Мм Да, сейчас, Кристина судорожно кивнула.
И воспользовалась этим, как предлогом, чтобы выйти из поля зрения родных. Щеки горели так, что это точно видно. Кристина нуждалась в передышке. Быстро натянула домашние шорты и футболку, аккуратно развесила платье, порадовавшись, что сумела не испачкать то едой. И только сейчас, немного выдохнув, поняла, что голодная. Суетилась вокруг всех, Кузьме несколько раз пельмени доваривала, чтобы свежие Пока он не прикрикнул-таки, чтобы села и не мельтешила, он и сам в состоянии приготовить, да и вообще, еще и блинов хочет, и пирожных А сама так и не поела. Все любовалась им, кусок в горло не лез. А теперь прямо желудок подвело. Быстро прибравшись в комнате, спрятав все, она вернулась на кухню, в данный момент думая только том, чтобы поужинать.
Ого, видно, что ты растешь, точно как Кузьма когда-то, рассмеялась тетя Маша, когда увидела, сколько всего она взяла себе на тарелку.
Кристина только улыбнулась: к счастью, у нее все и правда «горело», так что есть могла столько, сколько захочется. Да и тетя не впервые шутила по этому поводу, и мама тоже. Один дядя Гриша одергивал женщин и говорил, чтобы не смущали ребенка. Но сейчас он еще был на работе, а Кузьма вышел на балкон «покурить спокойно», чтобы не слушать нотации матери по этому поводу. Сразу пошел, как Кристина вернулась, переодевшись. Так что в этот момент слова о ее аппетите Кристину не смутили. Она села на табурет, где до того сидел Кузьма (привыкла к этому месту, пока он отсутствовал, теперь, похоже, будут воевать за него), сдвинула его тарелку и начала есть. А ведь были и другие местамама ушла в душ, воспользовавшись перерывом в общении. Можно было и с противоположной стороны сесть. Кристя не подумала.
Эй, я не понял, меня уже с дивана выселили, теперь и из кухни выживают? весело хмыкнул Кузьма, показавшись на пороге кухни спустя пять минут. Мавка, ты меня видеть тут не хочешь, выгоняешь? привалился плечом к косяку, скрестил руки на груди и с усмешкой наблюдал за тем, как она ест.
А у Кристины снова горло сжало. И пельмень в горле застрял. Поперхнулась, закашлялась, понимая, что вновь краснеет. Замотала головой, пытаясь проглотить еду и одновременно опровергнуть его «обвинения», доказать, что никто его не выгоняет. Никогда и ни за что
Эй, спокойней, малыш, к ней одновременно бросились и Кузьма, и тетя Маша.
Но он успел первым. Присел у ее стула на корточки. Обхватил ее за плечи, выпрямил, с виноватой усмешкой похлопывая по спине.
Я не выселяю, ты что! едва проглотив злосчастный пельмень, начала оправдываться Кристя, вытирая выступившие на глазах слезы. Пыталась отдышаться. Я просто, привыкла тут сидеть, извини
Все нормально? с волнением спросила тетя Маша.
Оба кивнули, не оборачиваясь.
Кристина, прекрати, маленькая, ты что?! Я пошутил, хмыкнул Кузьма. Поднял руку и стер еще слезинку на щеке, которую она пропустила. Просто показалось забавным. Не нервничай так, доешь спокойно.
И все еще держит ее за плечи. Сидит перед ней на корточках. Высокий такой, лицо почти на одном уровне. Глаза в глаза смотрят. И у Кристины в ушах шумит. Да и Кузьма не торопится отстраняться или взгляд отводить. А рука у него горячая, жаркая. Но приятно, будоражаще. Его запах окутал. Тоже новый или Кристина забыла просто. Какой-то такой же теплый, как его рука, но при этом и острый, пряный, словно специи, которые они с матерью покупали на базаре. Захотелось наклониться чуть сильней и уткнуться носом ему в шею, вдохнуть этот запах полной грудью. И легкий аромат сигарет не мешал. Она отвыкла уже от него, но как-то сразу вспомнилось, как он раньше от домашних прятался, а она знала, у них свой секрет был, и это их еще больше сближало.
Да нет, наелась уже, хрипло ответила, покачав головой.
Судорожно вдохнула. Тут же пожалела, потому что дурела, еще больше от его запаха «плыла». И совершенно не понимала, что дальше делать? Хотелось его за шею обнять. Но не стоило, наверное.
Когда это успела? За весь день не присела толком, недоверчиво хмыкнул Кузьма.
