У меня нет проблем с потенцией,хмыкнув, сообщил Валентин.Но ведь дело в другом, правда, Комарова? Ты хочешь подчинить меня, заставить испытывать привязанность.
Разве это плохо?
Спросила и, запрокинув голову, взглянула в полюбившееся лицо. Валентин умел быть суровым и строгим, сейчас же он был скорее задумчивым. И слегка раздражённым.
Что я сделала не так?
Не пытайся приручить меня, девочка,посоветовали мне.И не подчиняй. Просто делай то, что я тебе скажу, тогда нам обоим будет хорошо.
Я промолчала, сдерживая обиду. Ни о чем таком и не думала. С чего он вообще взял, будто я собираюсь подчинить его? Если только?..
Вдруг, он сам испытал ко мне то, что не собирался испытывать? Может быть, увиденное понравилось ему настолько, что Валентин поразился собственной реакции? Получается, я тоже могла научить его чему-то?
Я постараюсь,проговорила уклончиво.Так что ты хочешь, чтобы я сделала?
Раздень меня.
Это был приказ, но приказ, наполненный сексуальным подтекстом.
Я начала с рубашки, нарочито медленно расстегивая пуговицу за пуговицей. Было так приятно и возбуждающе ощущать под тканью твердость мускулов, наслаждаться каждым прикосновением, постепенно обнажая крепкое скульптурное тело Валентина, покрытое ровным слоем бронзового загара. Цитрусовый аромат парфюма, смешанный с пряным запахом тела самого Валентина, кружил голову. Мои ноздри раздувались, уваливая этот запах.
Молодец, Ирина,меня погладили по волосам, как послушную девочку.Продолжай.
Я сползла с его колен и потянулась к пряжке ремня. Нервно сглотнула, заметив внушительную выпуклость в области ширинки. И она все увеличивалась в размерах. Опустила на нее ладонь и блаженно прикрыла глаза. Я больше не боялась члена учителя, наоборот, мечтала о том, чтобы он оказался внутри меня. Довел до незабываемого оргазма, вознес на небывалые высоты эротического наслаждения.
Я еще не просил ласкать меня,напомнил Валентин.Пока только раздеть.
И все же по его глазам я заметила, что ему пришлись по вкусу мои действия.
Он встал, позволив мне расстегнуть ремень. Дрожащими от волнения пальцами я расстегнула молнию на брюках, позволяя им упасть на пол. Шумно вздохнула, чувствуя, как неистово колотится в груди сердце. Сцепила зубы и поддела боксеры, стянув их вниз. Опустила взгляд, рассматривая мощную эрекцию. Длинный, покрытый толстыми венами член приковывал мой взгляд. Я хотела прикоснуться к нему, сжать в руке, почувствовать его жар и мощь.
Вскинула голову и посмотрела на Валентина вопросительно.
Он опустился обратно в кресло. Не отрывая от меня возбужденного взгляда распорядился:
Опустись на колени.
Я медленно кивнула и сделала так, как он сказал. Теперь горделиво восставший член был совсем рядом с моим лицом. Интересно, каков он на вкус? Решусь ли я проверить это?
Можешь прикоснуться к нему,разрешили мне.
Глава 24
С азартом первооткрывательницы пробежалась пальчиками по всей длине. Не сдержала улыбки, когда член дернулся мне навстречу. Кто там что говорил насчет приручения? Не знаю, как Валентин весь, но некоторые части его великолепного тела только и ждут, чтобы их покорили.
Ситуация все меньше пугала и все сильнее возбуждала. Я чувствовала некоторую власть над своим учителем, пусть и стояла сейчас перед ним на коленях. Мне нравилось то, что я видела и ощущала. Мой лучший учитель создал новую Ирину Комарову, совершенно непохожую на ту, прежнюю. Я будто стала другим человеком, женщиной до мозга костей. Женщиной сексуальной и раскованной.
Обхвати его рукой и проведи вверх-вниз,последовала новая команда.
Это тоже понравилось мне. Член был твердым и мощным, покрытым нежной и гладкой, как шелк, кожей. Я ощущала пульсацию вен под своими пальцами, и невольно ускоряла темп движений. Со стоном Валентин подался бедрами вперед.
Возьми его в рот, девочка.
