Его приближение я почувствую даже с закрытыми глазами, сейчас же живот сводит узлом, когда я слышу неторопливые шаги рядом с моим укрытием. В полоске света от уличных фонарей появляется мужская фигура в идеальном темно-синем костюме. Петя подходит ко мне, скользит взглядом, дразнит привычным ароматом любимого парфюма.
Не говоря ни слова, он подходит вплотную, опирается руками о стену по бокам от моей головы. Я чувствую себя слабой, размякшей, подавленной, потому что уже знаю, что не смогу оттолкнуть, так же, как когда-то. Когда его губы накрывают мои, я подаюсь навстречу, открывая рот, позволяя ему целовать меня, так как ему нравится. Он жадно впивается в мой рот, проводит языком по небу, касается языка. Мое сердце готово разорваться на части, громко ударяя в барабанную перепонку. И, когда его рука смещается мне на талию, а длинные пальцы больно сжимают нежную кожу, я тихо стону ему в рот, отчего его пальцы напрягаются сильнее, а сердце гулко стучит в груди, отбивая свой сумасшедший танец под моими пальцами.
Поехали ко мне, шепчет, оторвавшись от моих губ.
Нет, мотаю головой, собрав в кулак остатки гордости.
Он шумно выдыхает, упираясь лбом в мой лоб.
Такая упрямая, выдыхает он мне в лицо.
Все равно у нас ничего не получится, ты и сам это знаешь. Конечно, он знает. Мы уже пробовали, ничего не вышло, было только очень больно. И снова будет, если не остановимся сейчас, если я не найду в себе силы вернуться за свой столик, где меня ждет важный деловой разговор. Его тоже ждут, я уверена в этом, а мы оба делаем вид, будто, и правда, можем себе позволить прыгнуть в такси и уехать, наплевав на всех.
Тебе пора, тебя ждут, говорю, отталкивая его, отстраняясь.
Да плевать на них, Лер. Говорит, чуть повышая голос, а я знаю, что не плевать. Знаю о том, как для него важен его бизнес, та империя, которую он построил на моих глазах. Останься со мной сегодня, только сегодня. Снова просит он, заглядывая в глаза.
Нет, мне пора, толкаю сильнее, и он отпускает меня, а я, не оборачиваясь, несусь в ресторан, потому что знаю, минута промедления и я сдамся. Подхожу к своему столику, где меня ждут.
У меня важный разговор, пора расширять бизнес, нужны деньги. Но сегодня этот вопрос мне решить не удается. Мой собеседник с большим интересом разглядывает мою грудь, чем документы с подсчетами будущей прибыли. А у меня нет желания уступать ему только потому, что он оказался рядом со своим кошельком, когда мне нужны были деньги.
Пятнадцать лет назад.
Высокого худощавого парня с черными волосами и такими же черными глазами, который неустанно следил за ней вот уже месяц, Лера заметила сразу. Испугалась, споткнувшись о его взгляд, который прожигал, будто выворачивая душу наизнанку. Первым порывом было обратиться за помощью, к друзьям, в полицию, куда угодно. Но она не сделала этого. И никому не рассказала о том, что у нее появился ее личный преследователь.
Лера весь день оборачивалась назад, снова и снова замечая его, ударяясь о его взгляд. Боялась ходить одна, поэтому везде теперь ходила с одной из подруг. Парень всегда был где-то неподалеку, но к ней не лез, даже не подходил близко. Шли дни, и она привыкла к его ненавязчивому вниманию. И теперь каждый день она искала глазами его темный взгляд, будто стараясь убедиться, что он на месте и все идет своим чередом.
Однажды Лера поздно возвращалась домой. Она была в гостях у подруги, и теперь шла по тротуару, прижав к груди учебники. Когда чья-то рука грубо схватила локоть и рванула на себя, она истошно закричала, сначала от неожиданности, а потом второй разуже от испуга, когда увидела, как блестит лезвие ножа в руках напавшего на нее незнакомца.
Рот закрой, сказал незнакомец прокуренным голосом, сильно встряхнув ее, отчего учебники выпали из рук.
Отпусти ее, услышала чей-то мужской голос сквозь шум в ушах.
Шел бы ты, парень, оскалился незнакомец и только прокрутил в руке нож, отчего лезвие засверкало в свете уличного фонаря. По добру, по здорову.
