И овощной салат! дополнил Давид и хмуро посмотрел на Алену. Одними сладостями питаешься! Никуда не уйдем, пока салат не съешь!
Алена кивнула, соглашаясь, и улыбнулась.
У Давида зазвонил телефон.
Прости, надо ответить, это Витя, мой сыщик, он нажал на кнопку и поднес телефон к уху, Да, слушаю тебя.
Виктор что-то долго говорил Давиду, а тот облокотился о стол и потирал виски свободной рукой.
Наконец Давид спросил:
В каком году это было? А пожар когда? Десятого мая? Понял, через часа два наберу тебя, встретимся в районе Лубянки. У меня много вопросов к тебе будет.
Давид нажал на красную кнопку и посмотрел на Алену:
В 2010 году наша Алевтина шла единственной подозреваемой в убийстве. Так Давид потер виски, размышляя об информации, которую ему доложил сыщик.
Чьем убийстве? спросила Алена.
Ее приемных родителей
Он встал, как обычно хотел пройтись туда-сюда, но оглянулся, вспомнив, что он в ресторане, и присел в кресло.
Ты понимаешь? Убийство ее приемных родителей и двух ее сестер. Теперь скажи, что не веришь в то, что это она могла сделать?
Алену бросило в жар. Она вспомнила Кению, когда лев схватил импалу и стал ее раздирать на их глазах. Сашка смутился, Алена еле сдержалась, чтобы не закричать от ужаса, закрыла глаза ладонями, только рейнджер и Алевтина вскочили и стали наблюдать за этой чудовищной картиной.
Теперь давай расскажу тебе хронологию событий. Это было девять лет назад, пятого мая.
Алена внимательно посмотрела на него.
Да, я прекрасно помню этот день. Это была среда или четверг, будний день. У тебя был день рождения. Я подарил тебе с утра букет роз, а вечером мы должны были собраться на даче и провести там время до десятого мая. Не помню почему, но я не подготовил тебе подарок заранее и пошел с самого утра искать его по бутикам. Так ничего достойного и не купив, я зашел в Давид выдохнул и продолжил, в бордель, где работала Агата, она была когда-то моей клиенткой, старше меня на лет двадцать: мудрая интересная женщина. Мы иногда встречались в баре, пили пиво, делились интересными историями. Я решил с ней посоветоваться насчет подарка, мы поговорили, она заметила, что я уставший, даже раздраженный, предложила сделать массаж и чуть расслабиться. Я согласился. О сексе тогда и речи не было. Я пришел к ней за советом. Дальше ты знаешь
Пятое маяэто не только мой день рождения, но и Алевтинытихо сказала Алена, 2010 год ей в тот день исполнилось восемнадцать
И она пришла в бордель лишиться девственности!
Тот факт, что она до восемнадцати была невинной, говорит о том, что она не была распущенной.
А то, что пришла в бордель, об этом не говорит? возмутился Давид.
Нет. Могли быть обстоятельства. Идем дальше. Как погибли ее приемные родители? Сгорели при пожаре?
Да. Десятого мая.
То есть она где-то была пять дней А почему ее оправдали?
Доказали алиби. Она уже была в Твери, когда дом горел. Не знаю пока всех подробностей, но обещаю, что изучу это дело досконально!
Может, хорошо, что Сашка пока не с ней? Страшно мне за него нет, я не думаю, что она убийца просто страшно
А я думаю
Давид!
Он пожал плечами:
Ты не переубедишь меня в этом. Она могла! Ты и сама это уже поняла. Вернее, стала понимать
Время для войны
Девять лет назад
Давид вышел из комнаты, и Аля, кажется, только со звуком закрывающей за ним двери стала понимать, что случилось.
Глупая, Боже, какая же она глупая! Ей показалось, что он увидел ее в коридоре и влюбился?
Алевтина вскочила и стала судорожно одеваться, как будто боялась, что ее сейчас обнаружат голой и подумают, что она шлюха? Ну а кто она?
Ей было очень больно думать о себе так, но именно шлюхой она и являлась. Когда она застегивала последнюю пуговицу на кофте, в комнату забежала Оксана:
Ну что? Получилось?
И, глянув на постель, ахнула:
Охренеть! Вот это да!
