Он руку разжал, и я свалилась ему под ноги. Не задыхалась и больно мне не было, но страх упорно пробирался по позвоночнику вверх, холодя. Вот я дура. Нашла, что этому типу в лицо орать.
До дома мы дошли в полном молчании. Я даже не нашла в себе сил внутрь войти, села на скамейку, привалилась спиной к нагретой солнцем стене и закрыла глаза. Слышала тяжёлые шаги рядом, потом Гриша потряс меня за плечо. Я глаза открыла, не зная, сколько времени прошло, я, кажется, задремала.
Иди в баню, проворчал он, а я, признаться, не сразу поняла, о чём это он. Потом всё-таки поднялась, прошла за ним к распахнутой двери. В помещении пахло сыростью, в стене лишь одно крохотное окошко, через которое проникал свет, но его было явно недостаточно, и я часто заморгала, пытаясь в полумраке разглядеть обстановку. На тёмной деревянной лавке стояло два ведра с водой, от одного из которых шёл пар, рядом ковш, мочалка и кусок мыла. На крючок, рядом с дверью, Гриша повесил полотенце.
Раздевайся, поторопил он меня. Ещё раз я греть воду не буду.
Я кивнула, но не пошевелилась. Голову повернула, осторожно покосившись на него. Гриша стоял, прислонясь плечом к дверному косяку, руки на груди сложил, и глядел на меня с нескрываемым любопытством.
Раздевайся, повторил он.
Выйди, попросила я.
Это приказ или просьба?
Я не буду при тебе!..
Хочешь, грязной остаться? Ну, давай. Но спать будешь на полу.
Я сопела от обиды и бессилия, подняла, ставшие невероятно тяжёлыми, руки, и расстегнула молнию на кофте. Это было самое простое. А вот дальше Крепко зажмурилась, и решила: чёрт с тобой. Что б ты подавился, гад.
Он вышел, когда я бросила на пол футболку. Я даже не ожидала такого. Обернулась, не веря тому, что у него совести хватило уйти. Выдохнула с облегчением, и, решив поторопиться, разделась до нага, и начала мыться. Изо всех сил тёрла себя мочалкой, мылила волосы, опрокидывала на себя воду, ковш за ковшом, и напевала под нос какую-то дурацкую песенку, лишь бы не заорать в голос. Закончив, завернулась в полотенце, принялась стирать одежду. И не сразу поняла, что за слово повторяю раз за разом: болото, болото, кругом болото.
Не сбежать.
Как мне отсюда сбежать?!
Так как выбора у меня особого не было, из бани я вышла в одном полотенце. Слава Богу, оно было достаточно большим, и надежно прикрывало и грудь и бёдра. Поэтому я, не забыв гордо вскинуть голову, решительно прошла мимо крыльца к бельевым верёвкам, которые были натянуты рядом с сараем, и принялась развешивать бельё. Знала, что Гришка сидит на ступеньках, курит и наблюдает за мной. Мысленно посылала на его голову все мыслимые проклятия, подумала даже ведро в него бросить, в котором мокрую одежду принесла, но сдержалась, поставила его рядом с ним на ступеньки и ушла в дом. Пришлось ноги снова мыть, но с этим я справилась быстро, успела до того, как Гришка в дом вошёл. Я к тому моменту уже сидела на диване, натянув одеяло до подбородка, и принципиально на своего мучителя не смотрела. Он же сел в любимое продавленное кресло, вытянул ноги и уставился на меня.
Говорить ничего не собирался, я уже выучила некоторые его привычки, глаза на меня таращил, а думал чёрт знает, о чём он думал в этот момент, но я почему-то была уверена, что не обо мне. Так прошло полчаса, у меня затекла спина, а мысли стали совсем уж печальными, и я, в конце концов, легла, повернулась к нему спиной, и сама не заметила, как уснула.
Долго мы будем есть эту лапшу? поинтересовалась я за завтраком. Вилкой в тарелке крутила и страдала. Не из-за лапши, конечно, а из-за вчерашнего неудавшегося побега.
Готовь сама, посоветовал мне Гриша, вполне равнодушно. Сам он лапшу ел и отсутствием аппетита не страдал.
А есть из чего?
Ну Он плечом дёрнул, а я разозлилась.
Ты просто невыносим.
Вот тут он заинтересовался. Взглянул на меня и брови вздёрнул.
Я смотрю, ты освоилась? Разговорчивая стала?
Я обиделась и даже рискнула губы надуть.
Совсем не обязательно постоянно пугать меня погребом.
А я и не пугаю, усмехнулся Гриша. Ты сама всё запомнила, и себя пугаешь. Я ведь посажу.
