Марсия АндесКроха
Кэтрин
Billy TalentNothing to lose
Мне в последнее время начинает казаться, что человечество медленно утопает в собственном дерьме, полностью погрязая во лжи и желчи, которая вылезает из людей в тот момент, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Неожиданно так, ударяя прямо в самую глубину твоей души и уничтожая тебя изнутри. Медленно и бесповоротно. Жизнь жестока, особенно тогда, когда ты начинаешь верить в неё. Каждый твой поступок, каждая мысль, каждое дыхание и удар сердцавсё это оказывается мелочью на фоне серой массы общества. Что бы ты не сделал, как бы ни пытался улучшить своё положение в этом мире, это будет разорвано и смешано с грязью. Если ты неудачник, ты им останешься до последней секунды, пока твоё время не иссякнет. Таков закон школы. Таков закон всего человечества.
Я всегда ненавидела школу, поскольку считала всё это место дешёвым зоопарком. Детиживотные. Учителяукротители. И, признаться, весьма дерьмовые, на мой взгляд. Стая, в которую тебя помещают с первого класса, сразу отсеивает слабых членов, превращая их в пустое место. Вечные насмешки и издевательства, язвительный смех и глупые приколы, унижение и порой даже насилие. Дети жестоки, и совсем даже не цветы жизни, каковыми их считают родители. Если они почуют слабость, их уже ничто не остановит. Как бы это печально не звучало
Сидя в классе за последней партой и смотря в окно, я думаю о том, как хорошо было бы родиться птицей. Летать под облаками, чувствовать свободу и счастье от полётов. Жить, где тебе захочется, делать, что взбредёт в голову, оказаться там, где тебя никто не сможет найти. Или лучше стать бы растением. Чтобы совсем ничего не чувствовать
Одиночествоэто когда ты умираешь, продолжая жить.
Учитель рассказывает об экономики Германии вплоть до последней секунды, и даже когда звонок разрезает воздух, а мои одноклассники начинают шумно собирать вещи, он не перестаёт пытаться перекрикивать голоса, задавая задание на дом.
Я не делала домашнего задания, наверное, больше года, в тайне надеясь, что меня, наконец, исключат из этой школы, но они будто все сговорились против меня, назло держа в клетке среди этого стада.
Когда учитель всех отпускает, мне ничего не остаётся, как встать и сбежать подальше, чтобы не попадаться на глаза своим одноклассникам. В моём рюкзаке одна тетрадь на все предметы, заполненная лишь рисунками и редкими записями, пара ручек и ненужный учебник, который я ношу больше недели. Я перекидываю рюкзак через плечо и начинаю пробираться по проходу к выходу.
Беатрис Эбель пытается подставить мне подножку, но я вовремя замечаю и успеваю перешагнуть. Слышу, как за спиной шуршит бумага, а потом большой комок попадает мне в голову, но я не обращаю внимания и продолжаю идти к выходу. Кто-то смеётся. В коридоре облегчённо вздыхаю, позволяя потоку школьников подхватить меня и унести в другую часть здания.
На втором этаже я отсоединяюсь от всей этой толпы и сворачиваю в сторону туалета, мгновенно оказываясь в тишине, которая наваливается на меня плотной массой. Здесь никого нетшум учеников уходит на задний план и теперь звучит где-то далеко, хоть и находится прямо за дверью. Пахнет противно, но я всё же делаю пару шагов, которые отскакивают от кафеля и растворяются в моей голове, и останавливаюсь перед зеркалом, упираясь руками в раковину.
Я жалкая. Я иногда даже не знаю, зачем вообще существую.
Чёрные растрёпанные волосы и подведённые глаза смотрятся весьма удручающе. Кофта с капюшоном, закатанные рукава по локоть, узкие потёртые джинсы, кеды, чёрный лак на ногтях. Не удивительно, что все считают меня эмо, хотя, пусть думаю, что хотят, мне всё равно.
Я открываю кранвода шумно вырывается на свободу и исчезает в раковине, скользя куда-то в неизвестном направлениии подставляю под струю пальцы левой руки. Холодная
Такая же, как и всё, что меня окружает. Хочется домой. Хочется забиться в угол своей комнаты и подумать над своей жалкой судьбой. Хочется, чтобы меня никто никогда не трогал.
Я прикрываю глаза, думая, что остался всего лишь один урок, какой-то один единственный дерьмовый урок.
