Отпустив голову блондинки, Ромеро достал из переднего кармана темно-зеленую тряпочку и вложил ее мне в руки.
Далее, безмолвно развернувшись, достал из заднего кармана знакомый нож.
Я сам все закончу, произнес, возвращаясь на прежнее место.
Без лишних церемоний, кончик лезвия встретился с ее деснами и начал вгрызаться в них. Неожиданно, обретя голос, она завизжала, будто резаная свинья. Дабы удержать неподвижной, Ромеро вцепился ей в волосы.
Ее рыдания не затронули ни одного из нас.
Издаваемые девушкой звуки, пока она захлебывалась кровью, указывали на то, что Ромеро делает все верно. Он рассек всю верхнюю часть рта, изувечив десны так, как не смогли бы щипцы.
Я наблюдала без единого комментария. Эта женщина сдирала кожу с живых людей. С моей точки зрения, то, что мы делали, было лишь ребячеством, милосердием, которого она не заслуживала. Даже ощутила себя немного линчевателем.
Ром остановился после того, как закончил с нижней частью, взяв тряпку обратно, чтобы тщательно вытереть собственные руки и нож.
Рот ее выглядел так, словно был пропущен через шредер для бумаги.
Когда он приступил к правой части десен, она уже потеряла сознание от боли.
Бросив ткань на пол, Ромеро кивнул головой в сторону двери.
Почему ты оставляешь ее в живых? спросила, идя к выходу.
Позволяю ей немного помучиться. Утром прикончу.
Кивнув, вышла обратно в холл и направилась к темной лестнице. Чувствовала себя получше, голова прояснилась. Насилие приносило душевное успокоение.
Ромеро взял меня за руку и переплел наши пальцы. Будучи на полпути вверх на первой ступеньке, идя чуть впереди него, резко остановилась и обернулась. Я счастливо улыбнулась мужчине.
Спасибо тебе за это.
Отпустив руку, он обхватил мой подбородок, его бездушный взгляд впился в мой, погружая в бездонную пучину.
Никогда не смей благодарить меня за подобное дерьмо. Сказал же, что ты моя, а значитя твой. Это моя прямая обязанностьразбираться со всеми, кто причиняет тебе боль или выказывает пренебрежение.
Скривив губы, обхватила его руку. Приподнявшись на цыпочки, впилась в губы, Ром мгновенно отозвался, впуская мой язык, чтобы заняться им.
Обхватив его шею, слегка прикусила нижнюю губу и тихонько вздохнула, когда мужчина без предупреждения усадил меня на ступеньки. Захихикала, как чертова девица, когда он довольно грубо принялся стягивать с меня штаны.
Ух, что ты со мной творишь? простонала.
Пока еще ничего, он отступил назад и одарил меня дьявольской улыбкой. Я заставлю тебя кончить мне в рот, а потом трахну на этой лестничной клетке.
Позволишь мне пять минут притворяться, что злюсь на тебя?
Нет, Ром избавился от всего на своем пути, прежде чем положить руки мне на колени, раздвинув ноги так широко, что их обожгло.
Его взгляд встретился с моим, а потом мужчина зарылся лицом между моих бедер. Он провел языком сверху-вниз, обводя клитор. Сбилась со счета, сколько раз он проделал это, прежде чем погрузить язык в меня.
Твоя кискачертов наркотик, прорычал Ром, закидывая мои ноги себе на плечи и удерживая их руками, обхватив за бедра.
Бл*ть, Ром, застонала и вцепилась ему в шею, непроизвольно прижимаясь бедрами к его лицу и пытаясь протолкнуть язык глубже.
С тихим смешком он немного отстранился, теплое дыхание коснулось чувствительного узелочка за секунду до того, как рот сомкнулся вокруг него, а два пальца погрузились вовнутрь. Зубы нежно покусывали. Выругавшись, отпустила его волосы, чтобы схватиться за плечи, когда оргазм хлынул из ниоткуда.
Он по-прежнему вводил и выводил свои пальцы в киску, стимулируя ртом клитор, пока я выгибалась напротив.
Все еще пыталась прийти в чувства, когда Ром приподнялся, втянул пальцы в свой рот, а затем приспустил джинсы.
Обхватив член одной рукой, он скользил им вверх и вниз по моей щели, смазывая головку следами возбуждения, прежде чем войти в меня.
О, Боже, полустонала-полухныкала.