Не сомневаюсь.
И правильно делаешь.
Я отодвинула от себя тарелку, а на Гришу взглянула серьёзно.
Долго я ещё здесь пробуду?
Это мне неведомо.
Серёжа уже давно бы заплатил!
Ты в этом уверена?
Да.
Ну, может, от него не денег требуют?
А чего? насторожилась я.
Понятия не имею. Я человек маленький, сижу в этой глуши и тебя сторожу. И подробностей знать не хочу. Как говорится, меньше знаешь, дольше живёшь.
Замечательное наблюдение.
Я тоже так думаю.
Я руки на столе сложила, смотрела в тарелку, и думала. Потом кинула на Гришу осторожный взгляд исподлобья.
И что? Они много тебе платят?
Он захохотал, из-за стола поднялся и забрал свою пустую тарелку.
Чувствую, ты созрела для того, чтобы предложить мне больше.
А почему нет? оживилась я. Он из комнаты вышел, я его взглядом проводила, а от нетерпения даже на стуле подпрыгнула. У меня есть деньги! громко проговорила я, чтобы он с кухни отчётливо расслышал.
Я не сомневаюсь.
У меня есть деньги, повторила я, я тебе их отдам. Произнести слово «заплачу» я не решилась. Если ты если ты отвезёшь меня в город.
Гриша появился в комнате, плечом к стене привалился, а на меня воззрился с издёвкой. Разглядывал, прищуривался, как кот, я даже покраснела под его взглядом, и почувствовала, как нервозный жар распространяется по моему телу. Сердце заколотилось, и я представила, какое облегчение испытаю, если он согласится. Лишь бы согласился, лишь бы согласился
Ты всерьёз думаешь, что я буду башкой ради тебя рисковать? Ты мне кто?
Я занервничала сильнее.
Почему ради меня? Ради денег. Тебе ведь нужны деньги?
Он подумал, даже губы трубочкой сложил.
Нужны.
Вот видишь!
Ничего я не вижу. Деньги это, конечно, хорошо, но умирать за них как-то неохота.
Почему умирать? разозлилась я на его бестолковость. Ты уедешь из этой лачуги, начнёшь новую жизнь!..
Не уверен, что мне нужна новая жизнь.
Я уставилась на него в бешенстве.
Так ты хочешь вот здесь и дальше Я в бессилие развела руками.
Гриша губы поджал, а на меня взглянул с неудовольствием и раздражением.
Короче, сядь и заткнись.
Я опустилась на стул, расстроено вздохнула.
Конечно, я заткнусь, пробормотала я едва слышно, когда он из комнаты вышел. Будто у меня выбор есть.
Не зная, чем себя занять, я переместилась к окну, села, подперев подбородок ладонью, и стала наблюдать, как Гриша рубит дрова. Памятуя о вчерашнем инциденте, сегодня он делал это за домом, чтобы не позволить мне вновь просунуться через окно и сбежать. Двери были надёжно заперты, а с этой стороны дома он меня караулил. Тоска. На меня Гриша внимания вроде бы и не обращал, хотя я была уверена, что взгляд мой чувствовал, но он его нисколько не нервировал. Я даже обозвала его мысленно носорогом толстокожим.
Так и просидит в этой глуши полжизни, пробормотала я себе под нос, всё ещё не находя в себе сил успокоиться и избавиться от разочарования после его отказа помочь мне. «А другие полжизни в доме для престарелых!».
Гриша меж тем ловко и достаточно усердно орудовал топором, куча поленьев рядом с ним росла, а он время от времени останавливался, вытирал пот со лба, а затем и вовсе снял майку и бросил её на кособокую скамейку неподалёку. Признаться, я на секунду рот приоткрыла, разглядывая его. Закралось смутное беспокойство, понимание того, что меня за нос водят. Не буду говорить, что я сильно впечатлилась видом широкой мужской груди, и уж точно никакого томления, просто как-то не верилось, что подобного рельефа и внушительности можно добиться только периодической рубкой дров. Тут явственно видится серьёзная работа над собой. Рот я, конечно, закрыла, и почувствовала к Грише ещё более стойкую неприязнь. Лицемер и интриган.
Гриша снова лоб вытер, плечи расправил и оглянулся.
Ты долго будешь меня разглядывать?
Я тебя не разглядываю, пренебрежительно фыркнула я. Просто мне скучно.
Ясно.
А ты? не утерпела я. Силовые тренажёры? Я пыталась быть язвительной и проницательной. Но Гришка, конечно же, всё испортил. Головой покачал и выдал противную ухмылку.
