Что же ты слышал?
Наверное, призраков. Точно не знаю.
Но
А может, это мне приснилось. Звуки доносились из часовни, или так мне показалось.
Ты заходил туда?
Да.
И что же?
Ничего. Ровным счетом ничего. Христос смотрел на меня со старого распятия над алтарем, безмолвно советуя уходить с миром. Часовня была пуста, дверь, ведущая к склепам, плотно прикрыта. Вот так-то. Теперь, когда ты знаешь, что я осмотрел все внизу, можешь подняться к себе и спокойно лечь спать.
Они подошли к двери комнаты Шоны в башне. Алистер по-братски поцеловал ее в лоб.
Ложись в постель, кузина.
Хорошо. Спокойной ночи, Алистер.
И не выходи из комнаты! предостерег он.
Не выйду. Спокойной ночи.
Шона вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Она дождалась, когда шаги Алистера удалятся по коридору и затихнут на лестнице. Она медлила, стоя у двери, борясь с желанием покинуть комнату. Но вдруг ей стало страшно выходить.
Часовня в Касл-Роке отличалась своеобразной, неповторимой красотой. Расположенная в стороне от большого зала, отделенная пролетом полукруглых каменных ступеней, она отчасти находилась ниже уровня первого этажа. Массивные витражи ловили дневной свет, падающий на верхнюю половину стен. Они дополнили убранство часовни в пятнадцатом веке. А в остальном часовня оставалась такой, как сразу после постройки, отличаясь свойственными архитектуре норманнов дверями в виде арок. Мраморная крышка алтаря была вывезена из Италии, великолепное деревянное распятие, висящее над ним, изготовили немецкие мастера в 1256 году.
Здесь не проводили церковных службкроме случайных крещений и других семейных обрядов, поскольку Шотландия уже давно признала новую религию, конечно, если не считать времен, когда претенденты на престол Великобритании из рода Стюартов еще лелеяли надежду вернуть себе былую власть и славу, а стюартовский католицизм втайне исповедовало множество горцев и жителей низин. Принц Карл, сын Карла I, впоследствии вернувшийся на престол в качестве Карла II, обрел мир в Касл-Роке вместе со своими сторонниками. По ночам, приходя в часовню, он попадал в окружение горцев.
Часовня всегда была предметом нескрываемой гордости Дагласов. Вглядываясь в древнее распятие, витражи, едва различимые в темноте, грубые каменные стены, Дэвид с благодарностью понял, что Мак-Гиннисы заботились о состоянии часовни с таким же рвением и любовью, как сделал бы это любой из Дагласов.
Однако сегодня Дэвид пришел сюда не затем, чтобы насладиться красотой часовни. Слева от алтаря, в дальнем углу, находились железные ворота, ведущие к склепам. Они легко распахнулись, послушные его рукам, петли были хорошо смазаны. Последними похоронами, состоявшимися здесь, были похороны самого Дэвида, поскольку тело его отца, согласно завещанию, предали земле в его американских владениях.
За воротами Дэвид отставил стальной прут, который нес, и чиркнул спичкой, зажигая взятый из часовни фонарь. Он высоко поднял фонарь над головой. Вторая изогнутая лестница из тридцати шести ступеней вела к склепам. Дэвид начал спускаться в непроглядный мрак.
Очутившись на нижней площадке, он вновь поднял фонарь повыше, оглядывая коридоры, разбегающиеся во все стороны. Прямой коридор вел к ступенямих было двадцать восемь, дверь в конце которых открывалась на кладбище. Здесь, внизу, хоронили Дагласов, а также священников и слуг, приближенных к семье. Вдоль стен тянулись могильные плиты: под одной покоился предок, боровшийся вместе с Монтрозом против англичан, под другойпредок, отдавший жизнь ради спасения королевы Марии Шотландской. Дэвид помедлил у первого коридора, в глубине которого находились самые древние из могилот лежащих в них остались лишь хрупкие кости в истлевших саванах. Благодаря холоду останки сохранялись долго, и он же мешал насекомым довести работу тления до конца. Здесь, в склепах, при новом погребении проводились службы, которые напоминали живущим, что ждет их впереди.
Дэвид помедлил минуту, затем зашагал дальше по коридору, отыскивая собственное имя на плите. Наконец он остановился. Ему поставили великолепный памятник: ангелы с распростертыми крыльями и змеи охраняли вход в склеп, где он был похоронен, на плитах выбиты многочисленные латинские изречения. Железные ворота преграждали ему путь внутрь склепа, но, как и ворота наверху, они оказались хорошо смазанными. И незапертыми.
