Благодарю.Подцепив пальцами карманы, я передвигаюсь к полукруглой кабинке, возвышаясь над столом.
Обнимая руками девушек, его взгляд ползет вверх по моей расслабленной позе и фокусируется на моем лице.
Я знаю тебя?
Тень от угла кабинки скрывает его выражение лица, но от меня не ускользают замедленные движения и невнятная речь парня. Наверное, он сейчас слишком пьяный или под кайфом, чтобы вспомнить меня на следующий день.
Ты сын Вилли?
Ага.Он тянется за своим пивом, расплескивая его по столу.А тебе-то что?
Мне не терпится сказать ему, для чего я здесь и что делаю, после того, как он причиняет боль своей сестре. Но если я упомяну Айвори, он может отомстить ей.
Находясь в тени, наклоняюсь над столом и ударяю кулаком ему в нос.
Девушки рассыпаются по сторонам и выскакивают из-за стола, когда его голова откидывается назад. Он закатывает глаза, а тело скользит вниз по сиденью.
Кровь течет из носа вниз по губам двумя одинаковыми струйками и капает на рубашку. Вероятнее всего, он вырубился из-за опьянения, а не от моего удара, особенно с моими нулевыми боксерскими навыками. Я надеялся увидеть, как он корчится в агонии, но хотя бы буду счастлив от того, что он проснется от пульсирующей боли сломанного носа.
Похоже, толпе абсолютно плевать на сына Вилли, потому что никто не предпринимает каких-либо попыток остановить меня, когда я шагаю к двери. Я знаю, что это прославленный хулиганский район, но, черт возьми, они даже не смотрят в мою сторону, когда я выскальзываю так же незаметно, как и вошел.
Через пару минут я паркуюсь недалеко от дома Айвори, заглушив двигатель и приковав свое внимание к двери ее дома. Она уже должна была вернуться, но в окнах было темно. Где она, черт возьми?
Я уже собираюсь уезжать, когда байк оранжевого цвета подъезжает на обочину. Байкер снимает шлем, обнажая черные волосы и темный цвет лица. Он чернокожий или латиноамериканец? Этот парень слишком молод, чтобы встречаться с Лизой Уэстбрук. Черт, лучше бы ему не быть парнем Айвори.
Я подаюсь вперед к рулю, наклоняя шею, когда он подходит к крыльцу и смотрит в окно. Он не стучит в дверь, а вместо этого заворачивает в узкий переулок между домами и исчезает на заднем дворе.
Мои нервы напряжены. Это друг семьи? Двоюродный брат? Гребаный грабитель? Я вбиваю номерной знак его байка в свой телефон, и через мгновение он выходит из переулка, затягиваясь сигаретой. Закидывает ногу на байк, надевает шлем, заводит двигатель и исчезает, не взглянув в мою сторону.
Странно.
Мне нужно уезжать. Здесь делать больше нечего.
Я все еще говорю себе это спустя полчаса.
Мое терпение сходит на нет с каждым проходящим мимо бандитом, каждой машиной, проезжающей по улице, скручивая мои внутренности спазматическими приступами. Одиннадцать часов вечера, а она неизвестно где, и бог знает, что делает. Я хочу привязать ее к кровати за безрассудство. Где же ее мать?
Это не моя проблема. Я дотягиваюсь до ключа зажигания, как только мой телефон подает звуковой сигнал с текстовым сообщением.
Деб: «Сегодняшний вечер еще в силе?»
Когда я переписывался с ней между встречами, глядя на стройное тело Айвори, я рвался на встречу с Деб. Но сейчас?
Я: «В следующий раз».
Деб: «Я была очень плохой девочкой сегодня. Накажи меня!»
Мой член даже не шевельнулся.
Деб: «Я могу снова притвориться ею».
Она о Джоанн. Только не Джоанн трахает мой мозг.
Я: «Банально и не сексуально».
Деб: «*надутые губы*».
Я: «Вообще не сексуально».
Деб: «Мне так жаль, сэр».
Я: «Ты можешь загладить свою вину, сделав мне одолжение, о котором я попросил».
Деб: «Ты о том парнеглавном менеджере?»
Муж Беверли Ривард, Говард, владеет сетью дилерских центров GM. Я слышал, что он ведет свой бизнес так же грязно, как и его жена, но у меня пока нет доказательств его измены. Если кто и сможет его соблазнить, так это Деб.
