Все это время с меня не спускал своего заинтересованного взгляда один очень интересный мужчина. В его томности таилась тайна всякого желания ко мне, как к человеку, как к незнакомке, как к женщине. Я чувствовала всем своим телом, как незнакомец ласково спускается своей таинственностью от открытой шейке по спине и ниже заостряя взгляд на пояснице и все ниже, но только мне было катастрофически тяжело. Выпитый алкоголь срывал любые предохранительные клапаны моих чувств, ибо незнакомец до боли напоминал мне своей внешностью Олега. Напоминал так сильно, что на секунду мне защемило сердце, и воздух словно стал тяжелеенапоминая сладкую духоту, как воздух становится более вязким в преддверии страстного секса, но только этот мужчина морально играл со мной, как с робкой девчонкой, играл по телу своим скользящим, манящим взглядом, прознал насквозь проникая внутрь кожи своим разрядом резкого тока вовлекая меня в моральную игру на грани фолаиграя со мной на грани, но только где-то рядомшагон сделал первый шаг в мою сторону. Приближаясь все ближе заставая меня в небывалый врасплох.
-Я вижу, что ты-он отпил глоток игристого напитка и улыбнулся.-любишь фотографироваться. Уверен, ты будешь отличной натурщицей.-голос его тихий, словно у тихо мурчащего кота в период неполного тебе доверия.
-Если честно, то это сегодня я дала себе слабину.-я вздохнула.-в обычной жизни я уже и забыла, когда последний раз позировала на камеру.
-Не буду тянуть кота за хвост.-его тонкие, чувственные губы исказила двоякая улыбка, что по своей природе напоминала мне полу-оскал.-я хочу нарисовать тебя.
-Нарисовать?-удивилась я.-могу предложить свое фото, но
-Фото?-перебил меня мужчина. В его голосе чувствовалась нотка разочарования.-глупая, я не рисую по фото. Это привилегия неопытных срисовщиков, а я рисую исключительно по живой натуре, что позирует мне без всякого стыда.-вздох.-позирует так, что я могу в трех штрихах передать движение ее порозовевшей кожи, милая.
-Вот я тебя и нашел.-воскликнул разведя руки в стороны Евгений, что буквально ввалился к нам на веранду.-Лиза, я тут подумал..-его взгляд остановился на моем новом знакомом.-Лева, а ты, собственно, какими судьбами здесь?
-Я художник.-незнакомец улыбнулся во все свои тридцать два зуба и протянул руку для рукопожатия писателю.-а выставки это итог моего творения. Как дела?
-Да все отлично. Мы повесили Маринкин портрет в гостиной, и все не находилось свободной минуты, чтобы еще раз поблагодарить тебя. Тебе, моя дорогая Лизочка, просто улыбнулась удача быть знакомой с этим проходимцем в мире грязногокак ты это называешь?
-Реализм, обычно я позиционирую себя, как представитель жанра «Грязный реализм», но мое главное хоббирисовать женщин. Не люблю хвастаться, но натуру рисую идеально.-Лев улыбнулся.-и к тому же, с твоей знакомой мы так и не познакомились.-его зеленые глаза пронзили меня насквозь.-Лев.
-Елизавета.-смущенно улыбнулась я.-очень рада знакомству, Лев.
-Взаимно, Лиза.-улыбнулся он в свойственной ему манере.
Левего имя знают в самых тесных кругах, и хотя широкой славы он не получил, складывалась мнение, что зрелый художник не стремился добиться небывалых ему ранее высот в области едкого, такого капризного и непостоянного искусства, а довольствовался тем, что любой мужчина мог доверить ему свою женщину ради безупречного полотна с изображением самой настоящей эротики, которая исходит не от тела и идет из глубины души натурщицы. В картинах Льва можно потеряться, как в самом настоящем лабиринте Минотавра, где мужчина и есть это ужасное существо. Полу-бык по натуре мог зажать тебя в свои настоящие тиски одного только взгляда, одной улыбкой, и поставить перед фактом, что меч Минотавра в его руках. Хозяин лабиринтахозяин меча. Левв нем совмещалась самая сладкая, сводящая меня с ума внешность, и по слухам, конечно, самая порочная репутация, какой могла наделить природа мужчину, как он. Ростом, как и мой бывший муж чуть выше ста восьмидесяти сантиметров, а весом чуть больше чем восемьдесят килограммов, ибо Олег был чуточку подтянутей. Каштановые волосы зачесаны строго назад, а его зеленые глаза скрыты за стеклом прозрачных оков. Как и Олега у него крепкие руки, сильные кисти и хватка настоящей барракуды. Сердце сжимается каждый раз стоит дуновению ветра донести до меня нотки его сандалового парфюма. На секундочку дать бы себе слабины, и полностью раствориться в этом мужчине стало бы мне лучшей наградой за последние минутыМне бы просто дотронуться до его торса, чтобы Лев сделал шаг назад, словно я главный огонь в его жизни, который он так боится затушить.