Она подбежала, схватила деньги и стала считать:
Тут на год беспечной жизни хватит! Вот это удача! Как он тебе? Я, правда, с ним не спала, но Лера наша его много раз обслуживала, говорила, что щедрый и очень нормальный, то есть не извращенец. Но чтобы тако-о-о-й щедрый! Чего ты такая кислая? Не понравилось? Ну, первый раз никому не нравится. Потом только лучше и лучше будет, не переживай.
Аля одернула юбку, выпрямилась и протянула руки к деньгам. Оксана хмыкнула и отдала ей все.
Что думаешь делать дальше? спросила подруга.
Отсижусь ночь в городе. Приеду под утро, когда Тамара будет. Надо зайти в дом и забрать паспорт. И уеду куда-нибудь
К нам не хочешь? Оксана понимающе кивнула, когда Аля замотала головой. Да, я понимаю, лучше не начинать. Это такая трясина. Ну и кроме того так, как тебе сегодня заплатили, никто раскошеливаться не станет. Чистая удача! Он не оставил тебе телефончик? спросила Оксана.
Нет.
Ну это понятно Он из другой жизни, яркой, красивой, о которой мы знаем только из кинофильмов Такие умеют только пользоваться такими, как мы. А живут они с такими красавицами Я тут с одним переспала, он меня всю ночь трахал, говорил, какая я красавица, что нет таких на свете, а потом я его в ЦУМе увидала с женой. Пакетики ей носил и пыль с плаща сдувал. И там такая баба просто звезда Голливуда! Я все время удивляюсь, ну что им, этим мужикам, надо? Рядом с тобой богиня живет, а ты ходишь и трахаешься с бабами, которые ей и в подметки не годятся. И дело ведь даже не в красоте. Есть в их женах то, чего у нас никогда не будет. Шик! Порода! Их женщины знают себе цену. И она измеряется не в деньгах. Она измеряется во внимании, заботе, обожании
Алевтина молча слушала подругу и дрожала. Оксана это заметила:
Чего ты?
Аля разрыдалась. Хотела открыться, что влюбилась, что первый раз в жизни влюбилась в человека, которого и не знает даже, и не понимает, как это произошло и почему, но не могла вымолвить ни слова. Как ей это объяснить? Она и сама не понимала, как это произошло. Разве бывает так? Чтобы за секунду и до сумасшествия, до потери головы, до дрожи
И что ей делать сейчас? Искать его? А может, устроиться к Оксане и Гале в этот салон? Так она его хоть видеть будет иногда!
Алевтина решила подумать об этом позже. Сейчас главноепереночевать где-то, утром поехать в Поваровку и забрать паспорт. Что делать со школой, которую она не окончит, и с аттестатом, который она не получит, она решит позже.
Пойдем погуляем по городу. Можем в кино сходить. У меня смена только в восемь вечера начинается.
Да. Надо купить мне мобильный телефон, чтобы быть с тобой на связи Может, я к вам приду работать
Как быстро ты меняешь свои решения! засмеялась Оксана. Ладно, идем!
Этот вечер девушки провели весело, Алевтине даже удалось не думать о Давиде, не вспоминать и не прокручивать в памяти его жадные поцелуи и ласки.
Ради этих мгновений она готова была на все. Только бы еще раз повторить его прикосновения
Оксана ушла на работу к восьми, а Алевтина побрела на Ленинградский вокзал. Она боялась возвращаться домой, знала, что Тамара уйдет на ночное дежурство, и планировала прийти, когда приемная мама уже вернется с работы. Все домогательства Ярослав позволял себе, только когда Тамары не было дома. И Алевтина была уверена, что приемная мама ее защитит, если вдруг он начнет изливать на Алю свой гнев.
Но Алевтина ошиблась.
Тамара, видимо, в тот вечер не ходила на дежурство или пришла раньше и уже успела вместе с Ярославом осушить несколько упаковок дешевого вина.
В поселке, где они жили, было заброшенное помещение, совсем неподалеку от дома, где жила чета Зубаревых. Аля скрутила деньги и соорудила небольшой сверток, куда также положила новенький кнопочный мобильный телефон и, закопав под ближайшим деревом, поплелась домой. Все, чего она хотела, собрать рюкзак и якобы пойти в школу, сама же планировала захватить документы и больше никогда не появляться в этом доме.