Это был уже не приказ, а мольба. И голос такой хриплый и возбужденный, как будто от моих действий зависела жизнь Валентина. Склонив голосу над его достоинством, я лизнула набухший кончик. Он оказался терпким на вкус.
Пальцы Валентина зарылись в мои распущенные волосы. Обхватив затылок, он потянул на себя, и я пошире открыла рот, чтобы принять его в себя. Член скользнул внутрь и тут же отпрянул. Но только для того, чтобы вернуться обратно мощным толчком. Плавные, скользящие движения внутри моего рта и глухие стоны учителя доводили меня до исступления. Я готова была кончить, хотя к моим интимным местечкам никто сейчас не прикасался.
Член был таким большим, что я, наверное, задохнулась бы, если он вошел в мое горло полностью. Но Валентин тонко чувствовал ту грань, что отделяет удовольствие от неприятия. И не переходил ее. Даже сейчас, находясь на грани оргазма, он все держал под контролем.
Мне хотелось разрушить это. Разбить вдребезги его хваленый самоконтроль, заставив испытать такую же неистовую страсть, что ощущаю я в его объятиях. Я хотела и могла доставить ему больше удовольствия. Максимально расслабила горло и позволила члену проскользнуть глубже.
О, детка!..выкрикнул Валентин.
Я отпрянула и вновь приняла его в себя. Сжимала и ласкала своим ртом, чувствуя, как увеличивается его возбуждение. Мне хотелось, чтобы он кончил сейчас, немедленно. Дыхание Валентина стало прерывистым. А я все ласкала его, доводя до изнеможения. Позволила себе такие вещи, о которых прежде и подумать было стыдно. Сосала и облизывала мужской член, как будто он был самым изысканным из лакомств.
Достаточно!..вдруг выдохнул Валентин и отстранил меня от себя.
Растерянная, я сидела на полу, глядя на него широко распахнутыми глазами.
Тебе не понравилось?
Он набрал полную грудь воздуха и с шумом выдохнул. Взъерошил волосы взволнованным движением.
Поменяемся местами,он встал и указал мне на кресло.Облокотись на него. Вот так, молодец.
Моя верхняя половина тела лежала в кресле, и я ощущала, как покалывает соски жесткое покрытие. Обернулась и застыла в ожидании.
Валентин опустился рядом на колени и коснулся моих влажных складочек. Не утрудил себя сниманием трусиков, как видно, специально рассчитанных на такие вот ситуации.
Ты возбуждена не меньше моего,сообщил учитель открытие.
Улыбнувшись, кивнула, подтверждая очевидную истину. Лучший учитель секса быстро перевел меня из разряда девственниц в ряды похотливых и ненасытных. Внутри все дрожало от предвкушения. Губы и язык помнили вкус члена Валентина, его величину и мощь. И мне хотелось большего.
Хрустнула вскрываемая упаковка, и Валентин раскатал презерватив по члену привычным, четко выверенным движением. Говорю же, он никогда не теряет контроль. Одним мощным толчком он вошел в меня, растягивая и заполняя собой до отказа. Я охнула, но не испытала боли. Скорее удовлетворение от того, что теперь я полноценная женщина, женщина Валентина. Он продолжал двигаться, а меж тем его рука пробралась между нашими телами, пальцы нащупали клитор и ласкали его. От этой дополнительной стимуляции я завелась, как сумасшедшая. Царапала и кусала кресло, выкрикивая что-то бессвязное. Твердый, мощный член Валентина с каждым толчком проникал все дальше, задевая самые чувствительные точки. Волны удовольствия накатывали одна за другой, грозя затопить меня без права на помилование.
Кончи для меня, малышка,попросил Валентин.
Твердая плоть скользнула внутрь, и мои внутренние мышцы крепко обхватили ее, словно не желая выпускать. Мощный оргазм сотряс мое тело. Я издала громкий и протяжный стон, вцепившись в кресло. Валентин еще раз глубоко и резко вошел, а после резко дернулся и застонал. Еще несколько минут он находился внутри, и это доставляло мне необычайную радость. Он гладил мою спину, бедра, волосы, как будто утешая. И я расслаблялась в его объятиях, наслаждалась моментом, этим нежным затишьем после бури.
Сейчас, как никогда мне хотелось остаться с ним на ночь. Заснуть хоть прямо здесь, на полу, удовлетворенной и усталой. Прижиматься к крепкой груди. Слышать биение сердца и засыпать под эту чудную мелодию. Пусть быть для Валентина не любимой, но нужной и желанной.
