- Я разберусь, не переживай. Помощники не нужны.
- Как знаешь, Сань.
Поднимаюсь на ноги. Противно смотреть на дурака, но делаю очень сопереживающее лицо. Он же всё-таки друг мой... бывший.
Чем больше он козлит, тем больше мне это на руку. Проебать девчонку решил - отлично. Вернусь к лисичке, помогу вещи собрать, слезки утру. Пусть видит, кому она ДЕЙСТВИТЕЛЬНО небезразлична, пока этот павлин жопу на шезлонге морозит и проебывает лучшую в мире женщину.
14 глава
Кира
Как только за Витей захлопнулась дверь, я судорожно выдыхаю и всхлипываю в последний раз. Чётко понимаю, что тоже должна собраться и уйти.
Он не ночевал дома. Не ночевал у друга.
И прав Витя, мужчины в ссорах думают членом. Не нужно много поводов, чтобы со злости натянуть всегда согласную, а таких у него до меня хватало. Более чем уверена, номера телефонов остались.
Просто так человека друзья «кобелиной» обзывать не будут, и говорить мне, что я его изменила.
Мозгам я своим изменила, когда решила, что он мне по зубам.
Не по зубам.
Я начинаю хаотично расхаживать по комнате. В этой чертовой квартире все пропахло нашим сексом, нашей страстью и любовью. И мне здесь сейчас нечем дышать.
Больно и обидно так, что внутри все скручивает в жгут.
Мне нужно успокоиться.
Иду на кухню и ставлю чайник. Завариваю любимый чай и грею ледяные ладони об чашку.
Это помогает восстановиться.
Когда Витя вернулся, чай уже остыл. А когда вошел один, я поняла, что все кончено.
- Спасибо, - киваю прежде, чем он раскрыл рот, - что попытался. Но все так, как должно быть.
- Не говори так. Ты такого не заслуживаешь.
- Ну почему же? - хмыкаю ядовито. - Чем я отличаюсь от тех девчонок, которых ты пробуешь и бросаешь? Ничем.
- Не говори глупостей, Кира! - возражает Витя, а я качаю головой и уклоняюсь от его попытки обнять меня.
- Вить. Не нужно меня жалеть. Я соберу вещи и уеду, все в порядке. Плакать не буду.
Больше не буду, хватит. Он и так насмотрелся того, чего не должен был.
- Я помогу тебе с вещами.
- Не нужно. Их немного, и дорогу домой я знаю.
- Но!..
- Прости, Вить. За всё прости. Что втянула во всё это, зря я. Сейчас тебе пора.
Я не смотрю на него, разворачиваюсь и ухожу продолжать сборы.
Слышу, как хлопнула входная дверь. Ушел, и отлично.
Я уже стою у порога со своим небольшим пакетом вещей, когда слышу, как поворачивается ключ в замке. И через пару секунд дверь открывается и входит хозяин жилища.
- Хорошо, что я тебя застала. Вот, - протягиваю ему ключ, который он мне дал, - из рук в руки. Возвращаю.
Ключи падают на его широкую ладонь, и тут же летят куда-то вглубь квартиры. Саша стукнул кулаком в стену и рявкнул:
- К очередному мудаку сваливаешь? Папаша нашёл ещё одного?
- Сама нашла. Орет вот, как кретин, брызжа слюной мне в лицо, - испепеляю его ледяным взглядом.
- За словами следи, киса, - наступает на меня.
- Какой смысл? Сам-то высказался. И после того, как ты послал меня ни за что, я имею полное моральное право говорить тебе всё, что о тебе думаю. Так вот - ты мудак. Сказала.
И очень хотела бы, чтоб пришло облегчение. Но оно не пришло. Напротив, от его близости по коже побежали мурашки.
- Блядь! Ты точно охренела! Вытерла ноги и довольна? Вали, достала.
Саша пошатнулся, вижу, что алкогольные пары у него не вышли, а тут ещё новой порцией закинулся.
- Я вытерла ноги?! - я просто опешила от такой наглости. - Это ты вытер об меня ноги! Раздул драму на пустом месте до вселенских масштабов и страдаешь ерундой! Где ты ночевал?!
- А если у бабы, то что? - ехидно скалится.
Я на секунду теряю не только дар речи, но и адекватное восприятие реальности. А затем в меня словно бес вселился. И я отвесила ему звонкую пощечину.
А он в ответ ржет, как скотина, хотя прижал ладонь к щеке.
- Киса, это была просто подруга, мы просто по дружбе полежали. Можно же? Ты танцуешь, развлекаешь, я поддерживаю одинокую даму. Квиты.
Я прожигаю его огненным взглядом. И красный след от ладошки не приносит удовлетворения.
