«Должность занята, извините».
«Недостаёт опыта».
«Вы нам не подходите».
«Курите? Не подойдёте, не принимаем с вредными привычками».
Зачем людей гонять по городу? Лена подозревала, что подобный нерадостный опыт не только у неё появился. Скандалить она не умела, но всё же один раз осведомилась, зачем позвали, если должность занята. Барышня её лет равнодушно ответила:
А что вы хотите? Вас много, а место одно, кто успел раньше, тот и получил работу.
Лене припомнился советский кинофильм, где продавщица в магазине кричит на очередь: «вас много, а я одна», ситуация была похожа, только очередь нынче не за дефицитом, о котором рассказывал отец.
Накануне она позвонила по очередному объявлению, таким образом и оказалась на той остановке.
Приходите завтра в десять утра, прослушаете обучающий семинар и приступите к службе, положительно отозвались на очередной звонок соискательницы.
Сколько будет стоить учёба?
Бесплатно. Всё узнаете на беседе: условия, оплату, график, требования.
Следующим утром Лена Нега и поехала на загадочное собрание, испытывая надежду, что бесплодные поиски увенчались успехом и опасаясь сглазить раньше времени. Семинар-собеседование проходил на территории завода в районе шоссе Революции.
В очередной раз она получила важные знания. С одной стороны, из-за новой информации запросто мог развиться комплекс неполноценности от собственного несовершенства. С другой стороны, она радоваласьвременная работа появилась.
Оказалось, чтобы произвести уборку в коттедже или квартире у состоятельных людей, необходимо знать бездну нюансов!
Теперь-то Лена уразумела, что приборку дома она делала неправильно, а должна бы знать, что тряпица для вытирания пыли с подоконника ни в коем случае не предназначена для уборки пыли с книжной полки! И специальных средств по уходу столько, что пора второе высшее образование получать.
Им предоставили выборработа на постоянной основе с проживанием и едой, то есть в качестве домработницы, или приходящей уборщицей. Пришла, навела чистоту, получила расчёт, и до свидания.
Также требовалась сиделка к старушке, внук нанимал. Уход. Водные процедуры, кормление. На это предложение Лена и согласилась, оно ей показалось интереснее, чем просто тряпкой махать. Всё же за живым человеком ухаживать, а не за комодом. Приступать следовало завтра. Больше всего устраивало, что расчёт производили за каждую смену сразу. И приезжать к одиннадцати утра, да и ветка метро прямая, до «Горьковской». Обстоятельства складывались как нельзя лучше, пока не произошел её «душой, исполненный полет».
Она лежала в кровати и не могла уснуть. Всё крутилось и крутилось в памяти произошедшее, словно Лена смотрела хронику в замедленном режиме.
Вот она прыгает и с силой толкает фотографа в спину, вместе с ним падает сама, то ли рядом, то ли на мужика, и, в буквальном смысле слова, в считанных сантиметрах мимо проносится жуткая серая машина.
Дядька падает лицом в газон, расставив руки, его фотоаппарат летит вперёд и несколько раз подскакивает на земле, а Лена почему-то кричит. Её сумка повторяет путь фотоаппарата, все содержимое вываливается.
Затем ошеломлённый, озлобленный, мужик громко матерится: «Сука больная! С катушек съехала?», но она уже уходит, воровато оглянувшись на фотографа. Лена ещё слышит, как он вопит, она успевает увидеть его безумные глаза и выражение лица незаслуженно обиженного человека. Дядьке помогают подняться, кажется, он порывается догнать ее, замахивается ногой, чтобы пнуть тронутую девку. Люди его хватают и оттаскивают, но Лене уже не до него, она в этот момент борется со своими демонами и старается подавить смех, поэтому трусливо отходит.
Эти кадры нескончаемой вереницей преследовали Лену и позже, полгода, не меньше, затем исподволь, постепенно происшествие стало забываться.
И ей достался фотоаппарат бедняги. Видимо, те парни, которые помогали собрать вещи, решили, что фотик тоже из сумки вылетел. Лена из-за аппарата сильно переживала, чувствовала вину, словно украла сама. Как вернуть, не представляла и решила, что признается во всём Пете. Только позже.
Она всерьёз приложилась коленями, ладонями, плечом и грудью. Болело сильно. Как она будет завтра работать?
