Я поднимаю голову и вижу как раз адресата этой последней бумажки.
Отрицательно. Спасибо.
Вот так категорично?мужчина явно удивлен. Еще бы. Такие предложения поступают крайне редко. И никогда не повторяются. Это же шанс. Редкий.
Вы, может, возьмете паузу на обдумывание? Я готов ждать до понедельника.
Спасибо. Но в понедельник мое мнение не изменится,вежливо улыбаюсь я.Очень признательна за столь высокую оценку. Но нет. У меня даже образование неподходящее. Я всего-навсего преподаватель иностранных языков.
Вот как?Мне удается удивить его второй раз.Что ж, это действительно меняет дело. Но если вы выразите готовность и возьмете на себя определенные обязательства по дальнейшему
Спасибо еще раз. Учиться я готова, и этот пункт уже есть в моих планах на ближайшее будущее. Однако ваше предложение о работе я все же вынуждена повторно отклонить. По семейным обстоятельствам. И еще раз спасибо. Лестно. Но, увы,я даже руками развожу для убедительности.
Жаль. Искренне жаль,он окидывает меня внимательным взглядом, в котором проскальзывает искорка такого знакомого мужского интереса.Мне такие сотрудники очень нужны.
А мне нужен морской воздух. И простор. И родные горы. И просто родные люди рядом. Их у меня и так слишком мало осталось в окружении. И терять столь драгоценные крохи ради сомнительной перспективы непонятно какой карьеры в большом городе я не собираюсь.
Я выписалась из гостиницы еще утром. Чемоданчик стоит рядом. Если бы для поездки на поезде не надо было задерживаться в столице на целые сутки, я бы поехала все же проверенным, надежным железнодорожным транспортом. Но опаздывать на работу в понедельник я тоже не могу.
Кстати, надо предупредить Петровича, чтобы он не вздумал ехать встречать меня. У меня нет сил спорить с водителем, вынужденным подчиняться своему непосредственному шефу, по поводу того, куда именно следует меня доставить из аэропорта.
Потому что ехать к Шону я не собираюсь. Никогда больше.
А встретиться с ним для откровенного и, надеюсь, последнего на эту тему разговора лучше где-то в нейтральном месте. И не сегодня, когда меня наверняка снова будет штормить после перелета.
Не в коттедже, где все напоминает мне о глубине моих ошибок и заблуждений.
Никакого первого класса в этот раз. Никаких удобных кресел и шампанского. Никаких вип-зон и их пассажиров. Спасибо. Достаточно.
И, кстати, хорошо, что вспомниланадо перечислить ему на карту оплату за тот чертов первый класс. Нет у меня никакого права тратить его деньги.
Сидя на узком, неудобном сидении где-то в хвостовой части самолета, я в очередной раз пытаюсь дозвониться до водителя, но его телефон недоступен. Поэтому приходится спешно набрать эсэмэс и отключить телефон перед взлетом.
Этот полет достается еще сложнее. То зоны турбулентности, то плач маленьких соседей, то постоянные просьбы сидящих рядом выпустить их в туалет
На трапе, вдохнув воздух полной грудью, я осознаю, что на ладонях остались мелкие кровавые отметины от собственных ногтей.
Ну не дура?
Раз ты так веришь в цифры, факты и статистику, глупо бояться транспорт с наименьшими показателями смертности. В автокатастрофах ежедневно гибнет больше людей, чем за год в небе.
Но эта статистика меня не выручает.
На мне любая статистика дает сбои.
Я включаю телефон и вижу, что мои сообщения доставлены и прочитаны. Вот и славно. Значит, можно взять любое такси и спокойно доехать до собственной квартирки и запереться там до понедельника. Отключив телефоны и не открывая никому дверь.
Но надежды рассыпаются в прах, поскольку в первых рядах встречающих я вижу виновато улыбающегося Петровича.
Ольга Владимировна, вы уж простите старика. Я все получил и прочитал, но тут такое дело
Господи, что еще?
Водитель без спроса подхватывает чемоданчик и несется к машине, а я лишь успеваю переставлять ноги, чтобы не потерять его в толпе.
Перед глазами мелькают разноцветные мушки, а руки и ноги холодные как лед. Меня тошнит, во рту сухо, и хочется лечь на землю и полежать, чтобы перестало шатать.
Я сейчас просто расплачусь. Позорно разревусь.
