Мне так жаль, Зейн. Я пыталась я попыталась пнуть одного из них, и, кажется, попала, но тот ударил меня в лицо и они увезли Алэйну.
Зейн начинает ходить туда-сюда, дергая за волосы, прежде чем издает всемогущий рев:
Бл*-*-*ть!
Все вокруг начинает сжиматься и у меня начинается паника. Я чувствую себя смертельно опасным. Я хочу вырвать свое гребаное сердце, только чтобы оно перестало болеть. Физическую боль я могу принять, но это дерьмо? Это дерьмо чертовски мучительно. Именно поэтому я отказался от своей человечности столько лет назад. Вот почему я не хотел, чтобы кто-либо подобрался так близко ко мне. Я бы, бл*ть, уничтожил всю человеческую расу, лишь бы вернуть назад свою девочку, но прямо сейчас я парализован. Я не могу пошевелить ногами. Они словно приросли к тротуару. Я смотрю на Зейна, который смотрит на меня таким же безжалостным взглядом.
Мы перевернем вверх ногами весь ад, брат, говорю я спокойно.
Глава 15
Мы все сидим за столом возле бара в задней части клуба, и когда я смотрю на Зейна, вижу, что выглядим одинаково. Это вид потери, смешанной с психопатией.
Нам не нужен план. Единственный план, который нам нуженсмерть, заявляю я.
Зейн смотрит на меня с невозмутимым видом на лице. Обычно он «наш мозг»мужчина умен и любит делать все чисто.
Решено, отвечает Зейн мертвенно-пустым тоном. Блейк наклоняется вперед, опираясь на локти.
Наш список врагов за последние два года стал куда длиннее.
Я качаю головой и тру ладонями лицо.
Это гораздо глубже. Это Брюс Пейтон, и если это так, нам нужно действовать намного быстрее, чем обычно.
Зейн кивает.
Мы едем на блокировку. Теперь сюда должны съехаться семьи.
Все встают со своих мест и расходятся, оставляя Зейна, Блейка, Олли, Чеда и меня в комнате. За последние пару лет Чед и Олли стали теснее с нами общаться. Мыбратство, но между нами все равно есть звания.
Я выдыхаю, снимаю кепку и дергаю себя за волосы.
Бл*ть, не могу с собой ничего поделать, но думаю, что все это моя гребаная вина.
Зейн наклоняется вперед.
Не делай этого, брат. Высвободи «Палача». Используй свою ярость в последний раз.
Не обижайся, Зи, но ты справляешься с этим куда лучше меня.
Зейн откидываться на спинку стула, его взгляд выглядит потерянным и отключенным.
Снаружи, возможно, это так и выглядит. Но внутри я чувствую, будто все мои органы были вырваны. Я пообещал ей, Эд. Я, бл*ть, пообещал, когда в последний раз вернул ее домой, что не позволю никому и близко к ней подойти снова. Я, черт побери, разочаровал ее, и если буду много думать об этом, закроюсь в себе так сильно, что буду бесполезен в том, чтобы вернуть ее. Я вкладываю в это всю свою энергию. Вот почему может показаться, что справляюсь с этим лучше, именно поэтому я президент.
Его глаза остекленели от боли, но я знаю его достаточно долго, чтобы знать, когда ему больнее, чем он привык. И сейчас именно этот случай. Я киваю и, откидываясь на стуле, запрокидываю голову назад.
Смотрю на Блейка и вижу, как он кивает.
Это нужно сделать, брат.
Я поднимаю брови.
Сделаю.
Достав из кармана мобильник, набираю номер единственного человека, который когда-либо сможет найти местоположение девочек.
Драго, заставляющий трусики кисок плавиться. Чем обязан?
Я качаю головой.
Я не в том настроении. Нам нужна твоя помощь.
Объяснив по телефону мелкие детали, мы прыгаем на свои байки и отправляемся в офис Драгок нему домой. Он все, что можно ожидать от ботаника, но работает с нами с тех пор, как Зейн стал главой. Драго вместе с нами ходил в школу, и мы всегда избивали хулиганов, которые дразнили его. С тех пор он чувствует себя нашим должником. Он чертовски хороший парень. Мы подъезжаем к его длинной подъездной дорожке, где он живет в хижине посреди леса. Заглушив мотоциклы, мы поднимаемся по ступенькам его крыльца, когда он распахивает входную дверь. И за стеклами его очков видно, как он обеспокоен. Драго любит Алэйну. Давайте смотреть правде в глазавсе любят эту властную сучку.
