Часто. Но покупаю всего понемногу. Его вопрос я поняла по-своему.
Нет, я о другом. Я не о продуктах, хотя и о них тоже можно. Вы могли бы сказать мне, какая реклама какого продукта или товара вам не нравится. И как бы вы ее изменили?
Я задумалась. На рекламу я внимания почти не обращала. Мне казалось, мы все так к ней привыкли, что почти не верим. На мой взгляд, это была такая игра. Те, кто ее заказывал и производил, верили, что она полезна, а мы, покупатели, делали вид, что «покупаемся» на нее. А на самом деле выбор был продиктован совсем другим.
Не могу сказать. Иногда мне кажетсямы сами по себе, а рекламасама по себе. Видите ли, здесь очень важно, кому сколько лет. Мне кажется, что реклама должна быть ориентирована на возраст покупателей. Ведь всем известно, что старики и дети более доверчивые. Потом идут подростки, а следомлюди тридцати-сорока лет. Вот если это учитывать, то можно достичь определенных результатов.
Понятно. Парень посмотрел на меня внимательно. Здраво. Вы духи себе покупаете?
Что?
Вопрос я расслышала, но мне надо было выиграть время. Духи я себе не покупала очень давно, а если быть точной, то покупала только один раз. По случаю восемнадцатилетия. В основном же пользовалась дешевой туалетной водой. У нас в городе на рынке держала палатку Анжела, она откуда-то привозила большие флаконы с узнаваемыми запахами. Только аромат держался не более часа. В Москву я взяла остатки туалетной воды в таком флаконе. «Может, запах противный, а мне рядом с людьми надо работать», подумала я, и мне стало очень неловко.
Духи. Обычные духи. Если покупаете, на что обращаете внимание. Ну, кроме запаха.
А на что там еще внимание обращать? Только на запах, вызывающе сказала я. У меня отлегло от сердца, видать, дело было не в моих духах.
Не скажите. Существует же какой-то видеоряд, какие-то ассоциации, что-то вас толкает на покупку.
На покупку может толкнуть только запах. Или цена. Я рассмеялась. А вот понюхать, попробовать подушитьсяэто да, это делаешь по подсказке. Ну, чей-то образ
Оп! Как вы все правильно сказали! обрадовался парень. Одно дело сделать покупку, но до этого надо пройти через соблазны информации. Ведь покупаем все-таки что нравится, а не что рекламируют.
Рекламируют иногда так, что нам начинает нравиться. Мне кажется, что главноене поддаться этому соблазну. Выбор надо делать самой. Хотя человек внушаем.
Отлично. Вот этим мы и будем заниматься. Внушать. А теперь рассказывайте.
Что именно?
Все, что хотели мне рассказать.
Мне нужна работа. Я увидела ваше объявление, решила попробовать.
Думаю, у вас получится. Но деньги денег у нас платят мало, и сначала вы будете работать по трудовому соглашению.
Ничего страшного. За это время постараюсь сделать регистрацию, трудовую книжку забрать. Она у меня на предыдущем месте работы.
Вы не москвичка?
Нет. Но мне очень нужна работа.
Да будет у вас работа. Парень как-то очень легкомысленно отмахнулся. У нас ее много. Мы только начинаем. Мне нужны люди с ярким взглядом, и сейчас много проектов пойдет, и мы в них участвуем. Но вот денег немного
Я согласна, ответила я, прекрасно понимая, что сейчас происходит та самая «ошибка», которую исправлять не стоит. Тем более все честно, я никого не обманываю. Я просто не буду работать поваром, а буду работать кем-то другим.
Скажите, а как это будет официально называться?
Это рекламный отдел. Даже, можно сказатьагентство. Я, парень очень смешно расправил худые плечитак тощие вороны поводят крыльями, я директор. И набираю себе сотрудников. Вас бы я взял. Если согласны, приносите все ваши документы и начинайте заниматься регистрацией. Все должно быть по правилам. Молодой директор немного важничал.
Простите, а как вас зовут?
Анатолий.
Анатолий В этот момент мне захотелось сказать, что никакого опыта у меня нет, и образование у меня всего одиннадцать классов, и что вряд ли у меня получится что-то в рекламном агентстве, которому нужны зубры, асы, иначе она не выстоит на этом рынке.
Анатолий Дмитриевич меня зовут, снисходительно пояснил молодой директор. Вы что-то хотели еще сказать?