Я: «Да. Будь осторожна и обращай внимание на освещение. Его лицо должно хорошо просматриваться на видео».
Деб: «Да, сэр».
Деб: «Я не смогу заставить тебя передумать по поводу сегодняшнего вечера?»
Я: «Доброй ночи, Деб».
Для чего я здесь и что я делаю? Чтобы убедиться, что Айвори доберется до дома в безопасности?
Да чтоб меня! Я просто хочу увидеть ее снова. Хоть одним глазом перед тем, как вернусь в свой опустевший дом.
Спустя десять минут мое желание исполняется. Даже в слабом лунном свете различимы изгиб ее груди, талии и широких бедер. Чертовски увлекательна и эротична.
Сидя за рулем машины, спрятанной за грузовиком, я всем телом наклоняюсь к дверной панели, чтобы держать ее в поле зрения.
Длинные ноги несут девушку к дому, медленно, неторопливо. Подбородок высоко поднят, плечи расслаблены. Она не боится находиться здесь, не так, как в моем классе. Какая ирония, учитывая, что это опасный район.
Внутри моя извращенная душа трепещет от того, чего она опасается. Я хочу отстаивать ее страх и неуверенность. Хочу взять на себя ответственность за все ее эмоции и быть единственной причиной, из-за которой она дрожит и плачет.
В этот момент я предпочитаю притворяться, что я не ее учитель. Обхватив рукой руль и прижав плечо к двери, я наблюдаю, как красивая девушка подходит к дому. Она настолько удивительна и экзотична с ее огромными глазами и невероятно потрясающими длинными темными волосами, что я не смог бы остановить себя, не приблизившись к ней. Я бы остался в нескольких футах вдали от нее, удерживая ее взгляд, позволив покорной тишине заключить нас в интимный кокон. Мне не нужны были бы слова, только ее понимание моего тела, моего намерения и моей уверенности, чтобы дать ей то, чего она жаждет.
Она может не знать этого, но ей нужны четко определенные границы, дисциплина и человек, которому она сможет доверять, чтобы вытолкнуть ее за пределы своей зоны комфорта. Возможно, она не догадывается, что этим человеком являюсь я, но скоро узнает. И что тогда?
Припаркованный в пяти домах от ее, я не могу сосредоточиться ни на чем другом, кроме нее. Что будет завтра, когда я сяду рядом с ней за фортепиано, вдыхая запах ее кожи? Бл*дь, как я тогда сосредоточусь?
С выключенным двигателем мне становится душно. Моя рубашка пропитана потом, галстук давно выброшен. Все тело горит, мой член болит из-за нее, и я п*здец как возбужден и взвинчен.
Айвори останавливается у входной двери, достает ключ из сумки и отпирает ее. Тянется, чтобы щелкнуть по выключателю, но не переступает порог до тех пор, пока из дома не выбегает рыжий кот. Когда он прыгает возле ее ног, соприкасаясь своей шерстью о лодыжки девушки, мне вспоминаются ее слова.
«Я не могу позволить себе кроссовки или еду для кошки».
Мои мышцы ноют, побуждая ворваться в ее жизнь и решить все ее проблемы. У меня есть деньги, решимость и желание, чтобы улучшить ее положение. Если я ее учитель, значит, она моя ответственность, чтобы воспитывать и защищать.
Все вышеперечисленное соответствует действительности, пока я не представляю хватку ее влагалища вокруг моего члена.
Айвори подхватывает на руки кошку и прижимает ее к шее, затем заходит с ней внутрь. Дверь закрывается, и занавески прикрывают окно, отгораживая ее от меня. Пора уезжать.
По дороге обратно в Садовый район я твердо намерен сохранить профессионализм по отношению к мисс Уэстбрук. Если мне удастся закончить год, не оказавшись у нее между ног, я мог бы найти приемлемое будущее в Ле Мойн. Конечно, держать ее подальше от себя также означает, что в моем будущем не предвидится тюремной камеры.
Когда вхожу в свой дом, меня приветствуют стопки упакованных коробок, голые стены и полное отсутствие тепла, несмотря на сильную влажность. Я переехал три месяца назад, но это не означает, что я переехал на самом деле. Распаковывание вещей означает принятие этого факта.
Принятие жизни без Джоанн.