Ромеро, высокомерно поправил он, полностью выходя и снова погружаясь внутрь, до упора. Мужчина развернул меня так, что половина задницы оторвалась от ступеньки.
Прижав мои колени к груди, в подлинной манере, присущей ему, дикарь безжалостно трахал меня.
Мраморные ступени больно впивались в спину. Он проник настолько глубоко, что казалось, будто пытался намертво сплавить нас. Больно было в самом лучшем смысле этого слова.
Посмотри на нас, малышка. Взгляни, как мой член скользит в твою киску и обратно.
Успев опустить взгляд, наблюдала, как гладкий член вонзается внутрь и выходит обратно. Звук соприкосновения кожи, крики моего наслаждения эхом прокатились по пустой лестничной площадке. Штанга пирсинга многократно ударялась о точку G.
Сквозь дымку эйфории и похоти, ощущала, как мужчина наблюдает за каждой моей реакцией, в присущей ему глубокой оценивающей манере. Стиснув в кулаках его рубашку, я притянула ближе, прижимая губы к своим.
Он жадно проглотил мои истошные стоны. Чувствуя свой вкус на его языке, возбудилась еще сильнее, чем уже была.
В глубине души понимала, что чересчур сильно привязалась к нему.
Это было опасно для здоровья, но наплевать. Ничто другое не имело никакого значения, когда мы убивали или трахались, а у нас это всегда шло рука об руку. У психиатра был бы настоящий праздник.
Вскрикнула, когда он отпустил мою правую ногу, чтобы обхватить рукой горло, а затылком впечатал в ступеньку, вынуждая тело изогнуться неловкой дугой.
Рот распахнулся, но из него донесся лишь сильный кашель, когда мужчина сдавил трахею.
Скажи, что ты моя, потребовал ровным голосом, сжимая чуть сильнее, продолжая вколачиваться в меня.
Желудок резко скрутило. Признавалась ли в этом когда-то раньше вслух? Не могла вспомнить. Не была готова озвучить это или сознаться, что он был для меня буквально всем, чего когда-либо жаждала. Ром был словно кислород в моей крови, опаснейший яд, который хотелось вдыхать снова и снова, чтобы ощущать себя живой.
Возможно, кто-то заявит, что это делало меня слабой, но какая, черт возьми, разница, что думают другие люди? Мне было плевать, и вряд ли будет иначе. Зрение казалось туннельным, а Ромерояркий свет во мраке.
Мужчина следил, как я судорожно хватаю ртом воздух и пытаюсь отвергнуть очевидное. Хотелось впиться в на него злым взглядом, но глаза слезились. Чувствовала, как сердце колотится о грудную клетку. В ушах грохотала кровь.
Я я твоя, прохрипела, едва выговаривая.
Умница, девочка, прорычал он, наклонившись и сильно укусив губу до крови.
А сейчас, ты либо кончишь, либо потеряешь сознание. Не позволю больше дышать, пока твоя киска не сомкнется вокруг моего члена.
Наверное, я немного заскулила, заработав очередную дьявольскую усмешку с его стороны. Сконцентрировавшись на ощущении движений во мне, изо всех сил приподнимала бедра.
Давление нарастало с головокружительной скоростью, когда черные точки заплясали перед взором.
Чертова грудь пылала при каждой попытке втянуть воздух, затылок начинал пульсировать.
Наклонившись ниже, Ром слизывал слезы, скатившиеся по щекам, целуя линию челюсти.
Прекрасно, выдохнул мне на ухо, когда опустился до самого конца. Жар, разлившийся по позвоночнику, проник в самую душу.
Именно в тот самый миг, когда решила, что он действительно намерен придушить меня, мужчина разжал хватку, а я, с безмолвным криком, разлетелась на части, сознание затуманилось, зрение стало размыто-черным, когда втягивала воздух в отчаянно сопротивляющиеся легкие.
Глава 16
Калиста
Под собой я ощущала мягкий матрац, а брюки сменились на нечто напоминавшее боксеры.
Голова раскалывалась, горло першило, а тело будто угодило под машину.
Еб*ть, простонала, перекатываясь на живот.
Э-э-э по-моему, ты уже достаточно натрахалась, протянул знакомый голос.
Арлен?
На мгновение забыв о боли, резко повернула голову. Взгляд моих голубых глаз встретился с парой коньячного оттенка, у изножья кровати.