А дальше все произошло настолько быстро, что Лера не успела ничего осознать. Вот она стояла, прижатая к незнакомцу, который крепко сжал ее локоть, а вот уже этот самый незнакомец лежит у ее ног и скулит, как побитая собака, отползая в сторону, не забыв прихватить нож, поднимается и бежит со всех ног.
Ее тайный преследователь теперь стоял к ней совсем близко, жадно пожирая своими черными глазами, впрочем, как и всегда. И она смогла хорошо рассмотреть его лицо. Высокий лоб, выдающиеся скулы, прямой нос и правильной формы губы, не полные, но и не тонкие, такие, как ей всегда нравилось. Его черные волосы растрепались, и одна прядь упала на лоб. Он тяжело дышал, прижав руку к боку, и, опустив взгляд, Лера увидела кровь на его пальцах.
Ты ранен? спросила она тихо.
Не страшно, пройдет, сказал он хрипло, чуть качнувшись.
Надо обработать рану, сказала Лера, а потом взяла его руку и перебросила ее себе через шею, придерживая его за талию. Я живу тут совсем недалеко, добавила она, а потом вспомнила, что он и так знает, где она живет, не хуже нее.
Они добрались до квартиры, в которой Лере снимали комнату родители на время учебы в институте. В соседних двух комнатах тоже жили студентки, которым родители снимали жилье, но сейчас в квартире никого не было.
Лера помогла парню дойти до кухни, усадила его на стул, а потом побежала в комнату искать аптечку. Вернулась с находкой, разложила на столе бинты, вату, перекись.
Нужно снять рубашку, сказала тихо, потянувшись к пуговицам.
Пальцы не слушались и дрожали, когда она расстегивала его рубашку, а он так же, как и всегда, пожирал глазами ее лицо, которое сейчас было совсем близко. Протянул руку и провел по щеке, а потом пальцем по губам. Лера замерла, дыхание сбилось, а сердце, казалось, остановилось. Ее обдало непривычным ощущением жара во всем теле, пальцы покалывало, а кислорода не хватало.
С горем пополам, расстегнула рубашку и отодвинула в сторону ткань. Сбоку красовался кровавый порез, из которого тонкой струйкой стекала кровь. Набрала на вату перекись, присела рядом на корточки и стала обрабатывать края раны, стирая кровь и наблюдая, как ее становится все меньше. Трясущимися пальцами скрутила марлю в несколько слоев и закрепила пластырем. Выглядела эта перевязка уродливо, но по-другому она не умела, да и крови теперь не было, а значит, она все сделала правильно.
Хотела отвернуться, чтобы убрать в аптечку медикаменты, но ощутила едва уловимое касание к своему запястью. Повернулась и вздрогнула, обжигаясь о пожирающий ее взгляд черных глаз.
Парень поднялся со стула, выпрямляясь и нависая над ней. А потом коснулся губами ее губ, едва дотрагиваясь, словно боясь спугнуть. Она не знала, кто он, не знала, чего от него можно ожидать. Но она точно знала, что оттолкнуть его она не сможет. Сердце заходилось в бешеном ритме, а внизу живота напряжение скрутилось тугой пружиной. И Лера послушно замерла на месте, не поощряя и не запрещая. И только, когда он отошел на шаг назад, смогла шумно вдохнуть.
С того дня они все свободное время проводили вместе, а, когда она была занята, он караулил где-то поблизости, привычно не теряя ее из виду, оберегая свою ценную добычу, без которой больше не представлял своей жизни.
Лера узнала, что ее нового знакомого зовут Петр Торонин, и что он учится в том же ВУЗе, что и она, только он на год старше. А еще она узнала, что его родители погибли в автомобильной аварии когда-то давно, и что его воспитанием занималась строгая бабушка. Но в целом, Петя не очень любил говорить о себе, он просто всегда был рядом и внимательно слушал все, что она говорила, хоть иногда даже она понимала, что говорит откровенные глупости.
Вчерашние друзья отошли на задний план, потому что про них все чаще стали забывать. Лере было плевать на завистливый шепот у нее за спиной, потому что, когда Петя был рядом, у нее вырастали крылья. Теперь уже все вокруг знали, что эти двое неразлучны, и как-то свыклись с этим, привыкли считать их одним целым.
