Собравшись на талии, малиновое платье Фло сыграло со мной злую шутку, обнажая ещё большехотя, куда уж больше! И не единой возможности его поправить, не выставив себя полной
Так и знал, что нельзя доверять тебя этому оболтусу, говорит Шон с улыбкой. Неужели опять сбежал?
Нет. Отправился за шампанским.
Старательно изображая из себя доктора Лектора, я смотрю прямо в глаза мужа Фло, чтобы ненароком не начать пялиться на его друга.
Подобные условности его не беспокоят. Взгляд мистера Броуди ощущается так же явственно, как если бы он тотчас же принялся меня ощупывать. От макушки до щиколоток. Медленно и тягуче. Задерживаясь на стратегических местахключице, ложбинке груди, голых коленках.
Да, я, как голубь, замечаю всё. В том числе и то, что увиденное мистеру Броуди нравится. Прогладив меня взглядом, он выносит вердикт «доступна» и сразу теряет интерес.
Точно. Видел его с двумя бокалами. Правда, скоро не жди. Его отец перехватил.
Подобострастная любовь Питера к сенатору в семье повод для шуток. С другой стороны, Питер работает в его команде, и служебное рвение с точки зрения профессионализма не должно вызывать осуждения. Сенатор Райтпубличный человек, и эта публичность не включается по щелчку. Как и не выключается. Я знаю, что подобные широкие мероприятия важны для привлечения избирателей, пусть это даже и день рождения единственного сына, и Питер, как его пресс-секретарь, просто обязан оказывать ему любое содействие.
И всё же
Вечеринка чудесная, Шон. Спасибо за приглашение.
Ну что ты! Рад, что тебе удалось приехать, муж Фло искренне улыбается и указывает на своего друга. Вот, Эмм, очень рекомендую, мой давний приятель Марк. Вместе учились в университете. Марк, а это Эмма. Подруга моей Флоренс.
Приятно познакомиться, протягивая руку, я впервые смотрю Марку Броуди в лицо.
Ни толики стремления оставить о себе приятное впечатление. Ни вежливого кивка, ни интереса в глазах. Ни, тем более, улыбки.
Взгляд завсегдатая бара, делающего заказ.
«Как обычно, милочка».
Мне знакомы и эта фраза, и этот взгляд вскользь, и стремление поскорей отделаться от помехи в виде нависшей над столом официантки.
Отвлекающий факторвот кто я для Марка Броуди, и он совершенно не заботится о том, чтобы это скрыть.
Напускное безразличие или нет, но моя протянутая рука сжимается в кулак и опускается вниз.
Только после этого меня удостаивают всего одной фразой:
Добрый вечер.
Голос идеально подходит внешности этого мужчины. Низкий, с хрипотцой и едва заметным акцентом. Кажется, нью-йоркским.
Похоже, у нас тут гаптофоб. Или тайный последователь Тони Старка. Тот тоже, помнится, не любил брать что-либо из чужих рук.
Шон смеётся и подмигивает мне:
Крепкий орешек. Попробуешь раскусить?
Я улыбаюсь в ответ, но смотрю на Марка.
Не уверена, что моя стоматологическая страховка это покроет.
После я часто буду вспоминать этот момент, когда впервые встречаюсь взглядом с Марком Броуди. Я всё ещё считаю, что это единственная наша встреча в жизни, и завтра он даже имя моё не вспомнит. Хотя вряд ли он вообще запомнил, как меня зовут. А вот я долго буду помнить ощущение неизбежности, возникшее в районе солнечного сплетения в тот самый момент, когда глаза Марка встречаются с моими.
Они у него тёмно-карие, почти чёрные.
Как у всех «тех самых» Броуди.
Глава 5
Soundtrack Handbags And Gladrags by Stereophonics
Фло никогда не опаздывает.
Без пяти час она появляется в крутящихся дверях кондитерской «Бисквит энд Пай» и с очаровательной неспешностью двигается в мою сторону.
Ни о каком выступающем вперёд животе речи ещё не идёт, но походка Фло уже изменилась. Из-за небольшого роста и любви к коротким стрижкам подруга всегда выглядела лет на шестнадцать, но сейчас её волосы выглядят длиннее, чем обычно, и это очень идёт Фло, добавляя мальчишескому образу мягкости. Как и голубой жакет крупной вязки, надетый поверх жёлтого платья. На ногах вместо привычного высокого каблука практичные кроссовки, на лицеминимум макияжа и самая очаровательная улыбка.
Фло ступает медленно и степенно, будто находясь под воздействием буддийских мантр, завещающих познавать мир через созерцание.
