Пусть рыскают по камерам, а я разведаю ситуацию на месте.
Для меня не составляет большого труда перемахнуть через ворота и вскрыть опечатанные двери. Так же быстро я нахожу нужный закуток с неприметной лесенкой вниз и спускаюсь в подвал. Там, ориентируясь по схеме, нахожу дверь, ведущую в туннель.
За нейсухо, пыльно и темно. Лишь тусклый свет одиноких ламп мерцает блёклыми жёлтыми пятнами каждые пятьсемь метров. С места, где я стою, угадывается один из чёрных выходов. Особняк второй по улице, поэтому данный вход приведёт меня на улицу с оживлённым движением и множеством камер. Там и несколько магазинов, и отделение банка, и стоматологическая клиника. Только дурак будет шмыгать туда-сюда средь бела дня без страха быть обнаруженным. Поэтому я иду налево.
На всякийхоть и крайне маловероятныйслучай я держу руку наготове у кобуры. Странное предчувствие охватывает меня, заставляя шевелиться каждый волосок. От внезапного напряжения пот катится градом, а сердце с бешеной скоростью гоняет кровь, которая шумит в голове. Я слышу чьи-то шаги!
Проверяю искоса телефон. Сети нет. Дурака свалял. Если что вдруг пойдёт не так, меня не скоро здесь обнаружат. И Рита останется один на один со своим горем. Сейчас я жалею, что мы не поговорили. Иногда случаются такие моменты, когда вдруг остро осознаёшьдругого шанса поступить иначе может и вовсе не случиться. Это предчувствие навязчиво бьётся в мозгу, наполняя меня какой-то горечью, тоской. Словно пришло время прощаться.
Но я встряхиваю головой, рассеивая наваждение, достаю оружие наизготовку и тихо замираю, нацеливаясь в сторону приближающихся шагов. Глаза болят от того напряжения, с которым я вглядываюсь в темноту, пытаясь разглядеть очертания силуэта. Это же...
Власова!резко выдыхаю расслабляясь.Ты какого чёрта одна тут шаришься?
Ярослав?щурится она.А ты тут как..?
Ну уж нет, Гель.качаю головой.Докладывай. Коротко и по существу!
Ярик, я обыскивала с группой дом и обнаружила этот ход. Было не заперто, и я пошла посмотреть
Её глаза подозрительно бегают из стороны в сторону, избегая прямых взглядов в мои, и я напрягаюсь.
Посмотрела?
Что?
Ты пошла посмотреть,подсказываю ей.Посмотрела?
Да, я быстренько так. Одной ногой тут, другойтам.
Чего видела?беспечным тоном спрашиваю у неё.
Ничего интересного,отмахивается она.Поехали, здесь нет ничего такого.
Ангелина проходит мимо меня, и я не выдерживаю. Резко хватаю её за плечи, прижимая к стене, и фиксирую так, чтобы даже не подумала рыпаться.
Власова, ты выбрала крайне неподходящее время для секретиков.шиплю ей в лицо сквозь сжатые зубы.Ты знаешь, миндальничать я не буду ни с кем. Мне нужно найти дочь, и я не в том состоянии, чтобы размышлять, кому я могу доверять, а кому нет!
Отпусти, болван!пытается вырваться Ангелина, но я лишь усиливаю хватку на её шее.
Женщина хрипит, оказывая сопротивление, но, очевидно, всё же понимает, что никаких споров терпеть я не намерен.
Я нашла его дом. Ещё один.сипит моя бывшая, и я мгновенно отпускаю её.
Она растирает шею, делая частые глубокие вдохи. Я терпеливо жду.
Я пошла посмотреть, что тут такого особенного. Нашла пустышку около одной из дверей,Геля аккуратно извлекает из кармана пакет и протягивает мне.Уверена, экспертиза покажет, что это Сонина. Да и без экспертизы ясно, других-то детей в доме не держали.
Я разглядываю крошечную соскуту самую соску, которую покупал для своей малышки!и тяжело сглатываю.
Она была там? В том доме?
Ангелина разочарованно вздыхает:
Нет. Я вынюхивала несколько часов, осмотрела всё. Он возвращался и уходил дважды. Мне пришлось прятаться.
Ты видела его?
Нет. Всё, что у меня есть, это несколько снимков, но там не видно лица. Всё тот же чёрный балахон, капюшон. Девочки с ним не было. Но в доме остались следы ребёнка. Я всё сняла.
Отведи меня туда.