Я посмотрела на него и ответила:
Нет, мне все ясно. Спасибо вам.
Выходила я из учреждения с достоинством и умирая от смеха. «Как хорошо, что я приехала раньше, как хорошо, что им требуется много людей, и хорошо, что охранники не всегда внимательные».
Через неделю я приступила к работе под началом Анатолия Дмитриевича. Все время, предшествующее началу моих трудовых будней, я изучала книги по рекламе. Я приходила в книжные магазины и часами стояла перед полкамито, что было дешево, я покупала, остальное пыталась читать там же, в магазине. Я записалась в библиотеку и читальный зал, я просматривала журналы и делала вырезки. Я готовилась выйти на работу и держала кулаки, чтобы никакая досадная случайность мне не помешала. Где-то в душе мне не верилось, что меня взяли заниматься делом, в котором львиная доля отводилась творчеству. Эта безусловная случайность заставила меня поверить в то, что наступит день и я смогу заниматься тем, что мне близко. Пока же я должна была любой ценой обеспечить наше выживание в столице.
Тебе не страшно? Ты же ничего в этой самой рекламе не понимаешь? Лида делала круглые глаза.
Нет, не страшно. Анатолий Дмитриевич, с иронией отвечала я, сказал, что у меня есть главноеумение точно и ярко описать предметы и явления.
Настя, если там тебе не понравится или будет очень тяжелоуходи. Сразу уходи! Не терпи из-за меня, из-за моей учебы. Мы и так справимся, я буду больше работы на дом брать. Буду шить. Ты и о себе думай. Эти слова Лида повторяла очень часто. А я ее успокаивала:
Обязательно. Только чуть позже. И потом, мне кажется, что в этой фирме будет хорошо.
А этот Анатолий Дмитриевич, он что, известный человек, авторитетный?
Ну, если ему поручили создать такое агентство, то, думаю, да.
Сколько ему лет?
Ненамного больше, чем тебе.
Такой молодой?! Лида закатила глаза.
Это Москва, здесь год за два идет.
Видимо, наш начальник обладал каким-то чутьем и умением объединять людей. Все собравшиеся под его руководством люди были молодыми, приятными и готовыми работать хоть до утра.
Так я не стала поваром, а стала сотрудником рекламного агентства.
Глава 3Фата, букет и прочие глупости
Шло время, и жизнь потихоньку выравнивалась. Она становилась намного понятнее и больше не напоминала путешествие на другую планету. Мы привыкли к расстояниям, толчее, к тому, что в метро все читают или спят. Мы узнали, что длина эскалатора на Таганской кольцевой равна времени, за которое съедалась одна ватрушка, а Арбатский пересадочный узел, при потере полной бдительности, вполне может привести тебя в город Омаха, штат Небраска. Мы узнали, что по магазинам ходить лучше всего в понедельник утром, а почти в полночь можно застрять в книжномв это время там очень хорошо выбирать книги.
Мы были молодыми женщинами, хищницами и охотницами. А умный охотник не лезет на рожон, он маскируется, притворяется, он сливается с местностью. Поэтому мы запрятали куда подальше наши недорогие, наивно купленные специально для Москвы черные лодочки на высоченных каблуках и туда же отправили обтягивающие топы и юбки. Ажурные кофточки стали служить нам мешком для стирки женского белья. Мы были наблюдательнымы стали ходить расслабленной, спокойной походкой, в обуви на низких каблуках, в удобной одежде. Мы не стреляли глазами в поисках мужчин, не строили матримониальных планов, мы вообще не стреляли глазами. Внешне мы стали похожи на тех счастливых москвичек, которые не спешат, которые знают, что родной город никуда не убежит, никуда не денется.
Наша жизнь наладиласьмы подружились с соседями, пережили необоснованные, к счастью, слухи о сносе нашего дома, поздравили квартирную хозяйку с рождением внука. Под нашими окнами проложили новую дорогу, а в конце улицы достроили наконец один из трех огромных небоскребов. За несколько лет вокруг нас многое поменялось, но незыблемо стоял мукомольный завод, и каждую ночь огромные машины толпились у его ворот.
Два раза мы навещали родителей и оба раза уезжали в слезах. Жизнь в нашем городе не менялась, как не менялись будни отца с матерью. Только еще больше они исхудали и почернели лицами. Мы привозили им продуктысловно в городе был голод, мы покупали им одежду, мы выдраивали квартиру и уезжали с такими тяжелыми сердцами, словно нашу совесть забросали тяжелыми каменьями.