-Марина с тобой?-спросил повернувшись к писателю Лев.-я что-то не заметил ее среди гостей.
-Со мной. Что за вопросы, Лева?-улыбнулся Евгений.-отпустить ее одну на такие вот вечеринки я не могу, вот и приходится напоминать себе, как здесь все пропитано лицемерием и, черт возьми, фальшью.-мужчина вздохнул.-а Маринка у меня ранимая.
-Ранимая?-Лев опустошил свой бокал.-забавно. Скажи скромная, но ранимая-мужчина посмотрел на прозрачные двери веранды и помрачнел.-если хочешь, то я найду свободную минутку, чтобы нарисовать ее снова.
-Ты втюхался что ли?-засмеялся Женя.-ладно. Спрошу у нее, может быть, она сама захочет. Ты это...-Евгений посмотрел на меня.-лучше Лизочку нарисуй. Я тут подумал, что хочу арт с ней для новой книги. Как думаешь, Лизок, можешь попозировать Леве для обложки?
-Как хоть книжка называется?-художник заинтересованно нахмурил брови.
-«Мерцание».-гордо заявил писатель.-знаешь, решили написать что-то вместе с Росс.
-Да ну?-Лев ухмыльнулся.-о чем вы вдвоем можете написать?
-Как всегда же-Женя облизнулся.-лохматый мотылек и желтый свет обманчивых фонарей. Вообще, не заговаривай мне зубы, да? Так ты нарисуешь для обложки Лизу?
-Я согласна.-восторженно ответила я словно вмешалась в серьезный разговор, как маленькая, нетерпеливая девочка.
-Мы попробуем, и если тебе не понравится, то ничего не будет. Поверь мне на слово, но рисовать с натуры всегда до дрожи приятно.-Лев положил свою ладонь мне на плечо и улыбнулся.
Левнаверное, ты никогда в жизни не видел по-настоящему желающую женщину. Желающуюс голодными, жадными, преисполненными животного блеска и безграничной нежности глазамис распухшими, пересохшими от желания губами. Наверное, ты вообразить себе не можешь, как закипает внутри такой женщины кровь. Кровь, что растекаясь по телу заставила бы метаться под тобой и умолять только об одно «еще..». Ты стал спусковым крючкомты вызвал этот дикий голод и тебе одному суждено утолять его раз за разом, преисполняясь гордости, удовлетворяя самолюбие с примесью чувств собственной значимости и моей необходимости. Ты уверен, то я не хочу? Хочу, как никто и никогда не хотел. Принадлежать тебе, как никому другомубезраздельнополностьюне зная совершенно запретовзабывая любое табуот удовольствия закатив глаза, я забылась в моральной неге, что пробуждала не моральное желание секса
Не пуританка, не ханжа, но что со мной происходит? Я не понимаю. Я хочу принадлежать...единственному мужчине, но невозможно принадлежать телом не открывая душу. В конце концов, я просто женщина. Женщина, что хочет быть верной, преданной, нежной и беззащитной. Я хочу духовного секса, что заставит мою плоть буквально принадлежатьДля меня Мой Мужчинаэто не ходячий девайс. Такой модный, такой интересный и есть он не у всех. Мой Мужчинаэто, прежде всего Власть. Власть надо мной, над моими действиями и эмоциями. Любой публичный «экшн» - спектакль с совершенно иными эмоциями обычной аморальности. Я же так не хочуя же так не могу
-Могу сказать тебе, что натурщицы не возвращаются в люди собой.-Лев улыбнулся.-после своего первого позирования, они становятся кем-то другими, но не собой. Словно та роль, которая выпадает на их участь становятся ими буквально до самого основания. Не боишься, что ты перестанешь быть милой Лизой?-художник облокотился ладонями о балконную перегородку.-превратишься в этого самого мотылька, что отчаянно ищет свет.
