Ладно Он просто не такой, как все. Я способна это пережить. И помочь ему по-прежнему обязана.
Едешь со мной?
Этот вопрос удивляет сильнее всего прочего. Сколько я тут живу, еще ни разу Кирилл меня никуда не звал. Мне, конечно, и самой не очень хочется с ним куда-то ехать. Но, с другой стороны, это хорошая возможность закрепить перемирие.
Куда? интересуюсь, разыгрывая фальшивый энтузиазм.
Не спрашивай.
Что еще за ответ? Вот почему он не может не бесить меня? Я же так стараюсь быть с ним доброй!
Хорошо, тяну неуверенно. Тогда Я должна одеться.
В этот момент Кирилл опускает взгляд и смотрит на мою желтую пижаму, как на грязь на оконном стекле, которую при первом же обнаружении хочется смыть.
Жду внизу, сообщает и выходит.
А я еще пару минут колеблюсь. Честно признаться, ему страшно доверять. Однако эта драка Все еще чувствую себя виноватой. Возможно, если мы проведем какое-то время вместе, нам все же удастся наладить мирный контакт и конструктивно поговорить.
Я нормально оделась? плюхаюсь на переднее сиденье и водружаю на нос очки с круглыми розовыми стеклами.
Бойко неохотно поворачивает голову, скептически оценивает сначала мою яркую широкую футболку, затем джинсовые шорты.
Нормально, коротко кивает.
А я вновь улыбаюсь.
Знаешь, зачем мне такие очки? постукиваю по оправе, пока он заводит машину.
На самом деле мне хочется уточнить, есть ли у него права. Но сегодня я старательно задвигаю своего прагматика на самый дальний ряд и вытаскиваю жизнерадостного альтруиста, которым, к слову, я тоже очень даже часто пользуюсь.
И зачем? сухо реагирует Кирилл.
Они волшебные! Чтобы ты ни сделал, куда бы ни привез нас, я буду в восторге!
Он смотрит на меня, как на идиотку. Впрочем, как обычно.
Ничего бы не случилось, если бы ты мне хотя бы раз улыбнулся, подсказываю ему, немного переусердствовав с собственной кривой дружелюбия. Быстрее, пожалуйста, а то у меня сейчас лицо треснет.
Так не утруждайся зря, замечает Кир, скользнув по мне острым, как бритва, взглядом.
Как скажешь! Вообще-то меня твое отношение тоже не очень волнует, сообщаю тем же легким тоном, но лицо расслабляю. Я просто отрабатываю кармический долг.
Я сказал, забили, недовольно отмахивается Бойко.
Ладно, я вру, захожу с другой стороны. Я пытаюсь с тобой подружиться.
В ответ на это получаю больше внимания, чем я способна, не краснея, выдержать, и вкрадчивый вопрос:
И как далеко ты готова зайти?
В каком плане? поправляя очки, напускаю беззаботный вид, будто каждая произнесенная им фраза не заставляет меня тревожиться.
Сколько ты готова отдать лично мне?
Прости, я тебя не понимаю, смеюсь, но на этот раз мой голос уже звучит задушенно.
И тогда он, глядя на дорогу, начинает рассуждать:
Ты многим помогаешь. Зачем? Пытаешься со мной «подружиться», последнее слово он выговаривает с насмешкой, при этом еще и едко хмыкает. Зачем? Хочешь быть для всех хорошей. Зачем?
Ощущаю себя абсолютно растерянной. Не знаю, что на это ответить. Поэтому решаю быть искренней и прямолинейной. Подгибая одну ногу, разворачиваюсь к нему и прижимаю к груди ладонь.
Когда я кому-то помогаю, то вот здесь чувствую приятное тепло и пульсацию. Это радость, поясняю спокойно. Не потому что намереваюсь уличить его в том, что он на подобное не способен. Просто хочу, чтобы узнал меня чуточку ближе и понял мой характер. Но Кир смотрит так недоверчиво-изумленно, словно я шарлатан, который пытается заставить его поверить в теорию временных петель. А когда кто-то на меня злится, я ощущаю себя глубоко несчастной, слегка потираю грудину. Внутри жжет и скребет. Мне такие чувства не нравятся. Вот почему я хочу со всеми дружить.
Он ничего не отвечает. Возвращает внимание на дорогу, но периодически на меня поглядывает. Я же упираюсь виском в сиденье и непрерывно за ним наблюдаю.
