Его указательный палец на ободке стакана замирает. Темно-желтые глаза смотрят прямо на меня. Я моргаю. Глаза у него, конечно, не желтые, но и не карие, а что-то среднее, золотистое, пронзительное, пристальное, цвета теплых солнечных лучей, не меркнущих даже в ресторанной полутьме. На его губах появляется улыбочка, раздвигает точеные черты лица и превращается в полноценную улыбку.
Вы угадали, Елена: меня она никогда не забудет.
По моей спине пробегают мурашки.
Он, конечно, возмутительно самоуверен, но любопытство во мне берет верх.
Это еще почему? Сердце в груди предательски колотится. С Марка Твена мы перешли на разговор про секс, и от этого я сползаю на краешек сиденья.
Вы серьезно? Вам любопытно, каков я в постели?
Лучше я прочту про это в ее книжке. Как она называется? Я достаю телефон. Сейчас все можно найти на «Амазоне».
Я бросила ему вызов, и он клюнул на наживку.
Лучше не надо.
Тогда сами расскажите, сэкономьте мне деньги и время.
Он битых десять секунд смотрит на меня из-под полуприкрытых век, его грудная клетка вздымается.
Я нервно сглатываю. Далековато я зашла. Не надо было на него давить. Разговорчики про секс! Что со мной стряслось? Не иначе, виновата встреча с Престоном и Жизель.
Елена произносит он вкрадчиво, словно пробует мое имя на вкус, перекатывает на языке все три слога. Голос у него сейчас тихий, низкий, шероховатыйкак экзотический шелк богатой расцветки, с преобладанием золотистых тонов, текущий у меня между пальцами. Я скажу так: я знаю, как удовлетворить женщину, как заставить ее вожделеть меня каждое мгновение, которое мы проводим врозь.
Если бы я не сидела, то завороженно шагнула бы вперед.
Что?!
Немедленно перестань!
Я сижу затаив дыхание.
Похоже, из этого ресторана разом выкачали весь воздух.
Февральнеподходящий сезон, чтобы обливаться потом. Я смотрю на свой стакан. Пора бросать пить.
Нечего сказать? воркует он.
До меня доходит, что Грег изрядно обошел меня в категории сексуальных забегов. Держу пари, он привык оприходовать все, что движется. Чему тут удивляться, раз оннэшвиллская знаменитость, вот уже и целая книга о нем написана! А что я? Провожу свои лучшие годы в обществе вибратора.
Звучит заманчиво. Я изо всех сил стараюсь сохранить спокойное выражение лица, надеясь, что еще не залилась багряным румянцем. Почему-то вспоминается пижамацеликовый пижамный костюм! Престона, в которой он забирался вечером в нашу постель. В пижаме и в носкахв вонючих черных носках.
Заманчиво? Он улыбается. Вы умеете выбирать слова.
Я меняю тему:
Престон встречается с моей сестрой. Вон она, видите? Я сижу к ним спиной, поэтому указываю на середину зала кивком головы. Высокая красотка. Они познакомились у нас на семейном барбекю в День независимости, она как раз вернулась в Нэшвилл.
Вот дерьмо!
Даже двойное. Я залпом допиваю свой стакан. Официант торопится ко мне с очередной порцией выпивки.
Моя бывшая хотела, чтобы я надел колечко ей на пальчик. Я на это так и не осмелился, вот она и решила отомстить мне своей книгой. Он делает паузу. Она просто не была той самой.
Я фыркаю.
Я пришла к выводу, что все эти разговоры о «поиске своей половинки» полная туфта.
Он ревностно кивает:
Полностью с вами согласен. Потому и поставил крест на любых отношениях. От них одна боль.
Я наклоняюсь над столом, тянусь к нему.
Престон даже не мог найти у меня Начинается на «к-л-и» Наверное, он не очень старался Мой внутренний голос, называемый женской интуицией, твердил: «Что-то здесь не так», но я не желала к нему прислушиваться Я морщусь, осознав, что несу.
Что я вытворяю? Кокетничай, но знай меру! Угораздило же меня такое ляпнуть Со своим «к-л-и» я явно поторопилась.
Я вздыхаю и даю задний ход.
Ой, простите! Сама не знаю, что несу. Вся эта затея со свиданием вслепую в День святого Валентина была ошибкой
Никакой ошибки, Елена.