-Может быть,-моя холодная кисть робко прикоснулась к его сжатой ладони.-я уже нашла этот свет-смущенно отведя взгляд прошептала я
-Может быть, я никогда не старался никого обжечь?-Лев прикусил губу сделав шаг сближения первым
И напрашиваясь на кнут, он добивает меня сладким пряником
*Следующее утро после выставки. (воскресенье)
** «Пандора»
***Лиза
В поздней осени есть свое неповторимое очарование. Очарование предстоящей безысходности, что лето кончилось, тепло отступилосдалось холодным объятьям предстоящей зимы. В такие дни, как этот, я часто представляла себе, что летомиловидная, еще совсем юная девочка, что, бегая по зеленым травинкам с утра собирает своими обнаженными, нежными пяточками утреннюю росу, дабы напиться ею сполна. Девочка с яркими, зелеными глазами, что бегает по этим лугам прикасаясь робкими пальчиками к колосьям спелой ржи вдруг оказывается в грубых, холодных объятьях злой зимы, что не отступиться, что не отпустит. Стужей вдыхая ей в губы свой яд Зима умиротворяет теплое Лето унося малышку на руках в зной, и морозЗа окном спадали на асфальт пожелтевшие листья, нагнетали тучи холодные, злые, пронизывающие до самых костей ветра, и просить у небес теплого, согревающего счастья было бессмысленно. Небеса молчат, боясь гнева наступающей на пятки ЗимыЯ вспомнила, как будучи восьмиклассницей при строгой матери сбежала с последнего урока физики с одним старшеклассником, которого до безумия ненавидела моя мама. Считая его настоящим моральным уродом, она запрещала мне даже думать о нем, а про то, чтобы смотреть на него подавно. Только я наивная, и не понимала, что слухи иногда бывают далеко не слухами, а самой настоящей констатацией неприятных фактов. Мы поехали на стареньком мотоцикле его отца в одно заброшенное село, где он завел меня в ветхий дом, и желал почувствовать меня не только на вкус, но и на запах, на прикосновениятолько я сбежала. Бежала через высокий лес забывая о любой безопасности только сохранить честьи вот сейчассейчас противоречу сама себе.
Сейчас ты понимаешь, что боль делает тебя настоящим. Она открывает всего тебя лучше, чем любое другое чувство. Вот яв прошлом идеальная жена, что просто хотела быть счастливой сейчас задыхаюсь от моральной боли вновь, словно на эшафот меня должен вест бывший муж, но только потенциальный любовник носит его лицо от чего плети удары бьют по самому сердцу ломая все ребра, что так надежно его защищают. Боль делает тебя честным с самим собой. Ведь так сложно притворяться, лгать и отрицать, когда ловишь жадными глотками свой последний воздух. Во лжи просто пропадет всякий когда-то найденный смысл. Боль учит тебя доверять, а потом теряешь голову, теряешь всякий контроль над собой, над своим телом и в какой-то момент срываешься на истошный крик, гулкий, продолжительный стонно это совершенная иная форма боли, что пленит и подчиняет чужой воли. Толькочто остается тебе? Видеть, как бывший муж счастлив с другой женщиной, видеть, как все вокруг тебя закручивается вихрем странных перемен. Мысли прервало очередное оповещение в социальных сетях, и опуская руку к полу я достаю планшет, снимаю с блокировки и вздыхаю. Хм, очередной милый комментарий под фото со вчерашней выставки, множество поставленных пальцев вверх и заявок в друзья от людей, чьи лица мне совершенно незнакомы. Конверт с сообщением мигал вот уже, как двадцать минут, но почему-то я боялась его открыть. Понимая, что весточка от моего нового знакомого, но только сердце щемило от страха, словно мне нужно отдать в руки этого мужчины свою невинность. Решившись нажимаю на конверт. В открывшемся окошке показалось фото профиля художника в круглом аватаре.
Лев: У меня такое чувство, что ты меня избегаешь, но я не могу понять почему. Я тебя чем-то обидел? Или кажусь навязчивым? Ты скажи мне прямо, чтобы я знал точно, что наши вчерашние планы сегодня не состоятся.