Не надо, Власов. Я вернусь завтра и попробую что-нибудь выяснить. Возможно, ему кто-то позвонит
Ангелин, отведи меня туда,прошу повторно. Она отрицательно качает головой.Я сам найду, ты же знаешь
Господи, Власов! Да ты же как слон в посудной лавке! Тут деликатность нужна.
Какая, к чёрту, деликатность, Ангелин?! У меня украли дочь. Маленькую девочку! Её мама плачет-плачет-плачет, просто бесконечно льёт слёзы, а я ничем не могу ей помочь!
Ты ничем не поможешь, если спугнешь парня в очередной раз!заявляет Ангелина.Серьёзно. Ребёнка в доме нет. Я изучила каждую щель. Завтра я вернусь в дом, дам тебе отмашку, когда Максим снова уйдёт, и ты проследишь за парнем.
Одна ты в дом не вернёшься!предупреждаю я.
Это хороший план, и ты это знаешь,возражает Ангелина.
Я недовольно цокаю:
Сейчас он в доме?
Нет, ушёл минут двадцать назад. Я сразу убралась оттуда и столкнулась с тобой. Давай поедем по домам, а завтра вернёмся
Гель, я не могу,честно признаюсь ей,я просто не могу приехать к Рите ни с чем. Ты просто не представляешь, что чувствует родитель, который потерял своего ребёнка! И мало мне собственной боли, как мне приходится наблюдать и чувствовать горе Маргариты, и это убивает меня куда больше! Ты просто не понимаешь, что значит для матери лишиться ребёнка!
Вообще-то, понимаю,тихо говорит Ангелина, и я удивлённо замолкаю, но она не развивает тему, лишь молча начинает двигаться в обратном направлении.Пойдём, Власов. Чего застыл? Посидим в засаде по новому адресу преступника.
Я спешу за ней. Мы идём по туннелю достаточно долгое время, но Власова сворачивает к одной из дверей раньше, чем мы покидаем подземный коридор.
Ты хочешь сказать, что второй дом расположен на этой же улице?присвистываю от удивления.
Через пять домов, да.
Геля смотрит на меня, намекая, что сейчас она не собирается взламывать в очередной раз дверь, и я опускаюсь на корточки, колдуя над замком. Пара минут, и мы внутри.
Я исследую комнату за комнатой, засовывая нос в каждую щель, но без особого успеха. Глупо и наивно было бы полагать, что все ответы окажутся вдруг чудесным образом у меня перед носом!
Я уже готов признать, что план Власовой лучше моего, как снизу доносится звук, оповещающий нас о возвращении хозяев. Или не хозяев.
Мы с Ангелиной, не сговариваясь, скрываемся в пустом чулане.
Глаза привыкают к темноте, и слух обостряется. Мы стоим вплотную друг к другу в тесном помещении, предназначенном, скорее всего, для гардеробной. По крайней мере, от этом намекают полки и перекладины с вешалками.
Ангелина морщится и тихонечко чихает, утыкаясь в мою грудь.
Прости.шепчет она еле слышно.
Здесь действительно пыльно,отмахиваюсь я.
Не за это, Власов,Гелька закатывает глаза.За то, что не сказала тебе. И что не хотела тебя сюда вести. Я правда думаю, что стоит вернуться завтра и проследить внутри и снаружи
Я знаю. Просто хотел убедиться
Что я не играю против тебя?понимающе улыбается Власова с лёгкой грустью.
Всё-то она понимает! Я отвожу взгляд.
Ты вела себя подозрительно. Ничего личного.
Я пытаюсь помочь тебе, Ярик. Я хочу, чтобы твоя дочь скорее вернулась домой.
Ты должна была поставить меня в известность
Я не была уверена, ясно?огрызается она. Совершенно неожиданно для меня.Что я должна была сделать? Дать тебе очередную ложную надежду?!
В её глазах застывают слёзы, а я вдруг вспоминаю брошенную ею фразу. Там, в туннеле, Ангелина сказала, что понимает, каково этоматери лишиться ребёнка.
Что случилось, Гель?наклоняюсь ближе к её лицу, заглядывая в глаза.Что с тобой случилось? Почему ты сорвалась сюда? Почему сбежала от Гриши Румынского?
С чего ты взял..?поджимает она дрожащие губы.
Повстречал как-то на дороге Витю Абросимова, перекинулись парой фраз,объясняю ей свою осведомлённость, чтобы не надумывала лишнего.
Витюша,выдыхает она.В каждой бочке затычка.
Пробивной,не соглашаюсь с ней.Подполковник теперь.
Ты тоже подполковник,хмыкает Геля.Недолго Абросимову радоваться пришлось, что Власова обскакал по званиям.