Долго ты так не протянешь, вот, что он заключает пару минут спустя, смеряя меня очередным снисходительным взглядом. Иногда за добро прилетает сильнее, чем за злобу.
Нет, отмахиваюсь, мотая головой.
Да. И я тебе это докажу.
Нет же! Это я тебя научу думать иначе.
Кир вновь задерживает на мне внимание. Пристально смотрит, у меня даже кожу от столь въедливого интереса покалывает. Но я терплю, тщательно скрывая смущение. Когда он, отводя взгляд, заезжает на парковку, не пытаюсь вертеть головой.
Мотор затихает. Кирилл поворачивается ко мне и, протягивая руку, выдвигает:
На что спорим?
На тридцать три дня! выпаливаю и прижимаю внутреннюю часть своей ладони к его.
Только прижимаю, он обхватывает. И этот контакт вызывает не только мурашек, которые почему-то частая компания, когда мы рядом В животе возникает какое-то копошение. Я бы сказала, что это те самые бабочки Только почему? Как?
Полноценно сфокусироваться на этих ощущениях не получается. Бойко дергает мою кисть на себя, темнеет взглядом и ожидаемо интересуется:
Что это значит?
Тот, кто проиграет, будет должен провести с победителем ровно тридцать три полных суток. В разброс, конечно. В течение года.
И в чем прикол, если я выиграю? хмурится он. Мне в любом случае придется провести с тобой чертовых тридцать три дня.
Именно, выкрикиваю я и свободной рукой быстро «разрубаю» наш спор.
Выскакиваю из машины до того, как он решается меня убить.
Оглядываюсь и улыбка стынет на моем лице.
9
Сражайся или умри, Центурион.
Напоровшись на толпу знакомых лиц, личинка заметно притухает со своим навязчивым щенячьим восторгом. Понятно же, что в компании моих друзей ее и десять пар розовых очков не спасут. Была бы хоть на грамм рассудительной, в ту же секунду завернула бы играть роль доброжелательного эльфа. Но нет же. Эта идиотка сжимает ладони в кулаки и демонстративно выпрямляет спину. Только взгляд, который она на меня направляет, выдает заваруху в ее мыслях.
Они будут с нами?
Ага, лениво отзываюсь я. Если боишься, бей по копытам, Вареник. Сейчас. Я за тобой гнаться не стану, милостиво даю ей шанс слинять.
Так, чтобы все видели, конечно.
Чего это мне бояться? хорохорится эта курица, усиленно качая собственные амбиции. Отлично проведем время!
И решительно прет к толпе.
Ну, вот что за дурочка?
Закладывая ладони в карманы джинсов, медленно иду следом. Смотрю на ее тощую задницу, и даже жалость какая-то внутри просыпается. Просыпается и засыпает. Если она такая тупая, я должен ее проучить. Раз и навсегда. Чтобы даже смотреть в мою сторону боялась. Сейлор Мун[1], бля.
Привет, здоровается чертова Любомирова, едва мы останавливаемся. Ее голос звучит пискляво и выдает волнение. Уверен, что не только я это слышу. Но, стоит отдать должное, она достаточно быстро выравнивает децибелы:Кто еще не в курсе, ясестра Кирилла. Меня зовут Варя. Буду рада провести время с друзьями брата!
Любомирова, приглушенно выдыхаю, чтобы тормознуть ее активность.
Ай-й-й, горланит, прикрывая ладонью рот, и смеется. Все время забываю, что братца нервирует наше родство.
Приглуши текст, юмористка. Я сам все, что надо, скажу.
Я просто радуюсь, что ты меня пригласил!
Молчи, сказал.
Как пожелаешь!
Молчи.
Молчу!
Сестра, блядь, выговариваю и презрительно хмыкаю, когда она, наконец, затыкается. Третье ребро от задницы.
Громче всех ржет Довлатова. У нее мало того, что само собой вавка в голове, так еще она эту мою инфузорию невзлюбила горше меня. Мою? Да какую мою? В том смысле, что проблема моя.
А ребро слева или справа? подает голос эта неуемная сестра. Если что, уверена, те, что в заднице, способны мигрировать. А значит, когда-нибудь я могу оказаться у тебя под сердцем. Имей в виду!
Ты прям такая смешная, я не могу, смотрю на нее, не скрывая неприязни, а она все равно продолжает лыбиться.
