Отвернулась. По щеке стекла слеза, губы задрожали. Марко был мокрым, горячим, очень тяжелым, и от его обжигающего дыхания на щеке и шее было еще жарче. Я стала задыхаться. Будто почувствовав, он приподнялся, чмокнул в пересохшие губы и откатился в сторону, развалившись на большей части кровати моей кровати Всего десять минут назад я не преминула бы как-нибудь его уколоть по этому поводу, но сейчас не было ни сил, ни желания Я повернулась к нему спиной и свернулась клубком. Между ног было липко и противно, но вставать и идти в душ тоже не хотелось. Неужели я причинила ему столько зла, что заслужила такое?! Внутри вдруг вместо жалости к себе начала подниматься ненависть. Не шевелясь, глазами отыскала его пистолет на комоде. Сглотнула и закусила губу. Сердце билось, как бешеное. Безумные мысли завертелись в голове с такой скоростью, что в висках запульсировала боль. Закрыла глаза, чтобы успокоиться и не совершить преждевременных глупостей. Я сделаю это, когда он уснет, не сейчас. Сейчас у меня просто не будет шансов
Плеча вдруг коснулись его пальцынежно погладили, вызывая озноб. Вздрогнула от неожиданности, но не обернулась. Марко вздохнул и убрал руку, а через несколько секунд накрыл меня одеялом. Если бы он обнял меня сейчас, я бы, наверное, закричала! Но он не обнял, просто лежал молча, а вскоре уже безмятежно спал.
Глава 3
«В сердце каждого есть клинок. Чем чище сердце, тем острее лезвие».
Александр Дюма, «Граф Монте-Кристо»
Марко
Я привык чутко спать, потому что от этого слишком часто зависела моя жизнь. Не знаю, что это было, возможно, какой-то шорох, шаги или скрип, но нечто заставило меня проснуться. С трудом вытянул себя из очередного муторно-кровавого кошмара и открыл глаза. Первое же, что увидел перед собой, была Доминикаголая, в облаке растрепанных темных локонов, порочная и прекрасная, как сама ночь. Непростительно долго разглядывал это ночное видение, точнее, пожирал ее глазами, и лишь спустя вечность наткнулся взглядом на дуло пистолета, который она сжимала в руках и который был направлен прямо на меня. «Вот уж попал, твою мать» промелькнула безрассудно запоздалая мысль, которая почему-то не вызвала ни малейшего страха. Маленькая отважная девочка, которая решила отомстить своему обидчику, выглядела более чем опасно, однако, наметанный взгляд тут же определил, как неумело она держит пистолет, как дрожат ее руки, как подгибаются от страха колени, как безумно смотрят из темноты ее сверкающие праведным гневом темные глаза. Неслышно выдохнул.
Подойди ближе, если не хочешь промахнуться, проговорил спокойно. К тому же ты не сняла его с предохранителя. Знаешь, как это делается? Подойди, я объясню.
Даже в густом сумраке комнаты заметил, как она вся содрогнулась от этих слов, задышала еще чаще и еще громче, почти застонала от разочарования и злости. Тем не менее, опустила пистолет и взглянула на него, пытаясь разобраться в том, что я только что сказал. От шока и стресса ее мысли путались, а тело плохо слушалось.
Не хочу тебя расстраивать, но это мужское оружие. Курок слишком тугой для женских пальчиков. И отдача будет сильной. Ты просто не справишься
Тем не менее, услышал щелчок предохранителя. Потом дуло вновь уставилось на меня своим бездонным глазом, а девушка, едва стоящая на ногах, приблизилась на пару шагов. Ее большой палец изо всех сил давил на курок.
Я убью тебя, Марко! прохрипела, едва сдерживая слезы. Ее голос дрожал, как и вся она.
Это будет справедливо после сегодняшней ночи. Только вот ты все равно не сможешь выстрелить, потому что ты никогда не убивала людей, а это тяжело и отвратительно.
Тыне человек!
Разве что фигурально
Ты заслуживаешь смерти!
А ты не заслуживаешь того, чтобы становиться убийцей.
Юная обнаженная богиня мщения задрожала еще больше, как и пистолет в ее руках. Кажется, из ее глаз потекли слезы. Женщина на грани нервного срываэто явление было хорошо мне знакомо. Оно преследует меня периодически, потому что я не умею любить. Меня никто этому не учил. Сейчас тоже понимаю, что сердце не начинает биться быстрее, хотя Доминику мне немного жаль. Тем не менее, единственное, о чем я сейчас думаю, это о ее прекрасном, юном, упругом, горячем теле, о сексе с ней, о том, как вновь хочу ее трахнуть, почувствовать под собой, а потом и себя в ней так, чтобы ее волосы струились по плечам и спине, а она скакала на моем члене, оседлав меня верхом, как умелая безудержная наездница. Еще одна попытка нажать на курок окончилась провалом, и девушка уже чуть не плакала от отчаяния.