Я медленно направляюсь через просторную гостиную, каминную комнату и кухню, минуя каждый угол и арку, украшенную лепниной в глубоких землистых тонах. Может быть, завтра я начну обставлять комнату мебелью и личными вещами. Все, что мне нужно на сегодняэто великолепное произведение искусства, которое находится в зале.
Я пробираюсь туда, двигаясь по направлению своей любимой комнатыпричины, по которой я купил это дорогое место. Первозданная твердая древесина сияет под люстрой, а готический арочный камин в дальнем углу вызывает образы далеких стран и мистических культур. Но центральное место в комнате требует моего полного внимания.
Подойдя к дедушкиному концертному роялю Фациоли, я провожу пальцем по изогнутому предмету. Редкий и чрезвычайно ценный, для создания которого потребовалось три года и превосходные материалы, вплоть до позолоченных петель и винтов. Сердце фортепиано вырезано из тех же красных свежеспиленных елей, которые Страдивари использовал для своих знаменитых скрипок. Но не поэтому я так дорожу этим сексуальным зверем.
Присаживаясь за фортепиано, позволяю своему настроению сыграть мелодию. Глубоко вдохнув, мои пальцы медленно проигрывают нарастающее интро «Toxicity» группы System Of A Down. Я задействую все мышцы тела по мере того, как музыка меняет темп, становясь тяжелее и агрессивнее. Мои пальцы подхватывают ноты, торс раскачивается, голова трясется в едином ритме стаккато. Я полностью захвачен и поглощен акустикой.
Величественное предвидение подталкивает меня к верхней ноте, когда я стучу пальцами по клавишам, борясь с каждой частицей могущественного фортепиано. Меня очаровывает и поглощает его кристальная чистота, когда я снова влюбляюсь в этот инструмент. Я завишу от этого познания. Я посвятил этому всю свою жизнь, и оно необходимо мне сейчас, чтобы прожить остальное время без Джоанн.
Возможно, я достиг вершины своего успеха в музыкальном мире, и мне суждено быть одиноким, озлобленным стариком.
Или, может быть, я еще не нашел свое место, свою роль во всем этом, и, возможно,как горячо выразилась Айвория буду там, когда начнется музыка.
Глава 12
ЭМЕРИК
Всем известно, что запретный плод сладок. Подобная истина сжимает мои яйца, когда после ланча я вхожу в класс, обнаруживая плод моих желаний.
Айвори стоит в одиночестве возле моего рабочего стола, глядя на меня огромными темными глазами. Скрестив руки на груди, приподняв подбородок, излучая осанку, она понятия не имеет, как сильно я хочу усмирить ее, отхлестать и трахнуть.
Черное платье висит на ее крохотной фигурке как покрывало, которое еще больше будоражит мои воспоминания об ее обнаженном теле, наделяя силой наш с ней секрет. Неужели она не думает о вчерашнем, в то время как я запомнил каждый участок ее тела, которое она так старательно прячет? Родинка на ребрах ниже правой груди, нежные веснушки на крепком бедре, татуировка, размещенная на всей спиневсе это теперь принадлежит мне. Я жажду взглянуть еще разок, на все тело, всю Айвори.
Непроизвольно она выпрямляется, выталкивая свою широкую грудь, и смотрит на меня так, словно читает мои мысли, считая их ужасными.
Я бы не смог уберечь свое сердце от разочарования в любвиспасибо за это Джоанн,но должен контролировать собственное тело, которое примитивным способом реагирует на Айвори Вестбрук.
Жара разливается по всему телу, когда я сокращаю пространство между нами. Во рту пересохло, пока ее глаза следят за мной, когда я обхожу стол. В районе живота давит чувство голода, в то время как я наблюдаю за чувственной формой ее губ, выпирающими на шее венами и настороженностью во взгляде.
Скрещиваю руки за спиной, подавляя желание сдернуть душащий галстук вокруг шеи.
Мисс Вестбрук.Отрываю пристальный взгляд от ее рта.Вы сегодня рано.
Она указывает пальцем на учебники, лежащие между нами на столе.Я обнаружила их в своем шкафчике.
Я смотрю на учебный материал, который купил в школьном книжном магазине этим утром.
Не за что.
Значит, это вы.Прикрывает глаза, делая глубокий вдох, а затем ее взгляд возвращается ко мне.Я не возьму...
Возьмете.
Это?Она выхватывает из стопки книг упакованный планшет и протягивает мне.Я не могу это принять.
Можете.Отворачиваюсь к доске и начинаю записывать тему следующего урока.
