Я в порядке.
Она долго и внимательно смотрела на него, а затем кивнула, и больше не донимала.
Стоя, он впервые столкнулся с ней лицом к лицу. У Линди Андерсон были огненно-рыжие волосы, торчащие прямо из-под солнцезащитных очков-авиаторов, которые она водрузила на макушке. остальные волосы были подрезаны на уровне ее подбородка так, как будто она сама постригла себя ножницами. С ее темпераментом, вероятно, так и было. Ее глаза были пронзительно зелеными, без макияжа и прищуренными на него так, будто он был жучком на лобовом стекле. На женщине были темно-синие штаны и белая блуза, которой бы не помешало знакомство с утюгом, все это обтягивало упругое, стройное тело, которое запросто могло крепко всыпать кому-то. И она едва доставала до его плеча.
Он думал, что она не красивая? В данный момент когда в его голове все еще был только что прошедший, достойный героя полет, она была самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел.
Она подняла свой подбородок вверх.
На что ты смотришь?
На тебя. По какой-то причине он не мог оторвать от нее глаз. Она была привлекательно-поразительной, он должен был это признать. Ты маленькая.
Я сильнее, чем выгляжу.
Вместе они двинулись вперед, но она оттолкнула его, пихнув в плечо, и споткнулась прежде, чем он смог наклониться и помочь ей.
Она скрипнула зубами, как будто это движение было болезненным.
По крайней мере эта штуковина, доставил нас сюда, пробормотал он.
Штуковина?
Это слово лучше, чем отстойник.
Отстойникона легко спрыгнула на землю и похлопала по самолету. Не слушай его, детка, пробормотала Линди. Ты красавица и, вдобавок, надежная.
Ты говоришь со своим самолетом.
Ага.
Покачав головой, Гриффин схватил два своих вещмешка, красную сумку пожарного, в которой находились все его вещи со снаряжением, внутри пакета первой атаки при тушении лесного пожара было все, что могло понадобиться пожарному или лесному пожарному в поле, и все, что он надеялся, что ему больше не понадобится.
Гриффин смотрел на острые, неровные вершины на северево всяком случае на то, что мог видеть сквозь дым, с ужасом отмечая всю сгоревшую растительность. Был конец августа. Он знал, что они пережили невероятно дождливую зиму, после которой осадков не было, и все было так же плохо с новой, густой растительностью.
Пошли. Она кивнула в сторону двух больших металлических зданий, расположенных в нескольких сотнях ярдов, которые выглядели скорее как в старых фильмах, чем как настоящий аэропорт. Это заброшенная шахта, где добывали серебро, ответила она на его немой вопрос. Но зато есть единственная хорошая твердая дорога вокруг, правильной длины и прямая. Прекрасная импровизированная взлетно-посадочная полоса. Добавь пару ангаров и один единственный танкер с бензином, который поставляется парнем по имени Хулио, который заполняет его, только если вы пообещаете ему выпивку, и то, что у вас есть аэропорт.
Конечно.
Она пожала плечами.
Эй, это работает. Так что Она оценивающе осмотрела его с головы до пят так, что ему захотелось стать выше. Тебе не нужен был пакет, чтобы блевать.
Я сильнее, чем кажусь, сказал он, высмеивая ее слова ему.
Женщина улыбнулась своей явной бесцеремонной грубости, которая была одновременно освежающей и немного поразительной.
Ты все еще выглядишь немного зеленым, но достаточно сильным, решила она. Тебе это понадобиться в предстоящей работе.
Как будто его желудок не был достаточно слабым, он сделал еще один кувырок. Это было так давно. Год.
Вся жизнь.
И было бы больше, если бы не вмешался Броди.
Мысль о брате, вероятно, сейчас отдыхающем на пляже, ухмыляющемся малышкам в бикини и хихикающим над тем, что он сделал, заставила Гриффина сжать зубы.
Давай просто покончим с этим. Отведи меня на пожар.
О, нет. Моей работой было доставить тебя сюда. Повернувшись к пожилому, повидавшему виды, парню, в потрепанном комбинезоне и кепке, надвинутой на глаза, она кивнула, когда он указал на бензовоз. Грасиас, сказала она и протянула ему коричневый пакет, в котором, без сомнения, была выпивка.
Хулио, кажется.