Он скользнул внутрь. Гроб из прочного дерева стоял в дальнем конце комнаты, накрытый пурпурной драпировкой. Дэвид заметил, что в комнатах слева и справа стоят многочисленные гробы. Мемориальные доски над гробами и телами, завернутыми в саваны, оповещали живых о том, который из Дагласов, умерших несколько веков назад, занимает то или иное место. Гроб Мэри Даглас с пятью ее детьми находился справа. Никто из детей не дожил до шести лет. Все они умерли в начале четырнадцатого века. Гроб лорда Фергюса Дагласа, супруга Мэри, стоял слева, рядом лежали Юджини, его вторая жена, и четверо их детей. Второй лорд Фергюс, сын Фергюса и Мэри, покоился вечным сном рядом со своей женой, Еленой Йоркской, неподалеку от гроба своего отца. Надпись, высеченная на камне, гласила, что Фергюс I был сторонником Уильяма Уоллеса, а его сын Фергюс сражался вместе с Робертом Брюсом. Несмотря на древность, трупы на редкость хорошо сохранились, их очертания с завораживающей ясностью проступали под ветхой тканью саванов.
Дэвиду предстояло быть похороненным рядом с гробом его матери, но она лежала дальше по коридору, ближе к лестнице, и в память о ней было воздвигнуто два монумента: одинна земле, второйпод землей.
Несмотря на то что его похоронили рядом с предками, которые были достойными воинами, ему предназначалась не эта, а другая могила. Но Дэвида не оказалось ни в той, ни в другой.
Итак, предки, кто же лежит рядом с вами? спросил он вслух.
Пройдя вперед, он снял пурпурную драпировку с гроба, осмотрел замки, взял принесенный прут и попытался вставить его в отверстие между основанием и крышкой гроба. Гроб был прочно забит, вставить прут оказалось нелегко, но Дэвид не сдавался. Капли пота проступили у него на лбу. В конце концов крышка скрипнула и застонала, поддаваясь его усилиям.
Этот звук раскатисто и гулко прозвучал в ночи, в безмолвии склепов.
Дэвид был уверен: скрип прозвучал, почти как человеческий стон, и разнесся по всему замку. Он немного помедлил, но надо было спешить. Отставив прут, он взялся за крышку гроба, выдергивая уцелевшие гвозди. Наконец ему удалось снять крышку и отложить ее в сторону.
Дэвид в ужасе уставился на тело, лежащее в фобу. На свой собственный труп. И тут он услышал шум. Легкие шаги. Он застыл и прислушался. Так и естькто-то шел сюда. Медленно, едва переставляя ноги. Спускался по ступеням, ведущим в главный коридор склепов. Дэвид быстро потушил свой фонарь.
Шона взяла из своей комнаты единственную свечу и теперь старательно прикрывала язычок пламени от ветра, проносящегося по замку. Она бесшумно спустилась по лестнице, помедлила на втором этаже, прислушиваясь и убеждаясь, что вокруг все тихо. Успокоившись, девушка поспешила в большой зал и осмотрелась, держа свечу высоко над головой и опасаясь новой встречи с кем-нибудь из родственников. В большом зале никого не оказалось.
Оставаться в своей комнате было выше ее сил. Алистер слышал какие-то звуки из часовни. А теперь, как убедилась Шона, шум исходил из склеповскрипы и стоны, словно предки Дагласов выражали недовольство событиями, происходящими в замке.
Ход из часовни вел в склепы. Шона поежилась. Она не боялась мертвыхособенно тех, которые хранили тайну, способную помочь живым. Спустившись в часовню, она помедлила внутри. Тусклого света свечи хватило, чтобы слегка озарить витражи, отбрасывающие неяркие пятна света на пол. Шона обернулась, почти уверенная, что кто-то сидит здесь, скрытый тенью. Или стоит за колоннами нефа и наблюдает. Ждет.
Но и в часовне никого не оказалось. Шона шаг за шагом подступала к железным воротам, ведущим в склепы. Ворота были закрыты, однако они открылись легко и бесшумно.
Шона медлила. У дальней стены лежали тяжелые медные щипцы длиной около шести футовими снимали нагар с огромных свечей на алтаре. Шона схватила щипцы левой рукой и закрыла за собой ворота, продолжая держать свечу в правой.
