Она не помнила, что отвечала, о чем вообще говорила. Света хотела только одного: поскорее вернуться к чтению. Или наоборот, напрочь забыть все, что узнала.
9 апреля 1998
Теперь я жду его визита с ужасом. И делаю все, чтобы убежать. Я был талантом в этом плане. Однажды мы с пацанами три месяца бродяжничали, пока нас не загребли мусора. А сколько раз мы убегали из приюта потом?! Миллион. Только отсюда выбраться, похоже, не так просто. Дом охраняется, как тюрьма.
12 апреля 1998
Он появился среди ночи. Я крепко спал, поэтому прощёлкал момент его появления. А проснулся от того, что кто-то всем телом об меня терся. Я испугался, вскочил, ударил его изо всех сил, защищаясь, и выбежал в коридор. Впрочем, уже сейчас я понимаю, что помощи я вряд ли дождусь.
19 апреля 1998
Прошла ровно неделя, а все тело до сих пор болит. Тогда мне преподали мой первый урок: ему не стоит отказывать. Как я и предполагал, меня скрутили охранники. Он невозмутимо ждал моего возвращения, вытирая разбитый нос.
Ты никогда больше не будешь мне отказывать. Будешь хорошим мальчикоми получишь все, о чем только можно мечтать. Будешь брыкатьсяумрешь.
Но я не послушался. Я сопротивлялся до последнего. Именно поэтому все тело до сих пор болит. Впрочем, это не спасло меня от насилия. Пока он ограничился моим ртом.
Света резко захлопнула записную книжку. Ее затошнило. Перед глазами поплыло, и она реально начала опасаться, что ее вырвет прямо на соседа. Ну, или на стол, в центре которого в вазах стояли шикарные букеты. Какая нелепость
Нет, она не была кисейной барышней. И брезгливой не была. Как можно, при ее-то профессии? Просто то, что она читала Это было за гранью. Как можно отдать беззащитного ребенка извращенцу? Куда смотрели органы опеки? Мог ли кто-нибудь предотвратить то, что случилось? И что теперь делать ей с этим знанием? Света вдохнула глубоко, раз, другой Нужно успокоиться. Нет, она не могла заставить себя продолжить чтение. В голове мелькнула совершенно детская мысль, что если она ничего не знает, то, вроде как, и не случилось ничего. С трудом дождавшись окончания совещания, Света вышла на морозный воздух. Закурила. Нет Нужно брать себя в руки. Какое ей дело до того, что произошло когда-то давно? И произошло ли? Мало ли Может быть, это бред больного воображения? Ну вот зачем она это прочитала?
Села в машину. В голове творилось черте что. И даже руки немного подрагивали. Руки, которые не имели права дрожать ни при каких обстоятельствах! Хорошо, что у нее нет сегодня плановых операций. Понедельник не ставили в план. Однако это не означает, что придется сидеть, сложа руки. Экстренные случаи никто не отменял, поэтому нужно как-то успокоиться. Вот только как? Сделала несколько глубоких вдохов и нажала на газ.
Первым делом провела короткую планерку и обход. Все ее пациенты оставались стабильными. За время отсутствия Светланы никаких ЧП не произошло. Ну, ведь умеют же, когда хотят Ей удалось немного отвлечься, но мысли все равно нет-нет, да и возвращались. Ее, как магнитом, тянуло к своему последнему пациенту. Кстати, его тоже нужно проверить Моль засунула руки в карманы халата и уверенным шагом направилась в отделение реанимации.
Какие люди!
Привет, Слав. Как доехал?
Отлично. Как министерство?
Хороший вопрос. Если бы она могла вспомнить
Скучно, как всегда. Как там мой безымянный?
Недавно Света выяснила, им до сих пор не удалось установить личность мужчины, которому, как она предполагала, мог принадлежать блокнот.
Жить будет. Классно ты его собрала.
Моль пожала плечами. Ну, не спорить же с очевидным? Мальчик был не жилецэто понятно. Только мальчик ли? Если блокнот действительно принадлежал этому пациенту, то ему было уже за тридцать. Черт А что, если он не его? Что, если парень забрал блокнот у кого-то другого? Как выяснить? И стоит ли?
Света в сопровождении друга вошла в реанимацию. Подошла к койке, на которой лежал безымянный пациент. Первым делом просмотрела карту и результаты последних анализов. Хорошо Хороший мальчик. С назначениями Славки согласна на сто процентов. Вот недаром она его обожала. Глядишь, удастся избежать развития осложнений. Печеночно-почечная недостаточностьта еще гадость.