Мне так жаль, говорит он, глядя на обоих, меня и Зейна.
Кивнув, прохожу в его дом, направляясь прямо к его офису. Открыв двойную дверь вижу, что с того момента, как я был здесь в последний раз, ничего не изменилось. Его офис почти такого же размера как гараж Фибиу Фиби гараж, как у мужчины, заполненный всевозможными автомобилями, о которых вы можете только мечтатьпространство заполнено компьютерам и техническим дерьмом, разбросанным по комнате. Похоже, я только что вошел в сцену из фильма «Матрица». Сажусь на один из стульев, когда все остальные заходят внутрь.
Нашел что-нибудь? спрашиваю его.
Он поправляет свои очки и кивает.
Да, мне кажется, да. Однако, это не очень хорошо. Так что, Эд? Оставь свое оружие снаружи.
Олли хихикает.
Его пистолет должен быть наименьшей из твоих забот.
Драго на секунду замолкает, прежде чем садится в свое большое кресло и начинает печатать на клавиатуре.
Итак, как я и сказал, тебе это не понравится, говорит он, продолжая печатать.
Я наклоняюсь к нему.
Драго, поторопись, черт побери, и скажи что нашел.
Ты видишь это? он указывает на экран. Именно здесь я и отследил их, используя камеры видеонаблюдения по всему городу. Они доставили нас в аэропорт.
Я откидываюсь на стуле.
Что ты, бл*ть, имеешь в виду под аэропортом?
Он поднимает руку, останавливая мою болтовню.
Это не все. Я отследил самолет, на который они сели. Он принадлежит Казимиру Льву.
Втянув в легкие воздух при упоминании этого имени, я кричу:
Бл*ть! ударяю кулаком по столу.
Зейн искоса на меня погладывает.
Что такое, брат?
Драго снимает очки и сжимает пальцами переносицу носа.
Казимир Лев это русское имя, правда? в его тоне явно слышится напряжение.
Не говорите мне, что он часть Русской мафии, добавляет Олли с неверием в тоне.
Я подношу кулак к своему рту, проводя указательным пальцем по губе.
Казимир Лев и есть Русская мафия.
Зейн подходит ближе ко мне.
Что ты имеешь в виду под «и есть Русская мафия»? И какого черта ему надо от нас?
Я сжимаю челюсть.
Когда я был моложе, мой отец брал меня на эти бои.
Зейн кивает.
Ага, те бои, на которых мы тоже были.
Я качаю головой.
Не-а, не на эти. Эти были детской игрой. Я говорю про бои на смерть.
Зейн скрещивает руки на груди.
Так значит, та самая драка на складе, на которую он тебя взял, была не единственной?
Я качаю головой, прежде чем продолжить:
Впервые я отнял жизнь, когда мне было тринадцать. Это был первый раз, когда он взял меня к Брюсу Пейтону. Я, бл*ть, понятия не имел, что происходило, но сделал это. Бил его в течение минуты, сделав многих мужчин там непристойно богатыми.
Олли и Чед сидят на полу. Зейн и Блейк знали кое-что из этой истории, но никаких подробностей.
Это продолжалось до тех пор, пока мне не исполнилось пятнадцать, а затем я покончил с этим. Выйдя оттуда, сказал отцу отвалить на этот раз по-настоящему прямо перед тем как он умер. В любом случае, подпольные бои были лишь поверхностной частью той операции, которую они проводили. Я говорю про торговлю людьми, детском рабстве, наркотиках, обо всем. Они обучали этому мальчиков-сирот с самого раннего возраста и затем, как только им исполнялось тринадцать, иногда и меньше, бросали их на ринг. Они ставили на этих мальчишек в надежде, что хоть один из них будет вроде меня, на кого можно было бы поставить много денег. Это был котел с деньгами, и, в конце концов, русские захотели в нем членство. Никто никогда не видел Казимира Льва, кроме его «сучек». Он словно призрак, руководящий всеми крупными подпольными операциями уже более тридцати лет. Одни говорят, что он ведет двойную жизнь, другие, что он работает на ЦРУ. Я думаю, что все это дерьмо собачье. Но это даже не та самая часть, которая беспокоит меня больше всего, я сглатываю желчь, подступившую к горлу. Специализация Казимира Льваторговля женщинами, я роняю голову на руки и слышу, как Зейн шипит. Это х*ево, брат, я говорю, уткнувшись в свои ладони.
Местонахождение Казимира Льва вне радаров. Никому и никогда не удавалось его определить. Он живет на чертовых Бермудских треугольниках.