Всё не то.
А затем молча достаю телефон из кармана и набираю номер.
- Ром, привет. Ты хотел сходить в кафе, я могу сегодня. Через полчаса нормально будет? Спасибо, дорогой.
Мне резко становится больно. Этот дикарь схватил мои волосы пальцами и дёрнул.
- Я же тебя сейчас убью, сука рыжая. Ты сердце мое растоптала! - шипит с бешенством мне в губы.
Я стойко терплю боль, потому что через мое тело вдруг как вибрацией прокатилась его боль.
- Ты идёшь со мной. Хочешь бросить меня - черт с тобой, но сперва пообщаешься с моим любовником о том, что было в ресторане.
- Дрянь, ты крови хочешь? Тогда я тебе это устрою. Я ему голову снесу.
- Нет. Ты пожалеешь о стоге дров, что наломал, вот увидишь. А теперь приведи себя в порядок, от тебя перегаром несёт за версту.
- Никуда я не пойду. На нары не собираюсь. Вали, у тебя теперь вольная жизнь. Папашу порадуй... Впрочем, он же до сих пор обо мне не знает.
- А ты так грезишь этим знакомством?
Боже, сколько раз объясняла, что знакомство с моим отцом - это априори конец наших отношений, а этот осел всё не верит.
- Ты идёшь со мной. Послушаешь, как здорово общаться с моим отцом. Как это легко и весело. Собирайся.
- Мне твои одолжения не нужны, катись.
Мой взгляд холодеет.
Сколько он может гнать меня как собаку, а я стоять и слушать это?
- Ну, пока!
Толкаю своим худым плечом его плечо и случайно рукой задеваю ширинку, пытаясь протиснуться к двери. С удивлением обнаружила там напряжение. И усмехнулась ледяной усмешкой.
- До сих пор встает на шлюху? - выплюнула с ненавистью и каким-то совершенно неуместным ликованием.
- Я взрослый мужик, которому нужен секс, могу на прощание осчастливить.
Вновь хватает меня за запястье и дёргает на себя, носом проезжается по щеке. Дрожит от бешенства, однозначно.
- Хочу тебя, киса, ну же, давай. Докажи мне, что тоже ничего "не чувствуешь" рядом со мной.
- Я чувствую. Ты меня бесишь. Пусти!
Трепыхаюсь в его руках.
- И это тебя бесит?
Он жадно всасывается в мою шею, сжимает грудь и чертыхается, когда упирается мне в бедро стояком.
- Бесит, - сцепила зубы.
Не дам ему больше превосходства над собой. Жаль только что мое тело предательски дрожит в его руках. И если он засунет руку мне в трусики, он сразу это поймёт.
- Я опаздываю, вообще-то, - рявкнула ему назло.
- Сука! Блядь, какая же ты сука!
Саша толкает меня и в очередной раз кулаком в стену стучит.
- Кто-то важнее, чем я? Как же я был слеп, слишком тебе доверял.
- Конечно! - рявкаю в ответ. - Спешу к своему гею-любовнику! От этого так завелась!
Я вопреки всякой логике хватаю этого осла за руку и сую ее к себе в трусики. Хлюпает, как всегда. У меня всегда слишком много смазки для него.
Он тут же срывается и нападает на меня, как и прежде. Подхватывает на руки и жадно целует. Пока несёт к кровати.
- Моя девочка, - словно захлебывается в своих словах, кусая мои соски сквозь ткань гольфа, - влажная и горячая, как я люблю.
Он неловко стаскивает мои трусики и хрипит мне в шею.
- Ты смотри, и девочка твоя, и люблю, - психую, вновь трепыхнувшись в его руках. Но тяжёлое тело пригвоздило меня к кровати. - Докажи, что любишь.
Мой больной мозг вдруг решил вывернуть ситуацию в свою сторону. Если это прощальный секс, я хочу получить сполна.
И кладу ладони на его плечи, побуждая к тому, от чего дурею и тому, чем он меня почти не балует.
Словно не слышит, наваливается сверху и без лишних сантиментов заполняет меня. Это слишком жадный секс, обычно такой у нас, когда Саша возвращался из командировки. В такие дни его было не остановить. И сейчас он выбивал из нас остатки самообладания, не давая моему телу очнуться.
Кожа горит от трения, его подбородок колючий, моя нежная кожа критически пылает.
- Я люблю тебя и никому не отдам, лучше сдохнуть, - прохрипел в губы в тот момент, когда низ моего живота залила его горячая сперма. Мы едва дышим, пока пульсирует его член.
Я уже не знаю, как с ним разговаривать после этого всего. Разве тому, кого любишь, как трепят нервы?