Чёрт с ним, с Витюшей. Меня интересует, что с тобой, Гель.
Ярик, это не важно. Сейчас нам надо найти твою дочь. Вот, что действительно важно.
Мне и ты важна. Ты же знаешь, что я не успокоюсь, так просто скажи.
Ангелина упрямо вскидывает подбородок, но всё же начинает говорить:
Когда ты решил поставить окончательную точку в наших отношениях, я пришла к Грише. Он давно окучивал меня Но я не изменяла, правда,быстро добавляет она.Теперь уже всё равно, да?
Почему же? Мне приятно знать, что ты не навесила мне рога размером с целый комитет, как утверждал Абросимов,усмехаюсь я.
Прислушиваюсь к звукам включённого телевизора, доносящимся снизу, и киваю Геле, чтобы продолжала.
В общем, у нас закрутился роман. Я влюбилась, Ярик. Просто бессовестно влюбилась, так счастлива была! Когда узнала о задержке, сразу бросилась к Грише. Я была уверена, что он порадуется. А он сказал: «Ну ты же не уверена? Зачем даёшь ложную надежду? Узнай наверняка, а потом решим, что делать.» И в тот же день поехали на задержание А там я оступилась, полетела с лестницы. У меня открылось кровотечение, ребёнка не удалось спасти. Неделю я лежала в госпитале, рыдала в подушку. А Гриша даже ни разу не навестил, хотя сам отправил меня с опергруппой. После выписки мне поступило предложение о переводе сюда, на место Николаева. Я не планировала ехать, не хотела вторгаться в твою жизнь, но Зашла к Румынскому. Он усиленно делал вид, что мы чужие друг другу люди. Я спросила напрямую. Он ответил: «Я никогда не планировал ничего серьёзного, Ангелина Анатольевна. Мне было лестно, что жена лучшего следователя и первая красавица комитета ходит в моих любовницах.» Я спросила, а как же наш ребёнок. На что он мне ответил: «Плоддело наживное. Подлечишься, найдёшь себе мужика да родишь.»
Ангелина крепко зажмуривается, пытаясь удержать потоки слёз, которые струятся по её лицу. Вот козёл Гриша! У меня нет ни одного приличного эпитета, чтобы выразить все свои мысли. Найду дочь, навещу старого начальничка! Да пересчитаю ему все зубы за свою Гельку.
А сейчас я просто притягиваю её к себе, крепко обнимая, целую макушку и обещаю, что у неё непременно всё будет хорошо.
Мне горько, что ей пришлось пройти через такое. Как она должна была полюбить этого недоноска, чтобы решиться на беременность?! И как больно ей было принять тот факт, что он просто позабавился с ней? Теперь мне понятны её закидоны, рассеянность и попытки добиться моего внимания. Бедная, глупая девчонка! Если бы только можно было так заглушать боль Но, к сожалению, от этого нет лекарства.
Она затихает. Между тихими всхлипываниями я слышу, как пропадает звук телевизора, а шум шагов медленно приближается. Он поднимается!
Геля берёт себя в руки. Мы прислушиваемся. Где-то совсем рядом скрипит дверь, и я извлекаю из кобуры пистолет, показывая Власовой, чтобы приготовилась. Я не собираюсь сидеть тут всю ночь. А он, очевидно, начинает готовиться ко сну. Дождёмся без сюрпризов, пока заснёт, и свалим, чтобы вернуться уже завтра.
Мы хорошо слышим тихий голос. Он то ли напевает что-то себе под нос, то ли просто бубнит. Но вот у него звонит телефон, и я замираю, прислушиваясь внимательнее.
Да, дедуля,голос я узнаю, несмотря на тонкие нотки, он принадлежит ранившему меня человеку.Альбина легла спать. Чудесно! Няня справляется, спасибо, что помог её найти. Я завтра привезу одежду и игрушки. Пришлось спешно покинуть дом, да. Пока, дед. Завтра позвоню.
Голос смолкает ненадолго, пока снова не начинается бубнёж.
Он знает, где моя дочь. Он может отвезти нас к ней прямо сейчас.
Она пока в безопасности. О Соне заботятся. Но стоит им узнать, что она не имеет никакого отношения к Туманову, как всё изменится.
Мои мысли мечутся в сомнениях. Я знаю, что дождаться до завтра будет правильней, но я не могу выдержать больше ни единой секунды без своей девочки. Сейчас, когда она так близко, я не способен больше ждать.
Смотрю на Гелю. Она хоть и кривит лицо, но с готовностью кивает.
