Анастасия КольцоваМальчик в капюшоне
Глава 1. Первое сентября
Ненавижу новую школу. И будущих одноклассников заранее ненавижу.
Ещё с утра, когда бабуля гладила мне форму, а потом заботливо поправляла локоны и только ей одной заметные складки на юбке, я думала о том, что переход в тридцать пятую школуэто спуск на самое дно. Даже не просто на дно, а на самое глубокое днище. В самый низ пищевой цепочки.
Тридцать пятая школа считается самой худшей в нашем городе, именно её выпускники наводняют местные шараги и пту, до универов мало кто добирается. И даже десятый класс в этой большой вроде бы трёхэтажной школе набрался всего один. В него я и перевелась из своей элитной первой гимназии.
И именно в эту школу с единственным десятым классом направляюсь этим прохладным сентябрьским утром с тремя розами в руках, красиво дополняющими мой образ блондинки в брендовых шмотках. Натуральной блондинкиперед переездом к бабушке я в последний раз сходила в любимый салон и попросила покрасить на несколько тонов темнее, в свой родной цвет.
Хотя, не думаю, что кто-то заценит здесь мой стильный лукмои будущие одноклассницы поди и в дорогих брендах-то не разбираются, отовариваются в ближайшем торговом центре. Знаю о чём говорю, его отлично видно из бабушкиного окна, и народу там всё время тьма-тьмущая. Особенно в преддверии первого сентября.
Отвлекаюсь от грустных мыслей на красивого русоволосого парня в белой толстовке, идущего по противоположной стороне улицы. Мой ровесник, на вид лет шестнадцать-семнадцать. Заметив мой интерес, широко улыбается и подмигивает. Я улыбаюсь в ответ, а мои мысли возвращают меня в детское прошлое. Наверное, столько же лет сейчас
Осторожнее! сурово окликаю я чуть не врезавшегося в меня на подходе ко школьному двору мальчишку, наверное, пятиклашку, и он испуганно шарахается в сторону. Блин, кажется я переборщила с суровостью. Просто настроение ниже плинтуса и на нервах вся. Нужно ведь сразу показать новому коллективу, что я не та девочка, которую можно огорчать.
Трёхэтажная бежевая школа по моим меркам выглядит уныло и непритязательно. Ни в какое сравнение не идёт с роскошным зданием первой гимназии, к которому я так привыкла за девять лет учёбы. Что ж, буду привыкать к новому.
Во дворе школы уже вовсю снуют подростки разных возрастов, до начала линейки остаётся не больше пяти минут. Выискиваю в толпе табличку «10 А», и пробираюсь туда, где вокруг румяной женщины средних лет толпятся мои ровесники и ровесницы в потёртых джинсах и белых рубашках. Однозначно, я в своих юбочке и блузке здесь сегодня самая нарядная.
Белецкая? Ребята, знакомьтесь, это наша новенькая, Станислава Белецкая, представляет меня классная руководительница. Меня зовут Марья Ивановна, ну а с ребятами думаю вы сами познакомитесь.
Можно просто Стася, улыбаюсь я, и дарю букет, который становится всего лишь вторым или третьим в её руках. А жаль, новая классная кажется мне довольно милой женщиной.
О, значит, Стасян, ухмыляется широкоплечий веснушчатый детина и кладёт руку мне на плечо. Руку. Мне. На плечо.
Руки убрал, тихо, но угрожающе говорю я. И не Стасян, а Стася.
Кажется, мои голубые глаза смотрят не очень ласково, потому что придурок одаривает меня озадаченным взглядом и быстро убирает свои загребущие лапки. Хороший мальчик, быстро схватывает. Хотя может просто при классухе решил не возникать, посмотрим, как поведёт себя дальше. Но спуску давать в новой для себя школе я никому не намерена.
Умение осаживать зарвавшихся особей досталось мне в наследство от папы, владельца крупного бизнеса. И в этой школе, худшем, что могло случиться со мной в нашем городе, я планирую воспользоваться своим талантом на все сто процентов.
Смотрите, Алекс идёт, восторженно шепчет кто-то из девчонок, и я вижу пробирающегося к сектору десятого класса парня в белой толстовке, того самого, который подмигнул мне по дороге к школе. Значит, одноклассники. Забавно. Хотя бы кто-то более-менее симпатичный будет радовать мой взор на уроках.
Рощин, а вы сама пунктуальность, шутит моя новая классуха. Тютелька в тютельку! Ещё полминуты, и опоздали бы!
