Глава 2
Когда Дерия открывает дверь дома, ее соседка и лучшая подруга Сузанна в коридоре и собирает с пола апельсины, которые, наверное, вывалились из переполненной корзины, сплетенной из лозы. Пара апельсинов катится вниз по лестнице. Один апельсин летит прямо под ноги Дерии, и она останавливает его кончиком туфли.
Дерия, дорогуша! Привет! Ты пришла очень вовремя. Фрукты хотят разбежаться.
Привет, Солнце. Дерия ставит на пол пакет с покупками, чтобы помочь подруге собрать фрукты.
Достаточно произнести прозвище подруги вслух, как на душе у Дерии становится легче. Как-то светлее. Да, это прозвище никому не подошло бы лучше. Сузанна это женщина, лицо которой постоянно сияет, а ее светлые непокорные локоны напоминают солнечные лучи. Кроме того, у нее розовые щечки, похожие на яблочки, и выглядят они так, словно их разрисовали, она применяет косметику только для того, чтобы как-то затушевать эти яркие щеки. При всем желании Дерия не может понять, зачем она это делает. Про себя она называет щеки Сузанны щеками летнего солнца и даже завидует ей. Сама она всегда бледна, причем это такая бледность, что все парикмахеры советуют ей перестать красить волосы. Никто не хочет верить, что это ее естественный цвет лица, так не подходит ее светлая кожа к ее черным волосам.
Солнце работает половину дня в страховой компании, однако ее настоящим призванием является маленький «Интернет-шоп», через который она продает сшитые ею самой, да к тому же с большой любовью, обложки для книг, сумочки для мобильных телефонов, наволочки для подушек и трогательных плюшевых зверушек, с которыми она по отдельности прощается, прежде чем послать их покупателю. Дерия не может объяснить себе, почему у такой притягательной и яркой личности, как Сузанна, нет кучи подружек, как у Кэрри из «Секса в большом городе». Вместо этого Солнце держится за Дерию, которая рядом с ней чувствует себя, словно луна бледная и холодная. Это не мешает и не смущает Дерию. Нет, она даже вынуждена признать, что чувствует себя очень уютно в приятном тепле Солнца.
И что же ты собираешься делать со всеми этими фруктами? Разве ты никогда не слышала об опасном шоке от витамина С? Или о гипервитаминозе?
Будь сильной! Я купила их для тебя. Я хотела принести их тебе. Солнце бросает Дерии один из апельсинов и вместе с ней поднимается по лестнице на первый этаж, в квартиру Дерии.
Прогноз погоды угрожает нам целой неделей затяжных дождей, и я подумала, что смогу сделать нам пару смузи типа «Грипп нет, только не для меня».
Очень приятно, что ты думаешь обо мне.
В своих собственных интересах, улыбается Солнце. Дело в том, что мне нужен твой совет. И, кроме того, у меня сломался миксер. У тебя же есть?
У меня есть миксер для пюре. Кажется.
С ним тоже можно поработать.
Дерия открывает дверь, снимает туфли и заносит свои покупки и покупки Солнца в кухню, прежде чем снять пальто и тщательно, без складок, развесить его на плечиках. Кот по кличке Один приветствует их мяуканьем и так настойчиво трется о ноги, словно хочет сбить ее с ног.
Ты зажравшееся белое чудовище, ласково ругает она кота. Неужели ты всерьез думаешь, что получишь ужин вот так сразу? Солнце, хочешь кофе, прежде чем мы займемся фруктами?
Солнце тоже сняла куртку, теперь Сузанна садится за кухонный стол и усаживает кота к себе на колени:
Спасибо, нет. Ты ведь знаешь, что я не смогу уснуть, если вечером выпью кофе.
У Дерии та же история, и именно поэтому она пьет кофе.
Меня все время удивляет, что ты приходишь из итальянского кафе и, едва попав в дом, сразу же включаешь эту ужасную штуку.
Привычка, отвечает Дерия и снимает чашку с тщательно вытертой полки.
Скорее всего, это каприз, почти такой же, как твоя привычка к чистоте. Эта квартира вызывает у меня угрызения совести когда в нее ни войдешь, все выглядит так, будто ты только что все здесь вычистила.
Я просто люблю чистоту.
Нет, просто у тебя нет никакого хобби.
Честность это второе имя Солнца, и тут она редко идет на компромисс. Но у нее такой характер, что даже спорить с ней приятно.
Пару маленьких капризов ты можешь и оставить мне Иначе мы начнем спорить о твоей ужасной коллекции фарфоровых слоников. А сейчас я выпью кофе. На работе я не успеваю это сделать. Да и мой собственный кофе все равно лучше.