Именно поэтому я тебе уже нравлюсь.
Входи, давай, киваю на дверь. Центурионы первые.
Она даже не спрашивает, где мы находимся. Задирает голову и чешет через крыльцо к входу в темное многоэтажное здание. Переглядываемся с Чарой и шагаем следом. Остальные после коротких комментариев и череды тихих смешков тянутся сзади.
Значит, это квест, быстро врубается Любомирова, пока мы проходим оформление и идем за администратором по коридору. Какая тема?
Прятки в диких джунглях.
О, неопределенно гудит она. Даже здесь очки свои не сняла. Но глаза ее они практически не скрывают. Читаю в них удивление. Правда? Звучит скучновато.
Скучновато? охреневаю я.
Я думала, будет какая-то химическая лаборатория с задачами на логику. Ну, или хотя бы война.
Это будет война, выдаю, придерживая ее за локоть, пока остальные входят в раздевалку. Эта личинка такая мелкая, приходится реально горбатиться, чтобы припечатать ее лоб своим. Сражайся или умри, Центурион.
Она замирает. Клянусь, что слышу, как тарахтит ее перепуганное сердечко. Оно несется диким галопом. Только поэтому мое собственное синхронно ускоряет свою работу.
Смотрю в ее взбаламученные глаза через ее же розовые очки и впервые в жизни раздражаюсь от того, что подвернувшаяся дурочка слишком красивая. Трезв, но за свое восприятие не отвечаю по другим причинам. Так уж повелось, что Любомирова стимулирует внутри меня чересчур бурную выработку гормонов. Первым в голову ударяет адреналин. Его шум и огненная сила мне всегда нравились. Но сейчас, кажется, с трудом справляюсь.
Она меня возбуждает.
Ее взгляд. Запах. Комплектация. Чертов язык-помело.
Похоть нередко возникает на фоне агрессии. Секс, по сути, тоже акт агрессии. И я вдруг понимаю, что не против проникнуть в ее тело. Да нет, блядь, не просто не против Я хочу этого.
О, ты все-таки смотрел этот фильм? то ли делает вид, то ли и правда не улавливает моего настроя Любомирова.
Дергается, чтобы отойти. Я же грубо подтаскиваю ее обратно. И, потеряв на эмоциях хладнокровие, утыкаюсь в ее щеку носом и нюхаю.
Чем ты мажешься?
Ничем, растерянно шелестит, прекращая, наконец, лыбиться.
- Не ври.
О, да, как скажешь, брякает после секундной заминки. Это специальная мазь, которую я сама варю из алое, сока африканских растений, тараканьих лапок и мышиного помета.
Продолжаешь юморить?
Жаль, взглядом придушить ее нельзя, а рука пока не поднимается. Пока.
А что мне еще делать? ее дыхание с шумом срывается и прилетает мне в рожу.
Какая-то чертовщина, но я ловлю себя на мысли, что готов ее сожрать. Осторожно вдыхаю, а внутри будто капилляры лопаются.
Вот за это я ее ненавижу! Еще никого никогда так
Я серьезно, выкупаешь? отстраняюсь и вынуждаю себя держаться на расстоянии.
Выкупаю.
Все равно, идешь?
Последний шанс, блядь.
Иду, конечно! и влетает в раздевалку.
Несколько минут, пока переодеваемся, прорабатываю эмоции и их влияние на физические показатели, как перед важным матчем. Сердце замедляется. Дыхание выравнивается. Мыслипо требованию. Никакого сумасбродства и шатания.
Пока не выходим в общий зал, и я не замечаю свою чертову сводную сестру в обтягивающем латексном костюме. Он черный, как и мой. Только ощущение, будто взрослые комплекты ей не подошли, и она, забыв посмотреться в зеркало, напялила детский.
Меня резко бросает в жар, но я не собираюсь реагировать на эту хрень. Ведущий объясняет правила. Смотрю на него и слушаю, хотя не впервые в этом квесте участвую. Правда, последний раз мы с Чарой и Филей приходили сюда еще школьниками.
Все идет по плану. Мы разделяемся. Личинка в команде Теней, они входят в зал первыми, чтобы спрятаться.
Должен признать, не такая уж она тощая. Признаю и на корню душу свою наблюдательность. Не хватало еще пялиться на нее и пускать слюни. Давно не пиздюк, чтобы без надобности обращать внимание на внешний рельеф всяких тошнотворных выскочек. Вот пусть и дальше носит свои мохнатые балахоны.