Удачи, ас, сказала она Гриффину через плечо, возвращаясь к своему самолету.
Подожди. Гриффин ошеломленно уставился на нее. Ты уходишь? он был не в восторге от нее, не только потому, что у женщины было средство передвижения, которое доставило его сюда, но и потому, что она была его единственной знакомой здесь.
Не волнуйся, Том Фаррелл появится здесь в любую минуту, чтобы тебя забрать.
Она повторила ему "не волнуйся" несколько раз. Он ненавидел эти слова.
Том?
Почтмейстер. Она подняла голову вверх. Я даже слышу, как он едет.
Что? Где?
Тсс. Она снова прислушалась. Да, это его джип. Для твоего же блага, я надеюсь, что он починил тормоза.
Через две секунды прямо на взлетную полосу с ревом ворвался джип и остановился в нескольких футах от самолета. На нем не было ни стекол, ни бампера, ни верха, и то, что когда-то было выкрашено вишнево-красной красной, давно выцвело и заржавело.
Привет, Том. Фея-пилот Гриффина улыбнулась, отчего преобразилось ее лицо. Вижу, ты отремонтировал эту груду.
Не-а. Том выпрыгнул из машины. Лет пятидесяти, поджарый, высокий, с длинными белокурыми волосами, перетянутыми кожаным ремешком, и глубоко посаженными карими глазами. Вчера я ездил в Рио. Достаточно, чтобы привезти его в порядок. Он засунул руки в передние карманы джинсов. На его загорелом лице появилась улыбка.
Том приехал из Северной Дакоты, пояснила Линди Гриффину. На случай, если тебе интересно, почему он такой же белый, как и я. Он появился здесь в семидесятых, чтобы порыбачить, влюбился в местную и никуда не уехал.
Верно, верно, сказал Том, и протянул руку Гриффину. А выта помощь, в которой мы так отчаянно нуждаемся.
Да, и вы начальник почты.
Том бросил на Линди долгий ироничный взгляд.
Тебе никогда не надоест морочить голову парням, да? Держу пари, что ты тоже проделал долгий путь.
Кто, я?
Том покачал головой, все еще пожимая руку Гриффина.
Сейчас я, в основном, шериф, но почту тоже доставляю. Когда получается. Не волнуйся, сынок. Ты не спишь, ты действительно здесь.
Вообще-то, это не очень утешало.
На сколько все плохо на самом деле? спросила Линди Тома, и тот вздохнул.
Плохо.
Ладно, держите меня в курсе. Его пилот, маленькая дьяволица, помахала им обоим и пошла. Увидимся. Она осмотрела Гриффина. Иди, играй теперь в героя. Я вернусь за тобой в конце твоего дежурства. В воскресенье вечером.
Это тоже не утешало.
Да Э-э, Линди? Том снял кепку и почесал голову. Нина снова капризничает.
Линди посмотрела на него, слегка рассмеялась и покачала головой.
Нет. Я не буду тратить на тебя все выходные. У меня не было выходных весь чертов год. Сэм дал мне этот уик-энд, и у меня свидание с долгим сном и приятной прогулкой туда, куда бы я не захотела.
Но кто будет переводить для твоего пижона?
Он не моя большая шишка, а твоя.
Но, Линди
Нет. Она ткнула в него пальцем. Сейчас я не твоя Линди. Сэм платит Нине за это, и ты об этом знаешь.
Кто такая Нина?
И Том, и Линди посмотрели на Гриффина так, будто совсем забыли о его существовании.
Моя дочь, наконец, ответил Том. Она довольно упряма.
Набор упрямства и эгоизма, произнесла Линди раздраженно. Она владеет безупречным английским языком и переводит для наших волонтеров за деньги. То есть, когда она в настроении.
Да, она горячая штучка, Том поднял руки в беспомощном жесте человека, который создал монстра, и теперь не знал, что с ней делать. Останься, Линди. Пожалуйста. Ты сама сказала, что у тебя есть свободное время, и как лучше его провести, если не в месте, которое ты знаешь и любишь, и которое сейчас в опасности, тем более, если ветер нам не на руку, и наши люди не контролируют огонь?
Да, но
Но ты ненавидишь общаться. Я знаю
Я не ненавижу находиться в обществе, сказала девушка сквозь зубы, что показалось Гриффину интересным.