Дверь туалета открывается, и я слышу, как кто-то заходит. Медленно открываю глаза, смотря в зеркало, за моей спиной Беатрис Эбель и Джин Вульф. Я медленно закрываю кран, но не поворачиваюсь, продолжая смотреть лишь на их отражение.
Мои одноклассницы, лучшие подружки, самые крутые в классе. Странно, что с ними нет остальных девчонок из их компании.
Я уже знаю, что будет дальше.
Беатрис подходит к соседней раковине и открывает воду, не обращая на меня внимания. Её светлые идеальные волосы красиво спадают с плеч, слегка подрагивая. Шум воды сбивает с мыслей, и я пока ещё не решила, что делать. Попытаться уйти или подождать, пока они сами уйдут.
Как дела, Кэтрин? Эбель не смотрит на меня, но я вижу краем глаза её улыбку на тонких губах.
Джин достаёт из сумочки помаду и аккуратно наносит её на пухлые губы. Девушка крупнее меня, но это не мешает ей быть женственной и привлекательной, даже не смотря на её короткие каштановые волосы.
Неплохо.
Жаль
Перевожу взгляд на своё отражение, встречаясь с карими глазами. Беатрис ополаскивает руки, выключает воду и трясёт ими, сбрасывая на пол капли.
Я же обещала тебе, что у тебя вечно будет испорченное настроение
Я не двигаюсь, напряжённо сжимая пальцами раковину и уже продумывая план своих действий в зависимости от того, как будут развиваться события.
Беатрис кивает своей подругета тут же толкает меня в спину, прижимая лицом к стеклу, отчего я со всей силы упираюсь животом в раковину. Портфель соскальзывает с плеча и сначала оказывается на согнутом локте, но когда меня оттаскивают за шкирку назад, вовсе падает на пол. Они смеются. Я отступаю назад и упираюсь спиной к стенеодноклассницы окружают меня.
Я уже говорила, как ты меня бесишь? Эбель склоняется к моему лицу. Вроде говорила
Она проводит своими идеальными ногтями по моему лицу, и я с отвращением отталкиваю её руку. Они уже больше месяца на меня не наезжали, поэтому я даже немного растерялась от непривычки.
Проси прощение, ухмыляется Беатрис, начиная манерно рассматривать свой маникюр.
За что? выдавливаю я.
За то, что не упала в классе, когда я подставила тебе подножку.
Я морщусь, ещё раз дёргаясь.
Пошла ты.
Девушка закатывает глаза и впивается своим взглядом в моё лицо. Я не знаю, что можно ожидать от них. Точнее нет, знаю. И это меня пугает больше всего.
Эбель брезгливо кривится и снова кивает Джинта оказывается рядом со мной и хватает за волосы, заставляя меня поморщится.
Она сказала, проси прощение, уродка, шипит Вульф мне на ухо, но я не отвечаю.
Тогда она отступает назад, отпуская меня, я резко подаюсь вперёд и толкаю Беатрис в грудьдевушка отшатывается, наворачивается на своих каблуках и падает.
Ах ты, сучка! вскрикивает она, но я наваливаюсь вбок и заставляю Вульф удариться о стену.
Времени, которое я выиграла, не хватит, чтобы убежать. Зато хватит на кое-что другое
Джаред! взвизгивает Беатрис, и дверь туалета распахивается. На пороге оказывается брат-близнец блондинки, очевидно, стоявший всё это время за дверью, чтобы никто сюда не вошёл.
Я отшатываюсь и достаю из кармана складной нож, который я купила совсем недавно для таких случаев. Жизнь научила меня выживать.
Не подходи! рычу я, как только парень пытается приблизиться.
Ты что спятила совсем? возмущается Беатрис за моей спиной.
На их фоне я выгляжу какой-то мелкой и совсем никчёмной даже с ножом руке.
Не подходи, я сказала! почти кричу я, сжимая рукоятку сильнее.
Меня охватывает страхя не знаю, что они хотят сделать со мной.
Меня толкают в спинуя поскальзываюсь на мокром полу и отчаянно хватаюсь руками за раковинунож со звоном падает и отлетает в сторону. Всё. Это конец
И тут дверь открывается.
Вы что делаете?
Затем шаги и удар кулака о чьё-то лицо. Джареда откидывают в бокон врезается лицом в зеркало, и оно тут же трескается. Шаги отдаляются, хлопает дверь.
Эй, ты как? кто-то садится рядом на корточки и кладёт ладонь мне на спину.