Поднял руку и поправил прядь волос, которая выбилась из ее косы. Но не убрал, а накрутил на свой палец, продолжая смотреть на Кристину. И она на него смотрела. Чего там, пялилась! Оба замолчали. На кухне какая-то странная тишина повисла, непривычная еще и тягучая. Неудобная и очень комфортная одновременно.
И только тут Кристина вспомнила про тетю. Подняла глаза, покраснев еще больше. Господи! Что она подумает? Но на кухне никого, кроме них, не оказалось.
Мама в комнату пошла, Кузьма понял, что ее переполошило. И все еще играл с волосами Кристины.
Да? почему голос так охрип? Из-за кашля?
Да. Сказала, что начинается что-то по телевизору, его ладонь коснулась мочки уха Кристины, пылающей щеки.
Я не слышала, сама шепчет так, что ничего не слышно.
Не беда, малыш, я услышал, вроде улыбнулся уголками губ, а смотрит так пристально.
И в глазах этой улыбки нет совсем. Что-то напряженное и серьезное, такое затягивающее. Кристине воздуха не хватало. Облизнула губы.
Кузьма прищурился.
И когда ты так выросла, мавка моя? покачал головой с этой странной улыбкой.
А рука уже обхватила ее щеку полностью. Жесткая ладонь, с потертостями и мозолями. А ей прильнуть еще больше хочется, потереться, как котенку. Веки сами закрываются. От всего мира отстраниться хочется, только ощущение Кузьмы около себя впитывать Так соскучилась! До боли в груди, до дрожи в теле Не выразить словами. И что ответить ему сейчасне знает толком.
За эти годы? словно у него ответ спрашивая, прошептала.
Повернулась, поддавшись странному и неконтролируемому желанию эти пальцы поцеловать. А в животе словно «солнечный зайчик» пляшет. Тепло и щекотно, непонятно и непривычно, до холода и дрожи Так несуразно.
Тшшщ, Кузьма чуть придавил ее губы одним пальцем, словно пытаясь не позволить Кристине сделать задуманное. Хрустнул суставами другой руки у нее над ухом. Все еще обнимает. Тебе же еще пятнадцать, мавка! Ты что же творишь со мной такое, маленькая?
И тут она вдруг так уверенно и смело улыбнулась. В глаза ему глянула, хоть и сама не смогла бы объяснить, откуда эту смелость вытащила.
А сколько лет было тем, к которым ты на встречи домой ходил, когда их родителей не было? Одноклассницам? вздернула бровь насмешливо, хоть в животе и кольнуло старой ревностью.
Кузьма несколько секунд смотрел с удивлением, а потом ухмыльнулся.
Уела, малыш. Ты откуда знаешь? перехватил пальцами подбородок и заставил посмотреть прямо в глаза. Не сильно, нежно. Заставив всю кожу покрыться мурашками.
Кристина скопировала его кривую усмешку.
Они тебе записки в тетради вкладывали, Кузьма. А я там твою домашнюю работу писала.
Умная очень, да? его улыбка стала шире.
А взгляд внимательный и изучающий, словно внутрь ее мыслей пытался пробраться.
Нет, собственница. Ты же моим был, и она широко улыбнулась. И сейчас мой? неуверенно, с надеждой.
Напряжение между ними немного спало. Зато вернулось прежнее ощущение какого-то полного взаимопонимания и общих мыслей. Такой глобальной близости между ними, как между самыми родными. И доверия, когда знаешь, что можешь что угодно сказать
Твой он вновь хмыкнул. Но тогда и мне было шестнадцать, малыш, его улыбка стала немного ироничной. А вот руки оставались все такими же теплыми и ласковыми. И обнимали ее. А за тебя сейчас дадут больше, чем ты весишь, маленькая моя теперь он заломил бровь, продолжая внимательно ее разглядывать.
Она моргнула пару раз, даже нахмурилась, пытаясь понять его намеки и недомолвки. Пока дошло, на что Кузьма намекает Расплылась в улыбке просто.
Я на тебя жаловаться не буду, это точно, рассмеялась она, вдруг почувствовав себя нереально смелой.
Он тоже ухмыльнулся шире из-за ее слов.
Тсс, малыш, мы с тобой никуда торопиться не будем, подмигнул Кузьма. Вся жизнь впереди
Кристина, уже отдышавшись, вдруг решилась все-таки, протянула руку и обняла его лицо, по щекам провела, колючим и шершавым. А ей так нравилось это ощущение, что пальцы тряслись.
Я тебя столько месяцев ждала, Кузьма, прошептала Кристина, зажмурившись.
Прижалась своим лбом к его макушке, такой непривычнойстриженой коротко-коротко. Он без вихров своих совсем другим смотрелся, непривычным. И до рези в грудиродным в то же время.