Когда Алевтина зашла, приемные родители начали обзывать ее, оскорблять и допытываться, где она была всю ночь.
Ты что, сучка малолетняя, не понимаешь, что мы в ответе за тебя? кричала Тамара.
Уже нет. Мне уже восемнадцать. Так что я сама за себя в ответе со вчерашнего дня.
Алевтина не хотела ругаться, она вообще не любила выяснять отношения и сразу, при малейшей опасности или крике в ее сторону, как черепаха, пряталась в свой панцирь.
Ах ты дрянь! Ярослав, ты слышишь? Мы ее столько лет содержали, поднимали, а она неблагодарная тварь!
Ярослав подскочил, схватил Алевтину и завел ее руку за спину.
Сейчас я тебе покажу, уродина. Сейчас ты ответишь за все мои мучения!
И он поволок ее в подвал. Алевтина пыталась вырваться, она кричала и просила помощи у Тамары, умоляла ее, но Ярославу надело слушать ее мольбы, и он со всей силы влепил ей несколько пощечин. С губы потекла кровь, и Алевтина поняла, что ей уже никто не поможет. Еще по инерции она извивалась и пыталась вырваться, но Ярослав опустил ее на колени и затащил в комнату.
Через мгновение он развернул девушку, прижал к столу лицом вниз, задрал юбку, снял штаны и вошел в нее.
Ярослав сразу же понял, что он не первый, у него перехватило дыхание и он остановился.
Ах ты ж сука!
На его лице отразилась гримаса ужаса, глаза метали молнии, он издал звук, больше похожий на вой, чем на стон, и стал бешено вдалбливаться в нее, держа за волосы, матерясь и оскорбляя ужасными словами.
Он предвкушал этот момент больше, чем ребенок ждет новогоднюю ночь и мечтает найти под елочкой то, что заказал у Деда Мороза. И после столь долгого ожидания, он, не в силах удержать своего нетерпения, срывает яркую ленточку с подарка, раскрывает его, а там, оказывается, ничего нет? Коробка пуста?!
Его злости не было границ: она нарастала, как снежный ком, становилась темнее и тяжелее, накрывала с головой, сметала здравомыслие и с каждым грубым движением ему хотелось сделать ей еще больней, придушить, избить до смерти. Наказать!
Это продолжалось так долго, что Алевтина потеряла ход времени и очнулась на полу, когда его уже на было. В доме было тихо. Она поднялась в свою комнату, схватила паспорт из шифоньера и поплелась в прихожую. Свет в коридоре ослепил ее, и она прикрыла глаза.
Ах ты тварь! Сбежать решила? Как твои подруги?
Тамара смотрела на нее, уперев руки в боки.
Отпустите меня, пожалуйста! Я никому ничего не скажу. Я просто тихо уйду! Я же полюбила вас! Вы мне как родная мать были. Зачем вы так поступаете со мной? Дайте мне уйти, пожалуйста!
А моего ненасытного мужа кто будет удовлетворять, я? Тамара зло посмотрела на нее и куда-то в сторону громко крикнула:Ярослав! Твоя сучка решила тебя покинуть!
В проеме двери появился сонный Ярослав и, увидев Алевтину, пытающуюся улизнуть из дома, зарычал, схватил девушку за волосы и снова потащил в подвал.
Алевтина попыталась поцарапать его или укусить, но он ударил ее по ребрам, затем спустил на пол и продолжил бить ногами: остервенело, с придыханием, матерясь и проклиная. Она пыталась увернуться, пыталась убежать, но, когда поняла, что сопротивление бесполезно сгруппировалась, подтянула ноги и прижала ладони к лицу.
Мужчина шумно дышал, но вскоре он устал и вышел из комнаты. Алевтина надеялась, что он успокоился и оставит ее в покое, она хотела встать с пола и лечь на диван, но не смогла: силы оставили ее, а любая попытка встать или хотя бы шевельнуться отдавала жгучей болью по всему телу. Она сжала зубы и застонала, решив отлежаться на полу, но, почувствовав солоноватый вкус крови, потеряла сознание.