Моль настолько погрузилась в записи карты, что не сразу заметила, как он очнулся. Подняв голову она встречается взглядом с глазами невероятной, библейской красоты. Такое совершенство может свести с ума кого угодно. Это он Он тот мальчик.
Глава 3
Он выплыл из небытия. И встретился взглядом с необыкновенными, просто невозможными глазами. Где он? Сердце тревожно сжалось и пустилось вскачь. Мужчина попытался встать.
Лежать! рявкнула женщина. Да Эти балтийские глаза принадлежали женщине. В голове поплыло, и мужчина практически отключился. В сознании его удерживало только однопанический ужас.
Все хорошо! Ты в безопасности. В реанимации. Старайся не делать резких движений, иначе похеришь мне всю работу. Поначалу успокаивающий, уверенный голос к концу фразы стал по-настоящему металлическим. Вау Вспомнить бы, что случилось, но сознание, несмотря на все усилия, уплывало. Только одно зафиксировалось в разуме: похоже, женщина с невозможными глазамиего врач. Черт Ну и как он попал в больницу на этот раз?
Пациент отключился, и Света, наконец, немного расслабилась. Красавчик заставил ее понервничать, когда так резко дернулся. Чего он так испугался? Что могло заставить едва живого человека попытаться встать? Его кто-нибудь искал? А если искали, то как же он, должно быть, боялся своих преследователей, если захотел уйти даже в таком состоянии?!
Чего это он, как думаешь? ворвались в мысли слова Славки.
Понятия не имею. Глюки, наверное, как можно более беззаботно ответила Света и вышла из палаты.
Ты сегодня как? В кино не хочешь сходить?
Не знаю, Слав. Что-то утомил меня этот день. А впереди еще столько работы, пожала плечами Моль. Давай в другой раз.
Меньше всего сегодня ей хотелось развлекаться. Никто и ничто не смогло бы отвлечь ее от мыслей о красивом мальчике, который едва не умер на ее столе. Никогда, наверное, она не забудет его глаз.
Зашла в кабинет, закурила. Черт. Нужно с этим завязывать В ее возрасте никотинне лучший товарищ, но Открыла сумку, достала блокнот, отбросила его в сторону нервным движением.
Светлана Юриевна
Да?
Там после автокатастрофы привезли. Целая семья. Рук не хватает.
Иду.
Моль выкинула из головы все, что терзало ее с самого утра, и вошла в операционную. Здесь все знакомо, все, как она и привыкла.
Поехали.
Домой возвращается спустя шесть часов. Ноги гудят, спину ломит, но терпимо. Бывало гораздо хуже. Бокал вина и ванна с пеной. Хорошо-то как. Мысли о незнакомце возвращаются. Как и вопрос о том, что же ей делать дальше. Пойти в полицию? Смешно. Она не знает имен участников и не имеет доказательств того, что эта история случилась на самом деле. Допила одним глотком вино и встала из ванной. Смыла пену, обернулась в широкое пушистое полотенце. Вышла в коридор, остановилась взглядом на сумке, которая аккуратно пристроилась на маленьком столике в прихожей. Подпрыгнула от непривычно громкого телефонного звонка. Черт Мать.
Алло.
Добрый вечер, Светлана. Ты так и не нашла времени со мной встретиться.
Ага Точно. Не нашла. Собственно, она и не искала особо, но разве в этом признаешься?
Прости, Паулина. Забегалась.
Ее мать, Паулина Золотарева, была известной театральной актрисой. Красивой, талантливой и ужасно холодной. По отношению к дочери холодной, отношений с мужчинами это не касалось абсолютно. Сейчас, в пятьдесят пять, Паулина была счастливой обладательницей тридцатилетнего любовника. Впрочем, благодаря своевременным и очень профессиональным пластическим операциям, она выглядела едва ли не его ровесницей. И уж точно ровесницей собственной дочери.
Света, ну сколько раз я тебе повторяла, что ты должна называть меня мамой. По крайней мере, когда мы наедине
Света промолчала. Не считала нужным ничего комментировать. Как и не считала возможным для себя называть эту женщину матерью. Когда-то давно, в детстве, она бы многое за это отдала, сейчас же Слишком поздно.
Ты что-то хотела?
Паулина фыркнула. Любовь к театральным эффектам у нее была в крови. Иногда Свете казалось, что она всегда в образе.