Как я могу, Марья Ивановна, вы ж меня знаете, разводит руками красавчик. Разве я когда-то вас подводил?
Тише, Антонина Егоровна начинает линейку, шепчет классуха.
Седовласая Антонина Егоровна, стоящая с микрофоном на крыльце школымоя новая директриса.
Минут десять мы слушаем стандартную первосентябрьскую речь о том, что нужно учиться, учиться, и ещё раз учиться, во время которой Рощин забавно передразнивает директрису, потом минут пятнадцать наслаждаемся небольшим концертом от местных талантов, и расходимся по кабинетам. Аудитория десятого «А» находится на втором этаже, туда мы и направляемся нестройной шумной гурьбой.
Марья Ивановна, а можно новенькая со мной сядет? нагло интересуется Рощин. Моя соседка как раз в другую школу перешла, а новенькая тоже симпатичная, будет равноценная замена.
Об этом лучше спросить у самой Стаси, вы у меня уже совсем взрослые, сами решаете, где и с кем вам сидеть, Марья Ивановна открывает перед нами дверь класса, и ждёт, пока все пройдут внутрь.
Сядешь со мной? приветливо интересуется у меня нахал по фамилии Рощин. Или просто Алекс, как назвали его девчонки на линейке.
Я равнодушно киваю и иду вслед за новым соседомРощин так Рощин, мне всё равно, где и с кем сидеть. Думаю, наглый красавчик со смышлёными глазами и серьгой-гвоздиком в левом ухе не худший вариант.
Усаживаюсь за третью парту первого ряда, прямо возле окнаАлекс галантно пропускает меня на самое интересное место. Что ж, спасибо ему, смогу на классных часах наблюдать последние дни жизни бьющихся о стекло упрямых осенних мух и считать нахохлившихся птиц на проводах.
Марья Ивановна, а где наш Антоша? саркастично спрашивает конопатый детина, на линейке положивший мне руку на плечо. Как обычно нас игнорирует?
А тебе-то что до Антоши? Соскучился? злобно ощеривается на вопрошающего ярко накрашенная блондинка, сидящая за предпоследней партой второго ряда.
По Антону-то? Не смеши, фыркает симпатичный темноволосый парнишка, как и я, сидящий за третьей партой, но только второго ряда. Кому нужен этот надменный единоличник! Кроме тебя и Иванова, разумеется. Не понимаю, что вы в нём нашли!
И не поймёшь, ты же придурок, огрызается блондинка, откидывая падающие на лицо волосы.
Кажется, подобные перепалкиестественное состояние моего нового класса. В какой же змеюшник я попала?
Думаю Ярцев сам завтра расскажет нам, чем он так сегодня занят, терпеливо улыбается классуха. Давайте не будем ругаться, и поговорим лучше о том, как провели эти каникулы.
Марья Ивановна спрашивает у моих новых одноклассников, где они провели это лето, и я напряжённо вслушиваюсь в их ответы. Знаю, с тех детских разговоров на крыше прошло много времени, его голос наверняка поломался, стал взрослее, но всё же
Ну а ты, Стася? выдёргивает меня из моих размышлений голос классной. Чем занималась на каникулах?
В Дубае отдыхала, без запинки вру я, и парочка одноклассниц оглядывается на меня с неприкрытой завистью. Ну и пусть. Пусть лучше завидуют, чем узнают правду, и будут глядеть с жалостью, как на побитую собачонку. Ненавижу, когда меня жалеют.
Значит, мажорка, вполголоса констатирует сосед по парте. Не просто равноценная замена прошлой соседке, а шикарная замена.
Иди ты, посылаю я настырного красавчика. Но беззлобнокажется обаяние Алекса, под которым находится большая часть девчонок десятого класса, начинает распространяться и на меня.
А чем ты, Алекс, занимался? очередь доходит и до моего соседа.
Конечно же учился всё лето, Марья Ивановна! Усиленно готовился к десятому классу! Чем молодой человек моего возраста ещё может заниматься на каникулах? серьёзно отвечает мой сосед, и одноклассники смеютсявсем ясно, что Рощин прикалывается.
А голос у Алекса ничего такой, приятный. Интересно, мог ли стать таким голос того, кого я знала в детстве? Кажется, из всех одноклассников именно голос Рощина напоминает его тембр больше всего. Или мне кажется так, потому что Алекс симпатичный?
Немного поболтав о прошедшем лете Марья Ивановна диктует расписание уроков на завтра, одноклассники начинают записывать его в телефоны, я тоже достаю из кармана юбки свой айфон.