Нужно было чем-то в тюрьме заниматься. Я сжала зубы, ощутив оскомину.
Ты сидел?
Конечно. Ты же в этом не сомневалась?
Я отвернулась от него. Час от часу не легче. До этого момента он был для меня просто бандитом, а теперь ещё и уголовник. Хотя, я подозревала это, но когда знаешь наверняка, становится ещё более неспокойно.
А за что ты сидел? спросила я вечером. Молчать уже было невозможно, на душе день ото дня всё тоскливее, да ещё Гриша рядом, молчаливый и загадочный.
Я тебя предупреждал по поводу вопросов?
Эти вопросы тебе же на пользу. Есть шанс запугать меня окончательно.
Он хмыкнул.
Может быть, может быть Он ответил отстранённо, я присмотрелась к нему, и поняла, что Гриша о чём-то напряжённо размышляет, а я ему, по всей видимости, мешаю. Но это он так думает, что мешаю, а я ведь помочь могу, подтолкнуть к верному решению.
Деньги в банке, там два миллиона рублей. Уверена, что они предложили тебе куда меньше.
Он в кресло сел, ноги закинул на табуретку, а на меня взглянул весело, но опять же без особой заинтересованности.
И откуда у тебя такие деньги? Муж настолько тебе доверяет?
Я облизала сухие губы.
Это деньги для моей мамы и отчима, я как раз собиралась их им передать. На строительство дома.
И ты готова отдать мне два миллиона?
Да, без всякого колебания ответила я. И посмотрела с надеждой. Убила бы себя за этот взгляд.
Лишь бы оказаться дома, рядом с любимым?
Да. Ведь у Серёжи не выкуп просят, я права? А что-то другое, более серьёзное. От нервозности я комкала угол одеяла, а на Григория смотрела затравленно. А если они не договорятся? Меня убьют? Я вздохнула в сторонку. Ты же и убьёшь.
Он брови вздёрнул и хохотнул.
Какие выводы ты, оказывается, сделала.
А чем ещё мне заниматься?! Только выводы делать. Я с ума скоро сойду! искренне пожаловалась я.
Если я сидел, значит, убийца?
А что, скажешь, что тебя обвинили ошибочно? мой голос был полон сарказма.
Не поверишь?
Нет, конечно. Все так говорят.
А ты многих уголовников знаешь?
Я примолкла, размышляя, стоит ли продолжать уговаривать, а точнее давить на него. Вдруг переборщу, а потом он на меня надавит, и у него это, явно, получится куда лучше.
Гриша разглядывал меня с любопытством. Я под его взглядом окончательно разнервничалась, и чтобы занять себя чем-то, принялась волосы в косу заплетать, упорно уклонялась от его взгляда. То, как он вальяжно развалился в кресле и поглядывает на меня с неким умыслом, мне очень не нравилось.
Два миллиона говоришь, повторил он с ленцой.
Я встрепенулась, взглянула на него распахнутыми в надежде глазами, и поторопилась кивнуть.
Это неплохие деньги. Но их нужно снять со счёта
Они в банковской ячейке.
Хорошо, что в ячейке. Это проще.
Конечно, затараторила я. Мы просто придём туда, я их заберу
А ключ?
В маминой квартире, обрадовалась я ещё больше. Я его специально для мамы оставила. Нужен только ключ и знать код. Я знаю.
Гриша ухмыльнулся, наблюдая за тем, как я горячусь.
Я смотрю, ты всё продумала.
Я не повелась на его уловку, и серьёзно спросила:
Ты отвезёшь меня в город?
Я подумаю.
Господи, ну о чём тут можно думать?!
Есть о чём, поверь мне.
Я косу за спину откинула, подтянула колени к груди и обхватила их руками.
Ты хочешь больше? догадалась я.
Он пакостно улыбнулся.
Думаю, да.
У меня вырвался раздражённый вздох.
Это просто немыслимо. Я перевела на него внимательный взгляд. И сколько? Думаю, Серёжа не будет спорить
Давай не будем вмешивать сюда твоего Серёжу.
У меня больше нет, только то, что в ячейке, начала я, потом поняла, что Гриша чересчур внимательно разглядывает меня, и вмиг покрылась липким потом. Ты ведь не думаешь, что я
Что ты что? развеселился этот негодяй.
Я инстинктивно вжалась в стену.
Я предлагаю тебе хорошие деньги, дрожащим от страха и негодования одновременно голосом, проговорила я. И ты Это просто свинство, пугать меня!
А я тебя пугаю?
Да!
Жаль, с чувством произнёс он. А то могли бы договориться.