«По крайней мере я знаю, что мои чашки чистые», мысленно продолжает она.
Твоя хозяйка не должна допустить, чтобы ее горячий итальянский шеф с горячей кровью услышал такое, говорит Солнце, обращаясь к Одину.
Кот переворачивается на спину и подставляет живот, и Солнце начинает самозабвенно чесать его.
Он бы выгнал меня ко всем чертям, шутит Дерия. А теперь признавайся какой тебе от меня нужен совет?
Солнце вздыхает, а Дерия знает свою подругу достаточно хорошо, чтобы предвидеть ее ответ.
Опять речь идет о твоем брате? Ему нужны
«снова нужны твои деньги», хочет сказать она, однако вовремя успевает остановиться. Она не хочет обидеть Сузанну, но такой излишней прямолинейностью легко может это сделать.
Он попросил еще раз помочь ему бормочет Солнце. Но я не знаю, действительно ли так для него будет лучше.
Дерия отставляет кофе в сторону, садится за стол рядом с подругой и берет ее за руку.
Значит, он снова не пошел на эту терапию, да?
Сузанна качает головой и вдруг становится ужасно усталой:
Он сочиняет, что у него не было времени.
Но ты ему не веришь.
Нет.
Зачем ему в этот раз нужны деньги?
Солнце невесело улыбается:
Чтобы отремонтировать машину. Вроде бы она уже не может ездить, а это для него настоящая катастрофа Говорит, она ему нужна, чтобы ездить к врачу, и на терапию, и вообще куда угодно, куда ему срочно нужно. Странно только то, что вечером машина стоит перед его квартирой, а целый день ее там нет. Значит, не настолько уж она неисправна. Почему он все время врет мне, Дерия, почему?
У Дерии нет ответа, которого не знала бы сама Солнце. Не говоря ни слова, она обнимает ее. Наверное, очень тяжко наблюдать со стороны, как твоего младшего брата пожирает зависимость, а ты сама только беспомощно следишь за этим. Дерия не знает ее брата и, наверное, лишь приблизительно может представить себе, что чувствует подруга.
Ведь у него нет никого, кроме меня, шепчет Солнце.
Сейчас она кажется очень маленькой, Дерии хочется спрятать ее себе под куртку и защитить от жестокостей этого мира. Мира, который часто оказывается слишком грубым, холодным и безнадежным для такого человека, как Солнце.
Ее собственные заботы кажутся мелкими и сморщенными, как изюминки, перед лицом этой проблемы. Каким незначительным вдруг кажется вопрос, заметил ли ее мужчина, которого она знала еще в юности. Не все ли равно, вспоминает он время от времени о ней или уже нет?
Кого она сейчас пытается обмануть? Ведь этот мужчина наверняка Якоб.
И это меняет все.
Когда вечером она сидит за работой и пробивает на кассе покупки поздних посетителей, она снова невольно вспоминает о Якобе. Никто здесь даже в самой малой степени не похож на него, но ей кажется, что везде, куда она только ни посмотрит, сразу узнает его глаза. Обычно Дерии удается хорошо спрятаться за своей работой.
Семнадцать евро девяносто семь, пожалуйста. У вас есть карточка скидок?
Нет.
Вы собираете наши баллы лояльности?
Да, спасибо.
И два евро три цента сдачи, пожалуйста. Приятного вам вечера.
Работа кассирши просто прекрасна для нее и ее неврозов из-за этих самых неврозов она злится на себя, но их же и пестует, как маленьких милых домашних животных, ведь без них она бы не была собой.
Сидя за кассой или работая официанткой кафе, ей без труда удается общаться с незнакомыми людьми, улыбаться, время от времени поддерживать ни к чему не обязывающий разговор Все это ей нужно, чтобы быть уверенной, что она просто немного странная, но вовсе не серьезно психически больная. Робкая это да, пусть, но все же не погрязшая в социофобии. Раньше она частенько впадала в панику: ей казалось, что с ней что-то не так, что она выбивается из того русла, в котором двигаются нормальные люди. Люди искусства считаются особенно подверженными душевным болезням она должна радоваться, что теперь уже не так близка к искусству. Но нет, она этому не рада.
За это время Дерия поняла, что хотя и попала в штопор, но все же вписалась в поворот. Ее психотерапевт утверждает это. И Солнце с этим мнением соглашается. И ее работа, во время которой она не моргнув глазом общается с чужими людьми, тоже доказывает это.
Сорок пять евро двенадцать центов, пожалуйста. У вас карточка есть?