Она не хотела помогать, не больше, чем он сам. После приземления самолета, девушка положила на него свою руку, чтобы успокоить. Желание отблагодарить в ответ поразило его.
Тогда ты не станешь возражать, чтобы нам помочь, спокойно сказал Том.
Линди уперла руки в свои бедра и посмотрела на Тома, который делал вид, что этого не замечает.
Теперь в джип, сказал он всем и никому в частности, положив руку на спину Линди и пытаясь подтолкнуть ее к машине.
Я не могу остаться, настаивала она, но в этот раз менее решительно, У меня есть
Да? Том слащаво улыбнулся, и посмотрел на нее простодушным взглядом. У тебя есть что-то более важное?
Линди уставилась на него, а потом ее плечи неожиданно поникли.
Нет. Проклятие. Конечно, нет
Тебе сюда, Том открыл избитую дверь и похлопал девушку по руке. Ты знаешь, это нормально, признать то, что у тебя есть здесь дом, мягко сказал он.
Не знаю.
Здесь ты чувствуешь себя, как дома, сказал Том.
Мой домэто небо, где я должна находиться прямо сейчас, спасибо вам большое.
Что бы ты не говорила, Лин.
Она глухо пробормотала что-то в ответ, что было похоже на рычание.
Гриффин никогда не был знаком с женщиной, которая могла бы рычать так убедительно, как будто она сама являлась причиной собственного раздражения. Он подумал о том, коснется ли это его, если она огрызнется на него. Он положил руку женщине на плечо.
Повернувшись к нему лицом, она посмотрела на Гриффина.
Невероятно, но он почти улыбнулся.
Тогда все улажено, Том одобрительно кивнул. Я позабочусь о том, чтобы твой самолет привязали как следует, и позабочусь о том, чтобы Роза узнала о том, что ты остаешься на выходные. Залезай сейчас же, дорогая.
И, к изумлению Гриффина, сильная, темпераментная, свободолюбивая Линди просто вздохнула и залезла в ожидающий ее джип.
На переднее сиденье, естественно.
Оставив ему место сзади.
Глава 3
Почему он дотронулся до нее? Линди не могла понять в чем дело, поэтому прекратила все попытки и огляделась. Они направились к пожару по узкой, изрытой колеями, дороге, петлявшей между холмами. Если бы они могли летать, как птицы, то добрались бы за две минуты, но здесь, в Бараранка-дель-Кабре, дорог было мало. Сразу за аэропортом они пересекли железнодорожные пути, от переезда через которые у Линди чуть не вылетели зубы.
Там проходит поезд, объяснил Том Гриффину. Это единственный способ передвигаться по местности. Любым другим способом не очень безопасно. Слишком много глубоких, темных каньонов, где можно упасть и разбиться насмерть, слишком много диких животных, включая голодных медведей. Слишком много мест, чтобы потеряться и не быть найденным снова.
От этой новости Гриффин не выглядел счастливым.
После рельсов переезжали реку. Они ехали по единственному старому шаткому мосту, о котором Линди старалась не думать, потому что тот скрипел и стонал под их тяжестью. Она оглянулась на Гриффина, чтобы посмотреть, как тот это воспринимает, но он просто сидел неподвижно с непроницаемым лицом.
На полпути джип остановился.
Черт, сказал Том.
Мост качнулся под их тяжестью, и у Линди перехватило дыхание.
Том.
Давай, тот попытался завести свой капризный джип, пока они все качались на шатком мосту, а огонь опустошал холмы вокруг них.
Джип не опрокинулся.
Мост вибрировал.
Подождите секунду, спокойно сказал Том и снова завел двигатель. Наконец, они начали двигаться.
И все еще никакой реакции от Гриффина.
"Значит, его не так-то легко вывести из себя", подумала она с легким восхищением. Линди ценила это в волонтере. В ком угодно.
Затем дорога стала шире, и пересекала холмы внизу, несмотря на жаркий день, когда солнце пыталось пробиться сквозь густой дым. Дышать стало труднее, когда они въехали в Сан-Пуэблу. Фасады зданий, из песчаника и кирпича, тянулись вдоль хорошо проторенных узких мощеных улочек, скрывая внутренние дворы, некоторые пустые и безлюдные, некоторые с пышными бугенвиллиями, за которыми любовно ухаживали на протяжении веков. Красивая и уникальная архитектура города отражала мавританское влияние, принесенное архитекторами семнадцатого века из Андалусии на юге Испании.