Я морщусь.
Всё нормально
Я поворачиваю к нему голову и морщусь.
Старшекурсник. Один из тех, кто состоит в клубе скейтеров, однако его имени я не знаю. Я его видела только несколько раз в коридоре, потому что постоянно изо дня в день старалась сбежать отсюда как можно скорее. Тёмно-каштановый почти чёрные волосы, шрамы от пирсинга под губой, пирсинг в губе слева, джинсовая распахнутая куртка и выглядывающая из-под футболки татуировка на ключице. Хотя единственное, что я отчётливо запомнила в тот момент, это глаза. Такие же карие, как и у меня, только темнее.
Я кое-как поднимаюсь и поправляю кофту.
Что они от тебя хотели? парень облокачиваясь одной рукой о соседнюю раковину.
То же, что и всегда, я не смотрю на него.
Я отхожу от него и забираю нож, складывая его и пряча в карман. Затем поднимаю взгляд на своё отражение. Я такая жалкая, что даже смотреть на себя противно.
Точно всё в порядке? снова спрашивает незнакомец.
Я устремляю на него безразличный взгляд, но в этот момент открывается дверь туалета, впуская преподавательницу по истории.
Что вы здесь устроили? с ужасом шепчет она, осматривая меня с ног до головы.
Старшеклассник стонет, прикрывая глаза рукой.
Мисс, вы не так всё понялиЯ
Гаст, Фейз, за мной. К директору, шипит учительница, придерживая дверь, чтобы мы вышли.
Я подхожу к своему рюкзаку и перебрасываю его через плечо, затем выхожу в коридор. Мы покорно идём за ней и вскоре оказываемся в кабинете директора, выслушивая о том, как учительнице кто-то сказал про то, что услышал звуки драки в туалете, а когда она пришла, то увидела нас двоих. Вовремя же эти придурки смылись А то, что Гаст оказался в женском туалете, да ещё и рядом с девушкой и с разбитым зеркалом, так это вообще необъяснимо.
Когда женщина уходит, на нас обрушивается гневная тирада о том, как мы плохо поступили, и только после того, как директор выговаривается, он даёт нам слово.
Сэр, Гаст возмущённо вскидывает руку. Я вообще тут не причём! Я шёл мимо и услышал странные звуки в женском туалете, зашёл и увидел двух девчонок и парня, которые наезжали на неё. Вот я и спас её!
Я безразлично стою и смотрю в окно позади стола директора. Пусть делают, что хотят, мне всё равно.
Какие двое девчонок и парень? спрашивает мужчина.
Я откуда знаю? Я не общаюсь с мелкими! Ну, скажи же ты хоть что-нибудь! он поворачивается ко мне, но я не произношу ни слова.
Если сдам Эбель и Вульф, они меня точно уничтожат.
Директор вздыхает и прикрывает глаза.
Наказаны, вздыхает он. Неделю будете помогать нашему уборщику со школой после уроков. Раз не хотите признаваться, вам придётся отвечать за разгром в туалете.
За что я то?! возмущается парень. Я вообще мимо проходил!
Иди отсюда, Гаст, говорит тот.
Я разворачиваюсь и первая направляюсь к выходу, слыша за собой возмущённые шаги старшеклассника. Как только за нами захлопывается дверь, он хватает меня за локоть.
Ты какого чёрта молчала? Сказать не могла что ли? Из-за тебя мы оба наказаны, идиотка!
Я взмахиваю кистью, отбрасывая его руку в сторону, и, последний раз бросая взгляд на своего спасителя, направляюсь в сторону выхода.
Я ненавижу. Я ненавижу их всех
Я ненавижу себя вместе с ними.
Thousand Foot KrutchI Climb
Наше наказание начинается с уборки классастаршекурсник, очевидно, даже не собирается мне помогать. В его руках телефон, лицо непроницаемо. Да и плевать.
Я отвожу презрительный взгляд от Гаста, имени которого я так и не знаю, и бросаю тряпку на столешницу. Достаю из кармана сотовый, втыкаю в уши наушники и растворяюсь в громкой музыке, поглотившей все клетки моего тела. Теперь я не слышу надоедливого стука пальцев по экрану телефона, не думаю о том, что позади меня сидит на парте парень, которому я обязана, не думаю о том, что он смотрит на меня так же, как и все остальные.
Он такой же, как и все мои одноклассники. И плевать, что он меня спас. Плевать, что он первый, кто за меня заступился.