О, последняя модель, с интересом отмечает мой сосед по парте. И правда мажорка.
После звонка с единственного в этот день урока я быстро прощаюсь с Марьей Ивановной, и не задерживаясь для знакомства с явно желающим поболтать Алексом спешу домой. Впереди целый учебный год, успею ещё познакомиться.
Придя домой, открываю шкаф с привезёнными с собой к бабуле вещами, и в гневе хлопаю дверцей. Ближе к сентябрю месяцу со мной приключилось горе. Даже не горетрагедия! Я выяснила, что большинство шмоток стали мне малы.
Кажется, куда уже расти, возраст прошёл, но нет, за лето я вымахала на пару сантиметров и немного раздалась в ширь, так что гардероб явно придётся обновлять. Это в шестнадцать-то лет! Кроме тех блузки и юбки, в которых я ходила на первое сентября и одеть-то особо нечего. Почти всё кроме колготок можно смело нести на помойку!
Ничего, возьмём мою пенсию, сходим с тобой в торговый центр, успокаивает меня моя жизнерадостная бабуля. А мне разрыдаться хочется. Не думала, что придётся наряжаться в ширпотреб, чёрт бы побрал мой грёбаный рост, упорно стремящийся к ста семидесяти. Как у мамы.
Хорошо, киваю я бабуле. Купим самое основноеджинсы, пару футболок, постараюсь сильно тебя не напрягать.
Какая скромная у меня внучка растёт, улыбается бабуля, доставая из шкафчика свою пенсию. А я грустно улыбаюсьзнала бы бабуля, как ещё полгода назад я транжирила папины деньги.
Что ж, пришла пора стать ещё чуточку ближе к моим новым одноклассникам. И я как на повинность плетусь вслед за бабулей на шоппинг в торговый центр.
Когда мы проходим мимо новостройки, ещё не заселённой жильцами, меня снова накрывает воспоминаниями. Тогда, пять лет назад, на месте этой аккуратненькой высотки был мрачный четырёхэтажный долгострой, в котором тусили местные подростки.
Именно на этом месте я и познакомилась с ним. С мальчиком в капюшоне.
Глава 2. На крыше «заброшки»
Когда пять лет назад вместо запланированного отдыха в Дубаях меня спровадили на лето к бабушке, я негодовала. Да что там негодовалапросто в бешенстве была!
Как вы могли! рыдала я в трубку телефона, а папа говорил что-то обтекаемое о том, что так сложились обстоятельства, и одиннадцатилетняя я в гневе бросала трубку. Я чувствовала себя покинутой, представляя, как родители нежатся без меня на песочке и купаются в море. Предатели. Я тоже хочу отдыхать на море, а не в скучной квартире без нормального плазменного телека!
Свою злость я срывала на ни в чём не повинной бабулехамила ей, огрызалась, убегала вечерами из дома. До сих пор стыдно за своё тогдашнее поведение.
Чаще всего, убежав в истерике после очередной ссоры, я отправлялась в заброшку-долгострой, находившуюся в пяти минутах ходьбы от бабушкиной хрущёвки. Поднималась по недоделанной лестнице без перил на самый верхний этаж, бесстрашно садилась на край, свесив ноги вниз, и смотрела, как зажигаются огни ночного района.
Так как ругалась я с бабушкой часто, то и в заброшку ходила почти каждый вечер. В один из таких вечеров я и произошло знакомство, повлиявшее на меня и на всю мою последующую жизнь.
Однажды, как обычно свесив ноги над пустотой, я почувствовала, что нахожусь здесь не одна. Испуганно вскочила, отбежала от края крыши. И впервые увидела его. Мальчика в белой толстовке, примерно моих лет, так же как обычно я сидящего свесив ноги вниз.
Ты кто такой? Ты давно здесь? громко спросила я, стараясь скрыть свой испуг. Ещё бы, это же я, Стася Белецкая, мне море по колено, я ничего не боюсь! А если боюсь, то не подаю вида и наступаю первой.
Мальчик ничего не ответил, только утвердительно качнул головой в низко надвинутом капюшоне. Я успокоилась, села на привычное место, немного поболтала ногами, и мне стало любопытно.
Ты где-то недалеко здесь живёшь, да? спросила я, исподтишка поглядывая в его сторону.
Мальчик снова ничего не ответил, и только его капюшон утвердительно качнулся.
