Договорились.
Мы еще некоторое время болтаем о всяких глупостях. Потом я выключаю сотовый и закрываю глаза. Мне хочется, чтобы этот безумный день растворился в моем сне. Завтра будет утро, и я верювсе наладится.
Ранним утром звенит будильник, который я забыла отключить с вечера. Чертыхаясь, я открываю глаза и вижу перед собой озадаченную Иру.
Тась, с тобой все в порядке?
Да, а что? протирая глаза, посматриваю на сестру я.
Ничего, просто под утро во сне ты бормотала ужасные ругательства в адрес какого-то Андрея.
Наверное, я высказывала Афинскому все, что думаю о его высокомерии, улыбаюсь я. Хотя бы во сне это же не возбраняется?
А он симпатичный?
Очень.
Тогда быстро завтракаем, и впередв торговый центр. Надо подобрать тебе достойные шмотки для работы.
Не уверена, что наше закисающее болотце, которое на грани разорения, заслуживает растраты твоего подарка на свадьбу, озвучиваю свои сомнения я.
Дело же не в болотце, Тася. Дело в Афинском, лукаво улыбается сестра в ответ. Кажется, он зацепил тебя сильнее, чем потеря свадебного платья.
Черт с ним, с платьем. Какая разница, в каком одеянии я буду у алтаря? Это же всего один день. И за это мне не заплатят зарплату. К чему такие расстройства? Я вчера так горько плакала, а по большому счету, ведь все платья одинаково белые. А вот на работу мне придется ходить еще долго.
Ну, до первого декрета, точно, посмеиваясь, открывает дверь ванной комнаты Ира. Учитывая возраст Феликса, в декрете ты окажешься довольно скоро.
Я хмурюсь. Мысли о декрете как-то не приходили мне в голову, и честно говоря, они меня не очень радуют.
Ближе к обеду в моем гардеробе появляются две приталенных блузкиодна из белого шелка с мелкими пуговичками-бусинками, другая черная, строгая, с воротником-стойкой. Две строгих юбкиалая и черная. И очень красивый светлый пиджак, который можно носить под любые вещи.
О-о, да ты та еще штучка! пока я примеряю облегающую блузку и юбку, веселится Ира. С понедельника твой босс будет пускать слюни.
Я невольно улыбаюсь. Только надо ли мне, чтобы Афинский смотрел в мою сторону с нездоровым вожделением?
«Он не будет. Он же знает, что ты выходишь замуж, успокаивающе шепчу себе я. Да и фотомодель Лида, похоже, в пятницу впервые за все время работы пришла с чистыми волосами. В понедельник она оденется в деловом стиле, и Афинский не сможет устоять».
Я вдруг вспоминаю, что не сказала Феликсу о том, кто мой новый начальник. Шестое чувство шепчет мне, что мой жених будет вне себя от злости. Но я не хочу испортить выходные своим признанием. Оставлю его на потом.
Ир, а давай купим мне красивое белье?
Зачем?
Феликс обещался отвезти меня к морю. Впервые за пять месяцев знакомства мы будем ночевать в одном номере, краснею я.
О. Ты что, думаешь, что он лишит тебя невинности до свадьбы? недоверчиво ухмыляется сестра.
Ну, он же не бревноспать в одной постели с невестой и даже не прикоснуться к ней?
Что-то я сомневаюсь ну, да ладно, давай купим. Только тогда я иду на свадьбу даже без букета цветов. Когда будут оглашать подарки, я залезу под стол.
Я подам тебе туда кусочек свадебного торта, смеюсь я.
Мы сворачиваем в магазинчик женского белья. Сестра покупает мне черное кружевное белье и полупрозрачный кремовый пеньюар.
Надеюсь, ночь у моря останется в твоем сердце самой романтичной, все еще недоверчиво посматривает на пакет с подарком Ира. Толкает стеклянную дверь торгового центра и мы оказываемся на шумной, залитой солнцем улице.
Знаешь, Афинский спросил у меня, для чего я выхожу замуж, и я не нашлась, что ему ответить вздыхаю я. И все эти поездки Феликса по отелям, странные правила семьи, беспрекословное подчинение его интересамони выбивают из колеи.
Тась, у нас простая семья. Думай о Феликсе, как о новых материальных возможностях. Когда ты выйдешь замуж, у тебя все изменится, понимаешь? Не надо будет считать каждую копейку, изворачиваться, чтобы приготовить на ужин что-нибудь вписывающееся в бюджетС милым рай в шалаше только первый год. А потом это ад, с горечью произносит сестра.