Пришлось глотать таблетки. Девушка лечилась, как могла, почти неделю прикладывала к ушибам лёд. Ужасно боялась, что понадобится резать грудь, вдруг там от ушиба образовалась опухоль, и у неё теперь рак. Она допускала, что такие мысли порождали исключительно её мнительность и склонность к преувеличению, поэтому об опасениях никому не сообщала, да и говорить-то было некому. Папу она беспокоить не хотела, решила, что, если боль не прекратится, пойдёт на обследование.
Лена прокручивала происшествие на остановке и понимала, что действовала на инстинкте. Ангел-хранитель руководил ею, не иначесама бы она не додумалась отпрыгнуть и дядьку пихнуть и, как и мама, попала бы под машину. А ей умирать нельзя, папа не справится один.
Следующим утром Лена чувствовала себя разбитой и вымотанной. Болели ушибленные места, а внутри дрожало и тряслось. Сосед с первого этажа дядя Витя иногда стрелял у Лены сигареты, жалуясь, что у него «душонка трясётся», опохмелиться надо бы. Видимо, и у неё тряслась душа от пережитого.
Появился соблазн остаться дома, но подводить людей непорядочно, пришлось приводить себя в порядок и отправляться на встречу. «Расхаживаться», так сказать. К работе следовало приступать завтра. Лена доехала до «Фрунзенской», купила цветы и прошла до Новодевичьего монастыря. Зашла в церковь, купила свечи и прошла на могилку мамы. Чем дальше уходила жизнь после того рокового дня, тем реже Лена приходила на могилку. Они с отцом традиционно в день рождения и в день смерти мамы приходили на кладбище.
Лена, не сообщая отцу, чтобы не расстраивать, ходила одна, когда надо было рассказать о чём-то важном или посоветоваться.
Она убрала нанесённые ветром прошлогодние листья, цветы, принесённые ею же в прошлый приход. Свежие цветы уложила на постамент, тихо приговаривая:
Я скоро вернусь, приберу у твоего соседа, давно у него никто не был.
Рядом с могилой матери был похоронен некто Головин Петр Иванович. За его местом никто не следил и Лена уже давно взяла над ним шефство, прибралась. Вернулась к матери, покурила.
На будущий год поменяем фотографию, эта из-за непогоды портится, папа так хочет. Мама, у меня случилось ужасное событие. Я нечаянно утащила чужой фотоаппарат, сбежала с места аварии, но главное, очень злюсь на того водителя и боюсь возненавидеть. Если бы он вчера убил меня, папа не выдержал бы и тоже умер, а ты же знаешь, какой он добрый. Это несправедливо. Мне трудно разобраться, почему я так зла на того придурка водителя. Оттого, что слишком сильно испугалась, до сих пор замирает сердце. И болят ушибы. Мне сегодня снился сон, нет, не авария, страшный сон, словно на меня наваливается тяжёлоё, тёмное, а я не могу вырваться и убежать. Понимаю, что это из-за вчерашнего, но всё равно страшно. Мамочка, ты приснись мне, пожалуйста, я так люблю, когда ты приходишь. Мне без тебя плохо, очень.
Лена поплакала, покурила и ушла, очень надеясь увидеться с мамой во сне.
Глава II. Остановка
Люди помогали выбраться горе-водителю из смятой машины и охотно рассказывали подъехавшим гаишникам, кто что видел. Слышен был восхищенно-осуждающий мат, народ не мог сдержать эмоций.
Водитель разбитой машины кричал: «Найдите девушку, она меня спасла! Найдите! На ней жёлтая куртка с капюшоном»! Люди оглядывались, но желтой куртки нигде не видели. Парни, что помогли Лене собрать вещи, уже отъезжали, торопились на встречу.
Виктор Иванович, понурившись, сидел на поребрике и курил, кто-то сердобольный поделился сигаретой.
Панков не мог и не хотел двигаться, словно он смертельно устал, будто внезапный удар вышиб из него всю жизненную силу.
Может статься, и вышиб. От удара о землю что-то внутри ныло, но как-то невнятно, а колени и локти, наверное, сбил, саднили. Задёргалось левое веко. Ну, это надолго. Если с Виктором Ивановичем что-то неприятное случалось оно всегда тряслось. Пройдёт.
Вот так подзаработал! На эту остановку, видно, принесла его нечистая сила.