Я краснеть начала. Отвернулась, и поняла, что вот-вот заплачу.
Ты не имеешь права
Ещё скажи, что не посмею, веселился он. Я с трудом сглотнула. А когда Гриша с кресла поднялся, взглянула едва ли не с ужасом. А вот он посматривал с интересом. Перед диваном остановился, а выражение лица стало сожалеющим.
Понимаешь ли, девочка, в чём дело. Деньги это конечно хорошо, а уж когда они миллионами исчисляются, то и подавно. Но они всё равно не стоят того, чтобы башку за них сложить. И ты, если честно, этого не стоишь. Я работаю на довольно серьёзных людей, и что они с твоим муженьком делят, я не знаю, никогда не узнаю, да и не хочу знать. И поэтому пока я не вижу серьёзной причины переходить им дорогу и путать их планы. Но пять лет отсидки это круто, и как ты недавно сказала, у меня никогда не было столь красивой бабы, как ты. Утверждение, конечно, спорное, но раз уж я твоему мужу завидую, в этом месте он презрительно хохотнул, то хотелось бы на чём-то отыграться. Так почему не с твоей помощью? Получу деньги, получу моральное удовлетворение вдобавок к удовольствию, верну тебя любимому, а сам смотаюсь. Вот такой расклад.
Я упёрлась взглядом в одну точку, зубы стучали, и мне кажется, Гриша эту дробь прекрасно слышал. Меня колотило, когда я обдумывала его слова. Не хотела обдумывать, но каждое его слово меня жаром окатывало, было нестерпимо стыдно, словно это уже случилось, и я Серёжке изменила. Одна мысль об этом приводила в ужас, я понимала, что никогда не смогу решиться, умру раньше, а пристальный взгляд своего похитителя терпела с превеликим трудом.
Нет, в конце концов произнесла я.
Что так? глумливо поинтересовался Гриша. Любовь к мужу пересилила любовь к свободе?
Если хочешь знать, то да!
Очень за тебя рад.
Это большие деньги, попробовала я вразумить его, но куда там. Гришка только руками развёл.
Я же не спорю. Но мне к ним нужно ещё кое-что. А так, как я не насильник всё-таки, я подожду, пока ты созреешь.
Долго ждать придётся, озлобилась я.
Он широко улыбнулся.
Так разве мы куда-то торопимся? Он швырнул мне одеяло. Ложись спать.
Ночью мне, конечно же, не спалось. Я смотрела в потолок, невольно прислушивалась к мужскому дыханию, и думала о том, отчего же мне так везёт. Нарваться мало того, что на придурка и уголовника, так ещё и на злопамятного сукиного сына. Вчера я кричала ему в лицо про зависть, пытаясь его задеть, и, кажется, справилась с этим вполне успешно. Задела, и он это неприятное чувство запомнил, и теперь решил на мне отыграться. Но это же просто смешно. Не может же он всерьёз полагать, что я решусь на подобное Как он вчера сказал? «Сама приползёшь, на коленях». А если он решит превратить моё и без того плачевное существование в кошмар? Не думаю, что ему на это потребуется много усилий и фантазии. Сунет меня в погреб с утреца, крышку закроет, так я и взвою уже через час в полной темноте, сырости, а возможно там и крысы водятся, так что к вечеру к вечеру на всё соглашусь. Так, лучше об этом не думать. Я подышала глубоко, и, пытаясь успокоиться, принялась перебирать в уме тяжёлые предметы, находящиеся в комнате. Вот так бы встать, взять табуретку, и пока этот мерзавец спит, стукнуть его по башке Неужели смогла бы? Хотя, говорят, что в экстремальных ситуациях человек на многое способен, даже на убийство.
На следующий день к нам пожаловали гости, двое мужчин, которых я в вечер похищения здесь видела. Пашки с ними не было, что навело меня на мысль, что из города он всё-таки отбыл, с моим колье в кармане, и если парень он не совсем глупый, то вряд ли сюда вернётся. А эти двое появились неожиданно, я услышала шум подъезжающей машины, кинулась к окну, чувствуя, как забилось сердце то ли от надежды, то ли от страха предстоящего. Что принесёт с собой их визит? Меня отпустят или наоборот Я зажмурилась, вцепилась в край стола и принялась молиться. Не знаю уж, была ли это полноценная молитва или просто набор слов, я просто очень истово пожелала, чтобы всё это наконец закончилось. Закончилось прямо сегодня, меня вернули мужу, и я никогда, никогда больше не увидела Гришу. Я бы очень постаралась забыть о случившемся, его лицо и всё то, что он мне говорил.