4Джек
Мне не верится, что я заговорил о Софии и об ее откровениях на мой счет. Пусть она была хороша собой, пусть клялась мне в любви, в конце концов ее истинная сущность вылезла наружу. Я судорожно глотаю, уставившись на свой виски. Выпил всего ничегои уже наболтал лишнего. Почему-то мне не хочется, чтобы Елена считала в моем дурном поведении склонности к пьянству и к рукоприкладству. Не хватало предстать перед ней полным идиотом.
Она такая
Я делаю над собой усилие, чтобы не расплыться в улыбке. Чуть было не назвал ее мысленно робкойкакая еще робость при такой похвальной прямоте!
Чувствуя на себе ее не очень-то дружелюбный взгляд, я озираюсь и хмуро гляжу на Престона, нежничающего со своей пассией и при этом параллельно косящегося на меня.
Силюсь представить себя в ее шкуре: несладко ей жить в маленьком городе и постоянно видеть их!
Ад какой-то.
Мне ли не знать, каким меня видят репортеры и болельщики: кутила и грубиян, к тому же упустивший Суперкубок.
Она все еще полулежит грудью на столе, смущая меня своим ароматомсладковатым, свежим, сочетанием меда и полевых цветов.
Когда ты в последний раз встречал кого-то, кто не судил о тебе по твоему прошлому?
К черту!
Когда у тебя в последний раз была женщина?
Каково этовыступать на телевидении? Она уже выпрямилась и снова с аппетитом принялась за свою пасту. Как ни изящны ее движения, она намерена умять все до последней макаронины. Она тянется за очередным куском хлеба.
На душе у меня паршиво. Мне не хочется ее обманывать. Ко мне прикованы все взгляды, все только и ждут, чтобы поймать меня на ошибке. У меня за плечами неделя, перечеркнувшая, наверное, всю мою карьеру. Вот эточистая правда.
Ее рука, лежащая на столе, касается моей руки. Она испуганно отдергивает руку.
Извините. Опять я ляпнула глупость.
Когда она движется, мерцание свечей отражается на ее нежной и невыносимо соблазнительной коже. Меня охватывает жар и неуместное за едой плотское возбуждение.
И вот я уже представляю, что она лежит подо мной, плотно обхватив ногами мою талию, чувствую прикосновение ее груди к моей, ее ножки обхватывают мою спину
Немедленно прекрати, Джек!
Я прикусываю язык, хмурюсь, мучительно вспоминаю длинную вереницу женщин, оставивших след в моей жизни. Елене лучше к ним не присоединяться. Она врачует свое разбитое сердечко, и она славная. Но, черт, как быть с тугим комом тревоги и напряжения у меня в груди? Он меня задушит.
Мои пальцы сами по себе выбивают по столу дробь. Я наблюдаю, как она доедает хлеб. Я взвинчен и, допивая виски, рыщу глазами по ресторану в напряженном ожидании, что ко мне подойдут с просьбой об автографе или с сообщением, что я мерзавец и кусок дерьма. Не хотелось бы, чтобы она узнала, что на самом деле думают обо мне люди
Елена изучающе смотрит на меня:
Что-то вы притихли.
Точно.
Почему?
Я хмурюсь. Как объяснить, какой нелегкой вышла для меня последняя неделя, не выдав, кто я такой?
Как-то придется. Причем без промедления.
Мне вообще свойственно помалкивать.
А мне нет. Я жуткая болтушка.
Вижу.
Выкладывай, Джек, наберись смелости, скажи, что у нее свидание вовсе не с тобой.
Она решительно берет стакан и залпом выпивает. Вздыхает, изящным движением складывает салфетку и встает с таким видом, как будто довела до конца какой-то сложный проект.
Я остаюсь сидеть, но весь подбираюсь.
Она роется в сумочке, вытягивает оттуда пачку двадцаток и кладет на стол.
Что вы делаете? удивляюсь я.
Поеду домой, отвечает она с гримасой. Благодарю за милый ужин. Этого хватит за то, что я выпила и съела. Было здорово с вами познакомиться. Не исключено, что теперь я буду смотреть новости. Она неуверенно делает шаг в сторону двери.
Подождите, Елена. Понятия не имею, что скажу в следующую секунду, когда встану. Рядом со мной она кажется малюткой. Я оглядываю ее с головы до ног. Черная юбка облепила ее фигурку в форме песочных часов, выставляя напоказ все сладостные изгибы. Что я за дурень, как умудрился не заметить всего этого раньше?