Так будет всегда. И пока они живы. И потом, когда мы останемся одни, сказала как-то Лида. Все оттого, что мы не смогли им помочь. Господи, только бы в наших семьях такого не было!
Эта фраза прозвучала с таким стоном, с такой болью, что мне впервые стало страшно за будущее.
О семье Лида беспокоилась недаром. Она окончила училище, сразу же поступила в институт и именно там познакомилась с приятным парнем, который сначала водил ее по кафе и кино, потом они сделались заядлыми театралами, потом съездили в отпуск, а потом он предложил ей выйти за него замуж.
Я ему ответила «да», сияя, доложила мне сестра.
Поздравляю тебя. По-моему, он хороший парень.
Да, очень, согласилась Лида, пребывая в счастливом согласии с мирозданием. Но, с минуту помолчав, забеспокоилась: А как же я тебя оставлю одну? Как же ты будешь?! Мы же привыкли
Молодожены после свадьбы собирались жить у Игоря, которому родители давно купили маленькую квартирку.
Слава богу! воскликнула я. Наконец-то эта твоя швейная машинка не будет жужжать у меня под ухом!
Я шутила, я была рада за сестру. Более того, я была горда собойя сделала все, чтобы она получила образование, устроила свою жизнь. Но все же мне было грустнотеперь я действительно оставалась одна. От меня уезжала не только родная душа, а мой самый лучший, верный друг.
Теперь, когда были определены все даты, меню и список гостей, Лида приступила к шитью своего самого главного платья в жизни.
Может, в ателье? Мама говорит, что у нее есть отличная портниха Будущий муж не очень деликатно пытался освободить Лиду от кропотливой и тяжелой работы.
Я и есть отличная портниха, ответила Лида и выставила Игоря за дверь. К поверью, что жених не должен видеть платье невесты, она относилась совершенно серьезно.
Теперь, как и раньше, в нашем родном городе, мы коротали вечера вдвоемона шила, я сидела с книжкой рядом. В эти минуты я начинала верить в нашу удачу и счастливую звезду. «Ну вот. Она выучилась, и я выдаю ее замуж!» думала я и гордилась собой, наверное, гораздо больше, чем сестрой.
Мы молодцы! Вернее, тымолодец! читала мои мысли Лида, орудуя огромными ножницами. Хотя мне так страшно было, я так боялась. Я просто виду не подавала
И мне было очень страшно! кивнула я. Иногда просто сердце в пятки уходило. Вдруг что-нибудь случится, вдруг из квартиры выгонят. Вдруг денег не заработаем. Что тогда?
Но все же получилось. Вот только бы родители
Они не будут на свадьбе, твердо сказала я.
Это нехорошо, Настя.
Знаю. Но они не приедут. Я была неумолима.
Я не согласна. Они же не виноваты.
Я промолчала. Это был тяжелый вопрос, ответа на который я не находила. Как и тот, другой, зачем купили у алкоголика платье, сшитое его дочерью на выпускной вечер. Но я всегда считала, что не на все вопросы надо отвечать.
Ну не дуйся. Ты подумай об остальных. Ты подумай о своем будущем муже. О его родителях. Что будет, если
Я все знаю Лида наклонила голову. Но это неправильно.
Лида. Я повысила голос. Если честно, я забочусь не о нихне об Игоре и его родственниках, и мне наплевать, что они о нас подумают. Я думаю о тебея знаю, что будешь чувствовать ты, если отец напьется на свадьбе. Я знаю, во что превратится этот твой самый важный и лучший день. Ты этого не заслуживаешь. Как не заслуживала того, чтобы они продали твое выпускное платье.
Лида хлюпала носом и мелко резала кусок нарядной ткани.
Господи, сестра, ты сейчас все испортишь! Я увидела, что она все-таки отхватила широкую полоску.
Не испорчу. У меня стильавангард, сквозь слезы ответила Лида.
Лида была права. По-человечески, по-дочернему. Она была права по всем общим правилам и канонам. Я была не права. Я была жестока и могла пожалеть об этом, могла к тем самым нашим с ней мучениям добавить угрызение совести и самое тяжелое и неприличноестыд за родителей. Но я была старшей, и именно мне предстояло нести все моральные тяготы.
