Дурочка. Никуда от тебя не исчезну. Мне только ты нужна.
Он уходит. Просто обувается в прихожей, а потом за ним захлопывается дверь. В этот момент ощущаю себя особенно одинокой. Это понимание давит, как и стены квартиры. Сбежать бы отсюда, да сил нет ни на что. Остаётся лишь надеяться, что я обрету долгожданное спокойствие, но что-то мне подсказывает, что это случится очень и очень вряд ли.
Насть! Настя! Зову, а ты не слышишь. Задумалась о чём-то?
Я вздрагиваю, выходя из состояния задумчивости. Не сразу понимаю, где нахожусь, но монитор перед глазами с колонками цифр на экране и маячащий позади Михаил явно указывают на то, что я на работе.
Миш, прости, я в прострации какой-то, озвучиваю очевидное.
Поднявшись из-за стола, растираю затекшие мышцы шеи. В глазах печётнужно будет использовать капли. Я так и понял, кивает Михаил. Предлагал сходить кофе выпить. А лучше пообедать. Как на это смотришь?
Про еду в этот момент думается в последнюю очередь, но если так пойдёт и дальше, меня увезут на скорой с истощением. А в моём положении этого уж точно допускать нельзя.
Давай, улыбаюсь мягко и, взяв сумку, направляюсь к выходу из отдела.
В кафе на первом этаже безлюдно. Сотрудники предпочитают обедать в небольшом ресторанчике неподалёку, где подают отличные бизнес-ланчи. Мы же с Мишей присаживаемся за столик у окна, где начинаем штудировать меню на предмет того, чем перекусить.
Ты странная какая-то, говорит Михаил и смотрит на меня так пристально, что мне становится не по себе.
Мы с ним не то чтобы друзья, скорее, нас можно назвать приятелями. Ходим раз в неделю пообедать или выпить кофе и поболтать ни о чём и обо всём сразу. И хотя Ленка из соседнего отдела уверена в том, что Миша в меня влюблён, я считаю это глупостью.
Почему странная? вскидываю бровь.
Вновь приходится побыть немного актрисой. Надеть маску, сделать вид, что не понимаю, о чём речь.
Как будто передо мной другая Настя, с улыбкой говорит Миша.
И наверное, он прав. Я и сама чувствую себя такдругой. Правда, пока не знаю, что с этим делать, и что ощущаю от этого понимания.
Все мы рано или поздно становимся иными, пожимаю плечами.
Что-то разговор начинает приобретать какие-то философские оттенки. Не то чтобы мне это не нравится, просто я не хочу делиться личным даже в виде подобных полунамёков.
И что тебя побудило таковой стать? не унимается Михаил.
Прищурившись, смотрю на сидящего напротив мужчину. Может, Ленка права была, и он действительно в меня влюблён? А сейчас пытается вызнать о том, что касается только меня?
Да ну, глупости. Про меня и Дэна из нас двоих знаю только я, в этом даже сомневаться не приходится. Значит, это всего лишь разговор ни о чём.
Да мало ли что могло побудить? Всё меняется, Миш. Я это поняла очень отчётливо. Сегодня всё так, а через секундусовсем иначе.
Понятно. Значит, подробностей не будет.
Он усмехается, принимается за салат, который перед ним поставил официант. А я в последний момент успеваю остановить себя, чтобы не сказать про беременность. О ней и без того уже знает слишком много людей, а Миша Он всего лишь тот, с кем я хожу пообедать.
Не будет, отрезаю я, после чего тоже принимаюсь за принесённую мне еду.
Настя! Мама Настя!
Меня снова зовут, и на этот раз, я с первых нот слышу детский голосок. Замираю, не торопясь поворачиваться. Ловлю себя на том, что мне хочется сбежать, а вместо этого резко разворачиваюсь, чтобы понять, кто рядом с Любашей. Самым желанным будет увидеть маму Алисы, самым ужаснымДэна в компании с матерью его ребёнка.
Привет, тихо здороваюсь, присаживаясь на корточки перед малышкой.
Она обнимает меня за шею, прижимает к себе. Когда отстраняетсяна лице вижу встревоженность.
Алиса тоже здесь. Стоит в нескольких метрах от нас и просто наблюдает. Я стараюсь на неё не смотреть. Сейчас есть только я и Люба. Маленькая девочка, которая ни в чём не виновата.
А почему я тебя так давно не видела? спрашивает она. Я болела, а ты не пришла.
Точно Любаша же плохо себя чувствовала, а я даже не удосужилась узнать, как она. Раньше бы прибежала в тот же миг.