Арина Григорьевна, соседка, попросила отвезти сыну какой-то особо важный документ и заплатила двести рублей за услугу. А Панкову-то что, всё равно, в каких краях мотаться, какие виды снимать. И деньги совсем не лишние. Сынок её, Славка, ждал в проходном пункте завода, где дежурил в смене, поблагодарил, ещё сотню подбросил, а Панков и не стал отказываться, пенсионеру каждая копейка в радость.
Они с девчонкой в желтой куртке терпеливо ждали транспорт, Панков фотографировал.
По вечерам, разбирая свою работу, он находил порой поразительно удачные кадры, и тогда вывешивал фото в интернете на своей страничке.
Соседский парнишка помог освоить умную машину, а потом и курсы компьютерные прошел, так что с техникой мужчина справлялся.
Виктор Иванович размещал свои работы, считал голоса и гордился собой. Его небольшое увлечение фотографией сделалось хорошей отдушиной в бесцветных буднях пенсионной жизни. У Панкова не было детей, внуков, дачипросто одинокий немолодой человек тихо доживал свой век. Супруга умерла давно. Он так и не отважился больше с кем-нибудь сблизиться.
Ему и надобно было немного. Он мечтал запечатлеть гениальный кадр, который непременно захотели бы приобрести. Тогда и вторая его мечта сбылась быВиктор Иванович приобрел бы себе самый дорогой современный фотоаппарат, и его снимки станут столь хороши, что специально для его работ организуют выставку.
От внезапного удара, боли, испуга, Виктор Иванович не нашёл ничего лучшего, чем напасть на девчонку. Хорошо, что его остановили.
Когда он увидел произошедшее, тоже стал искать её среди галдящих людей. Толпа образовалась быстрото не было ни души, а теперь толклись человек пятнадцать, но спасительницы и след простыл.
Панков не курил уже много лет, а сейчас остро чувствовал, что, если не выкурит сигарету, с ним приключится удар, или он расплачется.
Было обидно за себя, жаль потерянный аппарат, но главное, было жаль снимки, которые не успел перекачать, и они исчезли вместе с фотоаппаратом, а ещё совестно, что не о том волнуется. По всем правилам надо было тревожиться о чем-то другом, а он сетовал об утере.
Водитель разбитой машины подошёл к нему, спросил, нужна ли помощь медиков, извинился. Парень оставил визитку и настоятельно попросил позвонить через пару дней. Также справлялся о девушке, но Панков и сам бы желал её отблагодарить, выходило, она ему жизнь спасла.
Горе-гонщик обещал возместить ущерб за испорченную одежду и пропавший фотоаппарат. Сказал же! Какой там наряд, все из секонд-хенда. А вот аппарат теперь можно купить гораздо лучше, о котором давно мечтал. Ну, хоть так.
Панков приободрился. Теперь все наладится, а девчонку как-то да обязательно найдёт, город маленький. Ну а то, что от потрясения все ноет, так перестанет. Ушибы, они вечность саднят, к боли попросту привыкаешь, и в какой-то момент понимаешь, что все, не болит. Опыт имеется.
Счастливчиком оказался фотограф Панков, а о том, что остался жив чудом, не думалось. Только поздно вечером, когда он выпил три стопки водкибольше было нельзя, давление подниметсяи сидел у компьютера, горевал о пропавших кадрах, на Виктора Ивановича наконец свалилось осознание произошедшего. И он расплакался.
Но до этого была процедура составления протокола. Тянулась она ну очень долгоПанков устал, просил у гаишников, чтобы те отпустили его. Но служаки всё удерживали, что-то уточняли. Спасибо виновнику произошедшегоего довез до дома то ли друг, то ли юрист. А ещё порекомендовал выпить, чтобы стресс снять, но это Виктор Иванович знал и без него.
Игнатий Кириллович Воронин? инспектор ДПС внимательно читал документы водителя.
Да, я.
Ну и куда ты летел? На тот свет? Медицинское освидетельствование пройти надо, а пока протокол будем составлять.
Я вызвал своего юриста, сейчас подъедет. На регистраторе должно сохраниться лицо той девчонки. Куда она успела уйти, не видели?
Инспектор покачал головой, у всех-то теперь свои адвокаты, юристы, консультанты, шагу без них не делают, вздохнул и принялся за работу.
Эх! Такую машину угробил!
BMW X6 выглядела плачевно.
Правая пассажирская сторона была смята от удара. Капот задрался, стекло пошло трещинами, колесо вывернуто.