Я перешла в его профиль. Лев Дмитриевич (художник)да именно вот так просто он записан в своем профиле. Без лишних смайликов или наглых псевдонимов. В его статусе стоит простая цитата : «Есть женщины, которых нужно любить вопреки им, и поступки, которые нужно совершать вопреки себе.» Художник поддержал две фотографии Росс, и они обменялись объёмными комментариями о жизни. Виктория же написала рецензию на набросок новой работы Льва. В правом углу всплыло оповещение: «Виктория Росс добавила аудиозапись «Мирей Матье - Non, je ne regrette rien»». На канале «Вишневые разговоры» началась трансляция. Вопросыкак же катастрофически многоЯ положила планшет, и вышла из своей комнаты полная решимости поговорить с Росс. В коридорах «Пандоры» в воскресенье всегда очень тихо. Нетипичная тишина давила на нервы сильнее любого волнения, и казалось, что для такого заведения это табу, но прожив здесь больше трех недель, я потихоньку свыкалась с тем фактом, что даже этому месту требуется отдых. Робко постучавшись в дверь и не получив ответа, я аккуратно толкнула ее, но в кабинете было пусто и только тихая музыка французской певицы еле слышно напевала свои мотивы такие любимые хозяйкой «Пандоры». Тихо приоткрыв двери спальни вышла Вика. Такая домашняятакая совершенно непохожая на ту Росс, что утирает нос в будние дни всем остальным своим завистницам. Увидев меня, она улыбнулась и кивнула на кресло.
-Доброе-хотела было начать я, но Росс показала жест «тихо».-доброе утро.-более тихо произнесла я и Вика кивнула.-надеюсь, я не помешаю?
-Помешаешь?-удивилась моя собеседница.-все в порядке.-в голосе играла нотка блаженного спокойствия.-хочешь кофе?
-Если можно.-улыбка.-я хотела поговорить с тобой, если ты, конечно, не занята.
-Да чем я могу быть занята в воскресное утро? Все в полном порядке. Вижу, ты подружилась с Львом. Удивительно.
-Почему?-резко обернувшись опешила я.-что с ним не так?
-Если честно, то ты первая моя подопечная, что хоть как-то заинтересовала его.-Росс поставила передо мной кружку.-по правде говоря, я и сама считаю, что из всех моих прошедших женщин, моих пташек, моих подопечных ты выделяешься своей скромностью. То, что творится в твоей головевторое, но то, что ты показываешь себя с лучшей стороны это огромный твой плюс. Все мои прошлые птенчики, как только совершали свой первый полет без моей поддержки, просто пускались в бл*дство. Ты молодец. Лиз, от чистого сердца, я горжусь тобой, как моей девочкой, что прошла этот тяжелый путь от начала до конца и не потеряла себя. Что-то я разговорилась, о чем ты хотела поговорить?
-Лев-отпив глоток кофе прошептала я.-хочешь меня нарисовать для обложки новой книги Винклера.
-Лев?-удивилась Росс.-я, конечно, видела, что вы вчера втроем там разговаривали, но приятно удивлена, что Женя захотел увидеть тебя на обложке. Знаешь, это так здорово.
-Почему он не позвал жену для этого? Марина вон какаяхорохорится перед публикой и вся такая яркая. Что мешает Жене ее взять на обложку?
-Если честно,-Вика улыбнулась.-я уверена, что Марина откроет скоро глаза и бросить его. Ты вообще вчера видела, как он вертел своим хвостом перед тобой? А? Стоило Льву к тебе приблизиться, как этот павлин тут же нарисовался, чтобы увлечь тебя собой. Глупый. Ему видимо яйца жмет что-то, когда Лев обращает внимание типа «его» самок на себя. Между нами, Лиз,-Вика вздохнула.-Маринка мне, как сестра, и по началу я очень радовалась, что она нашла свое счастье в этом писателе, но прочитав его новую, как сама же Марина говорила «автобиографичную» книгу, я просто разочаровалась. Ладно, он использовал в качестве иллюстраций к главам и некоторым моментам ее практически обнаженные фото. В этом плане Марина раскрепощённый человек, но что он пишет? Не читала? Я тут сделала себе пометки, потом хочу Леше рассказать.-Вика достала из ящика стола новую книгу Винклера и покачала головой.-слушай,: «в отношениях с ней главноепища для зверя. Пища это ЕЁ эмоции от подчинения мне. Сама боль это всего лишь приправа для ее морального баланса. А зверь питается ее стонами, криками, судорогами. Он вдохновляется каждым вздрагиванием подчиненного ее тела. Вдохновляется покраснениями теланежной кожи. Только руки зверя могут одновременно ласкать ее чувственное тело и убивать в ней всякое желание к другим мужчинам. Она принимает от зверя все: боль, унижение, психоделическую ласку..».-Росс посмотрела на меня и перевернула несколько страниц вперед.-а вот еще: «Ее подчинение дарит зверю те же чувства, когда зверь наблюдает огонь, водопад, но чуточку сильнееЗверь заставляет ее умирать, и зверь наблюдает с блаженной застывшей улыбкой, как она умирает. Ее тело содрогается в конвульсиях и мало кто поймет, что в этот момент испытывает зверь внутри меня.»