Раздались жидкие подобострастные аплодисменты, несколько старушек истово крестились, то ли услышав начало речи Игоря, то ли радуясь тому, что он, наконец, закончил и теперь можно будет попасть внутрь. Игорь же отступил в сторону, давая возможность провести торжественное открытие церквушки, а сам спустился вниз по ступенькам и быстро направился к своему автомобилю.
Моложавая женщина лет пятидесяти, одетая в белоснежный короткий медицинский халат и такого же цвета брюки, хмуро рассматривала лежащий перед ней большой снимок, очень похожий на рентгенологический. Сидящий напротив неё за столом Игорь чувствовал себя неуютно. Его длинные пальцы с ухоженными ногтями крепко сжимали сотовый телефон, который он не выпускал из рук. Больше Игорь ничем не выдавал своей тревоги, но волнение от этого не становилось меньше.
- Опухоль растёт очень быстро, - врач, Елена Алексеевна, отложила снимок в сторону и посмотрела прямо в глаза Игоря. Бесстрастный взгляд, с таким произносят дежурные фразы о том, что почти ничего нельзя сделать, приправляя горькую пилюлю монотонными словами, что можно попробовать какой-нибудь ещё способ.Нужна срочная операция.
- Сколько?
- Простите, что?
- Сколько нужно заплатить, чтобы операция была срочной?в ушах Игоря стучала кровь, но взгляд при этом оставался холодным и цепким.
- Игорь Александрович, - Елена Алексеевна устало потёрла переносицу и бросила быстрый взгляд на наручные часы.Дело ведь не в деньгах, - она покачала головой.Самый лучший хирург, который сможет сделать эту операцию уже завтра, сейчас находится на конференции в Брюсселе.
- Другой?
- Не поняла вас.
- Другой хирург, который сделает её, он что, не существует в мире?
- Ну, почему же?Елена Алексеевна взяла снимок в руки и снова внимательно посмотрела на изображение на нём.В мире существует. А в России, пожалуй, я могу поручиться только за Андрея Михайловича.
Игорь поморщился, судорожно ища выход из сложившейся ситуации.
- Вы намекаете мне, что я должен искать врача вне своей прекрасной родины?
- Нет, мало того, я бы вам настоятельно не рекомендовала это делать. Многие клиники будут делать те же обследования, что мы с вами делали месяц назад. Врачи любят всё перепроверить, ну, говоря обычным языком, в соответствии со своими взглядами, которые, как вы понимаете, гораздо прогрессивнее, чем у их коллег, - она хмыкнула.
- Что же мне делать?впервые в голосе Игоря мелькнула растерянность.
Елена Алексеевна вновь бросила быстрый взгляд на часы и задумчиво прикусила губу.
- Я позвоню вам через пару часов, если мне удастся дозвониться до Андрея Михайловича, то я сообщу вам об этом. И, скорее всего, в этом случае вам нужно быть готовым к тому, что операция будет проведена в ближайшие день-два. Вы готовы?
- Конечно, - Игорь поднялся с места, чувствуя облегчение, которое разлилось по телу, взял ладонь Елены Алексеевны в свою и склонился над ней в целомудренном поцелуе.Я в долгу не останусь.
Получив кивок от женщины, Игорь вышел из кабинета и тут же набрал на мобильном какой-то номер, чтобы отдать распоряжения о том, что касалось его дел.
Игорь поморщился, оглядывая больничную одежду, которую ему пришлось надеть. Но жаловаться не приходилосьсегодня он был готов выполнять все требования и инструкции, которые предписывались врачами. Настроение у него было довольно хорошим, хоть он и не переставал чувствовать странную тревогу, которая поселилась внутри два дня назад, когда он разговаривал с Еленой Алексеевной. Он словно бы упускал какую-то деталь в огромном механизме, который и составлял его существование. Что-то маленькое, но очень-очень важное. О Максе за эти два он вспомнил всего раз и то только для того, чтобы поразмыслить уведомлять ли парня о том, что он задержится в Москве. Решив, что так Максим встревожится ещё сильнее, как то было всегда, когда Игорь внезапно исчезал, он выкинул все мысли о Максе из головы и сосредоточился на том, что было важнее всегосвоём здоровье.
Дверь в палату приоткрылась и к Игорю подошла Елена Алексеевна, держащая в руках какую-то папку.
- Игорь, как вы себя чувствуете?она подтащила для себя стул и устроилась на нём рядом с кроватью.Всё в порядке?
- Если исключить тот факт, что через несколько минут мне из головы начнут вырезать какую-то штуку, то да, всё в порядке, - невесело пошутил Игорь, пытаясь не обращать внимания на тревогу. - Но я вам доверяю. Полностью. Не зря же недавно моя фирма закупила для больницы лучшее оборудование?