По ступеням она спускалась неторопливо и осторожно, уверенная, что преодолевает ступеньку за ступенькой, не производя ни малейшего звука.
В склепах Дагласов она бывала десятки раз, часто приносила к гробу Дэвида цветы. Правда, это было днем. Никогда в жизни она не видела такой адской тьмы, как теперь, когда спускалась все глубже и глубже во чрево смерти.
Надо вернуться, убеждала себя Шона. Повернуться и взбежать вверх по ступеням. Но тут же одергивала: бояться следует не мертвых, а живых.
Наконец она достигла площадки. Железные ворота охраняли мертвецов, веками спящих здесь с молитвенно сложенными руками. Она старалась не смотреть по сторонам, но не могла сдержать воображения, которое будоражил призрачный свет свечи. Она была готова поклясться, что видит движение, слышит легкий шорох саванов Ей представлялось, как мертвец садится и укоризненно смотрит на нее, обвиняя в убийстве
В этот миг она услышала звукужасающий стон. Словно мертвец вновь переживал агонию, стеная от адской боли. Девушка едва сдержала крик. С великим трудом она заставила себя дышать и смотреть только вперед, не обращая внимания на трупы в саванах, виднеющиеся сквозь железные узоры ворот склепов. Крепко сжимая под мышкой тяжелые щипцы, она продвигалась дальше, ведя свободной ладонью по стене. Света свечи едва хватало, чтобы рассеивать тьму вокруг нее. Коридор заполняли пугающие тени.
Шона помнила, где находится склеп с гробом Дэвида. Должно быть, до него осталось не более десяти шагов. Наконец-то! Она достигла склепа и застыла у входа, выжидая и прислушиваясь.
Глубоко вздохнув, шагнула внутрь.
И вновь застыла. В трепещущем свете единственной свечи она разглядела, что гроб Дэвида открыт! Подавив вскрик, она повернулась, чтобы бежать, и выронила щипцы, но чужая ладонь надежно закрыла ей рот, а сильная рука повлекла обратно, к мертвецу.
Сердце Шоны заколотилось еще быстрее от облегчения, когда она услышала знакомый удивленный голос:
Черт возьми, что ты здесь делаешь? Я же предупреждал: тебе грозит опасность. Сабрину похитили, а ты слоняешься одна по замку!
Дэвид, поняла Шона, чувствуя, как у нее начинает кружиться голова. Слава Богу, это Дэвид! Он отпустил ее, и Шона повернулась к нему, подняв повыше свечу.
Немного раньше я спускалась в зал. Алистер слышал что-то и
Алистер что-то услышал и отправил тебя сюда?
Нет, но
Опять этот Алистер!
Но он ни в чем не виноват!
Разумеется, как всегда. Шона вздохнула.
Он понятия не имеет, что я здесь. Мне не спалось.
Ты скучала по мне.
Что за чепуха! Ты сводишь меня с ума, проходя сквозь стены, появляясь и вновь исчезая, растворяясь вместе с утренним туманом!
Как и полагается призракам. Дэвид взглянул в сторону открытого гроба и сердито добавил:Напрасно ты пришла сюда!
Мы с Алистером слышали шум
И потому ты сочла своим долгом выяснить, что это за шум? подсказал Дэвид.
Похоже, ты обвиняешь меня во всем, что здесь происходит, ледяным тоном отозвалась Шона.
Он покачал головой.
Видно, нельзя оставлять тебя одну ни на секунду. Посуди сама: услышав странные звуки, ты просто взяла и спустилась в склеп, не догадавшись прихватить оружие!
У меня было оружие. Я принесла щипцывон они. Я выронила их, когда ты перепугал меня до смерти.
Надежное оружие, что и говорить! издевательски произнес Дэвид.
Они медные, прочные и очень тяжелые, и можешь мне поверить: если бы я обрушила их тебе на голову, ты бы не скоро опомнился!
А тебе не приходило в голову, что безопаснее было бы запереться в своей комнате, где тебе и место, особенно если вспомнить все, что здесь недавно произошло? Ты попросту рехнулась.
Какая доброта, лорд Даглас, какая учтивость! Умоляю вас, лорд, не забывайте об одном: здесь ничего не происходилодо тех пор, пока вы не воскресли из мертвых!
А теперь я воскрес, и, к несчастью, здесь меня задерживают неотложные дела.
Дэвид обошел гроб вокруг, от свечи зажег принесенный с собой фонарь, задул ее и осветил фонарем останки. Желудок Шоны предательски сжался.