Рядом с огромной служебной машиной стоит улыбающийся Шон с охапкой шикарных роз. Не желтых. Белых. Символ чистоты, невинности, нежной и трепетной любви.
Малыш, я безумно соскучился. Не мог усидеть и решил встретить тебя.
Шон, привет. Цветы замечательные. Очень красивые. Но не стоило.
Дома их еще больше. Вся комната заставлена прекрасными цветами для самой прекрасной женщины.
Он протягивает мне букет.
Тонкий, сладкий запах проникает мне в грудь, заливая дурманящим ароматом, в котором я захлебываюсь, словно меня погрузили с головой в сахарный сироп.
Ненавижу розы.
Ненави
Глава 25
Этого не может быть,качаю я головой.Бред какой-то. Такого не бывает.
Бывает,пожимает плечами врач.В вашем случае ничего катастрофического, беременность протекает совершенно нормально. А что вас смущает?
Но у меня же были месячные,я лепечу, судорожно вспоминая даты. Календарик остался дома, в другой сумочке.Не скажу с точностью до дня, но точно не одиннадцать недель назад.
Проходили в штатном режиме?
Не совсем. Менее обильные. Обычно четыре-пять дней, а тут всего два. Но у меня такой организм странный, я плохо переношу поездки, даже короткие, и цикл может немного сбиться.
Я советую обратиться к гинекологу, который вас обычно наблюдает. Для очистки совести сдать все анализы и обязательно встать на учет. Раз уж такое небольшое отклонение от нормы имеет место, то лучше, конечно, поберечься. Это первая беременность?врач продолжает заполнять бумаги и практически не смотрит на меня.
Первая.
А полных лет вам Ага. Вижу. Лучше поаккуратнее. По поводу опасности аборта для будущих беременностей я даже упоминать не буду. Это лучше со своим лечащим обсудите. Но я бы не советовала. Родите уже первого. А там В общем, скажу то, что почему-то хочется адресовать именно вам, Ольга Владимировнаберегите себя и малыша.
В коридоре обессиленно плюхаюсь на кушетку. Я до сих пор не могу осознать услышанное.
Я. Беременна.
Одиннадцать недель.
Третий. Чертов. Месяц.
Два из девяти уже прошли. А я их не заметила.
Как такое может быть?
Прямо в коридоре достаю планшет и начинаю судорожно рыскать по различным форумам в поисках ответов на вопросы, которые мне нужны сейчас. До того, как я пойду на прием к своему гинекологу.
Физиологические причины.
Нарушения гормонального баланса.
Имплантационные выделения.
Аномалии в строении матки.
В первые месяцы беременности месячные могут идти. Могут.
Черт. Черт. Черт.
Я. Беременна.
Не от Шона.
Слава всем богам.
Но как такое могло произойти?
Я не глядя сбрасываю входящий звонок. Не до разговоров мне сейчас. Мне бы разум не потерять в эту секунду.
Я беременна от Данила.
И это ясно, как божий день.
Потому что до встречи с ним у меня не было мужчины несколько месяцев. А первый секс с Шоном случился всего три недели назад.
То есть все эти недели я, будучи беременна от одного, занималась сексом с другим?
Это
Это
У меня не хватает слов, чтобы подобрать правильное слово. Но кроме мата на трех языках на ум не приходит ничего.
Дура. Какая же ты безмозглая идиотка, Ольга Владимировна,шепчу я сама себе.И что ты теперь собираешься делать?
Я открываю список контактов в телефоне и долго смотрю на номер Шона. Через несколько минут я планирую сделать больно одному в общем-то неплохому человеку. Потому что мистер Уилан, и я должна это признать откровенно, при всех своих недостатках, не самый последний негодяй и подонок. Да, со мной он действовал по принципу «В любви и на войне все средства хороши». Но он хотя бы был искренен в своих истинных желаниях. В отличие от менябессердечной стервы.
Шон, привет. Мы можем встретиться?
Малыш! Ты отдохнула после перелета? Почему ты не говорила мне, что настолько плохо переносишь самолеты? До обмороков? Я обязательно поговорю со Стивом при встрече. Тебе категорически противопоказаны командировки!
Потому что раньше со мной не случались обмороки в самолетах. И потому что не в самолетах и командировках дело.
Давай поговорим при встрече?
Прислать за тобой машину?