Слишком много всего было: эмоции такой силы сердце и душу переполняли, что не хватало дыхания. И слов она таких еще не знала, чтобы это все выразить, рассказать ему
А он повернул голову и, совсем как она недавно хотела, провел губами по ее ладони, прижался к самому центру, целуя.
Я каждое твое письмо читал раз десять, наверное, маленькая.
Поднял голову, заглянул в глаза снизу вверх. И она засмотрелась. Утонула в этом темно-карем взгляде. Потерялась. И непонятно, даже страшно немного. И неясно, куда все вывернуть может. И как все повернулось бынеясно. Но в этот момент раздался звонок в дверь: резкий и громкий, заставивший ее вздрогнуть. Кузьма крепче сжал свои руки, все еще обнимающие Кристину.
Дядя Гриша вернулся, неловко улыбнувшись, объяснила она в ответ на его взгляд в сторону двери. Он всегда звонит, не открывает сам. Говорит, что этосчастье, когда дома кто-то есть и тебя встречают.
Кузьма улыбнулся:
Во многом он прав, кажется. Пока не был тутпо-новому вас всех оценил. Соскучился страшно, на минуту он прижался лицом к ее коленям, отчего Кристина взбудораженно поджала пальцы на ступнях.
И резко поднялся. Отошел к плите, когда по коридору зазвучали торопливые шаги ее матери. Поставил чайник.
Тебе чай, малыш? не поворачивая голову, уточнил Кузьма, уже достав с полки жестяную банку с кофе.
Для себя, видимо. Кристина подскочила:
Давай, я кофе нам сварю. Я умею, похвасталась она, достав турку.
Кузьма удивленно глянул в ее сторону, усмехнулся.
А тебе уже можно кофе пить, мавка? низко наклонившись к ней, шепотом уточнил он.
Наверное, потому, что как раз в этот момент на кухню зашли матери и дядя Гриша.
Мне уже все можно, лукаво улыбнулась Кристина, засыпав кофе в турку, стрельнула в него глазами через ресницы.
Привет служивым! бодро поздоровался дядя Гриша, пожав руку Кузьме. Как оноваше ничего? Хорошо дома?
Хорошо, Кузьма улыбнулся. Лучше всего.
Да, так и есть, согласился дядя Гриша. Лучше всего. Ну, давай, рассказывай. Женщины наши тебя уже замучили, знаю, но и мне интересно, как оно сейчас в армии?
Дядя Гриша уселся за стол, Кузьма вновь сел на свой табурет, словно по ходу легко проведя рукой по ее спине. И Кристина тайком улыбнулась, следя за тем, чтобы кофе не закипел в турке. Наблюдала, как поднимается пенка, отсчитывая разы, что позволяло отстраниться, сосредоточиться на чем-то ином, уняв внутреннюю дрожь и неуверенность в собственных действиях. И слушала, как Кузьма вновь пересказывает все о службе. А дядя Гриша вспоминает, как оно «в его времена» было, когда он служил на Дальнем Востоке, и при минус сорока нес караул.
Разлила кофе по чашкам, поставила одну перед Кузьмой, достала пирожные из холодильника.
Спасибо, Кузьма поймал ее взгляд, когда Кристина села рядом с ним, но не за стол, а на подоконник, со своей чашкой.
Куда ж вы кофе, дети? На ночь глядя? тетя Маша покачала головой, поглядывая на их чашки.
Соскучился по нормальному, хмыкнул Кузьма.
Кристина просто промолчала, сделав вид, что целиком поглощена сладким. Смотрела словно бы в окно, хотя на самом делеловила отражение кухни в стекле, наблюдая за Кузьмой, его движениями, жестами, профилем.
Ей даже не столько кофе хотелось, сколько «с ним» его пить. Она и начала испытывать тягу к кофе, когда он уехал, потому что Кузьма кофе любил. Его тетя Маша научила, привив любовь к этому напитку. Да и ее интересу обрадовалась. Она и варить научила.
А еще Кристина смотрела на матерей. И на свою, и на тетю Машу. На то, как они поглядывали в их сторону: то на Кузьму, сидящего почти впритык спиной к ее ноге, едва-едва касаясь, то на Кристину. Словно понимали то, что и сами Кристина с Кузьмой еще не поняли. И пусть Кристина не могла во всем разобраться до конца, но вот была полностью уверена, что осуждения в матерях нет. Не видела и не ощущала она от них ничего плохого.
Спать все улеглись поздно. Сидели, разговаривали, уже лениво доедали кто что хотел. Кузьма категорически отказался от идеи с раскладушкой. И ей даже думать запретил о чем-то подобном. Сказал, что ляжет на полу, а она пусть остается на диване, и никаких возражений не принимал. Так глянул на нее, что сразу дал понять: споры бессмысленны и пусты, не стоит даже время на это тратить. Матери не вмешивались.