Я слышу звуки приближающихся шагов, когда она останавливается рядом со мной. Я не смотрю на Айвори, но чувствую ее близость как электрический гул. Какофония эмоций излучается от ее учащенных вдохов и скрежета зубов. С тем же успехом она просто может сказать мне, что взволнована.
Вместо этого она произносит:
Я не нуждаюсь в подачках, мистер Марсо.
Будь проклята ее гордость. Я предпочитаю не вникать в суть обыкновенных вещей, но все становится сложным, когда дело касается этой девушки.
Вы слишком мечтательны, мисс Вестбрук. Деньги придется мне вернуть.Я пишу маркером на доске, и фломастер скрипит в тишине.
Это именно то, чего я опасаюсь.
Она бормочет себе под нос, и я не уверен, что услышал ее правильно.
Я закрываю фломастер колпачком и смотрю на нее свысока.
Повторите.
Я...Ее руки напряженно свисают по сторонам, будто она сдерживает себя.Как будет выглядеть оплата?
Пульс отбивает в висках, словно в моей голове сработал будильник. Она располагает великолепными формами, которые большинство людей ценили бы больше, чем деньги. Не знаю, в курсе ли она о своей соблазнительной красоте, но ее вопрос не исходит из наивности. Опыт показал ей, чего хотят от нее мужчины, и подобная мысль закипает в моей крови.
Наличные. Персональный чек.Мой дерзкий и злой голос разрезает тишину аудитории.Что-то в этом роде.Смягчаю свой тон.О какой оплате говорите вы?
Ох, я...Она сильно сглатывает и посматривает в сторону двери.Я не знаю.
Отдаленный шум голосов просачивается из коридора в кабинет, как напоминание того, что через несколько минут начнется занятие.
Правду, мисс Вестбрук.
Ее взгляд устремляются в мой пах, затем Айвори резко отводит его в сторону.
Твою мать. Я не стану заставлять ее произносить это вслух. В данный момент, я не готов слышать что-то подобное.
Она догадывается о моем неподобающем к ней интересе, и теперь понимает, что я знаю о том, о чем знает она. Но Айвори явно недооценила то, как я привык действовать. Я бы никогда не склонил женщину к сексу, не говоря уже о студентке. Хотя меня бесит подобный факт настолько, что мои руки дрожат. Мне хочется пристрелить любого за то, с какой легкостью она предположила секс в качестве способа оплаты.
Возможно, у меня паранойя. Может, я и сошел с ума, но, черт возьми, уверен, что она подверглась сексуальному насилию. Он из ее прошлого? Или это происходит сейчас? Кто, бл*дь, смеет причинять ей боль?
Сжимая кулаки на бедрах, я смотрю на нее, пока внутри меня все готово взорваться.
Другой учитель требовал непристойных услуг?
Нет!
Мне не становится лучше после незначительного облегчения.
Тогда кто?
Айвори отступает назад, когда несколько студентов вваливаются в класс, смеясь и не обращая внимания. Разговор придется отложить, но есть кое-что еще, что ждать не может. Я присаживаюсь на место за своим столом, когда она собирает стопку учебников.
Под видом включения ноутбука, я наблюдаю за ней краем глаза и произношу тише, чтобы было слышно только ей:
Надеюсь, ваш брат не прикасался к вам прошлой ночью.
Едва заметная улыбка образовывает ямочки в уголках рта и ползет по губам.
Шейн приплелся ночью со сломанным носом, скулил о головной боли, пока не вырубился. Полагаю, это карма, да?
Да.Мои губы дергаются в улыбке.Карма.
Вооружившись книгами, Айвори поворачивается к классу, полному студентов, замирает, затем оборачивается ко мне.
Благодарю вас.Ее взгляд сосредоточен на моем галстуке, а подбородок придерживает сверху стопку книг.Я верну вам деньги, как только смогу.
Согласно кивнув, я поворачиваюсь к доске.
Может быть, я только все усложнил для нее. Как бы она ни старалась заработать деньги, она должна напрячься изо всех сил, чтобы заплатить мне. Но школьные принадлежностиэто требование. Кроме того, я не собираюсь принимать от нее компенсацию.
Хотя я знаю, что чувство собственного достоинства возникает, когда ей приходится обеспечивать себя самостоятельно, поэтому она не берет подачки. Следующие три часа я был одержим мыслью о том, как могу выбить из нее эту идею, не переходя границы.