Вот! В этом ты вся Ты даже не помнишь, что я тебя просила договориться с профессором Шишковым по поводу Николая Петровича
Николая Петровича? Худрука Паулины?
Я тебе тысячу раз говорила, что ему абсолютно правильно удалили аппендикс. О чем тут с Шишковым разговаривать?
Да что они понимают в провинции?
В прошлом году, на гастролях в одном из областных центров, с худруком Паулины случился приступ острого аппендицита, который там же успешно и прооперировали. А совсем недавно у него обнаружили гастрит. И объяснить матери, что операция полугодичной давности и нынешние проблемы Николая Петровича с желудком никак не связаны, было практически нереально.
Мама, гастритэто хеликобактер. Бактерия. Понимаешь? Ему просто нужно пройти назначенный курс лечения и отказаться от алкоголя, который сводит все старания на нет.
Ну, знаешь ли, Светлана! Ты невыносима.
Ничего нового. Она слышала это уже тысячу раз. Впрочем, Паулина позволяла себе такие выпады только наедине.
Слушай У меня был очень тяжелый день
У тебя никогда нет времени на мать!
Справедливо. У матери тоже никогда не было времени на дочь. Время собирать камни?
Я работаю по семьдесят часов в неделю.
Так не работай столько!
Опять разговор ни о чем. Она не может работать меньше. Во-первых, ей это нравится, во-вторых, ее никто не может заменитьона лучшая, ну, и в-третьихее любовь к модной одежде, вкусным продуктам и немецким машинам влетает в большую копеечку. И вторая ставка в этом планехорошее подспорье.
Не работать не могу. Жизнь нынче дорогая.
Какая же ты сложная, Света! Вся в отца.
Начинается! Нужно срочно прощаться, иначе это никогда не закончитсямать оседлала своего любимого конька.
Все, убегаю. Извини, за мной приехали. И не слушая больше мать, Света отключилась.
Прошла в спальню, натянула халат и опустилась устало на кровать. Для матери она стала абсолютным разочарованием. Паулина вышла замуж в восемнадцать лет. Известный ювелир, небедный, умный человек был ослеплен ее красотой и молодостью. Она же Она была ослеплена открывающимися возможностями. Невзрачный тридцатисемилетний прибалт Юри Ильвес был очень перспективным мужем, и не по годам расчетливая Паулина это прекрасно понимала. Мужчина пал жертвой ее чар, и свадьба состоялась. Единственное, что не планировала начинающая актриса, так это беременность. Но она случилась, и до того мягкий, уступчивый Юри уперся рогомребенку быть. Света родилась ровно в срок. Точная копия своего отца, как справедливо заметила мать. Высокая, белесая, как и подавляющее большинство прибалток или скандинавок. Возможно, если бы они остались жить там, Света и не была бы таким фриком. Здесь же Все было совсем иначе.
Прошла в коридор, достала записную книжку, которую уже практически ненавидела из-за переживаний, растревожавших ее душу, нарушивших привычный ход жизни И снова открыла, перелистнув уже прочитанные страницы.
1 мая 1998
Более-менее оклемавшись, опять занялся поисками выхода. Мне нужно освободиться. Во что бы то ни стало. О том, что этот урод со мной сделал, стараюсь не думать. Я рос в приюте. На что там только не насмотрелся Другое дело, что сам в роли жертвы никогда не выступалнаучился защищаться. С моей смазливой мордой выжить можно было только защищаясь. Зубами и кулаками.
Моль устало потерла брови. Господи Боже Дай ей сил. Налила в бокал коньяка. Вино как-то незаметно осело. Черт Такими темпами она сопьется. Или не сможет оперировать.
5 мая 1998
Прошло почти две недели после его визита, а я ни на секунду не приблизился к цели. Выхода из этого чертового дома попросту нет. Охрана везде, как и камеры наблюдения. Не знаю, возможно, они даже в туалете?
8 июня 1998
Он приехал. Я бился, как лев, но Меня связали и изнасиловали. На этот раз по всем правилам. Жестоко и не щадя.
Никогда, никогда мне не отказывай, шептал он на ухо, вбиваясь в меня и причиняя невыносимую боль. Тебе понравится, маленький. Это так хорошо, если сделать все правильно. Сладкий мальчик Красивый
Даже месяц спустя его мерзкий голос звенит в моей голове.