Водителя уберегла от травм подушка безопасности и пристёгнутый ремень. Стоит, грудь потирает, прижало ремнями, вероятно, но сохраняет спокойствие. А его действительно спасла та девчонка, что из-под колёс выдернула сразу три жизни, собственную, фотографа и лихача. Да и от тюрьмы избавила.
Инспектор повеселел, оттого, что трупов нетнет крови, нет горя. А машина, она что, железо, отремонтируют.
Воронин курил. Его потряхивало, руки тряслись, как будто от старческого тремора. Все дела на сегодня, считай, сделаны. В офис не поедет. Закончат здесь, попросит Кожевникова отвезти его домой. Заберется в ванну, будет отмокать и напиваться.
У него до сих пор перед глазами стояла картина, как девчонка отскакивает, толкает мужика и валится на газон.
А если бы она не увидела?
Игнатий передернулся. Надо её найти, иначе покоя не будет.
Что на него нашло?
Да понятно и так. Проигрывать не любит, не привык.
От неприятностей в жизни никто не застрахован, а тут на работе одно за другим. Тендер проиграли, потом пожар, рабочий покалечился.
И с Кариной расстались некрасиво, он ей ничего не обещал, да и не силой её к себе тащил, а она после третьего свидания права начала качать. Отступного ей не надо зачем ей сережки с бриллиантами, если она за него замуж собралась выходить. У него забыла спросить, желает ли он жениться, а тем более на ней. Девица она, конечно, интересная, но видно, что тут подправила, там подтянула. Молодец, за собой следит. Только жену себе Игнатий представлял натуральную. Без всяких там губок надутых и прочего.
Пора прекращать таскать к себе баб, они приглашения в квартиру не всегда правильно понимают. Желающих замуж выйти десятки, а мужиков, решивших жениться, несколько меньше.
Воронин затушил сигарету, когда увидел подъезжавшего юриста. Борис Григорьевич Кожевников верой и правдой служил у отца Игнатия и достался ему, так сказать, в наследство. Умный саркастичный прощелыга. Ездил исключительно на «Волге» и менять автомобиль не собирался, хотя ремонт обходился в копеечку.
Юрист поздоровался за руку с инспектором, обошел разбитую машину, посмотрел, прикинул, после подошел к Игнатию.
Юноша, вы случаем свой драндулет с трактором не попутали? Чем вам так остановка помешала? Да, а батюшке своему сами доложите?
Лучше вы, Борис Григорьевич.
Боитесь, молодой человек?
Есть немного. Главное, все живы.
Это да. Приступим?
Игнатий Воронин относился к тем предпринимателям, о которых судачат, что будто он обладает всеми благами земными. Хорошо бы так.
Пароходов у него не было, только яхта. Газет тоже, лишь рекламный отдел. Заводов не купил, построил небольшую производственную базу. Вот и весь его джентльменский буржуйский набор.
Яхту Игнат купил, добросовестно научился вождению, как полагается, получил удостоверение. Несколько раз прокатился по Неве до залива, игрушка понравилась, но на этом все и закончилось, времени не хватало. Стоит ныне на приколе, мастера её обслуживают, а самому некогда не то, что кататься, доехать, взглянуть, как она там.
А сейчас и без машины остался. Хоть бы прав не лишили, на старой поездит. Вот же не было печали!
Крупная строительная компания, которой он управлял, и от руководства этого безумно устал, принадлежала его семейству. Основали её отец и дядя, а Игнатий, тогда молодой и без опыта, увлёкся строительством, хотя по образованию был экономистом. Ему выделили долю и доверили стоять во главе, расширять производство. Времена были тучные, подъем, все трудились, преуспевали. Из небольшой компании его фирма сделалась солидным предприятием. Заказов набирали вперед на три года. Он собрал вокруг себя команду из молодых умных парней, желающих строить карьеру и зарабатывать. Оплачивал их труд, не скупясь.
Воронины-старшие, отец и дядюшка, окончательно отошли от дел, оставив себе малые доли, «пенсионный фонд», отписали остальное Игнатию, а сами тихо сидели в своих небольших фирмах. Братья-близнецы, внешне не слишком похожие друг на друга, Кирилл и Мефодий Олеговичи, были теми ещё жуками и пронырами, хотя во времена становления капитализма другими и нельзя было быть.