Господи, Дэвид, что ты делаешь? прошептала она. Он бросил в ее сторону быстрый взгляд.
Пытаюсь выяснить, кто был этот несчастный. Подозреваю, что преступник, чье место на каторге я занял.
Ком в желудке Шоны стал еще тяжелее.
Значит, все это время ты провел на каторге?
Дэвид вскинул голову, вспомнив, что никогда прежде не рассказывал Шоне о своем прошлом.
Да, просто ответил он. Я хочу убедиться, что это труп Коллума Мак-Дональда. Тогда, может быть, узнаю, как и почему меня подменили им.
Дэвид, труп обезображен до неузнаваемости
Надеюсь, на нем найдется кольцо, цепочка, еще какая-нибудь вещь.
Шона передернулась. Большинство трупов людей, умерших довольно давно, источали запах тлена, и больше ничего. Но обугленный хозяин этого гроба, казалось, до сих пор сохранял ужасающий запах паленой плоти.
Дэвид, не надо! Ты все равно ничего не узнаешь! взмолилась Шона.
Замечательно, с горечью пробормотал Дэвид. Его одели в мой лучший килт!
Мы считали, что онэто ты! дрожащим голосом отозвалась Шона.
Да, здесь не осталось ничего, что бы помогло узнать человека! Он обгорел почти до костей. Интересно, как это вы ухитрились одеть это подобие трупа?
Говорю же тебе, мы приняли его за тебя. Дэвид фыркнул.
А я, очнувшись после пожара, увидела рядом этот кошмар! сообщила Шона, едва сдерживая ярость.
Она затаила дыхание, когда Дэвид вдруг метнулся к ней и стиснул ее запястья. Он негромко выругался.
Но это бессмысленно! Что случилось после того, как мы оба потеряли сознание и разразился пожар? Похоже, кто-то желал моей смерти, в то время как кто-то еще хотел, чтобы меня только считали мертвым. Тебя спасли, а меня продали в рабство. Он покачал головой в замешательстве и раздражении, чувствуя, что не знает, где искать пропавший кусочек мозаики прошлого.
Шона высвободилась из его рук, встревоженная его словами, и попятилась к воротам склепа.
Дэвид, клянусь тебе, больше я ничем не могу тебе помочь. После пожара меня нашел Гоуэйн. Он
Гоуэйн? Откуда же он узнал, что рядом с тобой лежит мой труп?
Очнувшись, я закричала и стала повторять твое имя. Видимо, это убедило Гоуэйна, что труп принадлежит тебе.
Он сухо улыбнулся.
Что же было потом?
Потом? А ты как думаешь? Я была в ужасе. Меня успокаивали, но я не могла забыть, что ты погиб, а я
Чтоты?
Ее ресницы дрогнули, опускаясь вниз.
Что я была причиной твоей смерти.
И это все?
Она покачала головой, не понимая его.
Мы написали твоим отцу и брату, заказали памятник, вызвали гробовщика и констебля.
Значит, началось расследование?
Разумеется. Твой отец был убит горем, Эндрю хотел узнать правду. Он расспрашивал всех нас, в том числе меня. Тебя похорониливот здесь, в этом гробу. Сегодня я не побоялась прийти сюда потому, что после пожара бывала здесь почти каждый деньдо тех пор, пока
Она осеклась и сжала губы.
До каких пор?
Пока не сбежала.
Ты сбежала? переспросил он. Из Крэг-Рока? Шона кивнула.
Мне казалось, я должна уехать.
Почему же ты вернулась?
Шона помедлила, понимая, что не сумеет рассказать ему всю правду.
Меня разыскал Алистер.
Опять Алистер!
В то время я жила в Глазго. Мне думалось, что никто не будет против моего отъезда. Но Алистер
ЧтоАлистер?
В конце концов он убедил меня: я должна жить вопреки прошлому, должна вернуться домойпотому что в Крэг-Роке нужен человек, способный позаботиться о жителях деревни. Алистер объяснил, что с делами легко справятся мои дедушки и кузены, но никому из них не хватит чуткости и любви, чтобы поддержать горцев Крэг-Рока. А я в то время я была больна. И потому вернулась домой.
Ты была больна? Чем?
Она пожала плечами, уставившись в землю.
Я страдала от шока, отчаяния, меланхолии
Отчаяния? хрипло переспросил он.
Больше я не стану уверять тебя в том, что я не желала тебе смерти. Если до сих пор ты мне не поверил, значит, ты стал ожесточенным безумцем.