Я тоже не очень хорошо себя чувствовала, почти не вру в ответ.
На лице Любы тревога становится совсем уж явственной.
А сейчас всё прошло? хмурит она брови.
Да. А у тебя?
И у меня. Только вы с дядей Денисом не приходите никак.
Мне становится нехорошо. Сейчас слышать из уст Любы «дядя Денис» особенно жутко, что ли. И это не даёт мне возможности толком осознатьДэн не отправился к Алисе, они вдвоём не посадили перед собой Любашу и не рассказали ей правду. Рада ли я этому? Пока не знаю.
Я приду, заверяю Любу. Только с делами разберусь и приду.
Мы смотрим друг на друга несколько секунд. В ответном взгляде ловлю ту серьёзность, которой раньше то ли не замечала, то ли не придавала ей особого значения.
Любаш иди на площадке поиграй, говорит Алиса, подходя к нам.
Люба смотрит на маму, потомна меня. Теперь в её глазах сомнение, что ей и впрямь нужно сделать то, о чём её попросила Алиса.
Ладно. Но мы ведь домой собирались, говорит прежде, чем убежать в сторону качелей.
Я поднимаюсь на ноги и засовываю руки в карманы пальто. Холодно становится, как будто на улице не весна, а самый настоящий морозный январь.
Извини меня, тихо говорит Алиса, как будто опасается, что нас могут услышать. Дэн выпил, ко мне пришёл, чтобы помогла
Она опускает взгляд и трясёт головой, а мне тошно опять от того, что говорит некогда лучшая подруга. Понимаю, о чём она. О том, что сдала меня со всеми потрохами.
Ну? Помогла? хмыкаю в ответ.
Я не о том. Он к тебе собирался, сказал, что всё решит. А я как представила, что тебе волноваться нельзя
Обрываю речь Алисы смехом. Запрокидываю голову и невесело, но очень громко смеюсь. Лишь бы только Любаша, играющая неподалёку, не ужаснулась этому.
Но мне и вправду смешно. Волноваться мне нельзя, ну надо же!
И как только ты это поняла, тут же выложила ему то, о чём я тебя просила молчать?
Насть
Вы сговорились, что ли? Насть, Насть Хватит!
Разворачиваюсь, чтобы уйти, но снова меня останавливает лишь одно. Маленькая девочка, которая играет в нескольких метрах от нас. Обманутая, как и я. И беззащитная, в отличие от меня.
Расскажи всё. Как и что между тобой и Денисом было, когда только о Любе узнали.
Алиса головой мотает, но в этом жесте не потребность отмахнуться от того, что я буквально требую.
Да ничего особо не было. Я узнала, что беременна. Первым делом скрыть хотела. Потом поняла, что у двоих моих самых близких людей вопросы возникнут.
Она на меня взгляд вскидывает, и в нём столько всего просящего, что теперь уже моя очередь замотать головой в попытке отстраниться.
Дальше, говорю ей.
А дальше ничего. Дэну о дочери сказала. Тебе тоже хотела, но он сразу на дыбы. Тебя потерять не хотел.
То есть, вы оба рассчитывали на то, что станете скрывать правду, чтобы сохранить меня с вами рядом?
Да.
Я снова нахожу глазами Любашу. Вот онамалышка, у которой даже спрашивать ничего не стали. Думать не хотели о том, что она без отца останется. Самая пострадавшая сторона.
Извини, Лис, но я благодарной быть за это не хочу. И не должна, говорю с нажимом.
Я понимаю.
Делаю глубокий вдох, и меня прорывает.
Ты не понимаешь.
Это действительно так.
Ни ты, ни Дэн не понимаете. Давайте мне ещё припишем истерики из-за гормонов. Ну, так ведь проще всего, правда?
А может, у меня и впрямь истерика из-за гормонов? Чёрт! И почему я снова пытаюсь их оправдать? Почему себя не берегу и представляю на месте виновной стороны?
Настён ты мне очень дорога. Мне плохо и я хочу всё исправить, говорит Алиса, на что я лишь невесело ухмыляюсь.
Исправить можно было бы только в одном случаерассказать мне всё сразу. Вы этого не сделали. Сейчас за мой счёт пытаться себя обелить я запрещаю!
Выкрикиваю эти слова и скрываюсь за дверью парадной через несколько мгновений. В очередной раз утвердилась в том, что знала и так. Вот только бы теперь не думать о том, как пострадала во всём этом Любаша. Не по моей вине, отнюдь. И о том, что это произошло, должны заботиться её родители и никто кроме. Неправда ли?