Не уходите, говорю я шепотом.
«Не вздумай, не вздумай!» вопит мой здравый смысл, но я не желаю к нему прислушиваться. Не знаю, как сложится моя дальнейшая жизнь, но весомая часть меня намерена на все это наплевать, все это забытьс ней.
Перестаньте. Все вышло из рук вон плохо. Елена громко выдыхает. Я опоздала. Вы не ответили на мое сообщение. Да еще мой бывший тут как тут Нет, все это никуда не годится.
Да уж, у меня неважно с навыками общения. Я хватаю ее деньги и сую ей. Наши пальцы соприкасаются. Предлагаю перейти отсюда куда-нибудь еще.
Куда это? На ее лице неуверенность.
Могу предложить ей другой бар, чтобы выпить на сон грядущий или полакомиться десертом, но там будут люди, знающие меня в лицо. Мест, где мне комфортно, осталось всего ничего, и одно из нихвот это. После выхода книги Софии год назад я редко показываюсь на людях. Я тщательно задраил все люки и стараюсь не высовыватьсяберегу репутацию.
Ко мне. Это недалеко отсюда.
Делаю шаг к ней, заставляю ее взять меня под руку.
И потом, здесь ваш бывший. Лучше вам выйти отсюда на пару со мной, согласны?
Вы пришлись ему не по вкусу. Она смотрит в пол, потом поднимает глаза на меня. Только я не хожу по домам незнакомых мужчин.
Елена Мне не хочется хрипеть, но так вышло.
Что?
Между прочим, я большой специалист по начинается на «к-л-и».
Она маскирует свое смущение смешком, но ее выдают заалевшие щеки.
Вот ведь ляпнула!..
Каждое наше слово имеет цель и смысл, и вы его произнесли. Как вы думаете, зачем?
Она кусает нижнюю губу. Мы стоим лицом к лицу и неотрывно смотрим друг на друга. Диспозиция затягивается, на нас уже обращают внимание, может, даже фотографируют.
День святого Валентина как-никак. У вас есть планы на вечер? Думаете купить мороженое и оросить его слезами по вашему бывшему?
Может быть.
Лучше я, чем мороженое.
Сразу видно, что вы не пробовали Ben & Jerrys Rocky Road.
Сразу видно, что раньше вы со мной не встречались. Я дерзко прикасаюсь к ее пухлой нижней губе, провожу большим пальцем по шелковой щеке. О пожаре у меня в штанах ей пока что лучше не знать.
Она жмурится, сглатывает, ее рот приоткрывается.
Я Даже не знаю
Елена, вы хотите, чтобы я вас умолял? У меня резь в глазах от возбуждения, желание накатывает волнами, если мы и дальше будем вот так стоять и глазеть друг на друга, то я не знаю, что будет
Пожалуйста, соглашайся.
5Елена
Я оглядываю комнату. Меня привели в пентхаус на последнем этаже шикарного отеля «Бретон» неподалеку от ресторана. Грег возится у мини-баранаполняет два стакана. Мне нельзя больше пить, и так голова идет кругом. Что я вытворяю?
Я давно собиралась прервать свиданиепонимала, что непозволительно разболталась на темы экзотических свинок, бродячих кошек и Престона. Боже! Мне бы на какие-нибудь курсы походить.
Но до чего же здорово было выйти из «Милано» с ним под руку! Уж как разинули рты Престон и Жизель! Грег закинул руку мне на плечо и привлек меня к себе как раз в тот момент, когда мы продефилировали мимо них. Потом он вызвал лимузинсказал, что постоянно так делает, и мы мигом очутились в отеле.
По дороге Грег то бросал на меня быстрые взгляды, то не мог отвести взгляд; когда я отвечала ему тем же, он опускал глаза или начинал смотреть в одну точку. Казалось, он хочет что-то сказать, но никак не можетслишком я нервничаю.
Перед холлом отеля он шепнул мне, чтобы я не обращала внимания на встречных. Впрочем, нам никто не попался, не считая охранника, несшего караул перед двойными дверями пентхауса на двадцатом этаже, куда мы поднялись на лифте.
Сейчас Грег стоит спиной ко мне, и я не могу отвести взгляд от его невероятно широких плеч и немного выгоревшей шевелюры цвета красного дереване иначе, он много времени проводит на солнце. На нем дорогие серые брюки, определенно пошитые на заказ: штанины облегают мощные бедра и сужаются книзу.