Я знаю ее трагедию. Год назад она развелась с мужем. Причина банальнаотсутствие материальной базы. Они ютились у Демида, потом у нас в квартире со мной, мамой и бабушкой, но зарплата хирурга в обычной больнице, где даже лекарств по квоте не всегда хватаетэто кошкины слезы. Зарплата психолога тоже не фонтан. Демид был отличным мужем, но он не умел зарабатывать. Он умел только спасать людей. И в один день что-то сломалось. Они с Ирой разбежались. Сестра так и не смогла пережить их разрыв. Со стеклянными глазами она твердит, что «так лучше для всех», но я знаю, что она до сих пор любит Демида, который практически бесплатно спасает людей в операционной днем и ночью.
Хочешь, угощу тебя пластиковым стаканчиком кофе? желая ее поддержать, начинаю выгребать из сумки мелочь я.
Да, пожалуй Кофе, это все, на что был способен мой бывший муж грустно улыбается Ира.
Я считаю десятирублевые монеты. Добавляю мятый полтинник, и как раз хватает на два стаканчика «американо».
Продавец уличном павильоне с улыбкой делает нам два кофе, и мы с сестрой усаживаемся на лавочку под небольшим фонтаном торгового центра. Солнце слепит глаза, брызги фонтана приятно освежают, а мы с Ирой пялимся в серую тротуарную плитку. Иногда лучшее лекарство для разбитого сердцакофе и молчание.
Глава 5
Афинский
Я медленно бреду по набережной, засунув руки в карманы джинсов. Море всегда меня успокаивало, но сегодня оно бушует. Темно-синие волны бьются о камни пенящейся россыпью брызг и вновь отступают. Вдалеке виднеется изумрудная полоса. Кажется немного странным, что спустя пять лет на набережной ничего не изменилось. Здесь, дома, оно мне нравится больше всегосуровое, не всегда теплое, с красивыми синими и изумрудными оттенками, плещущееся у подножья скал, оно завораживает, наполняет душу свободой и вотмысленно ты уже паришь над скалами вместе с чайками.
Дина любила море. Она могла смотреть на него часами. Оно ей никогда не надоедало.
Я останавливаюсь и смотрю с опасного обрыва вниз. Со скалы срывается обломок и на головокружительной скорости летит в бурлящую стихию. Всего миги его поглощают волны.
Дины больше нет. Ее тоже поглотила мгла. Так же, как и обломок скалы, она мелькнула яркой стрелой и погасла. Она никогда не сможет стоять здесь и любоваться суровой красотой природы. Это так горько и так больно, что у меня сводит скулы. Можно ли смириться со смертью того, кто тебе дорог? Не знаю. Кажется, время не лечит. Оно только притупляет боль от потери.
Я бы никогда не вернулся в Россию, но мой отец тяжело болен. Пару недель назад он позвонил и сказал, что больше не может руководить компанией по продаже недвижимости, и вынужден уйти на покой.
После его звонка я вдруг понял, что бегу по кругу. Несколько лет подряд бегу по одному и тому же кругу, объятому пламенем дикой боли. Я не могу изменить прошлое, не могу вытравить из своей души горечь потери. И на смену панике пришло смирение. Я должен вернуться домой. Вернуться и похоронить Дину по-настоящему. Иначе мне никогда не начать все сначала.
И вот, я здесь. Иду по знакомой дороге через набережную в дом отца, чтобы провести вместе с ним и матерью выходной вечер. Но, черт, как же больно. Воспоминания имеют коварное свойство прятаться в знакомых местах. Даже спустя несколько лет их оттуда не вытравить. Они встают за каждым знакомым поворотом, за каждым обломком скалы, за каждой опасной тропинкой. А самое обидноев первый же вечер встретить здесь того подонка, который виноват в смерти Дины.
Мало того, что он продолжает наслаждаться жизнью в то время, как Дины вот уже несколько лет нет в живых, так еще и собирается жениться.
Милая, невинная Таисия в бесформенных нарядах и не подозревает, что творилось здесь в прошлом. Она даже внятно не может объяснить, для чего выходит замуж, что уж говорить о ясном видении ситуации. Мне жаль Таисию, но я ничем не могу ей помочь. Это ее выбор.