Так, Настя пока с беременностью всё хорошо. Но ты мне категорически не нравишься, произносит врач, к которому прихожу, чтобы удостовериться в том, что положительные тесты мне не привиделись.
Я и сама себе не нравлюсь, вздыхаю тяжело, устраиваясь за столом и барабаня по нему пальцами.
Случилось что? Муж уже не рад, что вы всё же забеременели?
Мысленно морщусь, но сейчас рассказывать в подробностях о ситуации не хочу. Да и не могу. К тому же, это не касается напрямую моей беременности.
Нет, всё хорошо, вру напропалую. Просто перенервничала.
Надежда Борисовна смотрит на меня строго. Хочется спрятаться от этого взгляда. Обо всех мои попытках зачать ребёнка, разумеется, ей известно. И слёзы были в её кабинете, и несмелая надежда, когда она отправляла меня на новые обследования и перечисляла, что ещё стоит попробовать и что может помочь . Так что вряд ли моя нынешняя реакция ей понятна.
Понятно. Ты же помнишь, что я тебе говорила? Если нужно, положим на сохранение, отправим на Луну, но только никаких нервов? И Денису говорила.
Я помню.
Смотрю на скрещенные на столе руки и поджимаю губы, чтобы сдержаться и ничего не рассказать. Надежда Борисовна, кажется, понимает всё и закрывает эту тему. Протягивает мне назначения, записывает на новый приём. И когда уже собираюсь уходить, повторяет:
Осторожнее, Настя, хорошо? Мы должны сделать всё, чтобы сохранить этого ребёнка.
Всхлипываю, киваю и быстро выхожу. Я действительно беременна. Но мне придётся стараться на пределе своих возможностей, чтобы мой малыш родился.
Когда открываю дверь в квартиру, сразу понимаюв ней Денис. Меня прошивает чувством сродни удару током. Зайдя в прихожую, стою и прислушиваюсь к происходящему сквозь ватную тишину, мгновенно появившуюся в голове. Скажем, у мужа бы хватило ума прийти за какими-то вещами, но не взяв с собой при этом делегации в виде матери своего ребёнка?
Так странно. Раньше, когда возвращалась домой и видела, как на кухне Ден с Алисой пьют чай, у меня и мысли не возникало подумать что-то не то. Сейчас же, когда вроде как всё стало ясным, и когда мне только остаётся надеяться, что теперь-то я знаю всю правду, я готова додумать даже то, чего нет.
Привет, говорит он, выходя из нашей комнаты. В руках держит какие-то зарядки или что-то подобное. Как ты?
Разувшись, я не препятствую тому, когда Дэн помогает мне снять пальто. Молча прохожу в ванную, споласкиваю руки, а сама думаю, обсуждать ли с мужем свой поход к врачу.
Я в порядке, безбожно вру во второй раз за этот день. У Надежды Борисовны была.
Поворачиваюсь к Денису, он смотрит на меня потемневшими глазами. А в нихстрах. Неужели думает, что я после горькой правды избавлюсь от ребёнка? Или это испуг из-за того, что ситуация, в которой мы оказались, окончится плачевно?
И что она сказала? хрипло выдыхает Дэн, когда иду на кухню, где жадно выпиваю стакан воды.
Что если я продолжу жить в таком стрессе, мой ребёнок не выживет.
Муж нервно сглатывает, с такой силой сжимает свои чёртовы провода, что его пальцы белеют. Белеет и лицо, с него во мгновение ока сходят все краски.
Я сейчас уйду думал, ты на работе до вечера, поэтому и зашёл.
Я ушла после обеда. К врачу надо было, повторяю то, что Денис знает и так.
Да. Понял.
Мы стоим рядом друг с другом. Дэн так и продолжает впиваться пальцами в то, что в его руках. А у меня возникает желание расспросить его хоть о чём-то. Ведь не может быть так, что мы стали далёкими людьми за каких-то пару дней?
Это словно крохотная трещинка в скорлупе моей брони. Но родится ли после неё желание сесть и поговорить с мужем обстоятельноя пока не знаю.
Где сейчас живёшь? спрашиваю тихо, снова наливая себе воды в стакан.
Жажда иссушает, а может, вовсе и не в ней дело.
У Степана и Машки.
Киваю. От слов Дэна внутри разливается облегчение. Степанего старый приятель, а Машкадочь двенадцати лет.
Как они?
Нормально. Ничего не спрашивают, за что им благодарен.
Понятно.
Вновь прикончив порцию воды, я возвращаюсь в ванную. Хочется принять душ, согреться, как будто это поможет вытравить тот холод, что поселился внутри.