Моя вечно спешащая куда-то подруга не визжит при виде меня, как это обычно бывает, а просто улыбается и крепко прижимается ко мне, когда мы обнимаемся.
Мне так страшно, ты себе не представляешь! говорит Фло вместо приветствия и неожиданно начинает реветь.
Следующий час я в полной мере ощущаю на себе все последствия гормонального сдвига у женщины.
Фло не первая из моих знакомых, кто ждёт ребёнка, но первая, у которой эта беременность настолько долгожданна. Я знаю их историю с Шоном, знаю, что в отличие от большинства современных пар они никогда не хотели пожить, что называется, для себя. Родители Фло всегда были заняты больше собой, чем единственной дочерью, и в отношении Шона к моей подруге прослеживаются нотки отцовской любви, которой так не хватало ей в детстве. Снисхождение к слабостям, потакание капризамеё мужчина настолько идеален, что страхи Фло вовсе неудивительны.
Она боится, что с ребёнком что-то не так. Боится, что недостаточно радуется его появлению. Боится, что будет не очень хорошей матерью, ведь у неё перед глазами не лучший пример. Боится, что растолстеет, и Шон её бросит.
Один за другим я выслушиваю и планомерно уничтожаю все сомнения Фло, начиная с последнего. Напоминаю, что за три года брака Шон ни разу не дал повод в себе усомниться.
Да, я знаю, о чём говорю, потому что вместе с подругой и её мужем пережила трагедию, которая иные пары надолго отдаляет друг от друга.
Два выкидыша с разницей всего в полгодана шестой и восьмой неделе беременностина первом году брака стали тяжёлым испытанием для моих друзей. В силу характера родителей, они могли рассчитывать только на себя, однако, Шон единственный, кто понял, что вдвоём они не справятся. Он сам мне позвонил и попросил о помощи. Не для себя, для Фло. После второго выкидыша она наотрез отказалась обращаться к психологам. Не хотела вновь пускать в жизнь чужих людей.
Следующие два месяца я провела в Сан-Франциско. Мы много разговаривали с Фло, много гуляли. Много молчали и просто что-то делали вместе. Переключить внимание на то, что занимает не только руки, но и голову, оказалось несложно. Я наблюдала это не раз, поэтому записала нас с подругой на интенсивные кулинарные курсы, специально выбрав те, что находились как можно дальше от дома.
Высокая кухня, в отличие от Фло, мне не давалась. Я понапрасну переводила продукты, чем нервировала нашего учителяобладателя одной мишленовской звезды месье Жака. От Фло он был без ума, пророча подруге профессиональные успехи на кухне.
Её же больше увлёк декор блюд. Фло создавала реальные шедевры из двух веточек сельдерея, помидора и отварной куриной грудки. Художественное образование давало о себе знать, и спустя год Фло действительно сделала увлечение кулинарией своей профессией, став успешным фуд-стилистом. Её посты в Инстаграме собирают десятки тысяч лайков, среди подписчиковмножество знаменитостей. То, что начиналось как терапия, стало профессией. И в этом вся моя Флоренс.
Именно это я говорю, когда собираюсь рассеять её второе сомнение.
Ты перфекционист, и вполне способна возвести своё материнство в ранг культа. Я не за ребёнка волнуюсь, а за другие грани твоей жизни: за твою теперешнюю работу, за друзей, за Шона. За себя, в конце концов. Ты будешь настолько сумасшедшей мамашей, что самого отчаянного чайлдфри обратишь в свою веру. Гиперопекавот о чём надо беспокоиться. Не задавить ребёнка любовью.
На этих словах у подруги начинают подрагивать губы, и я понимаю, что немного перегнула палку. Поэтому, минуя второй страх, перехожу к первому, и требую рассказать всё с самого началас того утра, когда Фло решила, что пришла пора снова пописать на бумажную полоску.
В течение следующих сорока минут я не произношу ни слова. Фло надо высказаться. Ещё раз пройти этот путь: от момента, когда её рука сама потянулась к полке с тестом на беременность, до объявления, сделанного накануне Шоном.
По мере того, как подруга говорит, я всё больше и больше начинаю верить, что на этот раз у них всё получится. Больше нет бурлящей радости, как в момент, когда она сообщала о первой беременности. Нет неуверенности и страха, как во время второго похожего разговора. Здесь я мысленно говорю спасибо Шону, потому что без его вмешательства здесь точно не обошлось. Я буквально слышу его слова, когда Фло чётко оттарабанивает результаты анализов и УЗИ, название лекарств, которые она принимает, чтобы минимизировать риск выкидыша. Её распорядок дня, режим питания и физнагрузки изменились. Всё чётко и по полочкам. Уверенность мужа передалась Фло, а через неёмалышу. Её страхииррациональны и, скорее, имеют под собой всего одну основу: Фло просит меня присоединиться к их маленькому кружку верующих.