***
Прошла уже неделягребаная неделя. И у нас по-прежнему ничего нет. У меня ничего нет. Заставляю себя подняться и сесть на одной из кроватей в клубе, моя голова трещит от похмелья. Я потираю руками лицо, когда дверь ванной открывается и оттуда выходит Гретхен в одной из моих футболок с эмблемой «Грешных Душ», выглядя при этом чертовски самодовольной.
Я подпрыгиваю с кровати.
Что за х*йня!
Она закатывает глаза, подходя назад к кровати.
Не притворяйся глупым, Эд. Прошлой ночью ты трахнул меня так же хорошо, как делал это и всегда.
Я подхожу к ней и, обхватив ее волосы, притягиваю ее голову к себе.
Что ты, бл*ть, только что сказала? шепчу ей на ухо.
Она похлопывает меня по руке.
Эд, это немного грубовато, серьезно. Даже для меня.
Что. Ты. Бл*ть. Только. Что. Сказала? я снова шепчу ей на ухо, мой заикающийся тон сочится ядом.
Она морщится.
У нас был секс, как и много раз до этого. Серьезно
Я хватаю ее голову в стальную хватку, ладонями прикрыв виски, затем быстро и безупречно сворачиваю ей шею. Заставляя ее безжизненное отвратительное тело упасть на пол. Я плюю на нее, затем надеваю футболку и жилет, прежде чем выхожу из комнаты.
Как только достигаю нижней ступеньки лестницы, что ведет к бару, закуриваю сигарету и киваю головой одному из проспектов.
Избавься от шлюхи в третьей спальне, говорю я ему, продолжая свой путь к столику, за которым сидит Зейн. Я вытаскиваю для себя стул и приказываю Эшли принести мне выпить.
Я бл*ть, больше не могу с этим справляться, говорит Зейн, хватаясь рукой сзади за шею.
Он отрастил бороду и у его глаз появились маленькие морщинки. Я проглатываю свой напиток, а вместе с ним и эмоции, которые вот-вот подступят к горлу.
Я не могу об этом думать. Если буду, меня разорвет на части, спокойно отвечаю.
Понимаю это, брат. Нам нужно найти их сейчас. Я не собираюсь больше надеяться на Драго.
У него в кармане начинает звонить телефон, он ставит бутылку на стол, берет телефон и поднимает трубку.
Что? резко отвечает Зейн. Да? Хорошо. Скоро будем, он отключается, и встает со стула. Пошли, у Драго появилась для нас информация.
Чертовски, бл*ть, вовремя.
Кали-Роуз
Я пытаюсь открыть глаза, но они отказываются меня слушаться. Все, что я чувствую, это стук в моей голове.
Бум-бум. Откуда он доносится? Где я?
Снова пробую открыть глаза, и на этот раз получается. Вокруг темнота.
Какого черта, бормочу я.
Я обдумываю свои спутанные мысли, пытаясь вспомнить последние события.
Свадьба Вики, шепчу я.
Кали? Кали, это ты?
Алэйна? я задыхаюсь от шока.
Это я, детка, тихо отвечает она хриплым и сухим голосом.
Пытаюсь встать с кровати, но чувствую, что меня тянет вниз. Собрав все силы, поднимаюсь и встаю только для того, чтобы снова упасть на землю, потому что мои ноги подкашиваются.
Черт! кричу я в отчаянии.
Ш-ш-ш, Кали, если они услышат тебя, то вернутся.
Я начинаю ползти по холодному бетонному полу.
Алэйна? Как давно мы здесь?
Понятия не имею. Ты была в отключке несколько дней. Я уже сбилась со счета. Может неделю, а может больше.
Я замираю на месте.
Как я могла проспать целую неделю?
Они нас чем-то накачивали. Больше тебя, чем меня. Они нашли очаровательным то, что я старуха Зейна.
Продолжая ползти, руками ощупываю пространство перед собой. Чувствуя холодные цепи, следую за ними, пока они не приводят меня к одной из рук Алэйны. Она холодная и жесткая на ощупь и ощущается как смерть. Я продолжаю ощупывать ее, пока Алэйна не вздрагивает.
Что они сделали с тобой, Лэйн? Кто они?
Она выдергивает руку из моей хватки.
Все будет хорошо, мы просто должны быть сильными, пока парни не приедут.
Металлическая дверь распахивается и появляется темная тень. Я сглатываю и смотрю на Алэйну. Теперь, когда через дверь просачивается свет, я могу видеть ее. Лучше бы я не могла.