Лера влюбилась, доверчиво и безумно, и, глядя в его черные глаза, видела отражение своих чувств. Петя никогда не признавался ей в любви, он просто всегда был рядом, словно тень, словно часть ее самой, без которой дальше жить просто невозможно.
Они все чаще уединялись, стараясь быть подальше от посторонних глаз. Им было хорошо вдвоем, когда в их мирке создавалось пространство любви и полного принятия. В такие моменты Лере казалось, что ее душа вылетает из тела и парит где-то над их головами, наблюдая за двумя влюбленными и тихо радуясь их безмятежному счастью.
Глава 3
«Наши отношения должны были случиться.
Это то, что написано звёздами в нашей судьбе».
Петр.
Не успеваю допить утренний кофе, как в кабинет без стука вваливается Вертинский.
Ты не оборзел, Дима? спрашиваю вместо приветствия, на что получаю его вопросительный взгляд. Он не извиняется, а между тем, мало кто позволяет себе вот так вламываться в мой кабинет. Но многолетняя дружба и куча реализованных проектов за спиной дают ему право не церемониться. Доброе утро. Присаживайся, пытаюсь восстановить естественный ход событий.
Какое уж там доброе? нудит Вертинский с самого утра. Ты уже видел рейтинги?
Ах, ну да, рейтинги. Мои амбиции не дают мне угомониться, вот и решил пойти в политику. А для политика самое главноечто? Забота о населении? Нет, конечно! Главноеэто рейтинг.
И что там с рейтингами? спрашиваю, отпивая последний глоток кофе.
Падение на три пункта. Он говорит это так, словно произошла авария на орбитальной станции, не меньше. И выражение его лица становится мученически-страдательным. Со стороны выглядит забавно, но я точно знаю, что Вертинскому не до шуток сейчас.
Дерьмово, я отставляю от себя уже пустую чашку. И уголки губ чуть заметно ползут вверх.
Не смешно, Петя. Начинает свою партию Дима. Ты хотел в политику, я подсуетился. Пора тебе тоже что-то сделать.
И что же я должен сделать?
Жениться тебе надо. Ни один мускул не дрогнул на моем лице, хоть в груди кольнуло от того, что тема эта была с некоторых пор болезненной и запретной. Я уставился на Вертинского, молча слушая и стараясь не выдать свои эмоции. Постоянная привычка контролировать свои чувства не давала осечек, и в этот раз, как и в любой другой, маска невозмутимости на лице закрыла истинные мысли от окружающих, как щитом.
Зачем? только и спросил своего помощника.
Затем, что ненадежный ты. Пояснил Дима, а я усмехнулся. Семейные выглядят более стабильными, им доверяют больше. А нам нужно, чтобы тебе верили и доверяли.
Я задумался. С одной стороны, связывать себя узами брака желания не было, с другойВертинский фигню не посоветует, он много раз выручал меня, и сомневаться в правильности придуманных им ходов у меня повода не было. Устало выдохнул воздух из легких, опустил глаза, разглядывая свои пальцы и раздумывая над предложением.
Ну, хорошо. Сказал, выдыхая. Выбери мне кого-нибудь, обсудим.
В этом-то и проблема, загундосил Дима. Нужна такая, чтоб вызывала восторг и доверие. Красивая и умная, а еще, она должна быть сговорчивой, делать то, что ей скажут и не задавать вопросов.
М-да, вопрос непростой. Но есть у меня такая на примете. Досье на Елену Молотову уже лежало в папке на столе. Дама в золотом с того приема, как раз годится для роли жены будущего мэра.
Я займусь этим вопросом, сказал Вертинскому. Когда нужно сыграть свадьбу?
До нового года. Ошарашил Вертинский, но на моем лице не дрогнул ни один мускул. Времени совсем мало, как понимаешь.
Да, времени совсем мало. Но мне приходилось решать задачи намного сложнее, и в более сжатые сроки.
А что там с коттеджным поселком? перевожу тему на текущий проект. Идея постройки коттеджного поселка пришла в голову, когда мне неожиданно удачно удалось заполучить в собственность большой участок земли. Когда-то давно я сам занимался строительством, теперь знаю, что проще и быстрее найти подрядчика, а самому сосредоточиться на рекламе и продажах.
Вертинский быстро меняет тему на более насущную, хотя, после того, как мы направили ресурсы на раскачку моего имиджа, стало понятно, что нет ничего более насущного для политика, чем репутация. Еще около часа мы обсуждаем проект, а потом Вертинский уходит, предусмотрительно прикрыв за собою двери.