Нет. Я плачу картой ЕС.
Пожалуйста. Вставьте карточку вот сюда, введите ПИН-код и подтвердите нажатием на зеленую кнопку. Вы собираете наши баллы?
Ее работа это шарф и шапочка, с помощью которых она согревает и хранит свое одиночество. Ее фразы маска, которая демонстрирует улыбку, независимо от того, что за ней скрывается. Это никого не касается.
Она воспроизводит один и тот же набор фраз покупателю за покупателем, но в мыслях она уже далеко в прошлом, вернулась на многие годы назад. Раньше на каждом углу еще стояли киоски, в которых вечером или по выходным можно было купить напитки, сладости и сигареты. Она еще помнит, что всегда заказывал Якоб: пачку сигарет «Лаки Страйк» и пакетик сладостей за две марки. Якоб, который тогда еще не был уверен, превратился он уже во взрослого мужчину или остался еще юношей, почти подростком. Сейчас маленьких киосков в Дюссельдорфе почти нет да и кому они нужны, когда все супермаркеты с понедельника до субботы открыты до позднего вечера? Дерия спрашивает себя, курит ли еще Якоб уже тогда он хотел бросить курить и любит ли еще жевательную резинку со вкусом вина.
Следующий покупатель кладет на транспортер «Лаки Страйк» и два пакетика «Харибо». Дерия медленно, очень медленно, поднимает глаза. Надеется. Боится. Молится.
Это может быть Якоб.
Но это не он, это подросток лет пятнадцати, и прическа у него такая же, какая была у Якоба. Однако волосы светлые, а не каштановые. И глаза синие, а не карие. Он возмущается и обзывает ее дрянью, когда она, увидев сигареты, просит предъявить паспорт Якоб так бы никогда не сделал.
Он был убежденным убийцей и был этим вполне доволен.
У него не было безумного убеждения он не обязан делать в жизни что-то хорошее. Он не верил в глупости вроде божьего предначертания, которое подталкивало бы его к этому. Никто не заставлял его убивать. Ни один из этих жалких людишек. Он не убивал ни по финансовым, ни по эмоциональным причинам, из жадности или иных низких побуждений.
Он был прагматиком, и если время от времени, после тщательного расследования оказывалось, что убийство будет эффективным решением проблемы, то он садился за столик в кафе, где был постоянным посетителем, заказывал чайничек чая и следующую пару часов разрабатывал план операции, начиная со сближения с жертвой, далее нападения, потом фазу наказания, вплоть до вопроса, каким образом нужно будет устранить труп, чтобы все выглядело как безобидный несчастный случай.
Он был педантичнее, чем любой другой, которого он знал, он был умным, осторожным, но не испытывал страха и обладал талантом не только в планировании, но и в импровизации. Но прежде всего по своему душевному складу он был очень последовательным. Он не допускал, чтобы рутинная работа стала для него злым роком. Каждое убийство должно быть доведено до конца и происходить, как предыдущее.
У него были высокие запросы. Он ко всему на свете относился терпеливо, но только не к себе. В конце концов, он настолько хорошо знал себя, чтобы ожидать от самого себя абсолютного совершенства. Когда его спрашивали, почему он стал психологом, почему он играет в теннис или сочиняет песни за роялем, он отвечал: «Потому что я это умею» и именно таким был бы его ответ, если бы его спросили, почему он убивает.
То, что никто и никогда его об этом не спрашивал, было еще одним этому подтверждением.
Глава 3
Уже почти половина одиннадцатого ночи, и Дерия наконец отправляется домой. Ветер время от времени проникает ей под пальто и хватает ее за спину, словно грубая холодная рука. Она устала и замерзла. Возле киоска с греческими блюдами, который еще открыт, она заказывает себе большой кофе и высыпает туда три пакетика сахара.
Так поздно, почему вы еще не дома? спрашивает мужчина за прилавком. Он похож на пастуха из рекламы, вот только одет в темный спортивный костюм, обтягивающий его начинающий расти живот. Совсем одна?
Дерия делает вид, что не слышит, отсчитывает деньги, кладет их на прилавок и уходит.
Картонный стаканчик греет ей руку, но уже не позволяет прятать кулаки в карманы пальто. Кофе не помогает ни против озноба, ни против усталости эти ощущения кажутся ей чужими и неуместными, словно складка в стельке ее любимых туфель. Что с ней происходит? После работы она всегда идет домой пешком и обычно наслаждается покоем позднего часа. Сегодня все как-то не так. Ну, если быть честной перед собой, то уже вчера все было по-другому. Ведь именно тогда она случайно увидела Роберта, бывшего мужа. Он сидел в автобусе, проезжавшем мимо, что, очевидно, означает, что он снова выпил слишком много. Может быть, у него наконец отобрали водительское удостоверение. Роберт по своей воле никогда не оставляет свою машину. Дерию он совсем не заметил и к счастью! Тем не менее теперь она уже не могла спокойно идти домой, а вынуждена была торопиться.