Сразу же почувствовала, что в ней произошли изменения; кровоподтеки на некогда безупречной оливковой коже явно имели свою историю.
Отбросив все вопросы, решила сосредоточиться на том, что она находилась прямо передо мной. До этого момента, даже не осознавала, как сильно не хватало ее присутствия, она мне даже нравилась. Почувствовала, как с моих плеч упала тяжесть от понимания того, что девушка жива.
Я так беспокоилась за тебя, выдохнула она, бросившись вперед и заключив в свои объятья.
Я боролась с желанием оттолкнуть ее. Терпеть не могла прикосновений, если только это не был Ромеро, но лишь неловко похлопала по спине, чтобы не выглядеть законченной сучкой. От Арлен пахло свежестью. Шоколадные волосы были уложены на макушке в замысловатый пучок.
Как давно ты здесь? спросила, легонько надавливая на спину.
Несколько часов назад меня привел Гримм. Никуда не могу пойти без этого проклятого мужика. Он все время стоял возле ванной, пока принимала душ, а потом закрыл меня в комнате, прорычала девушка.
Значит, Арлен тоже заперли? Хм.
Изучая ее разнообразные татуировки, не знала, что сказать дальше. Мы были знакомы недолго, но она оказалась одной из немногих женщин, с которыми я позволила себе сблизиться. Полагаю, что считала ее другом.
Ты выглядишь основательно оттраханной. Разумеется, вы не теряли времени даром и вернулись к своим безумным извращениям, девушка провела рукой по горлу.
Наверное, мне стоит взглянуть, чем ты занимаешься, сдвинув плед с ног, медленно встала и отправилась в ванную.
Вот дерьмо, пробормотала, увидев свое отражение.
Нижняя губа немного распухла, волосы были в полном беспорядке, а на шее красовался очевидный синяк в форме ладони, такой же, как и на запястьях.
Приподняв майку, обнаружила, что на спине еще один кровоподтек от лестницы. Действительно, на мне была пара клетчатых трусов-боксеров, задранных кверху. Поскольку Ромеро обычно ходил в «коммандо» (прим.: мужские трусы со слегка удлиненными штанинами), искренне надеялась, что это были его ретро-трусы на всякий случай, а не обнимашки от члена какого-то случайного мужика.
Взяв расческу, которой пользовалась ранее, улыбнулась себе, тщательно распутывая светлые локоны.
Где Ромеро? громко поинтересовалась.
Точно не уверена, он говорил, что скоро вернется и не будет тебя огорчать, девушка фыркнула, будто возможность такого развития событий казалась абсурдной.
Едва лишь успев отложить расческу, услышала еще один знакомый голос.
Обслуживание номеров! воодушевленно воскликнул Кобра.
Практически вылетев из ванной, обратила внимание на его синего цвета перевязь и свежеподстриженную рыжую макушку.
Улыбнувшись ему, слегка помахала рукой.
Девочка, что, бл*ть, это такое было? Подойди сюда и обними меня, добродушно потребовал парень.
Проскользнув мимо тележки с едой, которую он приволок, нехотя позволила ему обнять себя одной рукой.
Хвала все-бл*ть-вышнему, что ты прыгнула с того моста. Если бы с тобой что-то случилось, я бы точно умер, назидательно произнес он.
Не думаю, что Ромеро, из-за меня, прикончил бы человека, которого считал своим братом, и на самом деле, прыгнула я не по своей воле, но указывать на это не собиралась.
Кали, робкий голос донесся из открытой двери.
Взглянув мимо Кобры, увидела Джинкс, стоящую с нервно сцепленными на талии руками.
Совершенно очевидно, что это оказался вечер воссоединения. Ура мне.
Давай, иди и займись девчачьими штучками. Позже наверстаем упущенное, но не забудь съесть все до последней крошки. Сейчас с тобой творится какая-то фигня. Итак слишком худая, а задница все уменьшается. Мне нужно поговорить с Ромом.
Улыбка, которой он меня одарил, затронула серебристые глаза, а я не могла не ответить на нее. Никакой злости на него не было, лишь радость, что он был жив.
Пропустив Джинкс как можно дальше в комнату, захлопнул за собой дверь.
Детка, выдохнула она, бросившись ко мне.
«Великолепно, еще одна», подумалось, когда ее руки сгребли в объятья всю верхнюю часть моего тела, едва не сбив с ног при этом.
