удивлению, действительно располагалась под открытым небом. Даже в такую погоду. Только троих американцев рядом со мной это ни капельки не удивило. Я решила не делиться с ними мыслями, что, наверное, там просто никого не будет, кроме нас, и хорошо, что ничего такого не сказала.
Народу была тьма-тьмущая. Дети всех возрастов, даже собаки всех пород, словом, целые семьи.
Шел дождь, но грязи, слякоти, засасывающей сапоги, нигде не было. Сверкали гирлянды, горели фонари, переливались фонарики и мерцали рекламные вывески, и в свете этой иллюминации капли подтаявшего снега выглядели особенно сказочно. Они блестели на козырьках и остроконечных крышах, а люди ходили словно присыпанные алмазной крошкой.
Обалденно пахло выпечкой, горячим вином, дымом углей и мясом. Звучала рождественская музыка.
Мы прошлись вдоль еды и брали разного на пробуобжигающе горячие мясные пироги, несколько видов сыра на гриле, конечно, самые разные бургеры и хотдоги, пончики, маффины, кексы всех размеров и в каких угодно вариантах.
Потом дошли до орехов и шоколада, и там я трижды пожалела о каждом съеденном пончике до этого. Так что мы набрали орехов с собой, и отправились на аттракционы.
Я ела кешью в шоколадке, Алекс выбрал какой-то огромный круглый орех с карамелью и часть тоже с шоколадом. Он скормил мне один шарик, и я не распробовала вкуса, пока мы стояли в очереди в комнату страха.