Прежде чем войти в зал, Любомирова оборачивается и в очередной раз щерит в мою сторону зубы. Белка, блин.
Сражайся или умри, повторяет мои слова и козыряет двумя пальцами.
А я ловлю себя на том, что абсолютно неосознанно ухмыляюсь.
Нос без очков не разбей.
У меня виртуальные!
Дверь захлопывается. Я откашливаюсь. Хочу по привычке заложить ладони в карманы, но в долбаном костюме они отсутствуют. Снова откашливаюсь. Упираю руки в бедра, наворачиваю полкруга по коридору и ловлю задумчивый взгляд Чары.
Что? вырывается у меня чересчур агрессивно.
Ничего, спокойно отзывается он.
Там все готово? киваю на зал.
Готово.
Отлично.
[1] Сейлор Мунперсонаж аниме-сериала. Беззаботная школьница, которая может превращаться в воина. Борец за добро и справедливость.
10
Я отказываюсь сдаваться!
Мы входим в декорированный под джунгли зал, и я на мгновение застываю в восхищении. Все выглядит очень правдоподобно. Кажется, будто и правда очутился где-то в лесах Амазонии. Восприятие усиливают различные звуки: пение птиц, мелодичное стрекотание насекомых, клокотание, рычание, уханье, визги и крики животных покрупнее, и даже шум водопада. Помня о пояснениях ведущего, бросаю взгляд на выданные одним из организаторов часы и настраиваюсь за три минуты, в которые будет гореть свет, внимательно осмотреть импровизированные тропические дебри и расположение тропинок.
По-моему, нам нужно рассредоточиться, с самым умным видом заявляет девушка Кирилла, подпирая скрещенными руками впечатляющего размера грудь.
Рассредоточиться Интересно, она это слово специально перед квестом выучила?
А по-моему, очевидно, что этого делать не стоит, резонно возражаю я. Мы должны держаться вместе.
Это прятки! Каждый сам за себя!
Это необычные прятки. Ты же слышала, что сказал ведущий? Если мы поймаем Охотника, одна из нас свободно выходит из тени. Мы можем поймать всех!
Красивое лицо Марины искажает гримаса презрения, которое я нередко вижу у Кирилла. Только взгляд братца в такие моменты пробирает до дрожи, а эта его пигалица выглядит просто смешно.
Лично я, с визгливым апломбом заявляет она, с тобой вместе держаться не планирую. Девочки?
Оставшиеся девушки без заминки ее поддерживают.
Я с тобой иду!
Я тоже!
И я!
Не все вместе, идиотки! возмущенно одергивает своих подпевал королева.
Тогда мы с Олей пойдем туда, быстро меняет план одна из девчонок.
Туда пойдем мы с Викой, тут же возражает Марина. Боже, как только Бойко ее терпит? Она же невыносимая! Впрочем, как и он. Вы с Олей идите налево. А ты, мелочь, тычет в меня пальцем, иди прямо.
Как скажешь, соглашаюсь я, мечтая поскорее избавиться от необходимости видеть и слышать Довлатову.
Едва я это выговариваю, свет гаснет. Девушки, взвизгнув, как молоденькие дикие свиньи, стремглав бросаются по разным сторонам. Я шагаю прямо, как мне и было велено.
Темно, но не настолько, чтобы не разглядеть направление. Где-то между крупными насыщенно-зелеными листьями пробивается слабый свет. Я вполне вижу, куда ставить ноги. А если и сбиваюсь с тропинки, по громкому шороху искусственной травы сразу же понимаю это и возвращаюсь на мягкую, будто резиновую, импровизированную почву.
Напоминаю себе, что все это лишь игра. В действительности ничего страшного здесь произойти не может, какими бы крутыми ни казались эти декорации. Мне просто нужно найти укромное место и ждать. Наверное, это все-таки будет скучно.
Но несмотря на все внутренние убеждения, мое сердце капитально разгоняется. Не уверена, что мой лечащий врач одобрил бы такие нагрузки. Мама точно не должна узнать, а лучше вообще никому-никому не говорить.
Тропинка быстро заканчивается. Я вынуждаю себя сойти с нее и шагнуть в заросли. Забираюсь в чащу настолько глубоко, насколько получается, и прислоняюсь к толстому стволу дерева.