Я делаю это с удовольствием.
Ближе к трём Шон присылает за нами машину.
Он запретил мне садиться за руль, можешь себе представить?!
И правильно сделал.
И ты туда же!
Фло притворно возмущается, но выглядит при этом довольной.
Прыжок верыдесять баллов из десяти возможных!
Водитель открывает дверь, и мы садимся на заднее сидение тонированного представительского седана.
Вчерашний вечер был последним отголоском недавно закончившегося лета. Сегодня на улице ощутимо похолодало, и я рада, что захватила с собой тёплый свитер.
В салоне тепло, и Фло сразу стягивает с себя жакет.
У меня терморегуляция нарушена. Всё время мёрзну.
Ты говорила об этом врачу?
Разумеется, мамочка. В этом нет ничего такого. Главное правильно одеваться и опасаться сквозняков.
Твоё вчерашнее платье было весьма открытым.
Фло смеётся:
Ты никому не скажешь, что под ним у меня было надето боди с панталонами?
Шутишь?
Нисколько! Это платье куплено месяц назад, а на прошлой неделе я обнаружила, что грудь выросла на полразмера. Пришлось выкручиваться. Раньше бы упарилась в этом комплекте, а вчера ему не нарадовалась.
Теперь мы хохочем вместе, пока машина плавно двигается на север.
У Фло встреча с рекламодателем, и я прошу высадить меня в районе Жирарделли-сквер. Когда-то здесь находилась шоколадная фабрика, владельцем которой был тот самый господин Жирарделли. Теперь это место навсегда связано не только с именем её основателя, но и с шоколадом. Реконструированные зданияпарафраз фабрики Вилли Вонки с множеством кондитерских, ресторанов и фирменных магазинов. Воздух пропитан запахом какао-бобов, и после пирога с тунцом, съеденного во время ланча с Фло, нет ничего лучше, чем кружка горячего шоколада и несколько увесистых пакетов с фирменными квадратиками.
Меня всегда тянет на сладкое после морепродуктов. Вероятно, фосфору во мне грустно без значительно дозы эндорфинов, которых дарит употребление шоколада. Фло знает об этой моей особенности и просит в этот раз себя не ограничивать: по её мнению, я похудела.
Я бы сказала, что завидую твоей фигуре, но это не так. Босая, беременная и на кухнежду не дождусь, когда превращусь в шарик.
Мы прощаемся, но ненадолго. Вечером Шон с друзьями идёт на бейсбол, «Гиганты» принимают «Чикаго кабс», третья игра финала Национальной лиги. Флотакая же заядлая болельщица, что и мужна этот раз остаётся дома.
Это ещё одно проявление заботы Шона. Все знают, как Флоренс Райт умеет болеть. Её эмоциональные прыжки по трибуне не раз попадали на главный экран стадионного табло, так что в ближайшие месяцы бейсбол она смотрит дома. Не имея особых планов на этот вечер, я легко даю согласие провести этот вечер с Фло. Но сначала прогулка.
Второе моё любимое место в Сан-Францискорыбацкая пристань. Но прохладный деньне лучшее время для дефиле по обдуваемой всеми ветрами прибрежной зоне, поэтому я еду в Парк Золотые ворота.
В прошлый раз в магазинчике при «Консерватории цветов»красивейшем ботаническом саду на территории паркая купила семена чудесных азалий. В последние годы у Сеймура возникла тяга к садоводству, и теперь из всех поездок я привожу деду цветочные семена.
Лужайка перед домом в пригороде, куда он переехал после того, как отошёл от дел в баре, напоминает картины Кинкейда: сочно, ярко и бессмысленно. Но Сеймуру нравится. Его переломанный нос не ощущает запахи, хотя не так давно он даже специально для этого бросил курить, но вот эстетическое наслаждение подсевшее зрение всё ещё получает. Дед копается в земле с тем же удовольствием, с которым раньше общался с посетителями за стойкой бара. Мне казалось, что при таком активном образе жизни Сеймур быстро заскучает, но этого не происходит. В полной тишине он может целыми днями сидеть на своём низком табурете возле цветника, подрезая, выпалывая, удобряя. Я слышала теорию, что спокойные люди с возрастом предпочитают активный образ жизни, а с гиперобщительными происходит ровно наоборот. Сеймур Бейтсживое тому подтверждение.