Он добавляет в мой джин тоника; движения гибкие, точные, как у тигра в джунглях. Грег способен ходить и разговаривать как человек, но внутри оннастоящий зверь.
Я облизываю губы. Одна часть меня склоняется к бегству, но другая готова полыхнуть жарким пламенем: возгорание началось в тот момент, когда он отшил Престона, включив эту свою неотразимую хрипотцу
Грег поворачивается, и я вздрагиваю.
Он движетсяправильнее сказать, крадетсяв моем направлении.
Ты совершенно его не знаешь, и
Тебе это нужно, проносится у меня в голове. К тому же его одобрил Тофер. Я месяцами торчала дома, и теперь мне требуется хоть что-нибудь, чтобы покончить с депрессией и начать новую жизнь.
Правила, которым ты следуешь, придумала ты сама. Живи собственной жизнью, звучит у меня в голове бабушкин голос. Так она отреагировала на брошенную мной в сторону семьи осколочную гранатуновость, что я не пойду учиться на медицинский факультет. Бабушка хотела, чтобы я не обманывала себя. Думаю, она одобрила бы этого телесиноптика.
Он протягивает мне стакан и отхлебывает из своего, потупив взор; за этой деланой кротостью прячется дикость. Я отпиваю свой джин-тоник, смело глядя на него. Мне тоже хочется быть дикой. Дикой на пару с ним.
Не вздумай! включает холодный душ моя рациональная составляющая.
Вы здесь живете? Я ставлю стакан на стол. Что за дурацкий вопрос!
Грег не спешит с ответом.
У меня квартира недалеко отсюда, но пентхаус ближе к работе.
Ресторан и две резиденции? Мне попался богач!
Вот оно что
Вижу спальню, кровать королевских размеров: манящее белое ложе, заваленное несчетным количеством пышных подушек. У меня было двое мужчин. ПервыйТэд, моя университетская любовь, переехавший после выпуска в Кремниевую долину. Он не звал меня поселиться с ним: сначала нужно было проявить себя на новой работе и найти жилье; я его не торопила. Мы расстались, пообещав друг другу поддерживать связь, летать в гости друг к другу, но почему-то ни разу этого не сделали. Наши отношения были доброкачественными и удобными для обоих, но через два-три месяца после расставания я поймала себя на том, что перестала его вспоминать. Где-то год назад я нашла его в интернете и обнаружила, что он недавно женился. Следующим был Престонс известным результатом. Мужчины от меня уходят, и я начинаю подозревать, что объяснение этомумои изъяны.
У вас взволнованный вид, Елена. Не надо нервничать.
Золотые слова. С тем же успехом можно уговаривать мою свинку не есть огурцы.
Если вы предпочитаете уехать домой, я вызову для вас машину. Просто я подумал, что вы и я Кажется, у нас с вами есть Он сбивается, словно потерял нить.
Нет, я хочу остаться.
Тем лучше.
Мы долго смотрим друг на друга, я мнусь, переступаю с ноги на ногу.
Грег подходит ближе, ставит стакан на край стола, рядом с моим.
Можно, я распущу тебе волосы? Неуверенность в его голосе придает уверенности мне: понятно, что он тоже нервничает.
Валяй.
Он разрушает мою прическу, с таким старанием сооруженную утром, перед работой.
Закончив этот труд, Грег облегченно вздыхает и запускает пальцы в волосы, достающие мне до лопаток. Онимое сокровище, я горжусь их длиной, густотой, блеском. Волосы у меня цвета меди с золотым оттенком. Тофер всегда нудит, чтобы я их распускала, потому что это моя изюминка, но мне проще поднимать их наверх или стягивать резинкой.
Красота! Не думал, что они такие длинные, бормочет он.
Грег так умело массирует мне голову, что я невольно делаю шажок ему навстречурасслабленная, растекающаяся в золоте его глаз.
Хочу, чтобы ты кое-что подписала. Не возражаешь?
Что мне подписывать? Я недоуменно моргаю.
Он повторяет то, что с успехом сделал еще в «Милано»: проводит большим пальцем по моей нижней губе.
Дело в конфиденциальности. Соглашение о неразглашении. В моем положении нельзя рисковать, тем более после того, что себе позволила моя бывшая. Идет?
Не такая уж ты величина.
Он замирает, потом делает шаг назад. Мне сразу хочется его вернуть.
Елена, я должен кое-что тебе сказать Грег трет лицо. Вот черт!