- Не переживайте, всё будет хорошо, - заверила его Елена Алексеевна и протянула папку.Вам нужно будет подписать бумаги о том, что о возможных последствиях операции вы уведомлены и согласны на все медицинские процедуры, которые потребуются во время хирургического вмешательства.
- А какие последствия могут быть?Игорь вскинул брови.
Мы говорили с вами о них, - мягко улыбнулась мужчине Елена Алексеевна.Операция сложная, но вы не переживайте. Всё будет хорошо, Андрей Михайлович самый лучший специалист в этой области.
Снова странная тревога охватила Игоря, но он послушно поставил свою подпись в нужном месте и передал папку Елене Алексеевне.
- Скоро вас перевезут в операционную, ждите, - улыбнувшись ему дежурной улыбкой, Елена Алексеевна покинула палату, оставляя Игоря наедине со своими волнениями.
Он ненавидел больницы. Запах стерильности и чистоты, лязг металлических медицинских инструментов, равномерное гудение аппаратов и яркий свет ламп. Игорь ненавидел больницы, но понял это только сейчас, когда лежал в операционной и дожидался анестезиолога. Рядом суетились сразу две медсестры, споро раскладывая инструменты на столике, застеленном синей тканью.
- Ну-с, сейчас будем спать в лучшем виде, - добродушно заявил полненький невысокий мужчина, который буквально вкатился в операционную и подвинул к кровати Игоря какой-то аппарат.Я буду дежурить рядом, постоянно, чтобы у нас всё с вами прошло без, - он помог Игорю надеть маску и повернулся, чтобы что-то включить, - осложнений.
Игорь перевёл взгляд на дверь, в которую вошёл врач, рука сама взметнулась к маске, но туман уже завладел рассудком, и тело не слушалось. В голову стрелой влетело воспоминание. Последнее, страшное и полное дикого ужаса. Смертельный и липкий кошмар Игоря, в котором он запутался как в паутине.
12 лет назад
Ему нравилось следить за ней. Провожать до дома, идя в нескольких шагах позади, и чувствовать тонкий шлейф её духов. Она была невзрачной и худенькой, но Игорь чувствовал болезненное желание обладать именно этой девушкой. Они познакомились на какой-то глупой вечеринке у общих знакомых, и с тех пор он не мог выбросить Ольгу из головы.
Её звали Ольга. Гордое и красивое имя, как и её стать, с которой она вышагивала перед Игорем. Он пробовал ухаживать, дарил цветы, встречал из университета, но Оля упорно отвергала эти знаки внимания. А когда Игорь выяснил, что у неё есть любимый парень, которого она ждёт из армии, интерес к девушке вырос стократно. Он просто обязан был завладеть ею, испытать эйфорию победы. Приручить, заставить делать то, что хочет он. И только он.
В тот весенний вечер было так холодно, что Игорь, прождав Ольгу у дверей университета, решил не идти за ней пешком, держась чуть поодаль, а предложил подвезти её на машине.
- Садись, я не обижу, - он лучезарно улыбнулся ей, перегнувшись через коробку передач и распахнув пассажирскую дверцу.Очень холодно, ты вся замёрзнешь.
Ольга раздумывала с минуту, очевидно, решая, стоит ли доверять Игорю, и внутри него полыхнула первая вспышка ленивой злости.
- Хорошо, но я вам заплачу, - она устроилась рядом с ним, и Игорь решил не отвечать. Оля была в его машине, остальное не имело значения. Они доехали до её дома в полном молчании. Игорь только курил, предварительно спросив разрешения у Ольги, она же молча смотрела в окно. Стоило только машине притормозить возле подъезда дома Оли, как девушка, быстро порывшись в сумочке и вынув деньги, протянула их ему. Игорь был уверенона жаждет покинуть его общество, чем скорее тем лучше. Внутри него снова вспыхнула ленивая злость. Обхватив Олю за запястье, он дёрнул её на себя, и когда девушка оказалась у него на коленях, сжал её хрупкую фигурку руками и впился в шею поцелуем. Потом одна его ладонь вцепилась в её волосы, оттянула голову назад, и прежде, чем он ворвался в её рот языком, Игорь увидел такой всеобъемлющий неподдельный страх, смешанный с ненавистью, в тёмных омутах её глаз, что злость окутала его словно кокон паутины. Он терзал её губы поцелуем, прикусывал их, жадно, до боли, и чем острее понимал, что Оля не отвечает ему, тем сильнее становилась агрессия. Наконец, распахнув водительскую дверцу и выпихнув девушку на улицу, он бросил ей сумку, валяющуюся на сидении рядом, захлопнул дверь и уехал.