Насть если тебе нужно что-то, куда-то отвезти, что-то купить ты мне звони сразу, хорошо? Я приеду, это даже не обсуждается. Да и день рождения у тебя скоро. Мы же праздновать хотели, ну
Угу. С Алисой и родными. Но ключевое слово как раз «хотели».
Ты же понимаешь, что мне сейчас не до праздников? И уж тем более, я больше не хочу видеть на таких мероприятиях Алису, если ты о ней, хмыкаю, взявшись за ручку двери и тем самым давая понять, что разговор закончен.
Понимаю. И я не о ней, отрезает он. Просто хочу, чтобы ты зналая сразу приеду, если нужен буду.
Хорошо, после короткого раздумья отвечаю и прежде, чем запереться в ванной, добавляю: Спасибо.
А через пять минут входная дверь за мужем вновь закрывается. Только к чувству, что мне дали то, о чём прошу, примешивается ещё и острое сожаление, что у нас всё именно так.
Первый сюрприз в день моего рождения ожидает меня с самого утра. Я просыпаюсь рано с каким-то чувством неясной тревоги. Ловлю себя на том, что испытываю страх. Неужели у Дениса хватит ума всё же претворить в жизнь те планы, которые мы с ним строили на мой двадцать седьмой день рождения?
Он раз за разом ведь убеждал меня в том, что нам нужно отпраздновать так, чтобы запомнилось надолго. И кажется, не прогадал. Мне этот день и впрямь запомнится на многие годы.
Спустившись вниз и пропустив завтракза это Надежда Борисовна явно дала бы мне нагоняйя заглядываю в письменный ящик и замираю, когда вижу то, что могу узнать без проблем. Открытка от Любы. Таких у меня уже целых двес тех пор, как малышка научилась рисовать. Их обычно приносили на праздник. Простые «каляки-маляки» и поздравление, написанное Алисой.
Уже понимаю, что выбросить этот подарок у меня попросту рука не поднимется. Запираю ящик и, так и не ознакомившись с содержимым открытки, спешу на работу. Сегодня у меня короткий день.
«МАМА НАСТR C ДНИОМ ROШДЕНИR!». От этих слов и рисунка на глаза сами по себе наворачиваются слёзы. Здесь мы вчетверомДэн и я, а рядом, чуть в отдалении Алиса с Любой. И позадидом, из трубы которого идёт дым.
Интересно, это спланированная акция, или Любаша сама потребовала поздравить меня хотя бы так? Что вообще ей сказали? Праздник отменяется, нас на нём не хотят видеть? Что в таких случаях говорят маленьким детям?
Насть ты чего плачешь? Вроде радоваться должна, говорит Миша и кладёт мне на стол огромную шоколадку. С днём рождения.
Я вскидываю на него взгляд. В глазахтуман, но когда отираю слёзы, кажется, он исчезает.
Спасибо, киваю, с благодарностью забирая презент. Да так, просто трогательное поздравление получила.
От Любы? улыбается Миша.
Да, от неё.
Как праздновать будешь?
В голосе его мне чудится надежда. Интересно, на что? Он знает о том, что я замужем, что счастлива Он никогда не был вхож ни в мою семью, ни в круг моих друзей.
Да как-нибудь. Пока не знаю, пожимаю плечами, соврав по всем фронтам.
Как раз очень даже знаю. Приду домой, выпью чаю, бездумно посмотрю какое-нибудь кино и лягу спать. Странно, но мне даже не пришлось объяснять ни маме, ни свекрови со свёкром, почему я сегодня не праздную.
Ладно. Понял. Ещё раз с днём рождения, говорит Миша, после чего просто уходит, оставляя меня одну.
Я вполне бы могла не выходить сегодня на работу. Или вообще задержаться до конца дня, раз уж планов у меня никаких. Но вместо этого досиживаю до трёх, как и договорилась с начальством, и еду домой.
По пути возникает мысль зайти в кондитерскую и купить себе торт. Ну а что? Вполне себе приличное времяпрепровождение для беременной женщины. Уплету его за вечер, запью литром чая и попробую избавиться от тревожно-противных мыслей. Однако кондитерскую миную. Знаю одно: Мишина шоколадкаэто всё, что мне нужно, чтобы подсластить пилюлю последних горьких дней.
С Днём Рождения! Ура-а-а-а!
Не сразу осознаю, туда ли я попала, стоит только мне открыть дверь квартиры. А сразу следомначинаю судорожно искать глазами Алису, и когда понимаю, что среди присутствующих её нет, едва ли не сползаю на пол от облегчения.