Нет!я почти кричу, но потом спохватываюсь, озираясь на ожидающих приема пациентов.Пожалуйста, не надо. Приезжай в наш со Стивом любимый ресторан. Я буду там очень скоро. Минут через пятнадцать.
Еду, милая. Постараюсь не заставлять тебя ждать.
Милая. Милая? Да ты совсем ослеп, Шон? Ну какая я милая?
Малыш, ты так меня напугала. Что сказал врач?Шон пытается поцеловать меня в губы, но я уворачиваюсь, и он лишь смазанно прихватывает мочку уха.
Со мной все нормально, не переживай. Я не собираюсь умирать. Не в твою вахту,глупо пытаюсь пошутить я.
Если нужны какие-то лекарства, врачи, спецлечебницы Только скажи.
Со мной все хорошо, Шон. Правда. Я хотела встретиться, чтобы поговорить с тобой.
Почему не дома?
Если бы я могла, я бы сейчас опрокинула для храбрости грамм пятьдесят коньяка. А потом затянулась бы ментоловой сигареткой. Но уже не могу. Мутит от одной мысли об этом вкусе и запахе. Так же, как о воспоминании о вкусе кофе. И аромате роз. Любого цвета.
Шон, пожалуйста, отпусти меня.
Снова командировка?улыбка моментально сползает с его лица.
Нет. Ты не понял. Я ухожу. Совсем. От тебя. Прости. Прости, я знаю, что тебе неприятно это слышать. Но я так больше не могу.
Не можешь что?
Я не могу быть с тобой.
Почему?
Я не люблю тебя.
Но
Я очень хорошо к тебе отношусь. Ты замечательный. Но я тебя не люблю.
Но у нас же все было хорошо. И в постели нам хорошо вместе. И мы прекрасно ладим. И отлично понимаем друг друга. Что не так?
Я. Тебя. Не люблю. Прости. Я тебя даже не хочу.
Олга
Я зажмуриваюсь и произношу вслух, хотя, возможно, это вообще не следует говорить именно этому мужчине.
И я беременна от другого. Срок одиннадцать недель.
Я знаю.
Что?????
Что значит знаю?
Что значит знаешь? Знаешь, что я беременна?
Конечно. Но ты молчала, и я молчал. Ждал, когда ты сама признаешься.
Я смотрю на него, как на хреново чудо светаоткрыв рот и глупо хлопая глазами.
Олга, ты меня перепугала. Это же прекрасно. Какое бы решение ты ни приняла в отношении ребенка, я не против. Ты будешь мне нравится любойи беременной тоже. С момента самой нашей первой встречи у тебя слегка потяжелела грудь. А с самой нашей первой ночи стала еще более чувствительна. Даже за эти две самых счастливых в моей жизни недели твой вкус изменился. В последние дни стал более изысканным и пряным, просто крышесносным. И мне перед твоей командировкой показалось, что ты стала более раскована и сама чаще хочешь секса. С беременными это происходит сплошь и рядом. Это же прекрасно, если нет противопоказаний.
Ты дурак?вырывается невольное.
Он понимающе улыбается.
И твоя эмоциональная нестабильность из той же оперы. Это все гормоны, Малыш. Я взрослый мужчина и все понимаю. Но моего отношения к тебе это не меняет. Я тебя по-прежнему хочу и желаю видеть рядом с собой. Как я говорил, я не могу дать тебе свое имя. И твоему ребенку тоже. Но на все остальное ты можешь рассчитывать.
Убиться. Умереть и не встать.
Это не твой ребенок!я повышаю голос.