Я звоню деду из магазина, перечисляю название сортов, выслушиваю краткий экскурс в особенности цветения каждого и покупаю вдобавок к азалиям с десяток луковичек ярко-жёлтых анкарских крокусов.
Как ты сегодня спал?
Сеймур не любит прямых вопросов про здоровье, поэтому приходится узнавать о его самочувствии через наводящие вопросы. Это своего рода интеллектуальная игра вроде «да и нет не говорить», и я не знаю, кто из нас получает от неё большее удовольствие.
Как убитый. Вчера до полночи резались в джин-рамми. Этот засранец развёл-таки меня на десять баксов.
Ученик всегда превосходит своего учителя, тебе ли не знать.
Да уж. С тобой за стол я точно больше не сяду.
А если на интерес?
Что я тебе, дурачок в квадратных штанишках?
Я смеюсь, вспоминая нелюбовь деда к моему главному герою детстваГубке Бобу. Он всегда считал недалёким мультик про морских обитателей, а заодно и меня, когда я бегала по дому, вопя «Кто проживает на дне океана»
Лучше расскажи, как там моя девочка?
Голос Сеймура смягчается. В нём появляются мурчащие нотки. Именно так он звучит, когда заводит речь о Фло.
Их любовь взаимна. Дед обожает мою подругу и очень за неё переживает. Обо всех горестях Фло я ему, конечно, не рассказываюхватило и того, что Сеймур неоднократно ставил на место её отца, когда тот пытался повлиять на нашу дружбу. Так что хорошие новости я преподношу ему с большим энтузиазмом.
Ай, молодцы! Ну, молодцы! Дай-то бог! Детиэто завсегда хорошо. Давно пора. Скажи этому парню, чтобы получше заботился о Флоренс, иначе будет иметь дело со мной.
Вряд ли Шон когда-либо слышал подобные слова от своего тестя, так что с уверенностью могу сказать, что в группе поддержки Фло нас теперь трое.
На заднем плане я слышу возмущённый голос четвёртого потенциального члена нашего кружка по интересам Флоренс Райт.
Что там случилось?
Соседский пёс, похоже, снова нагадил под моими астрами. Ну, я ему сейчас задам!
В трубке раздаётся треск. Телефон летит на стол, голос Сеймура, сыпавший проклятиями, удаляется, а его место занимает скрип половиц и быстрый топот обутых в пластиковые тапочки ног.
Привет, мам, звонкий голосок делает мою улыбку намного шире. Бутч такую кучу навалил, что дед теперь ему точно причиндалы отстрелит. А заодно и мистеру Гримми.
Лекс, ну что за выражения! возмущаюсь я, давясь смехом.
А что, он давно грозился устроить им обоим кровавую баню. Мам, а что такое причиндалы?
Глава 6
Soundtrack Broken by Lifehouse
В конце десятого иннинга первые два отбивающих «Гигантов» получают страйк-ауты. Третьим выходит игрок с самым низким процентом реализации выходов на биту в сезоне. Об этом я читаю в рекламном буклете, купленном перед игрой.
За каким хером выпустили этого клоуна? Шон грязно ругается и с силой ударяет по поручням ограждения.
Они вибрируют, но, привычные к подобному проявлению чувств, стойко переносят удар.
Гул над ареной подобен звуку работающего авиационного двигателя. Если «клоун» облажается, его четвертуют все сорок тысяч зрителей стадиона Оракл-парк.
«Клоуну» везёт. А в двенадцатом иннинге с исполнением победного хоум-рана он полностью реабилитируется.
Уши закладывает от рёва многотысячной толпы. Победа на домашнем стадионеэто всегда громко.
Парни в ложе обнимаются так, будто это финал Мировой серии, а не третья игра Национальной лиги. Хотя соглашусьсливать её действительно было нельзя.
Я вспоминаю, что последний раз был на домашней игре «Гигантов» как раз на финале Мировой серии в две тысячи двенадцатом и воочию наблюдал три хоум-рана Пабло Сандоваля.
Ходили почти той же компанией: Шон Райт, Мелвин Девитт, братья Робинсон. Сейчас здесь парочка незнакомых парней из Делового района, новый друг Мелапопулярный стенд-ап комик из местных с унылым лицом и такими же шутками, а из близнецов Робинсон в наличии только одинКрейг. Второй, Лукас, накануне улетел в Миннеаполис и уже прислал в Фейс Тайме сообщение, что «очень рад видеть мою задницу».
Взаимно, брат, киваю я рыжему бородачу, который широко улыбается с экрана сматфона Крейга, которым тот тычет мне в лицо.