Я достаю папку с биографией девушки в золотом платье. Молотова Елена Алексеевна. Читаюничего особенного, самая обычная история заурядного гражданина, не заморавшего себя перед законом и общественностью. Владеет строительной компанией совместно с Павлом Димитровым. Я помню его, пару раз пересекались на разных приемах, тот еще пижон. Бизнесэто хорошо, умная, значит, женщина, глупая в строительстве бы долго не протянула. Да и сфера деятельности полезная, наше сотрудничество может оказаться очень плодотворным.
Долго не раздумываю, и так понятно, что на роль жены она вполне сгодится. Говорю секретарю заказать роскошный букет и сделать доставку по ее домашнему адресу. Если нужно обзавестись женой до нового года, то времени затягивать решение этого вопроса нет.
Вечером я еду к дому девушки. Она плавно выходит из подъезда, а я наблюдаю за ней, подмечая каждую деталь, каждый жест и взгляд. Да, она будет отлично выглядеть под объективом телекамер. И, конечно, всем должна понравиться. А значит, с рейтингами все будет так, как надо. Открываю заднюю дверь, когда она подходит к машине и пытается заглянуть сквозь тонированные стекла.
Прошу, приглашаю ее в салон. Она робко садится рядом со мной. Мне нравится ее нерешительность, в ней нет такой модной сейчас среди женщин раскованности, граничащей с развязностью.
В черном вы не менее прекрасны, чем в золотом, говорю тихо, разглядывая ее облик с головы до ног. Она невероятно красива, настолько, что кажется какой-то кукольной и немного нереальной.
Благодарю, отвечает, скромно опустив взгляд. Скромностьэто хорошо. Если будет послушной, будет жить в шоколаде.
Эта девушка оправдала мои надежды. Она не упрямилась, не играла в самостоятельность. Словно пластилин в моих руках, она позволяла кормить себя из ложечки, когда мы сидели в ресторане. А значит, она легко справиться с теми обязанностями, которые ей предстоят. Жизнь политика проходит на виду, и эта картинка должна быть красивой. А Лена на роль антуража в картинке благополучной семьи подходила, как никто другой.
Я успел обдумать и взвесить решение сделать ее своей женой. И эта идея нравилась мне все больше. Знаю, что счастливой семейной жизни у нас не выйдет, но помочь друг другу мы можем. Она тоже в накладе не останется, я никогда не обижаю тех, кто помог мне когда-то. Если бы к нашему союзу еще прибавить чувства, то это была бы просто идеальная семья.
Когда мы в машине, возвращаемся к ее дому, она скромно отворачивается, выбираясь из салона. Понятно, что на первом свидании она не станет прыгать на шею. Но и времени на все условности у меня нет. Поэтому схватил ее за локоть и рванул на себя, впиваясь в губы. Ничего не шевельнулось в душе и в штанах во время этого поцелуя. Механический акт, в котором вроде бы все сделано правильно, да только как-то пусто.
До встречи, выдохнул ей в губы разочарованно, прервав поцелуй.
Она вышла из машины и пошла в сторону дома. А я смотрел ей вслед, недоумевая от того, как это возможно, чтобы настолько красивая женщина не цепляла ничего в душе. С тоской вспомнил совсем другие поцелуи, которые рвали душу на части когда-то давно. И эти воспоминания больно кольнули в груди, отзываясь разочарованием.
Пятнадцать лет назад.
Лера подалась вперед, упираясь грудью в его грудную клетку, а потом обвила руками шею. Она счастливо улыбалась, заглядывая Пете в глаза, а он не мог налюбоваться ею. Казалось, что время замерло, на Земле остались только двое, и сейчас их сердца гулко стучали в унисон, отбивая свой сумасшедший танец. Так любить можно только в юности, когда голова еще не забита предрассудками, проблемами и такими понятиями, как долг, быт и перспективы.
С каждым днем Петя влюблялся все сильнее. Он не просто любил, он боготворил эту девушку, которая своей улыбкой затмевала все остальные впечатления дня. Если бы это было возможно, он бы ни на миг не разлучался с ней. Но дома его ждала строгая бабушка, которая давно подметила, что с внуком что-то происходит, и поэтому ревностно следила за тем, чтобы он каждый день ночевал дома.