Иди сюда, девочка, проговорил тихо, даже ласково. Я помогу.
Я тебе не верю!
У тебя есть на это все основания, но сейчас я обещаю, что не прикоснусь к тебе и просто помогу взвести курок.
Ты сдрейфишь! Потому что тытрус! Только и можешь, что насиловать слабых женщин!
Я не сдрейфлю. И я тебя не насиловал, а соблазнил.
Упрямо сжала зубы, чтобы подбородок не дрожал, сглотнула, ринулась к постели и протянула мне пистолет, все так же направляя дуло на меня. Невольно отпрянул и тут же усмехнулся своей реакции. Да ужвсе же сдрейфил слегка но все равно взял оружие из ее рук, взвел курок и вернул обратно, по-прежнему направляя дуло в свою сторону. Шокированная и растерянная, теперь она стояла совсем рядом. Только руку протянии это юное тело вновь будет моим, подо мной стояк и так уже чувствовался стобалльный. Хорошо, что я по пояс был накрыт одеялом и это не бросалось в глаза этой воительнице-амазонке. Наблюдал, как дрожали ее сочные алые губы, из которых вновь хотелось испить блаженного нектара, как вздымались ее идеально торчащие пышные груди с аккуратными темными сосочками, вытянувшимися твердыми столбиками, как между ее бровей пролегла нервно вздрагивающая складочка. Оба ее указательных пальца лежали на спусковом крючке, но на самом деле едва его касались. Конечно, она была не готова да и не испытывала по отношению ко мне той ненависти, которую ей диктовало нанесенное ей оскорбление и собственная слабость. Осторожно протянул руку, взял дуло пистолета и направил себе в грудь, в сердце, глядя при этом ей в глаза.
Стреляй. И не бойся. Я умру сразу.
Дрожь от ее рук передавалась пистолету.
Стреляй! приказал более жестко. Считаю до трех. Раз, дваНа счет два просто схватил ее за запястье, направляя дуло в потолок, затем сделал захват за локоть и потянул на себя. Раздался выстрел. Девушка закричала, но в следующую секунду уже лежала подо мной, сжимающие пистолет рукинад головой, в надежном плену моих пальцев. Грубо вырвал рукоятку из ее ослабших рук и отложил пистолет в сторону. Какое-то время Доминика молча смотрела мне в глаза, вся напряженная, как пружина, затем лицо ее исказилось злобой и ненавистью, ничуть не потеряв при этом своей красоты.
Не смей меня трогать! Убирайся отсюда! Немедленно убирайся! Не хочу тебя видеть! Ненавижу! Ты вызываешь у меня отвращение! Ты монстр! Чудовище! Исчезни! Вон! Вон! заорала мне в лицо, яростно брыкаясь. Какое-то время наблюдал за этой беспомощной агонией, размышляя, чего мне сейчас хочется большеуйти или еще раз ее поиметь. Принял решение сделать первое. Все же ситуация не располагала к продолжению, как бы мне ни хотелось Подобная жестокость с моей стороны могла плохо закончиться, а заходить слишком далеко мне бы не хотелось. Дождался, пока она вымотается и прекратит кричать и брыкаться, затем выпустил ее и встал, забрал оружие и направился к своей одежде. Пока я неторопливо одевался, она забралась под одеяло, отползла в дальний угол и наблюдала за мной, как зверек из норки, испуганный, но злой.
Бросил на нее последний взгляд, собираясь сказать что-то, но передумал, так как услышал шум снаружи. Конечно, выстрел поднял на ноги весь дом. Когда приоткрыл дверь ее комнаты, столкнулся с целой толпой вооруженной до зубов охраны, а также с Андрео и Винсенте. Начальник смены, Генри, опустил дуло и окинул меня взглядом с ног до головы. Видок, безусловно, был компрометирующий. Надел только брюки, обувь, нацепил на шею расслабленный галстук и накинул, не застегивая, рубашку. Пиджак и пистолет взял в руки, как и ремень.