Та злость, что сначала была едва заметной, после этого превратилась в самый настоящий пожар. И он не утихал. Стоило только Игорю узнать, что Оля дождалась своего Виктора, как этот пожар стал пожирать его изнутри. Злость требовала выхода, иначе могла спалить его дотла.
Внутри жило одно единственное желание «убить». Игорь плотнее обхватил монтировку ладонью, затянутой в кожаную перчатку и сплюнул на землю.
- Закурить не найдётся?как можно спокойнее произнёс он, и стоило только проходящему мимо Виктору обернуться, как он нанёс первый удар. По голове, чтобы наверняка. Вся злоба вылилась в эти удары, которые Игорь наносил жениху Ольги, первое время ещё пытавшемуся прикрыться руками. Он отбросил монтировку только тогда, когда парень затих, а недалеко за поворотом пустынной улицы с частными домами показались фары автомобиля. Бросив рядом перчатки, Игорь развернулся и быстро пошёл к машине, которую оставил в нескольких сотнях метров от этого места.
Когда Игорь узнал о том, что Виктор остался жив, но стал инвалидом и теперь на всю оставшуюся жизнь был прикован к кровати и инвалидному креслу, он испытал удовлетворение. Он также разузнал, что даже отец Виктора, Андрей Михайлович Калугин, опытный и одарённый нейрохирург, был не в силах помочь сыну. После, когда ему сообщили, что Ольга решила не бросать своего жениха, он вновь почувствовал злость. Впрочем, когда лично убедился в том, что Виктор теперь представляет из себя совсем жалкое зрелище, удовлетворение вернулось снова.
Игорь молча курил, стоя за одним из деревьев и наблюдая за тем, как худенькая девушка в сопровождении свёкра катит перед собой кресло, в котором сидит жалкое, на взгляд Игоря, подобие человека. Выкинув окурок, он покинул сквер, чтобы вечером уехать из Москвы и приезжать сюда только в случае крайней необходимости.
Смертельная паутина опутывала Игоря всё сильнее, душила, не давала сделать нормального вздоха. Тело не подчинялось, хотелось кричать, что есть сил, во всю силу лёгких, но Игорь не мог этого сделать. Паника заставляла сердце биться с утроенной силой, а сознание уже отключалось, подчиняясь действию анестезии. Последнее, что увидел Игорь перед тем, как провалиться в забытьё, была хищная улыбка подошедшего к нему хирурга Андрея Михайловича Калугина.
13.2
Роман почувствовал странную, сжимающую всё нутро тревогу стоило только Максу взять ключи от дачи и сообщить, что он едет туда с Аней на выходные. Макс выглядел счастливым и весёлым, возможно, именно в этом и крылась причина беспокойства, - слишком уж необычно было видеть сына таким. Хотя, тревога Романа и счастье Максабыли вещами совсем контрастными.
Он побарабанил пальцами по столу и хмуро взглянул на приоткрывшуюся дверь, словно ожидал, что вот-вот ему принесут дурные вести.
- А это я, - Саша улыбнулась мужу, держа перед собой маленький поднос со стоящей на нём чашкой, от которой поднимался пар.Решила, что ты можешь захотеть выпить кофе. Что-то случилось?
- Да нет, ничего не случилось, - Роман отодвинул бумаги, лежащие на краю стола, чтобы освободить место для подноса.За Макса просто волнуюсь, звонил ему раз сто, не берёт трубку.
Саша поставила перед мужем кофе и устроилась у Ромы на коленях, обвивая его шею руками.
- Ну, они же с Аней вдвоём уехали, - мягко улыбнулась она.Им сейчас явно не до звонков, сам должен понимать. И ты не переживай, завтра дозвонимся. Спать скоро нужно ложиться, утро вечера мудренее.
- Да я понимаю, - Рома прижал к себе жену и вздохнул.Всё равно как-то неспокойно.
- Ну, позвони тогда Николаю, он сейчас точно не спит, футбол смотрит, может, он тебя успокоит.
- Точно!Роман дёрнулся вперёд, придерживая Сашу одной рукой, а другой беря со стола сотовый.Николай не спит, чемпионат же.
Он набрал номер и с видимым облегчением откинулся обратно, устраиваясь удобнее в кресле и поглаживая свободной рукой ладонь жены. Правда, через пару минут облегчение смыла волна новой, ещё более сильной тревоги: Николай сообщил, что видел, как несколько минут назад дачу покинула сначала девушка на мотоцикле, а следом через некоторое времячёрная машина.
- Чёрт!Роман вскочил на ноги, ссаживая с колен Сашу, которая смотрела на него удивлёнными глазами.Я же говорил, что всё не слава Богу!
