Тут я увидела автомобиль, заезжающий во двор. Андрей Владимирович? Неужели прошло уже пятнадцать минут?
Пошли! кивнула я им в сторону автомобиля опекуна.
Мы старались идти, привлекая как можно меньше внимания, спокойным шагом: подумаешь, три девочки идут гулять. Сначала на нас никто не обратил внимания, но потом водитель толкнул того, что стоял рядом с машиной, и кивнул в нашу сторону:
Эта не та телочка, что мы тут пасем?
Черт! выругался тот, вылупив на нас глаза.
Бежим! крикнула я, понимая, что наша конспирация раскрыта.
Мы втроем буквально залетели в автомобиль Андрея Владимировича: я на переднее сиденье, Алина и Ларисканазад.
Камилла, что происходит?! спросил он, переводя взгляд с меня на девчонок.
Я потом все объясню, а сейчас поехали! еще не совсем отдышавшись, ответила я.
Второй раз повторять не пришлось. Автомобиль тут же завелся и под злобный взгляд и отборные маты одного из парней выехал со двора. Я еще несколько секунд вглядывалась в боковое зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что за нами не увязалась белая «Лада». Автомобиль выехал на шоссе, смешавшись с потоком машин. Я откинулась на спинку сиденья; сердце еще билось от притока адреналина и быстрого бега.
Предательница,зло прошипела Лариска сзади меня.
Я непонимающе оглянулась на подругу. «Атаманша» сидела, скрестив руки на груди, и смотрела на меня самым убийственным взглядом из своего арсенала.
Что? переспросила я.
Ты предательница! Ты обещала, что не сдашь нас в детдом! А сама позвала его! взорвалась Лариска.
А что мне было делать?! Дать поймать себя и вас этим парням?! Это не я к ним в машину села, между прочим! в том же тоне ответила я ей.
Мы уже обе готовы были вспомнить старые «добрые» времена и вцепиться друг другу в волосы.
Ну-ка, тихо,произнес Андрей Владимирович тем тоном, каким он обычно успокаивал наиболее энергичных учеников на уроках. Его голос был тихим, но пробирал, казалось, до самых косточек.
Мы обе тут же замолчали: Лариска отвернулась к окну, я уставилась на дорогу через лобовое стекло.
Камилла, я жду,прозвучал голос опекуна, и я тут же почувствовала себя возле доски на уроке.
Глубоко вздохнув, я еще раз оглянулась на девочек и начала рассказывать.
Да, ну вы и конспираторы,вздохнул учитель, когда я закончила рассказ. Хорошо, что вас не нашла Людмила Кирилловна, кстати, она как раз собиралась туда наведаться, спрашивала у меня ключи.
Мы с Лариской переглянулись.
Ну, как я понимаю, с Тулой ничего не вышло? обратился он уже к «атаманше».
Та отрицательно покачала головой.
Нет, он переехал. Кудане знаю,упавшим голосом подтвердила она.
За всей этой суматохой я и забыла спросить, как прошла поездка.
Лариса ты же Лариса? обратился к ней Андрей Владимирович. Как я понял, вы с сестрой сбежали, потому что Алину хотели отдать в приемную семью?
Девушка только кивнула.
Это незаконно,покачал головой он. Разлучать родных сестер. Я отвезу вас в приют,от этих слов я и девчонки напряглись. Но сначала кое-куда заедем.
Мы с девочками переглянулись.
Прошла неделя с моих приключений. Я сидела в комнате, делала уроки. Андрей Владимирович действительно помог девочкам и ничего не сказал о том, что я прятала их у себя полмесяца. Не знаю, как ему это удалось, но теперь эта семья удочеряла не только Алину, но и Ларису. Я же была наказана домашним арестом: никакого интернета, телевизора и встреч с друзьями, что, если честно, меня не сильно волновало. После таких приключений было даже приятно чуть поскучать в тишине собственной комнаты.
Камилла,голос Андрея Владимировича вырвал меня из раздумий.
Он стоял в дверях моей комнаты.
Да,откликнулась я.
С завтрашнего дня я отменяю наказание.
Хорошо,кивнула я.
И постарайся больше не лазить по пожарным лестницам.
Я улыбнулась. Да, главной причиной моего наказания был не факт, что я прятала сестер и врала, а то, что я чуть не сорвалась с этой чертовой лестницы. Что я и сама признавала сумасшествием.
Обещаю,кивнула я. Больше никогда.