Я больше ничего не стала спрашивать, и оставшиеся полчаса, иди даже час мы просидели в полном молчании. Потом я услышала лёгкий шорох, повернула головуи увидела удаляющуюся в сторону лестницы без перил фигурку.
Какой невоспитанный! Даже не попрощался! возмущённо крикнула я ему вслед, но он снова ничего не ответил.
Стася, где ты была? взволнованно спросила бабуля, когда я наконец вернулась домой.
Сидела на крыше заброшки! с восторгом сообщила я. Оттуда такой классный вид! Весь наш район видно!
Бабуля, разумеется, перепугалась, заохала, заахала, и взяла с меня клятвенное обещание больше никогда туда не ходить. Я пообещала, но после первой же ссоры снова сбежала на край любимой крыши.
Он уже был там. Так же как в прошлый раз сидел, надвинув капюшон, и опустив голову вниз.
Привет, негромко поздоровалась я.
Мальчик в капюшоне ничего не ответил. Я присела на край крыши, свесив ноги вниз, пару минут посидела молча. Надоело.
Я с бабушкой поругалась, нерешительно сказала я.
В ответ вновь молчание.
Она меня так бесит! Заставляет есть свою дурацкую кашу, а ещё заставила пойти умыться, когда я губы накрасила красной помадойговорит, я ещё маленькая. Ну какая же я маленькая, мне уже одиннадцать! И я могу красить губы, когда захочу!
Мне тоже одиннадцать, глухо раздалось из-под капюшона.
Я вздрогнула, и чуть было не упала с крыши, слишком сильно наклонившись вперёднастолько неожиданной для меня стала реакция до этого полностью безмолвного мальчишки.
Блин, напугал! возмущённо вскрикнула я, отодвинувшись подальше от края. Я уже не ожидала, что ты со мной заговоришь!
А меня отец бесит, мальчик проигнорировал мои возмущения, как будто был на какой-то своей волне. Толкнул меня сегодня, когда пьяный домой пришёл, я упал, ударился виском об угол стола, фингал теперь на весь глаз.
Покажешь? с надеждой в голосе спросила я. Не то чтобы разглядывание синяков было моим любимым занятием, просто мне было очень интересно, кто скрывается под капюшоном, вот я и уцепилась за первую представившуюся возможность.
Нет, стесняюсь, капюшон замотался из стороны в сторону, усиливая отрицательный ответ. Давай лучше просто поговорим о чём-нибудь.
О чём, например? я пододвинулась ближе к своему собеседнику.
О чём-нибудь хорошем. Ты была на море?
Ага, кивнула я. А ты?
А я нет. Вообще никогда не выезжал из нашего города. Расскажешь, как там, на море? с надеждой в голосе спросил мальчик.
Хорошо, удивлённо согласилась я.
И под постепенно стихающий шум темнеющего под нами района начала рассказывать о том, как мы с родителями ездили в Турцию, в Дубай, в Египет Мальчик слушал меня молча, и только его белеющий в темноте капюшон иногда покачивался на особенно интересных моментах.
Ещё поедешь куда-нибудь? спросил он меня, когда мой поток историй иссяк.
Не знаю, грустно ответила я. Родители этим летом меня бросили, к бабушке отправили. Ненавижу их за это!
Не стоит, они же тебя любят. Вон во сколько разных стран возили. Меня вот мои никуда не возят, вздохнул мальчик.
Я осеклась, понимая, что моя злость на родителей выглядит неуместно рядом с этим парнишкой, которого практически бьёт выпивающий отец, и закусила губу.
А мы раньше летом к бабушке в деревню ездили, даже несмотря на скрывающий лицо моего собеседника капюшон я чувствовала, что он улыбается. Там было хорошо. Малину собирали, смородину, крыжовник, бабушка варенье варила
А почему теперь не ездите? спросила я.
Бабушка умерла прошлым летом, спокойно ответил мальчик.
А мне стало не по себе. Я тут ною, какая у меня плохая жизнь, а у человека бабушка умерла!
Сочувствую, только и смогла выдавить из себя я. Тогда я не знала, что нужно говорить людям в таких ситуациях. Хотя, на самом деле, до сих пор не знаю, хотя уже до шестнадцати лет дожила.
Спасибо, ответил мальчик. Когда мы её хоронили, я плакал. А теперь уже не плачу, просто вспоминаю, какой она была хорошей. У тебя уже умирал кто-нибудь?
Нет, как будто стыдясь своего ответа, сказала я. Мне было неловко оттого, насколько благополучной я была по сравнению с моим безымянным собеседником.