Мы слышали выстрелперекрыл мне дорогу начальник смены. С другой стороны подобрался Винсенте в пижаме и шелковом халате с пистолетом в руке. За их спинами толпилось семь человек охраны, а где-то за ними, у лестницы, замер Андрео, которого уже перекосило от приступа глумливого смеха.
Неосторожное обращение с оружиемпояснил невозмутимо и пересекся взглядом с Винсенте, который смотрел недобро и мрачно.
Она в порядке? спросил он.
Сам проверь, беспечно пожал плечами.
Толпа мужчин ввалилась в ее спальню, но тут же подалась назад, услышав гневный женский окрик: «Какого черта?!» Послышался ропот мужских оправданий. Не стал вслушиваться дальше и направился к своей комнате. Из-за спины продолжал доноситься гомон мужских голосов и фирменные вопли Доминики в духе: «С чего вы взяли, что ко мне можно вот так заявляться, кому ни попадя, и даже без стука?!» Невольно улыбнулся краем губ. Эта капризная принцесса не обманула ожидания, да и не в ее духе это былоизображать из себя жертву.
А ты времени зря не теряешь Да, Марко? окликнул Андрео, который вовсе даже не пытался ворваться в комнату к Доминике, и без того сделав свои выводы.
Ты чем-то недоволен?
Я? изобразил фальшивое удивление Андрео и театрально закатил глаза. Кто я такой, чтобы быть недовольным волей отца, правда? Все мы трудимся по мере сил, чтобы не оказаться в опале Но прямо скажем, у тебя это получается намного лучше других. В смысле беспрекословно и буквально выполнять любые приказы
Детская ревность проснулась? Снова игрушки не поделили или сферы влияния? чуть приподнял бровь.
Нет что тыОн примирительно выставил вперед ладони. Просто восхищаюсь такой дисциплиной Почему только мне не дают подобных поручений? Ну, в смысле, когда нужно кого-нибудь трахнуть?
Невольно помрачнел.
Может быть, потому, что ты увечишь и убиваешь тех, кого трахаешь? прорычал зло.
Далеко не всегдаАндрео натянул губы в искусственной улыбке, будто то, что мы обсуждали, было смешным и само собой разумеющимся.
Рисковать никто не хочет, окинул его презрительным взглядом, но не успел насладиться реакцией этого гнусного ублюдка, как нечто смело меня в сторону, прижало к стене и затрясло за грудки. Это оказался Винсенте.
Если ты причинил ей какое-то зло, я тебя убьюпрошипел он мне в лицо.
Разве она жаловалась на что-либо? нахмурившись, посмотрел ему в глаза, чтобы не думал, что я что-то скрываю или чего-то боюсь. Праведный гнев Винсенте как лучшего из нас, конечно, был предсказуем. Только вот при отце высказаться против нашего брака он все же побоялся, и теперь кипятился и изливал свои благородные порывы на меня лично.
Ты мог ее запугать! продолжал кипятиться он, напирая. Я мог бы легко пристрелить его на месте за эту унизительную выволочку, но он все же был намного старше и я не желал обострять ситуацию.
Кого? Доминику? скривился скептически. Ты сам в штаны не наложил, побывав в ее комнате?
Кто стрелял?! не унимался Винсенте, все напирая, а я терпеливо сносил этот напор, хотя спектакль уже начал надоедать.
Это наше дело, заявил твердо.
Лучше не суйся к ней больше!
У нас скоро помолвка, так что я буду к ней соваться.
И совать, очевидно тожегрубо заржал Андрео и вдруг получил прямой удар в лицо от Винсенте, который наконец-то отпустил меня. На некоторое время младший братец заткнулся, прижимая руку к разбитому носу, но вскоре гнусный смешок раздался вновь. Рука у старшего все же была не слишком тяжелой.
Отзовите охрану и ложитесь спать, произнес я уверенно, чтобы положить конец конфликту и успокоить людей. Пока вы устраиваете этот цирк, ослаблен периметр. К тому же завтра мне рано вставать. Я уезжаю по поручению отца.
Охрана послушно отступила, а братья обменялись недовольными взглядами. Что ж, я тоже был недоволен. Хотя девчонка и была хороша, но я все же предпочел бы избежать всех этих проблем. Отец будто специально вдруг решил наслать на мою голову эту кару, а ведь он ничего не делает просто так и просчитывает на много ходов вперед Если хорошенько подумать, женить меня на строптивой и ненавидящей меня Доминике, да еще заявить о том, что я его главный преемник, было лучшим способом, чтобы сжить меня со света. Только вот за что?.. Неужто кто-то из тех, кого я пасу, чтобы рыли под клан, меня сдал?.. Впрочем, все эти вопросы требовали трезвой отдохнувшей головы, а я спал от силы пару часов.