Продержалась целых три секунды, прежде чем отстраниться. Она выглядела настолько живой, насколько вообще возможно. Нефритовые глаза ярко сияли, а на смуглой коже ни пятнышка. Окинув меня оценивающим взглядом, девушка резко нахмурилась.
Калиста, пробормотала она. Что, черт подери, он с тобой сотворил?
Арлен издала горлом звук, подозрительно походивший на смех, переходящий в кашель. Я воздержалась от того, чтобы закатить глаза.
Очевидно, что эти двое все понимали, но никак не отреагировав, смотрели на меня так, будто только что выяснили, что убиваю щенков ради забавы.
Последовав примеру Арлен, прочистила горло.
Он трахнул меня очень жестко, Джинкс, медленно произнесла я.
И ты позволяешь ему делать такое с собой? Тебе это нравится?
Тон голоса выказывал недоумение. Увидев в ее глазах тягостное осуждение, я не оценила его. Скорее всего, она грохнулась бы в обморок, если рассказала бы, что от убийства и пыток вся насквозь промокала.
Не знала, как ответить на ее расспросы. Ведь остановить его было невозможно, а касаемо того, что мне это нравилось, то да, черт побери. Хотелось продолжения. В отношении его, всегда была жадной до боли, похотливой шлюшкой. Тело ощущалось так, будто прошло горнило испытаний, но все равно жаждало большего.
Обожаю это, пожав плечами, подкатила тележку с едой к кровати, чтобы присесть.
Мне было плевать, нравится ей это или нет, уже перестала скрывать, кто я есть на самом деле, дабы пощадить чью-то деликатность.
Ты же говорила, что являешься ее подругой, вклинилась Арлен, когда Джинкс продолжила хмуро пялиться на меня.
Именно поэтому и позволяю себе подобные суждения, огрызнулась Джинкс.
Ну, теперь и я ее подруга, но ты не замечаешь за мной осуждающего пи*дежа. Пусть она трахается, как считает нужным, заявила Арлен. Раз уж она в порядке, то и ты должна быть в норме. Нам обеим прекрасно известно, что Ромеро не за*бал бы ее до смерти. Ну, не в буквальном смысле, добавила напоследок.
Чтобы не рассмеяться, я прикусила щеку, пока они с откровенным презрением пялились друг на друга.
Девочки, никаких тут кошачьих боев, вмешалась, поднимая серебряную крышку с блюда.
Будучи настолько голодной, что даже не обращала внимания, какое мясо находилось в супе передо мной.
Энергично принялась за дело. Вкус оказался изумительным, и блюдо было теплым. Арлен устроилась на подоконнике, а Джинкс уселась в кресло.
Ну, и каково же там? махнула рукой, указывая на улицу.
Там полно приверженцев культа твоего парня. Тито тоже здесь, если интересно, ответила Джинкс с неодобрением в голосе.
Краешком глаза заметила, как Арлен зыркнула на нее.
По правде говоря, даже не интересовалась. Все, во что он вляпался с Дикарями, началось задолго до моего появления, бросив ложку, потянулась за бутылкой воды, ощущая внезапную необходимость разъяснить кое-что из того, что только что сказала. Ромеронечто большее, чем просто мой парень. Онмоя душа.
В смысле, родственная душа?
Нет, онмоя душа.
Джинкс взглянула на меня так, словно я официально потеряла рассудок.
Арлен усмехнулась, прекрасно понимая мои чувства, возможно, поскольку присутствовала в день заключения с ним сделки. Вероятнее всего, это произошло потому, что Арлен сразу же вписалась в коллектив, не прилагая усилий.
Ясно, протянула Джинкс. Так каков план? Мы должны уйти, ты ведь знаешь об этом, правда? Невозможно сидеть, сложа руки, пока Ромеро и его банда веселых головорезов, либо целая армия отбросов, решают, что же с нами делать. Поэтому, чем скорее уйдем, тем лучше. Там уже начинается какое-то безумие.
Отбросы? В наши дни их так принято называть?
Съев очередную ложку супа, встретилась с ней глазами. Ее взгляд выражал недоумение, мойледяное спокойствие. Невозможно было определить, почему вдруг возникла острая потребность защитить адептов Ромеро, но подобное откровенное осуждение с ее стороны, взбесило. Они являлись составной частью жизни Рома, а значитмоей. Мало того, она могла говорить подобное и обо мне.
Кали не собирается покидать Ромеро. Ведь она чертовски влюблена в него, ехидничала Арлен.