Хотела бы я никогда не поворачивать голову в ее сторону.
Мой желудок сжимается и только желчь вырывается из моего рта.
Глава 16
Тень проходит внутрь, направляясь к нам, и я тяжело сглатываю, закрывая Алэйну своим телом. Он смеется так сильно, что его выпирающий живот подпрыгивает прямо передо мной.
Ох, как мило. Думаешь, ты можешь спасти ее?
Что ты хочешь? спрашиваю я дрожащим голосом.
Я не хочу ничего, кроме ваших сладких щелей, которыми я, кстати, очень сильно насладился, он смеется.
Я приподнимаюсь и снова прикрываю рот рукой, мгновенно чувствуя себя оскверненной. Конечно, я бы знала, если бы он что-нибудь со мной сделал, так? Я смотрю на Алэйну, она голая, а ее тело в синяках и испачкано кровью. Ее когда-то белые, идеальные волосы сейчас грязные и слипшиеся от засохшей крови. Ссадины и грязь покрывают все ее тело. Слеза скатывается по моей щеке.
Алэйна, я беру ее за руку. Я часто видела, как они с Вики делают это. Мое сердце разрывается из-за нее. Я в полном беспорядке, но не вся в крови, синяках и обнаженная. Они действительно поработали над ней, и это вызывает у меня тошноту. Мне нужно, насколько это возможно, перенять их гнев с нее. Толстая рука обхватывает мою руку, поднимая меня.
Мы сможем продолжить наши игры позже, сладкая штучка. Сначала нам нужно отправить видео.
Оглянувшись на Алэйну, когда выхожу, последнее что я вижу, это как двое мужчин входят в нашу клетку, расстегивая ширинки на своих джинсах.
Я кричу.
Нет! Нет! Не смейте, бл*ть, трогать ее!
При попытке вырваться из толстых рук, которыми мужчина так крепко меня сжимает, я думаю, что мои собственные могут сломаться. Мужчины перестают смеяться и направляются ко мне. Я мгновенно успокаиваюсь и толстяк, смеясь, отпускает меня. Один из мужчин открывает свой рот, демонстрируя сильный русский акцент. Интересно. Я учила русский в школе. И была очарована их культурой, но сейчас уже не так сильно.
Он обхватывает рукой мое горло и толкает к стене с такой силой, что я слышу легкий треск в затылке. Он проталкивается мне между ног, поднимает мое платье и срывает трусики.
Он нюхает их и смеется.
Все еще ощущаешь себя героиней, сука? Я заставляю тебя желать, чтобы твоя мать никогда не извергала тебя из своего чрева.
Я с трудом сглатываю, когда он оглядывает мое тело снизу вверх и затем смотрит на толстяка.
Это женщина Эйдена?
Мои глаза расширяются при упоминании настоящего имени Эда.
Так точно. Хотя, Казимир не хочет, чтобы кто-нибудь трогал ее. Она отправится на подиум.
Молодой мужчина передо мной смеется.
О, босс всегда любит получать удовольствие от всего.
Затем он снова опускает руку, под мое платье, скользя своими пальцами по моей киске, прежде чем обхватывает ее и толкается в меня так, что кажется, всем своим кулаком. Я вскрикиваю от боли, и он начинает двигать внутрь и наружу своими пальцами грубыми, резкими движениями; мое лоно горит от того, что все происходит на сухую. Только слезы катятся по моим щекам. Толстяк выглядит обеспокоенным, судя по тому, что я вижу сквозь размытое из-за слез видение.
Оскверняющий мое тело парень поднимает свою другую руку и обхватывает ею мое горло, сжимая, чтобы удерживать на месте. Я не могу дышать. Он и правда собирается убить меня, и на данный момент, меня не может это волновать еще меньше. После этого не будет пути назад. Я потеряла всю надежду. Толчки его пальцев становятся все сильнее, и я чувствую, как его штаны спадают вниз и обнаженным бедром он прикасается к моему. Я снова впадаю в панику, то теряя фокус, то снова приходя в себя. Вот так вот я умру, изнасилованная пальцами у стены. Мой разум дрейфует, дыхание останавливается, и я отключаюсь.
Эд Никсон
Мы поднимается по ступенькам на крыльцо дома Драго и открываем дверь, направляясь прямиком назад в комнату «Матрицы». Мы с Зейном, Блейком, Олли и Чедом заходим внутрь и закрываем за собой дверь.
Что там, Драго? спрашиваю я, двигаясь к креслу рядом с ним.