- Где ты ночевал? - рычу в ответ упрямо, как только возвращаю способность говорить.
- Это не то, что я хотел услышать сейчас, - хмурит брови и падает на спину, повернув меня на себя.
Мои волосы накрыли нас, А Сашка застонал, вдыхая их аромат.
- Злату развлекал.
- Хотел услышать, что я тебя люблю? Черта с два. Я вчера ехала, чтоб сказать это тебе, а ты послал меня. Кто такая Злата?
Я стараюсь придать голосу нейтральный оттенок. Но это напускное. Его карие глаза сейчас в критической опасности, я вот-вот их выцарапаю и повешу себе на шею как медальон.
- Прелестная блондиночка, - хмыкает и целует мое плечо, - если ты ещё немного пошевелишься, я вновь тебя трахну, ведьма.
Если бы я могла убивать взглядом, он бы умер, когда я повернула к нему голову.
- Не трахнешь. Мы опаздываем на встречу, - напоминаю ледяным тоном, поерзав у его паха ему назло.
- Плевать на твою встречу, - опять закипает и сбрасывает меня на спину, - всех урою за тебя, пусть только попробуют подойти, так понятно??
Язык жалит мой сосок, а его взгляд вновь туманится страстью.
- Чурбан ты ревнивый, услышь меня, - хватаю его лицо в ладони и заставляю посмотреть себе в глаза.
Хотя тело мое конечно же хочет продолжения банкета. Первый оргазм едва отпульсировал, но кто ж будет против второго.
А то и третьего. Один раз этот голодный маньяк меня до сквирта довел, вернувшись из командировки.
Я испугалась в конец, что ему в кровать надула. Но не сожалела. Это было прекрасно.
- Мы едем туда, и ты едешь со мной. Роман - гей, и ему нужен фиктивный брак для родителей, которые хотят наследника. Поэтому я была добра к нему. Остальные такие знакомства я отшиваю одним лишь лицом ледяной суки.
- Да нахрен мне твои геи всрались?! Отмени всё, - опять упирается это чудовище.
- Поднимай свою жопу и неси меня в душ. Ты едешь, точка. Если любишь меня и не хочешь, чтоб мы расстались, - присаживаюсь на его бедра, и его семя стекает с меня на него.
В такие моменты мы напоминаем мне двух варваров, которым забыли сказать стоп слово.
- Только при условии, что услышу правильные слова.
Саша приподнимается на локтях и прожигает мои губы. Хуже мальчишки, не иначе.
Прищуриваю глаза. Знаю я, что он хочет услышать. И черт, ну очевидно же, если я восседаю на нем, испачканная его спермой.
Но я не доставлю ему такого удовольствия.
- Катись в душ, если не хочешь, чтоб любимая, которую ты посылал два дня, укатилась? - троллю специально.
- Сука, - рявкает в губы и сваливает меня себе на грудь, - ты же знаешь, какая ты сексуальная, правда? Ты же себя со стороны не видишь. Ты совершенно другой стала после того, как стала женщиной. Мужчины это видят по твоей походке, взгляду, ты изучаешь секс. И мой единственный шанс - надеть тебе на палец кольцо. Чтобы навсегда была мной помечена.
Его голос едва не срывается на хрип, это было сказано так эмоционально, с каким-то отчаянием.
- Я и так тобой помечена, ты слепой, если не видишь. Мой гей-жених на вечер сразу это раскусил. Что у меня кто-то есть, и ловить нечего. И поэтому он раскрыл карты и рассказал все как есть с ним. И я расслабилась. Впервые за все время такая поездка в ресторан не довела меня до приступов рвоты. А меня с этим нервяком с курсовой в последнее время и так все время тошнит.
- Прости, это впервые со мной такое, и я себя ненавижу за это. И плохо без тебя все это время, сам не свой, особенно, когда ты не отвечала. Я не знал, где тебя искать.
- Я выключила звук. Если бы отец увидел, что ты мне телефон обрываешь, когда он пытается меня сосватать, он бы вышел из себя и закончил наши отношения. А так он, всем довольный, свалил к любовнице. А я сбежала к тебе. Сразу же, не думая дважды. Саша, я не обманываю, когда говорю, что люблю тебя. Что мне никто не нужен, кроме тебя. И что тебе, правда, не нужно знакомиться с моим отцом. Я бы познакомила вас после нашей свадьбы. Знаешь, когда он уже ничего не сможет испортить. Если ты хотел просить у него моей руки - разочарую. Он скорее отрубит мою, чем даст мне быть счастливой.
Выговорилась и выдохлась.
- Мне тебе ребенка сделать, чтобы наверняка? - говорит вполне серьезно и гладит мои волосы. - Он же не посмеет лишить ребенка отца?