Я тихо отворяю дверцу чулана и выхожу в комнату. А потом и в коридор. Рядом бесшумно ступает Ангелина.
Мы сразу видим преступника. Он стоит в соседней спальне, у комода, и перебирает детские вещички. Показываю Ангелине, чтобы спускалась по лестнице. Уйдём тихо, он и не заметит.
Но неожиданно он оборачивается и смотрит прямо на меня. Парень в чёрной толстовке. В капюшоне. В руках какие-то розовые вещички. Я снова не могу как следует разглядеть его лицо!
Ярослав!качает он головой.Вижу, в прошлый раз ты так ничего и не понял? Я могу повторить!
Он молниеносно откидывает розовые ползунки и стреляет. А Ангелина резко подаётся вправо, прикрывая меня своим телом.
Её глаза удивлённо распахиваются, когда она падает на меня. Я крепко держу женщину, не позволяя упасть, краем глаза вижу, что фигура в чёрном исчезает в оконном проёме.
Догонихрипит Геля. Её рот наполняется кровью.
Я медленно опускаю её на пол, вызываю неотложку.
Догониприкладывая неимоверные усилия, шепчет она.
Потом,говорю ей.Соня будет в порядке. Сейчас я должен позаботиться о тебе.
Прикрыла тебя Ты должен спасти дочь Власоввыплёвывает Ангелина. С каждым звуком вырываются хрипы и кровавые брызги.
Я качаю головой, стараясь не шевелиться лишний раз. Она истекает кровью на моих руках, и я чувствую себя беспомощным. Все краски сходят с лица бывшей жены, пока я молюсь всем богам, чтобы врачи успели вовремя. Я никогда не смогу пережить, если она умрёт из-за меня. Из-за того, что прикрыла меня от пули. Чтобы я мог спасти свою дочь.
Из уголка её глаза стекает одинокая слезинка, губы искривляются в болезненной улыбке, и Ангелина Власова закрывает глаза. И вместе с этим разбивается моё сердце.
30. Ярослав
Я вхожу в дом и тихо прикрываю дверь. На улице давно глубокая ночь, и свет погашен. Только мерцание телевизора в гостиной намекает мне о наличии обитателей.
Не уверен, что я готов встретиться с ней лицом к лицу, но не сидеть же в машине до рассвета. А поехать в квартиру Ангелины я не решился.
Пару минут передышки,решаю я. Всего пару минут, и я приведу себя в порядок, поговорю с Ритой, дождусь утра и переверну весь город, чтобы найти старшего и младшего Ротмандов, а вместе с ними и свою дочь.
Опускаюсь на пол прямо здесь, возле двери. Откладываю в сторону пакет с вещами бывшей жены. Откидываю голову назад и прикрываю глаза.
Хочется хоть на мгновение выкинуть из головы картину себя, перепачканного кровью с ног до головы. Руки покрыты багровыми пятнами, что, высыхая, неприятно стягивают кожу. Мне срочно нужно в душ, но сил попросту нет.
Ярослав?неуверенно зовёт меня Ритка. Тихо и жалобно.Господи, что случилось? Ты весь в крови! Ты ранен?она бросается ко мне, падая на колени.Не молчи, Яр. Пожалуйста! Ты в порядке? Мне страшно
Это не моя кровь, Рит. Я не ранен,успокаиваю заходящуюся в плаче девушку. С неё и так довольно стрессов.Перестань. Я жив. Всё в порядке.
Но кровь, Ярослав откуда столько крови?!причитает она, не решаясь дотронуться до меня.
Ангелинавыдыхаю я, не в силах произнести больше ни звука. Что я должен ей сказать? Что её брат жив, и он пытался убить меня? Что Ангелина бросилась наперерез и получила пулю, предназначенную мне?
Она умерла, да?!завывает Ритка.Господи, да не молчи ты, Ярослав! Я сейчас с ума сойду! Что с ней? Она умерла?!
Типун тебе на язык,вяло отвечаю я.Вот же неугомонная! Я так устал, Рит Просто смертельно устал
Минуты ужасного ожидания медиков с ныряющей в бессознательное состояние и перманентно приходящей в себя Ангелиной на руках, когда я предпринимал попытки сдержать кровотечение до приезда спасателей, уничтожили остатки нервных клеток. А изнуряющие часы до окончания операции, которые я расхаживал по коридору больницы, иссушили запасы энергии. В голове билась одна-единственная мысль: только бы с Гелей было всё в порядке. Как я должен пойти и выполнить свою работу, зная, что из-за меня умер небезразличный мне человек?