Я беру тряпку и подхожу к доске, начиная лениво стирать записи учителя. «Генетические заболевания» умирают с каждым моим медленным движением под такт музыки, оглушающей меня. Песня сменяется другой, когда я убираю мелки в шкаф, а затем и какие-то плакаты, которые достали для урока биологии и забыли убрать. Я кладу их на нужное место, скользя глазами по спрятанному в глубине шкафа человеческому скелету, прожигающему меня своими пустыми глазницами, закрываю дверки и иду в сторону бутылок с водой, чтобы полить цветы.
Специально задеваю плечом Гаста, когда прохожу мимо него в другой конец классной комнаты, даже не слышу, что он мне говорит или говорит ли вообще что-нибудь. Передвигаю стул к шкафуножки скользят по полу, но я этого не слышу, лишь чувствую мелкую вибрацию, проходящую по всему предмету к моей руке, забираюсь на стул и начинаю поливать цветок. Музыка на мгновение стихает, и я слышу приглушённый голос старшеклассника, который растворяется в очередных аккордах.
мать твою, идиотка
Я слезаю на пол, передвигаю стул и принимаюсь кормить остальные цветы. Не хочу здесь торчать весь день, надо заставить его как-нибудь убираться.
Я щурюсь, когда солнечный свет падает через окно прямо на меня, и закрываю пустую банку. Наверное, надо набрать воды, а то опять придерутся к чему-нибудь. Хотя, это можно сделать потом. Не хочу. Я ненавижу делать то, что не хочу. И почему я вообще сюда пришла, как послушная девочка? Мне же плевать, исключат меня или нет. Я лучше пойду работать, чем продолжу учиться с этими дегенератами, один из которых сидит позади меня.
Типичный круто парень. Если отобрать у него популярность и поставить на моё место, то он лишится всего. Всего. Я была бы рада, если бы все такие же придурки оказались в таком же положении, что и я. Вряд ли они бы справились, потому что у таких людей нет ничего кроме их авторитета. А кем они будут, когда закончат школу? У них не будет ничего, им придётся добиваться всего заново, и не факт, что все они сохранят своё положение в этом мире, потому что всегда найдётся тот, кто круче.
Жаль, они этого не понимают.
Я ставлю банку на подоконник и разворачиваюсь, идя в сторону доски. Попутно хватаю тряпку, которую недавно оставила на одной из парт, и обхожу Гаста. Я на мгновение поворачиваюсь к нему, а потом бросаю на его колени эту самую грязную тряпку. Ничего не говоря, я иду в сторону учительского стола и начинаю собирать бумажки, большинство из которых расположились именно там.
Я не вижу реакцию старшеклассника, но я почти что уверена, что он злится. Я какое-то время катаю ногой комки страниц, ленясь нагнуться, слушаю песню, почему-то совершенно не помня, как она оказалась в моём плей-листе, и на какое-то время забываю обо всём.
Я возвращаюсь в реальность резко и внезапно, когда на моё плечо ложится сильная ладонь, а пальцы сжимают кость. Я поворачиваюсьнаушник слетает из одного моего уха и повисает на проводеи замираю, потому что к моей щеке прислоняется холодный металл лезвия. Моего лезвия. Я бросаю быстрый взгляд на сумку, оставленную на первой парте, и вижу, что она открыта.
Забавная штука, верно? тянет Гаст, продолжая сжимать моё плечо.
Его голос кажется каким-то тягучим и почти растворяется в музыке, однако я всё равно его слышу, пусть он и угрожающе тих.
Кажется, в школе запрещены вещи такого типа, парень переводит медленный взгляд от ножа к моим глазам. Такие острые он перемещает лезвие к моему горлу, и я машинально поднимаю голову, открывая свою шею.
Сердце замирает. Никогда не знаешь, что на уме у таких, как Гаст. Парень немного надавливает на мою кожу, я прямо всем телом чувствую, что в моих глазах сейчас промелькнул мимолётный страх, тут же сменившийся безразличием.
Старшеклассник ещё мгновение смотрит на меня взглядом маньяка, а потом расслабляется и смеётся.
Да я шучу, он убирает нож и резким движением складывает его, а потом второй рукой ударяет по моему плечу. Расслабься.
Он протягивает мне оружие и усмехается. Я начинаю злиться, ненавижу, когда со мной играют.
Тебя не учили не лазить по чужим сумкам? презрительно спрашиваю я и забираю нож.