Ярослав поднялся в гостиную, прошел на кухню и стал искать что-то в ящиках, затем быстрым шагом направился в гараж, вытащил из ящика наручники и прихватил с полки шланг. Тамара шла за ним по пятам, пытаясь вразумить:
Ты опять в тюрьму захотел? Сдалась тебе эта девка! Ну ладно насилуешь. Но избивать зачем? Она же выйдет отсюда и побежит в милицию, неужели ты этого не понимаешь?
Он злобно зашипел:
Если выйдет!
Тамара не на шутку испугалась:
Что ты намерен сделать с ней? Ты убить ее хочешь? У тебя совсем крыша поехала на ней?
Ярослав остановился и спокойно ответил:
Она будет сидеть в этом подвале, пока сама не попросит меня трахнуть ее. А потом я подумаю.
Ты псих! Ты реально псих, и нужно было тебя в психушку определить. Ты же и меня подставляешь, и девочек.
За девочек не волнуйся, они будут молчать и только подносить мне орудия для пыток этой уродины.
Ярослав спустился в подвал, потащил Алевтину к окну и приковал к батарее наручниками.
Сам же поднялся на кухню и приготовил себе яичницу. Тамара помалкивала, только настороженно наблюдала за мужем.
Когда из школы пришли Оля с Наташей, он сказал им:
Там, в подвале, ваша подружка. Она наказана. На помощь к ней не ходить, будет зватьне спускаться. Даже носа своего там не показывайте, вы поняли?
Девочки испуганно закивали головами.
Если кто-то попробует ей помочьокажется там же, без еды и воды, и будет меня обслуживать во все дыры. Еще раз спрашиваю: понятно?
Девочки действительно не вмешивались в «воспитательную работу» приемного отца, даже когда Алевтина пришла в себя и стала звать их по именам и просить помощи. К ней спускался Ярослав, снимал штаны и насиловал.
На третьи сутки пребывания в подвале Алевтина стала думать, как ей выбраться из этого ада. Она поняла, что только она сама может себя спасти и для этого надо было избавиться от наручников.
Она огляделась, внимательно рассматривая все, что есть вокруг, понимая, что ей поможет какая-нибудь заколка или шпилька. Возле батареи не удалось найти ничего: ни единой скрепки или проволоки. А вот возле швейной машинки ее взгляд остановился на маленьком пластиковом бутыльке масла. Этим маслом она когда-то смазывала механические детали швейной машинки, он валялся на полу в метре от нее. Алевтина посмотрела на ободок наручников, который болтался: ее запястье было узким, да и сама кисть тонкой. Она сначала попробовала зажать кисть свободной рукой и просунуть ее через ободок, но рука застряла. Этот бутылек с маслом ей бы очень помог. Она распласталась на полу, пытаясь добраться до масла ногой, и поняла, что у нее может получиться. Она стянула с себя носки, опять легла на пол и потянулась ногой к бутыльку. Он был меленьким, легким и от соприкосновения с пальцем покатился в ее сторону.
Алевтина поняла, что спасение рядом, оставалось только выждать, когда Ярослав уснет, а Тамара уйдет на дежурство. Она спрятала масло в батарее и стала ждать насильника.
Он зашел к ней вечером, когда солнце село. Схватив за волосы, он поднял девушку на ноги, наклонил и принялся иступлено вдалбливаться в нее, словно забивал гвозди.
А когда он, потный и мокрый, кончил, то бросил ее на пол и, пообещав утром продолжить, вышел из комнаты.
Алевтина подождала, пока все уснут, и высвободилась из наручников. В коридоре, прихватив, что первое попалось, под руку, чьи-то куртку и кроссовки, она выскользнула из дома и бежала, не оглядываясь, к заброшенному зданию, сама не понимая, откуда силы взялись.
Откопав сверток, она поплелась к станции. Сил практически не осталось, но она понимала, что находиться в поселке или на станции опасно. Три дня она провела в подвале без еды, Ярослав принес только бутылку воды и бросил рядом с ней, как кость собаке:
На, пей, чтобы не подохла. А жрать ты еще не заслужила. Когда увижу в твоих глазах любовь и покорность, тогда принесу кусок хлеба. А пока сиди и думай над своим поведением. Шалава!