Рядом с собором восемнадцатого века располагались заправочная станция и шиномонтажная мастерская. Фермерский рынок рядом с баром, который когда-то был домом для беглого испанского принца. И бесспорно мирное, вневременное чувство ко всему этому, если не считать зловещего облака дыма, нависающего над ним, угрожающего, растущего
Сердце Линди подпрыгнуло, когда она вернулась сюда, и женщина не могла этого отрицать. Она не могла отрицать того, что у нее в горле застрял комок из-за дыма и ужасного зловония огня, горевшего так близко, что, казалось, будто небо светится.
Она взглянула на Тома. Он тоже казался напряженным, но когда заметил, что Линди смотрит на него, потянулся и сжал ее руку.
Теперь все будет хорошо.
Она не искала утешения, но приняла его. Удушливый воздух, то, как дым казался живым, дышащим существом, пугали ее до смерти, а она не так легко пугалась.
Это плохо, прошептала она.
Да. Том горько вздохнул. Все очень плохо. Рекордно высокие температуры, количество осадков менее одной десятой нормы он пожал плечами. Только в этом сезоне Мексика потеряла территорию размером с Род-Айленд.
Сердце Линди сжалось. Она не хотела, чтобы Сан-Пуэбла была просто еще одной цифрой в статистике.
И все же их стоический пожарный не сказал ни слова.
Они проехали через город, и казалось, что они направились прямо в ад, когда поднимались на холмы, полностью охваченные пламенем. Дым клубился вокруг них, становясь все гуще и гуще, вздымаясь так высоко в небо, что они больше ничего не видели.
Рация Тома запищала.
Он съехал на обочину, потому что, как знала Линди, попытка управлять на узкой извилистой дороге и одновременно говорить по радио была плохой идеей, и Том поменял четыре джипа за свою карьеру, чтобы доказать это.
Пока он искал рацию, она повернулась и посмотрела на их пассажира. Гриффин Мур оглядел неровную дорогу, утес с одной стороны и обрыв с другой. Перед ними лежала гористая местность, настолько грубая и неприветливая, что мало кто из людей осмеливался рисковать.
Теперь, когда они вышли из самолета, Гриффин выглядел еще более худым, чем раньше, черты его лица стали более резкими. Он достал откуда-то солнцезащитные очки, которые закрывали его голубые глаза ровно настолько, чтобы она не могла понять, о чем он думает. Не то, чтобы это требовало гениальности, чтобы догадаться.
В этих глазах было что-то призрачное, она заметила это за мгновение до того, как он закрыл их. Он не хотел быть здесь.
Это не ее проблема, он сам вызвался. Может быть, он вляпался в неприятности со своим начальником или кем-то еще, и был вынужден потратить время, но это не имело значения, он был здесь.
Да и вообще, что плохого в людях? Что такого особенного в добровольчестве, в том, чтобы потратить немного времени и помочь другим? Черт возьми, она не была святой, но сделала это.
Но все же она чувствовала, что это было гораздо больше, чем просто нежелание помочь.
Ты смотришь на меня, сказал он, не поворачивая головы. Ты хочешь что-то сказать?
Она медленно покачала головой.
Нет.
Точно? Потому что ты думаешь достаточно громко, чтобы у меня разболелась голова.
Я думаю, что ты выглядишь так, будто предпочел бы лечить зуб без анестезии, чем быть здесь.
И ты была бы права.
Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но Том сказал в рацию:
Ahorita voy (я иду, исп.), и это привлекло ее внимание.
Ты вернешься прямо сейчас? спросила она.
Он положил рацию и посмотрел на нее долгим взглядом.
Еще хорошие новости, я так понимаю? спросила она.
Ну. Том почесал затылок, и у Линди упало сердце, потому что он думал, и думал напряженно. Это никогда не было хорошим знаком. Тебе придется немного поработать. Мне нужно разнять драку в баре. Он отстегнул ремень, перекинутый через колено, так как плечевая часть ремня безопасности давно распалась. Прошла целая неделя с тех пор, как у меня была хорошая драка в баре.