11 июня 1998
Сегодня я был близок к побегу, как никогда. В доме вырубили электричество из-за грозы. Камеры не работали, а новенький охранник не закрыл заднюю дверь. Я уже знал о времени обхода территории, соответственно, знал и о том, когда лучше бежать. В три часа вышел за дверь, осмотрелся и тенью скользнул к забору. Я был на половине пути, когда услышал жуткое рычание. Медленно обернулся. Собаки! Оказывается, здесь были собаки Терять мне было нечего. Забор и желанная свобода были так близки Я побежал, ноги скользили по жирному от дождя чернозему, доберманы с лаем и рычанием кинулись за мной. Последнее, что я запомнил, перед тем, как отрубиться, было ощущение боли, когда их зубы сомкнулись на моих щиколотках.
Моль вздрогнула, отдергивая руку от блокнота. Перевернула так и нетронутый бокал с коньяком. Встала резко, не став ничего убирать. Быстро оделась и вышла за дверь. Ей нужно было все для себя прояснить. Раз и навсегда. Света не знала, зачем ей это знание, но больше не желала жить в неведении. Припарковалась возле отделения, поднялась на этаж, натянула халат и поспешила в реанимацию.
Лен, я гляну своего последнего пояснила дежурному врачу и открыла заветную дверь.
Он спал. Прикроватный монитор фиксировал вполне обнадеживающие показатели. Света подошла еще на шаг и задрала простыню, оголяя красивые длинные мужские стопы. Она немного приподняла одну и развернула. Прикрыла глаза, сбитая с ног увиденным. Маленькие глубокие ямки Застарелые шрамы, которые могли быть оставлены только зубами.
Глава 4
Он очнулся. И снова увидел ее. Женщину в белом медицинском халате.
Вы кто? прошептал, собираясь с силами.
Женщина резко вскинула голову, отрываясь от своего занятия. Интересно, что она делала с его ногами? Ноги тоже пострадали? Он парализован?! Что, черт возьми, опять случилось?
Тише, ты Успокойся, приказала женщина, переводя взгляд на монитор, который стал противно пищать. С тобой все хорошо. Не волнуйся. Тебя сбила машина, но уже все в порядке. Яврач.
Сбила машина? Его сбила машина?!
Как это случилось? выдавил из себя. Все тело противно ныло, но он чувствовал и руки, и ноги, что не могло не радовать. Он не знал, хочет ли жить, но сейчас, когда практически все виновные были наказаны, было бы обидно умереть. Не дождутся.
Понятия не имею. Уточнишь в полиции. Как тебя зовут? Кому сообщить о случившемся?
Никому, прошептал мужчина, отключаясь. Меня никто не ищет.
Ложь, конечно, искали, еще и как. Просто, вряд ли бы это делали в больницах. На вокзалах, аэропортах, где угодно, но только не в реанимации Разве могло прийти Виктору в голову, что после всей его подготовки к побегу тот так нелепо сорвется?! Как можно было столько всего пройти, выстрадать, выждать А потом на ровном месте забуксовать. И ведь главное, из-за чего? Из-за того, что случайно попал под машину. Насмешка судьбы какая-то. И если он не вырвется из этого круга сейчас, то больше не будет шансов Семнадцать лет ушло на то, чтобы подготовить пути к отступлению. Семнадцать гребаных лет в аду. Он ни за что не вернется в него снова. Лучше умереть.
Света выдохнула. Все произошедшее казалось каким-то кошмарным сном. Теперь у нее не было сомнений, что этот мальчикавтор дневника. Жертва Шрамы на ногах были тому подтверждением. Кто с ним так поступил? И почему он уверен, что его никто не ищет? Проверила еще раз все показатели и вышла за дверь. Что ей теперь делать? Сделать вид, что ничего не знает? Ведь по факту Ну, чем она могла помочь? Да, так и сделает. Онаврач. Онпациент. Все остальное ее мало касается.
Моль села в свой автомобиль и покатила к дому. Сейчас выпьет пару таблеток успокоительного, ляжет спать. О чем думать, если все уже случилось Ничем она ему не поможет, убеждала себя, паркуясь у дома. Открыла дверь в квартиру. В нос ударил резкий запах алкоголя. Ах да она не вытерла разлитый коньяк. Прошла в гостиную, взяла тряпку, протерла стол и пол, на котором тоже образовалась коньячная лужица. Зыркнула на ненавистную записную книжку, которая так и валялась на столе. Сердито отбросила тряпку, вышла из комнаты. Вернулась спустя секунду, костеря себя, на чем свет стоит, но все-таки открыла блокнот.