И они улеглись все, наконец, уже ближе часам к двенадцати ночи. Кузьма устроил себе постель из зимних одеял около письменного стола, за которым она последние годы делала уроки. Благолето почти на дворе, и тепло, и одеял полно неиспользованных.
В квартире все быстро стихловидно, устали все же. А Кристине не спалось. То ли кофе виноват, то ли то самое радостное возбуждение из-за долгожданной встречи. Замерла на диване, прижав к груди кота, которого он ей прислал, и тихо-тихо лежала в темноте, просто наслаждаясь самим фактом, что Кузьма дома и рядом. И снани в одном глазу. Тетя Маша в другом углу комнаты уснула быстро, это слышалось по ее дыханию. Да и неудивительносо смены, и завтра опять на работу с самого утра. Кузьма Кристина не знала, спал ли он. Не могла понять, пока он не поднялся, минут через сорок или час, и тихо не вышел на балкон.
Зачемона поняла через минуту, когда увидела, как вспыхнула спичка, а после начал тлеть кончик сигареты.
Закусила губу, но не выдержала: так же тихо, как он, крадучись, поднялась и вышла на балкон.
Ты чего не спишь? Кузьма словно затылком почувствовал ее присутствие.
Или Кристина выдала себя каким-то неосторожным звуком.
Не могу, бурлит все внутри, тихо призналась она, прикрыв дверь, чтобы тетю Машу не разбудить. Радость, волнение
Стала около окна с другой стороны, глядя на его темный профиль, едва-едва освещенный тлеющим кончиком сигареты. Кузьма стоял, опираясь руками на раму открытого окна, чтобы дыма меньше внутрь попадало. Кристина прислонилась щекой к стеклу, любуясь.
Или кофе, хмыкнул Кузьма, выдохнув дым. Повернулся в ее сторону.
Точно не кофе, хихикнула она и поежилась.
То ли от нервов, то ли от свежего воздухавсе же май, не июль, ночная прохлада пробиралась под ее футболку и шорты, в которых Кристина спала. Растерла плечи руками. Он это увидел. Выпрямился.
Иди сюда, малыш, отвел руку с сигаретой в окно, а вторую протянул к ней.
Обхватил Кристину за плечи и притянул. Окружил собой, зажав между оконной рамой и своим телом, уперев руки по сторонам. А когда затягивался сигаретой, получалось, что совсем крепко обнимал. У нее голова закружилась от такой близости, от его запаха, просто от ощущения Кузьмы настолько рядом с собой.
Теплее? вновь отведя руку с сигаретой в сторону, он опустил лицо в ее волосы, уперся губами в макушку.
У Кристины горло перекрыло от такого количества новых эмоций. Теплее? Да ее в жар бросило, лицо пылало. Хорошо, что темно, да и ему не видно. Она кивнула в ответ на его вопрос, и только теснее прижалась. Ей ничего не мешало: ни сигаретный дым, ни начало второго ночи, ни прохладный ветер, тянущий по ногам. Век бы так стояла с ним на балконе. Ничего ей больше в тот момент не было нужно. Казалосьвсе уже у нее есть.
Глава 8
Настоящее
Так сложилось, что первым делом Кристина добралась до салона. Даже сама рационально не смогла бы объяснить: ради чего решила вдруг прической заняться. Сказать по правде, долгие годы вообще волосами не занималасьрастут и растут. И Слава Богу. Ей не до них было. Лишь бы не мешали. И не во вчерашнем замечании Кузьмы делоему также до ее прическибез разницы. Кристина это очень хорошо знала. Но вот выходила уже из квартиры, зашла в ванную и почему-то замерла у зеркала, рассматривая себя. По большому счетуне придраться. Она была красивой. Не потому, что старалась или следила за собой. Господи, когда? Где люди на это время берут? У нее не хватало никогда. Повезло просто, наследственность хорошая. Гены. Мама вон и сейчас лет на десять моложе своего возраста выглядит, хоть со здоровьем проблем хватает. Вот и Кристине перепало. Черты лица классические, правильные: нос прямой, не большой и не маленький, пропорциональный; высокие скулы, брови вразлет, большие глаза, еще и цвет такой, «гетерозиготный», как любила шутить Кристина, едва начала изучать генетику. С волосами тоже никогда проблем не было. Может потому, что не трогала их практически. То, ради чего иные под нож хирурга укладываютсяей просто дали при рождении. А вот счастья это все не принесло, выходило. Не в красоте оно, счастье то. И не в тысяче других вещей, к которым так стремятся многие, не понимая ничего.