Вот и калитка. За забором родительский дом с уютным садом. Пионы перед входом еще не цветут, но бутоны уже набухли и вот-вот распустятся. Дина любила, когда цвели пионы. Не знаю, как у мамы хватает душевных сил продолжать ухаживать за садом. Лично мне все эти годы хотелось обратить прошлое в пепеллишь бы снова не ощущать боли, которую хранят в себе напоминания.
Словно чувствуя мое приближение, мама появляется на пороге. Ее лицо озаряет счастливая улыбка.
Андрей! спешит она мне навстречу по выложенной плиткой дорожке. Мой дорогой! Иди скорее, отец едва сдерживается, чтобы не начать резать запеченное в духовке мясо!
Я виновато улыбаюсь. С моей стороны было нечестно бросить родителей и при первой же возможности бежать в другую страну.
Я бодро иду по дорожке к дому и крепко обнимаю маму. В горле першит. Как же мне их не хватало
Сын! Наконец, посмеивается у распахнутого окна отец. Я собирался начинать без тебя. Пообедаем в беседке, на свежем воздухе? Погода отличная сегодня.
Пообедаем, соглашаюсь я.
Беседка. Еще одно страшное место, которое пропитано воспоминаниями. Когда садишься в беседке, вдалеке видна полоса синего моря. Райское место, которое теперь больно ранит.
Мама накрывает стол. Отец ставит на стол бутылку хорошего коньяка и достает небольшие хрустальные стопочки.
Пока мать не видит, весело подмигивает мне он.
Я придвигаю к себе порцию коньяка и вдруг понимаю, что только я один испытываю боль от воспоминаний. Это с непривычки. Родители давно смирились. Они просто радуются тому, что у них снова есть я.
Ох, Андрюша, привел бы ты к нам невесту, словно читая мои мысли, роняет фразу мама. Неужели там, за кордоном, никого не встретил?
Нет, мам. Там у девушек сознание устроено немного по-другому, посмеиваюсь я. Но теперь, когда я здесь, обязательно поищу невесту себе под стать.
Обещай, что приведешь ее к нам в гости, лукаво посматривает на меня отец.
Обещаю.
За это и выпьем.
Выпьем.
Перед глазами отчего-то всплывает заплаканная Таисия с пролитым на бесформенное платье кофе. Я хмурюсь. Таисия совсем не то, что мне нужно. Конечно, жаль, что невинной девушке придется стать женой монстра, а она об этом даже не подозревает, но меня не касается личная жизнь подчиненных отца.
И что ты медлишь? отец посматривает на меня с усмешкой.
Прости, обескуражено усмехаюсь я и тут же опрокидываю в себя горячительную жидкость.
Мама расставляет на столе мои любимые блюдазапеченное мясо, дымящийся молодой картофель, салат из свежих овощей и домашний хлеб, который она делает сама.
На десерт будет твой любимый пирог с грибами, обещает она.
Я улыбаюсь. По груди растекается приятное тепло от того, что для меня приготовили пирог.
После сытного обеда мы с отцом разговариваем о его компании.
Па, ты запустил дела качаю головой я.
Извини, виновато пожимает плечами он. Морщинистые руки подрагивают. В поблекших глазах мелькает горечь. У меня в горле снова першит.
После обеда я долго стою у края беседки и смотрю вдаль, на синюю полосу моря.
Красиво, да?
Отец становится рядом и начинает набивать трубку табаком.
Очень красиво, соглашаюсь я.
Как думаешь, компанию удастся спасти от разорения?
Не знаю.
У меня не хватает мужества сказать ему правду. Компания пойдет ко дну. Ее не поднять.
Андрей, я не знаю, какие методы ты будешь использовать, чтобы сохранить компанию, но только не увольняй Таисию. Она проработала у нас девять месяцев, и я еще ни разу не встречал девушки отзывчивее. У нее простая семья. Отца давно нет, много денег уходит матери на лекарства, так что, даже если Таисия и совершит какую-то оплошность, это не повод для увольнения. Если она останется без работы, ее семье будет не на что существовать.
У нее есть очень состоятельный жених, с презрением фыркаю я.
Чтоб он провалился бормочет отец.
Отчего-то в глубине души мне очень хочется, чтобы проклятие отца сбылось. Чтобы Феликс провалился сквозь землю в самый горячий ад и перестал прикрываться своей показной религиозностью.
Не переживай, па. Я не собираюсь никого увольнять, касаюсь плеча отца я. Таисия останется работать столько, сколько пожелает.