Телефонный звонок нарушил очарование момента.
Сначала я решила, что уже поздно и это моя мама беспокоится. Но звонили на сотовый Валентина. Взглянув на номер, он скрылся в другой комнате, не потрудившись даже одеться. А мне ничего не оставалось, как в гордом одиночестве отправиться в ванную и не мешать учителю и его жизни. В ней много места для секса, но совсем нет для любви.
Глава 25
Прохладные струи стекали по шее и груди, охлаждая тело и разум. «Ирка Комарова, ты чертовски везучая девчонка!»пыталась убедить себя. А заодно подбодрить. Мне удалось заполучить лучшего мужчину института, города Да что там. Лучшего мужчину на свете! Валентин Петрович Залесский мечта многих женщин от восемнадцати и до бесконечности, но выбрал он меня. Не просто предложил мимолетный романчик, но предложил жить вместе сразу после первого секса. К тому же, он дал шанс моей маме на излечение, и это уже настоящее чудо.
«Так почему я реву, как полная идиотка?»
Задумалась и небрежным жестом смахнула слезы со щек. Да нет, это, наверное, капли воды попали, только и всего. Нельзя быть желанной для идеального мужчины и при этом чувствовать себя несчастной. Валентин Петрович дал мне все, о чем только может мечтать такая никудышная девчонка, как я. И даже немного больше. С ним я стала другой, поверила в то, что могу быть счастливой. Поверила в себя.
И все же мне отчаянно не хватало одного особого элемента отношений.
Валентин никогда не говорил о любви. Он был нежен, предусмотрителен, и все же держал дистанцию. Наверное, я интуитивно чувствовала это. Или же просто была несмышлёной молоденькой девчонкой, которой кроме оргазма требовалась романтика. Я понимала: Валентин Петрович не какой-то зеленый юнец, он не станет прогуливаться со мной под луной, держать за руку и говорить о чувствах.
Дура ты, Комарова!сообщила собственному отражению в зеркале.Не тупи хоть раз в жизни, веди себя как взрослая женщина, а не наивная влюбленная мышка. Валентину не нужна такая.
Он будто бы лепил из меня другую девушку, все эти его разговоры о смене имиджа, эротическое белье, поддразнивания. Что ж, раз ему хочется видеть возле себя сексуальную фурию вместо серой мыши, я должна, просто обязана сделать для него это. Хоть как-то отплатить ему за доброту и ласку.
Высушила волосы и, позволив им рассыпаться по плечам, завернулась в полотенце. Нарочно выбрала не самое широкое, чтобы были видны ногикажется, они нравились Валентину. Подбодрив себя, вышла из ванной, мягко ступая по ковру. Приготовилась улыбнуться и не вести себя, как обиженная маленькая девчонка. Тем более что обижаться было не на что.
Валентин все еще разговаривал по телефону.
Ругая себя за любопытство, прислонилась ухом к двери. Мне крайне важно было узнать, с кем разговаривал мой учитель. Вдруг, это другая женщина, с которой его связывают действительно серьезные отношения? А я для него так, мимолетное увлечение
Все под контролем, Терех,тогда я услышала это имя впервые. Так назвал оппонента Валентин и, судя по тону, разговаривал он с человеком серьезным и важным. Мне, по крайней мере, именно так показалось.К началу лета буду у тебя.
Мое сердце болезненно екнуло.
Куда это собрался Валентин Петрович? Начало летаэто ведь через месяц, слишком скоро. Стоило подумать, что мне вдруг придется распрощаться с только обретенным счастьем, как болезненный спазм стиснул сердце ледяными когтями. Я даже дышать перестала, вся обратившись в слух.
В этот момент, наверное, говорил тот самый Терех, потому что Валентин молчал, лишь изредка соглашаясь. Я бы многое отдала ради того, чтобы узнать суть разговора. Но сейчас оставалось лишь терзаться догадками.
Да, все будет в лучшем виде,пообещал мой учитель.Ты же знаешь, я всегда выполняю обещания. Студентки?..последовала продолжительная пауза, а после многозначительное:Я не отвлекаюсь и не размениваюсь по мелочам. Влюбиться? Это вообще не про меня. Да, до встречи.