Это случилось до меня,пожимает он плечами.Будем считать, что я без памяти влюбился в прекрасную беременную женщину,он бережно берет мою руку и начинает целовать пальчики.Твоя шикарная грудь еще подрастет, потяжелеет, совсем немного отвиснет, но это будет безумно красиво. Кожа на ней станет совсем тонкой, почти прозрачной, как старинный английский фарфор. Сквозь нее будут проступать нежные голубые венки, такие трогательные в своей беззащитности. Соски станут более рыхлыми. Безумно чувствительными. И я буду тренировать их языком и зубамиупорно и тщательно. Чтобы с первого же дня кормления грудью они не пострадали от усиленного сосания малыша. А если он не будет справляться, я сам буду высасывать твое молоко, чтобы тебя не беспокоила тяжесть налитой груди. И я знаю, что это будет божественно вкуснодурманяще сладко, как вкус твоих соков. Животик колыбель для твоего детенышабудет понемногу расти. Буквально через пару месяцев на мои поцелуи в пупок начнут отвечать ударами изнутри. Сперва совсем незаметными. Потом все более требовательными. И я буду рад и счастлив встречать их ладонями и губами. Ты захочешь читать сентиментальные романы о любви. А я буду носить их тебе пачками. На любом языке. И буду смотреть вместе с тобой фильмы. И подавать тебе носовые платки. И приносить ночью томатный сок с фисташковым мороженым. И каждую ночь буду заниматься с тобой любовью. Очень нежно. Очень бережно. Больше никаких неудобных мест. Ты всегда сверху. Ты задаешь ритм. Ты скачешь на нужной тебе скорости, под нужным углом. А я просто стану самым безотказным и послушным любовником для тебя в эти месяцы. И иногда, в качестве награды за мою послушность и безотказность, ты будешь разрешать мне сделать это в позе сзади, обожаю твою попутак хочу протиснуться в нежное, тугое колечко, куда ты до сих пор не пускаешь меня. Хочешь, застрахуем твою попу на миллион долларов? И конечно, ты будешь получать свое любимое куни так часто, как хочешь. Тебе же нравится, как я тебя вылизываю? И быть можетведь у беременных порой случаются странные желанияты сама захочешь сделать мне минет, о котором я мечтаю с первого взгляда на твой рот. Если у тебя начнется токсикоз и тебе будет сложно воспринимать мой запах, мы накупим тебе тысячу самых изощренных игрушек в секс-шопе, и все с дистанционным управлением. Я оборудую твою спальню камерами и научусь доставлять тебе удовольствие на расстоянии, в любое время, так, чтобы тебе нравилось. Я по-прежнему хочу, чтобы ты ходила дома голой, но ты этого не любишь. Я знаю шикарный магазин, где продают специальное белье для беременных. С подросшей грудью и округлившимся животиком ты будешь прекрасна в прозрачных пеньюарах, обшитых мехом и перьями. А потом я обязательно потребую присутствия на родах. В хорошей клинике. Отдельной палате. Хочу видеть, как распускается этот необыкновенный, самый прекрасный в мире цветокпроход, в котором появится сперва головка твоего ребенка, потом плечико, второе, затем он выскользнет с громким хлюпающим звуком, совсем как мой член, которому тоже так неохота выходить из тебя каждый раз. И, возможно, ты испытаешь самый сильный оргазм в своей жизни. До которого не смог довести тебя я.
Я не могу ничего сказать, потому что я не знаю, что сказать этому безумцу. Я ожидала какой угодно реакции на свои слова. Но только не такой.
А когда ты родишь и восстановишься, мы проколем твои огрубевшие соски и вставим в них прекрасные золотые колечки. И в складочку над клитором тоже. И я соединю их золотой цепочкой. Мой драгоценный бермудский треугольник, в котором я окончательно заблудился и потерялся. Но все твои следующие беременности, если ты еще захочешь родить, я уже буду контролировать сам. Не от меня. Увы. Это физически невозможно. Эко. Только так. И только в проверенной клинике от проверенных доноров. Любой расы. Хочешь, от афроамериканца или горячего латиноса? Это сейчас модно. А ты будешь красивой мамочкой с тремя очаровательными карапузами, которые будут считать своим папой меня, несмотря на разные фамилии и цвет кожи.
Пи*дец, товарищи.
Шон, очнись. Остановись, ради всего святого. Ничего этого не будет. Я тебя не люблю. Я тебя не хочу ни дистанционно, ни контактно, ни на родах моего ребенка. Ни голая, ни бессознательная. Я хотела бы вернуть все на месяц назад и отменить все, что случилось за эти дни. Но это невозможно. Я хотела бы быть тебе другом, потому что ты прекрасный человек, хоть и со своими тараканами. Но то, что ты говоришьсумасшествие. А мне хватает собственного безумия, с которым я и так еле-еле справляюсь.
Ты его любишь? Отца своего малыша?
Я не хочу ничего говорить. Я не готова говорить еще и на ЭТУ тему. Тем более с Шоном.
Он делает тебе больно? Своим незнанием о твоей любви?
Я упорно прячу взгляд, но все же нахожусь с ответом.
Сейчас мне больно от твоих слов. Потому что они свидетельствуют о твоей болезненной зависимости от меня. А мои плечи не выдерживают такой ответственности.