Мальчики, идите в дом! Я накрыла сладкий стол в гостиной у камина! зовет нас мама через распахнутое окно.
Я невольно улыбаюсь. Все же, хорошо, что я вернулся домой.
Солнце клонится к закату, когда я все по тому же пути вдоль набережной возвращаюсь к себе домой. Я вышагиваю по выложенной плиткой дорожке и чувствую, как свежий ветер и морская сырость пробираются под одежду.
Возле спуска к пляжу уютными огнями зазывает бар. Мне вдруг хочется зайти внутрь. Это очень странное чувствокогда несколько лет живешь в другой стране, принимаешь ее правила, а потом внезапно приходится вернуться в точку, с которой все начал. Оглядываешься вокруг и понимаешь, что остался совсем один. Прежние друзья о тебе забыли, а новые остались там, за чертой.
Я подхожу к бару и толкаю дверь. В лицо тут же бросается громкая музыка и веселый говорв субботний вечер бар у набережной полон посетителей.
Мне удается протиснуться к барной стойке. Я заказываю себе порцию виски со льдом и с интересом осматриваюсь вокруг.
Андрей!
Расталкивая посетителей своими внушительными локтями, ко мне идет давний знакомыйоперуполномоченный Шкуратов. Я невольно улыбаюсь. Миша почти не изменился. Все такой же неповоротливый.
Ну, здорово, коли не шутишь, посмеиваясь, протягивает мне свою лапищу он.
Какие уж тут шутки, пожимая руку, смеюсь я.
Что отмечаешь?
Точку невозврата.
Да, ладно. Выхода нет только из одного места. Нам туда еще рано, подзывая бармена, грохочет он.
Точно, рано, приподнимаю стакан с остатками виски я.
Но когда в нашей глуши появляешься ты, Афинский, все с ног на голову становится, ухмыляется Шкуратов. Признавайся, с сегодняшнего дня я снова не смогу спокойно спать по ночам? Отряд особого назначения сразу заказывать?
Угомонись. На этот раз причина банальна. Я вернулся, потому что отцу тяжело управляться с делами. Компания идет ко дну.
Уверен? недоверчиво посматривает на меня Шкуратов. Его бровидомиком, сросшиеся на переносице, подпрыгивают вверх.
На все сто процентов, киваю я. Так что, давай лучше выпьем. Я угощаю.
Люблю, когда ты так говоришь, довольно ухмыляется он. Давай напьемся!
С удовольствием, посмеиваюсь я.
После второй порции виски по груди растекается приятное тепло. Танцующие на небольшом танцполе девушки с вызовом посматривают в нашу сторону.
Мне хочется продолжения банкета. Хочется подсесть к милым созданиям, стреляющим в нас взглядами, хочется влюбиться и окунуться в бурлящую позднюю весну с головой. Но почему-то я не могу. Я думаю про Таисию, которую еще можно спасти.
Глава 6
Таисия
Уже вечер. Я с нетерпением жду приезда Феликса. Красивое белье на мне, его скрывает все то же шифоновое платье с цветами на синем фоне, и мой разум будоражат фантазии о том, как это произойдет в первый раз. Как крепкие руки Феликса станут ласкать мое нежное тело, как он прижмет меня к своей сильной груди, а его губы будут шептать мне признания в любви. Феликс намного старше меня, и я рассчитываю на его богатый опыт в общении с женщинами. Он просто обязан доставить мне внеземное наслаждение.
Звонок в дверь прерывает мои сладкие грезы о том, что должно будет произойти, и я бегу отпирать.
Феликс на пороге. Он все такой же неотразимый. Я с интересом посматриваю на его светлые брюки и футболку, и меня окутывает приятный аромат дорогого парфюма.
Мои глаза светятся от восторга. Я висну на его шее. С нежностью касаюсь ладонями его щек. Он перехватывает мой взгляд и все понимает.
Бойтесь своих желаний, Таисия. Ибо они могут исполниться, грозно произносит он.
Я смущенно улыбаюсь и опускаю глаза.
Мы поедем кататься на яхте в открытое море, продолжает испытующе смотреть на меня будущий муж. Ты когда-нибудь ночевала на яхте, Тася?
Нет, растерянно улыбаюсь я. Почему мне кажется, что в душе Феликс осуждает меня за мою радость от того, что мы останемся наедине?
Он недоволен, это заметно по его слегка сдвинутым бровям. Кивком головы указывает мне на выход и я, совсем не понимая, в чем провинилась, делаю шаг к двери.