- Что случилось?Саша обняла себя руками за плечи и поёжилась. Волнение мужа, похоже, передалось и ей. Она чувствовала, как тело начало дрожать от озноба.Что-то серьёзное?
- Нет, - Роман выдохнул и повторил, будто хотел уговорить сам себя: - Нет, малыш. Ничего не случилось. Но я должен поехать к Максу. Недавно он уехал с дачи, без Ани.
- Почему?
- Ну, откуда я знаю?Рома бросился в прихожую, чтобы надеть обувь.Прости, Саш, я сам не свой, не пойму отчего.
Он прижал к себе жену, чмокнул её в макушку и быстро вышел из дома, чувствуя, как его сердце колотится о рёбра. В голове беспрестанно крутилось только одно имя, слова Рома знал что-то такое, что пугало его. Но понять, что именно, пока не мог. Игорь. Скорее всего, в этом был замешан именно он.
Роман побарабанил пальцами по рулю и чертыхнулся, глядя на мигающие красные огни семафора. Как назло железнодорожный переезд закрыли практически у него перед носом. Весь путь, который он успел проделать к дому Макса, Рома пребывал в совершенно контрастных состояниях. То в ледяном спокойствии, когда уговаривал себя, что разумных причин для беспокойства нет. То в беспрестанной тревоге, поднимавшейся в душе, стоило ему только прислушаться к отцовским инстинктам. Но, похоже, чёртовы инстинкты включились слишком поздно! Он вновь набрал номер Макса и, получив равнодушные гудки, отбросил сотовый на сидение рядом. Семафор, наконец, погас, и Рома нетерпеливо сорвал машину с места.
Дверь в квартиру Максима была открыта, а на внешней ручке остался отпечаток побелки, словно кто-то с силой распахнул её. Или захлопнул, а она отлетела обратно. Может, Макс и Аня поругались и девушка ушла? Рома сделал глубокий вдох и постучал, морщась от того, что металлический звук показался ему слишком громким.
- Макс, это я!на всякий случай проговорил он, входя в квартиру и прикрывая за собой дверь.
Ему показалось, что в квартире гуляет ледяной сквозняк, и Рома поёжился. Какая глупость! Ледяные порывы ветра летней ночью. Он осмотрелся, инстинктивно ища взглядом женскую обувь и, не найдя её в прихожей, нахмурился. Наверное, все же поругались.
- Макс, ты дома?
Глупый вопрос, учитывая открытую дверь. Не мог же сын забыть закрыть её перед отъездом. Роман прошёл на кухню, и тут же насторожился. Из спальни Макса послышался отчётливый шум. Он быстро дошёл до двери, постучался на всякий случай и, решив, что лучше он застанет Макса в постели с Аней, чем будет и дальше тревожиться неизвестностью, распахнул дверь.
Всё произошедшее дальше превратилось в жуткий калейдоскоп, мелькающий перед глазами страшными картинками. Рома застыл на пороге, всего на долю секунды, в течение которой внутри его родился безумный крик ужаса, так и не вырвавшийся наружу. Его сын стоял на подоконнике, окно было распахнуто настежь, и в любой момент Макс мог выпасть.
А потом сын оторвал одну ногу от подоконника и медленно, словно в замедленной киносъёмке, сделал шаг в никуда. Роман бросился вперёд, какими-то нечеловеческими усилиями пересекая спальню всего за мгновение, схватил Макса за руку и с силой дёрнул на себя.
- Макс! Аа-аа!с губ сорвался хриплый крик, сердце Ромы билось о рёбра, в ушах шумела кровь.Макс, мальчик мой!он упал перед сыном на колени, обхватывая его лицо ладонями и поворачивая к себе. Глаза Максима были полузакрыты, с пересохших губ сначала сорвался смешок, а потом Макс отвернулся и его обильно вытошнило.
- Боже, Боже, Макс!взгляд Ромы метнулся на бутылку спиртного, валяющуюся на полу, потом на пакетик с чем-то белым. Сознание отказывалось что-либо понимать в происходящем. Остался только Максим, которого снова рвало, и Рома сосредоточил всё своё внимание на нём. Повернув голову сына набок и с силой удерживая в таком положении, он достал из кармана сотовый перепачканной в рвоте рукой и быстро набрал номер экстренной службы. Продиктовав адрес дома Макса, Рома откинул мобильник, подхватил сына подмышки и подтащил к кровати, устраивая на ней. Тело Макса била крупная дрожь, глаза закатились, а лицо приобрело пепельно-серый оттенок. Его всё ещё рвало, и тело парня то и дело заходилось в судорогах.