Машинку, поди, заберешь свою? Или оставишь здесь? Тебе же обещали на свадьбу подарить новую, современную? попыталась я отвлечь Лиду.
Возьму с собой. Если бы не онакто знает, как бы нам пришлось.
Лида была правастолько денег было заработано ночными часами, столько было переделано брюк, юбок, пальто! Столько было заштопано курток и подшито занавесок! Лида трудилась как вол. И вспоминая, я сделала вывод, что в самое рискованное путешествие имеет смысл брать только то, что поможет выжить. То, при помощи чего ты сможешь что-то делать, с помощью чего ты заработаешь деньги. Не бери с собой сентиментальный альбом с фотографиями, а положи в сумку фотоаппарат. Возьми спицы, краски, лобзик или черт его знает что еще. Не пускайся в путешествие налегкеимея в голове образы красивых платьев и ненужных мелочей, способных вызвать лишь приступ слезливой чувствительности. Не бери с собой ничего, что расслабит тебя, наполнит сомнениями, лишит решительности и сделает уязвимым. Не забывай, что приехал ты сюда для борьбы, а не для того, чтобы вспоминать, жалеть себя и завидовать тем, кто смог здесь крепко встать на ноги.
Наша швейная машинка, маленькая, но тяжелая, как гиря, была самым лучшим вложением наших нищенских капиталов, она была лучшей инвестицией в наше будущее. Глядя на Лиду, которая благодаря своему упорству и трудолюбию, еще будучи студенткой, обросла большим количеством клиентов и заработала неплохие деньги, я радовалась нашей прозорливости.
Поехали туфли выбирать. Лида позвонила мне на работу.
А Игорь?
Ты с ума сошла?! Я же туфли под платье буду мерить. Я не хочу, чтобы он его видел.
Ах да! Ладно, я попробую отпроситься.
У меня на работе уже все знали о предстоящем событии, а потому отпустили без разговоров.
В какой магазин поедем?
Мы встретились в метро. В руках у Лиды был чехол с платьем.
Я наша одно место. Дорогое, ответила сестра. Но я хочу прежде всего там посмотреть.
Дорогое место было очень дорогим. Примерочные кабинки в нем были размером с нашу квартиру, а кресла и пуфики напоминали о временах французской революции. Картину довершали мягкие ковры и большие вазы. Девушки-консультанты (в таком месте не могло быть просто продавцов), нежно улыбаясь, вцепились в нас мертвой хваткой.
У нас есть все для свадьбы. Проходите, пожалуйста, в примерочную.
Мы с Лидой, словно завороженные, смотрели на обувь, выставленную в торговом зале. Приученная московской жизнью почти ко всему, я никак не могла понять, почему в дорогих магазинах всего так малона плечиках пара платьев, пять пар туфель, две пары сапог.
Это чтобы ты понимала, что за такую сумму ты приобретаешь эксклюзив. Человеку лестно считать, что таких предметов раз, два, и все. Только у него и кого-нибудь еще.
Господи, да за такие деньги!
Именно за такие деньги, улыбнулась Лида.
Девушка, нам нужны туфли к этому платью. Я указала на чехол, который держала Лида.
Вы позволите? подошла к нам девушка.
Да, пожалуйста. Лида передала ей платье.
Девушка расстегнула чехол и повесила платье на вешалку рядом с примерочной. Я опустилась в глубокое кресло и стала ждать, пока сестра выберет туфли и примерит их с платьем.
Вам кофе, чай, может, шампанское? надо мной склонилась другая девушка-консультант. «Шампанское бы неплохо, но» подумала я и застеснялась.
Мнекофе, пожалуйста.
Одну минуту. Девушка исчезла, а я еще раз осмотрелась. За все время приготовлений к торжеству я впервые чувствовала себя спокойной. В конце концов, все уже решено. Все определено, все основные траты сделаны. Последнее обстоятельство меня очень волновало. Дело в том, что мы с сестрой, оказавшись в Москве, больше всего боялись всяких неожиданностей, которые могли бы повлечь за собой расход сбережений. Если бы что-то случилось в родном городе, где нас знал почти каждый и так или иначе готов был бы помочь, здесь мы были одни. И рассчитывать могли только на себя. Мы привыкли откладывать деньги, но в Москве мы порой просто скопидомничали.