Я отпрянула от двери, едва не упав на пятую точку. Непрошенные слезы жгли глаза, сердце словно застыло, а кончики пальцев занемели. Как же горестно и больно. А на что я рассчитывала? Что Валентин Петрович признается важному для него собеседнику, будто влюбился в обычную девчонку, его студентку? Разве могу я рассчитывать на нечто большее, чем покровительство и секс. Умопомрачительный, обалденный, крышесносный секс.
Отвезешь меня до дома или вызовешь такси?
Улыбнулась через силу и постаралась выглядеть беспечной. Даже тряхнула волосами, привлекая внимание к ним, а не к глазам, которые наверняка покраснели.
Что такое, Комарова?Валентин недовольно прищурился и, подойдя ближе, приподнял мой подбородок.Выглядишь так, как будто не выучила урок.
Вам Тебе показалось, Валентин. Так что, отвезешь меня домой?
Для начала выясним, что у тебя с лицом. Признайся, ты подслушивала, маленькая шалунья?
Я прикусила нижнюю губу. Этот жест получился непроизвольным, непредвиденным. И выдал меня с головой, так же, как и в момент заалевшие щеки.
Плохая девочка, Комарова. Непослушная ученица.
Одной рукой меня прижали теснее, а другой, предварительно огладив, шлепнули по попе. Не слишком больно, но вполне ощутимо.
Ты разговаривал громко, я не могла не услышать,сказала в свое оправдание.
Валентин улыбнулся, как лис, загнавший беспомощного зайца в ловушку. Голубые глаза хищно сверкнули.
Ты врешь мне, а я этого не люблю. Так что тебе удалось выяснить, шалунья? Говори, не заставляй прибегать к суровым методам воспитания.
Мою ягодицу сжали так, что я ойкнула.
Да, мне не следовало подслушивать, это нехорошо. Но с другой стороны, находясь с Валентином в одной квартире, я не могла не вмешиваться волей или неволей в его дела. Не ходить же мне постоянно с заткнутыми ушами?!
Имя, я услышала только имя. Или прозвище,призналась, не решаясь сказать большего. Запретила себе бояться и сомневаться запретила тоже. Валентин Петрович прекрасно знал, что я нахожусь рядом и могу услышать. К тому же вскоре мы будем жить вместе. Так что скрывать знакомства не имеет никакого смысла. Терех. Ты не скажешь мне, кто он?
Глава 26
Валентин нахмурился и глубоко задумался. Он смотрел на меня, но, кажется, унесся мыслями далеко-далеко. Обычно на его строгом мужественном лице было не прочитать эмоции, ведь мой учитель прекрасно владел собой. Сейчас же я заметила промелькнувшее разочарование, даже боль, сменившуюся ненавистью, а после самодовольством. Как будто он нашел источник своих бед и уничтожил его.
Роман Тереховчеловек, который вытащил меня из дерьма и подарил новую жизнь, девочка,проговорил Валентин, чеканя каждое слово и, словно бы машинально, лаская пальцами мою щеку.Я обязан ему всем, что имею.
Кивнула понимающе, хотя на самом деле вопросов появилось еще больше.
Не знала, что ты был в дерьмеповторила, словно на автомате.
И вдруг осеклась. Прикусила язык. Взглянула на Валентина Петровича извиняющееся: ему могло не понравиться мое замечание.
Но он лишь улыбнулся краешком губ.
Ты ведь понимаешь, девочка, что это образное выражение.
Конечно,согласилась поспешно.Я поняла Мне показалось, что он много для тебя значит.
Ты ведь слышала только имя, чертовка!заметили на это.Сдастся, ты все же подслушивала, плохая девочка. Сознавайся, что еще уловили твои маленькие ушки?
Он усмехнулся. Голубые глаза, точно речная гладь, подернулись льдом.
Сильный указательный палец очертил раковину моего уха. Вторая рука Валентина все еще удерживала тесно прижатой к мощному торсу.
Я не нарочно,пискнула, как загнанный в угол мышонок. И тут же взяла себя в руки.Ты разговаривал довольно громко, так что Мы ведь собираемся жить вместе, помнишь?
Не забываю ни на секунду,проговорил он, лаская мою шею и не сводя с меня заледенелого взгляда.Постоянно думаю об этом, Комарова. И уверен теперь, что в следующий раз мне стоит быть осторожнее, ты слишком многое подмечаешь.