В душе она ругает его и то, что ее, оказывается, так просто вывести из равновесия. Она идет медленнее и специально дышит глубже. «Если хочешь преодолеть свои страхи, нужно посмотреть им в лицо», повторяет она слова своей докторши. Она ни в коей мере не хочет позволить портить свои вечерние прогулки никакому мужчине на свете, а уж этому трижды тем более.
Услышав позади шум, Дерия вздрагивает. Она огладывается через плечо. На другой стороне улицы пожилая женщина выводит на газон мохнатую дворнягу, чтобы та сделала свои собачьи дела. Когда собака заканчивает, женщина уводит ее в ближайший подъезд дома. Это безобидно. Но Дерию все равно трясет: она совершенно одна между закрытыми дверьми и опущенными жалюзи. Дома, казалось, закрыли глаза.
И тем не менее у нее такое чувство, словно кто-то за ней наблюдает.
Она ускоряет шаг. Холод пробирается к ней через воротник и рукава. Кофе в стаканчике остыл еще до того, как Дерия выпила половину, и пальцы снова дрожат. Она швыряет стаканчик в урну, проходя мимо, и втягивает руки в спасительные рукава так, что их совсем не видно. Дрожа, она обхватывает себя руками. Когда же вдруг ей стало так холодно? Ноги заледенели так, что она уже не чувствует пальцев. А идти еще далеко, и Дерия в душе ругает все такси города, которые никогда не проезжают мимо, когда они так нужны.
Она снова озирается по сторонам. Никого не видно. Она смеется тихо, но тем не менее истерически. Что ж, как ни стыдно в этом признаваться самой себе, но она боится. Она любит бывать одна, ей больше всего нравится быть одной, и только в одиночестве она себя чувствует хорошо.
«Почему же сейчас все не так?» думает она, а затем тихонько шепчет в такт стуку своих каблуков:
По-че-му сей-час не так по-че-му сей-час не так?
От ускоренного дыхания у нее першит в горле. Снова взгляд через плечо. Да нет там никого, проклятье! Чего же она боится если нет ничего и никого? В душе она сражается за свой последний бастион. Если она не может преодолеть этот страх, то больше уже ничего не будет перерывов на отдых в одиночестве и даже немного спокойствия среди постоянной людской болтовни. Она испытывает злость к себе, почти такую же, как и страх.
А затем появляется какая-то фигура.
Дерии уже не нужно оглядываться. Она знает, что за ней кто-то идет. Это мужчина она это чувствует. Он, кажется, движется бесшумно, она его не слышит, но знает, что он находится так близко, что она, собственно, должна была бы слышать его. Неужели потому, что ее сердце стучит так громко? Кровь шумит в ушах. Она не знает, откуда появился этот мужчина. Может быть, из какого-то въезда во двор или из какой-то двери дома, но более вероятно, что он уже давно идет вслед за ней и просто не хотел раньше обнаруживать себя. Неужели он выискивал ее целенаправленно? Беззащитная жертва, хрупкая и нетренированная, которая живет одна и пропажу которой быстро не обнаружат? У нее с собой нет ничего, что могло бы оправдать грабителя. Но она подозревает, что этому человеку не нужны ни деньги, ни дорогой мобильный телефон. И, несмотря на это, ей хочется крикнуть: «У меня нет денег! Может быть, на мне дорогое пальто, но оно старое. Я просто официантка и кассирша. У меня даже нет мобильного телефона». Дерия идет быстрее, уже почти бежит. Мужчина сохраняет дистанцию, следуя за ней. Ей хочется побежать со всех ног, но она не делает этого только потому, что знает ее преследователь побежит тоже. К сожалению, спринтер из нее никудышный, во время утренней пробежки у нее уже через полкилометра сбивается дыхание. Ее взгляд мечется от двери к двери. Может быть, где-то можно нажать кнопку и попросить помощи? Навстречу ей движется легковой автомобиль. Она хочет выскочить на проезжую часть и остановить его, но ей не удается быстро преодолеть себя, и машина проезжает мимо. Когда Дерия смотрит вслед машине, то замечает в свете задних фонарей мужчину, массивный темный силуэт без лица.