- Он отправит меня на аборт, не дав на связь с тобой выйти.
Я не сгущаю краски. Я слишком хорошо знаю своего отца, чтобы питать иллюзии на этот счет.
- И я не хотела бы, чтобы наш ребенок был зачат вот так, - кривлюсь, представив себе это, - чтобы что-то доказать моему папе.
Он дёргается, словно ему дали под дых.
15 глава
Кира
- Ты сейчас описала чудовище. Отцы так не делают. Особенно если у дочери есть чувства. В противном случае - ты товар.
- А по твоему "оденься красиво и улыбайся, кому сказал в ресторане" - это не товар? - я прохладно усмехаюсь. - Мой отец чудовище. Я привыкла жить с этим. Другого не раздавали.
- Тогда давай распишемся и уедем. Я другую работу найду. Пока у меня есть сбережения. Эту квартиру будем сдавать, а в другом месте будем снимать.
- Давай, - соглашаюсь не раздумывая. Потому что думать не о чем. - Эта ночь очень многое показала. Я не плакала так ни разу в жизни, как утром, когда думала, что ты остался у любовницы. Это все чувствовалось так, словно мне грудину выпотрошили. Никогда не делай так больше, если любишь меня. Танго не танцуют втроем.
- Да не смог бы я, и не хотел. Ты же знаешь, какая киса меня возбуждает.
Я опять лечу на спину, он наваливается и жадно целует меня.
- Возьми меня, - шепчу ему в губы.
Плевать, что мы все в его сперме, и это уже не пикантные хождения на острие, а откровенная безответственность, я не думаю головой сейчас. А своей пульсирующей от желания вульвой.
- Заполни до краев и трахай, пока я не отключусь на хрен.
Я редко ругаюсь при нем, но тут прорвало.
- Блядь, Кира.
Я опять лечу на спину, потом на живот, мои бедра сжимаю его ладони и жадно тянут к каменному члену. А его губы ищут заветную родинку, это как ритуал. И шепчет слова любви, всегда шепчет, когда прикасается губами кожи на спине.
И сегодня все, как и раньше, только ярче и агрессивнее.
Я хватаю ладонями простыни и вскрикиваю каждый раз, когда Саша вколачивает в меня член полностью, не давая мне опомниться.
Наш ритм един из раза в раз.
- Люблю, киса.
Он сделал все, как я просила. Его руки, казалось, были везде, как и его губы.
Твердые пальцы сжимали соски, а губы касались, ласкали, целовали, отправляя сотни разрядов по телу.
Толчки, дикие, заполняющие меня целиком, доставляют на пик блаженства, и я кричу, упав лицом в кровать, и, кажется, впервые в жизни хнычу от того, как мне хорошо с ним.
- Саша, - произношу, как он любит, с придыханием, с той же интонацией, с которой произношу его имя, когда кончаю во время куни.
Лениво оборачиваюсь к нему и вижу, что он залил свою ладонь в этот раз, вероятно, чтоб сперма не брызнула мне в волосы. Было, ну к черту. Их хрен расчешешь потом.
Я кладу ладонь на его запястье и тяну испачканную руку к себе. Слизываю языком горьковатую жидкость и целую кожу его ладони.
- Я люблю тебя, - говорю, а на душе так легко.
Осталось только набрать Роме и сказать, что не приеду.
Он шумно выдохнул.
- Ты такая... понимаешь... необыкновенная. Мне нравится в тебе эта порочность, женщина.
Он уже не раз назвал меня женщиной, мне даже кажется, что он в нирване каждый раз, когда осознает, что это я с ним такая раскованная и горячая. Смогла бы я вообще с кем-то такой быть? Нет. Вряд ли. Только он зажигает во мне дикое пламя, стоит ему только прикоснуться.
Склоняюсь и целую его.
Утыкаюсь лбом в его лоб.
- Человека зря подорвали, - вздыхаю. А потом поднимаю взгляд на него и начинаю соображать. - Или не зря? Нет, точно не зря. Поехали. Если я посижу с ним в кафе, отец узнает. Будет думать, что я послушная дочь. И продолжать не интересоваться где я ночую. А это бонус для нас с тобой.
Сначала нахмурился, а потом молча согласно кивнул. Не дурак, однозначно, прислушивается и это определенно прогресс.
Мы быстро моемся, но по отдельности, ведь так быстрее.
Саша прекрасно выглядит в черных джинсах и белоснежной футболке. Я сама часто подвисаю, когда виду его такого. И мысли сразу не о том.
Сама же надеваю лёгкое платьице, которое Сашка из одной из командировок в Германию привёз. Беремся за руки и бежим к автомобилю.