Когда оказался в своей спальне, запер дверь и, не включая свет, подошел к окну, чтобы осмотреть подъездную аллею. Парни еще не вернулись на свои места, поэтому дождался, пока из дома вышло несколько человек, которые направились к своим постам. После этого разделся и, взяв оружие, тут же направился в душ. Не то чтобы я всегда был таким параноиком, но нынешняя ситуация мне не слишком-то нравилась. Под только что брызнувшими теплыми струями воды вновь ощутил на себе ее запах. Странно, что обратил внимание на подобную мелочь. Девочка, безусловно, оказалась лакомым кусочком, но и я все же никогда не был настолько чувствителен, чтобы обращать внимание на такие сентиментальные вещи. Представил себе, что было бы, если бы я сейчас вернулся к ней набросился бы, заласкал, затрахал бы до изнеможения, а потом проспал бы весь день, сжимая ее в объятьях. От этих мыслей внутри поднялась волна жара. Только на сей раз я ведь имел дело не с певичкой из бара и даже не с примой театра С дочерью Алессандро Рензо все же придется немного считаться. Кто знает, какими долгими нам покажутся эти несколько месяцев до свадьбы
Вылез из душа, обтерся полотенцем и рухнул на постель, предварительно спрятав под соседней пустующей подушкой пистолет. Оружие надежнее женщин, как в жизни, так и в постели
* * *
Проснулся ни свет, ни заря и практически сразу встал. Если нежиться в постели, можно проспать весь день, а я не могу позволить себе такой роскоши, потому что Дон Рензо всегда ожидает от меня больше, чем от остальных. Привел себя в порядок, выбрал один из лучших костюмов и спустился на кухню, чтобы выпить кофе и перекусить. С удивлением для себя обнаружил там не только кухарку, но и синьорину, которую вчера лишил девственности и которая собиралась меня за это застрелить. Видимо, рассчитывала позавтракать в полном одиночестве, но я вновь разрушил ее планы. Чуть завидев меня в дверном проеме, вздрогнула, но очень быстро взяла себя в руки. Распрямила спинку, передернула плечами и вновь сосредоточилась на огромной книге, лежащей у нее на коленях. Все-таки онахозяйка этого дома и не пристало ей бегать от меня по углам.
Пока Норина готовила мне завтрак, какое-то время разглядывал Доминику издалека довольно бесцеремонно. Ярко-красная шелковая блузка с пышными рукавами приятно подсвечивала нежно-золотистый оттенок кожи, узкая черная юбка-карандаш чуть выше колен ладно облегала изящно очерченные округлые бедра, на тонкой талииширокий кожаный пояс, в ушках и на шеекрупные золотые украшения, шикарные темно-каштановые волосы струятся по плечам и спине, щеки пылают свежим румянцем, который, как хочется верить, был вызван моим появлением. Весь ее вид громко и настойчиво кричал о том, что она не собирается показывать кому бы то ни было свою подавленность и слабость или признавать фиаско. Напротив, она была готова покорять весь мир. Что ж, это было похвально и заводило Девушка сидела на веранде за небольшим столиком в плетеном кресле и читала какую-то книгу. На столе стыл крепкий черный кофе и корнетто. Раскрытые шторы, как и ее локоны, ласково теребил теплый утренний ветерок. Веранда, конечно, была лучшим местом для завтракасветлый, открытый для солнечных лучей уголок, так непохожий на наш мрачный темный дом.
Доброе утро, произнес, ступая на веранду, но неожиданно повернулся в сторону на резкий посторонний голос.
А, Марко Доброе! с фальшивой любезностью ответил Андрео, который, оказывается, стоял на другом конце веранды и курил. Нежеланная и неожиданная встреча заставила улетучиться приятные мысли. А я-то уже размечтался минут десять до отъезда побыть с ней наедине. Наши перепалки, кажется, начали мне нравиться, но сейчас скорее хотелось объясниться после вчерашнего. Однако, Доминика даже не удостоила меня приветствием, тогда как у болтливого Андрео как всегда не закрывался рот. Как видишь, мы сегодня тоже ранние пташки. Собираемся съездить в город, продолжил он. Доминика давно не была в Нью-Йорке, да и мы сто лет не виделись Хочу свозить ее по нашим любимым местам, как в детстве, потом пообедаем и вернемся. Ты ведь не возражаешь?