Тут он подошел ко мне и накрыл мою руку своей, пристально посмотрев мне в глаза:
Камилла, что бы ни случилось с тобой, ты всегда можешь прийти ко мне и рассказать. Ты всегда можешь мне доверять.
Я смотрела учителю прямо в глаза и не могла отвести взгляд. В нем было что-то гипнотизирующее. По руке прошла дрожь, а во рту все пересохло. Я рефлекторно облизнула губы.
Обещаю,прошептала я вдруг севшим голосом.
Он улыбнулся, и эта улыбка как всегда зажгла искорки в глубине его глаз.
Вот и хорошо. Спокойной ночи.
Спокойной ночи,прошептала я закрывающейся двери.
Дрожь распространилась по всему телу. Я откинулась на спинку кресла и закрыла глаза:
«Не смей в него влюбляться, Камилла. Ничем хорошим это не закончится!»твердил мой разум моему глупому сердцу.
Я уставилась в тетрадь, где ровным почерком было выведено лишь два слова:
«Слишком поздно».
========== 9 глава. Есть ли что-то хорошее в днях рождения? ==========
Декабрь. Зима вступила в свои права, на смену слякоти пришел мороз и хоть какое-то подобие снежных сугробов. Я шла с Ириной из школы. Новогодние праздники были не за горами, но никакого ощущения праздника я не чувствовала. Наоборот, после тех приключений с Лариской и Алиной время для меня словно остановилось. Я училась, гуляла с друзьями, даже пару раз встречалась с Ромкой. Андрея Владимировича я всеми силами старалась избегать, и он, видимо, чувствуя это, сам старался не попадаться мне на глаза. И я успела успокоиться, перестав размышлять о том, что влюбилась в опекуна. Но, оказалось, напрасно.
Задачка по химии не хотела сходиться. Уже полчаса я безуспешно пыталась даже не понять ее, а просто подвести под ответ, но даже это у меня не выходило.
«Черт! Камилла, и как ты собираешься выступать на олимпиаде, если у тебя даже сейчас ничего не выходит?»ругала я себя, устало потирая глаза: строчки уже начали двоиться перед глазами, так долго в них всматривалась; я откинулась на спинку кресла.
Оставался еще один вариант.
«Нет!покачала я головой. Я не пойду к нему. Я просто не смогу».
«Угу,кивнул мне голос разума. Конечно, лучше сидеть здесь трусить, а потом опростоволоситься на олимпиаде».
Сарказм в стиле Доктора Хауса немного привел меня в чувства. Действительно. Чего я боюсь? Не выгонит же он меня оттуда опять. Воспоминания о том случае заставили меня покраснеть: вот действительно две глупые девчонки, сующие свои носы, куда не просят. За этими раздумьями я дошла до двери его кабинета и застыла, не в силах постучать. Я просто тупо стояла и не могла даже руку поднять, словно окаменела. Эта непонятная робость, на грани ступора, саму меня раздражала. Я никогда не была наглой девицей, по типу Селезневой, но и застенчивой тихоней тоже, а тут и двух слов сказать не могу.
Простояв так с полминуты, я уже собиралась идти обратно к себе, обзывая себя идиоткой и трусихой, но тут дверь распахнулась, и мы столкнулись с Андреем Владимировичем «нос к носу».
Камилла, ты что-то хотела? спросил он меня.
Э-э-э, нет, то есть да. Я покрутила головой, чувствуя себя полной идиоткой. У меня задача не выходит.
Опекун посмотрел на меня с удивлением:
Заходи, посмотрим, что там с задачей,сказал он, и жестом пригласил войти.
Я осторожно перешагнула порог, словно ступала не в кабинет, а в какую-нибудь темную пещеру. Мельком осмотревшись вокруг, я не заметила никаких изменений с того нашего с Иринкой проникновения. От воспоминания о том случае я снова почувствовала, как мои щеки начали гореть.
Ну, так что там у тебя? спросил он.
Я разложила на столе учебное пособие с задачами и тетрадку и села на стул.
Вот эта,указала я на пример. Реакции синтеза аммиака. В ответе должно получиться
А ты уже и в ответ заглянула? ухмыльнулся он.
Вот не надо говорить, что вы так не делали никогда,улыбнулась я в ответ. Да и какое это имеет значение, если под него подвести все равно не получается.
Он рассмеялся:
Да, ты права, так делают все. Ну, что ж, посмотрим, чем смогу помочь.
Он наклонился через мое плечо.
Все ясно,произнес он с задумчивым видом через минуту. Очень хитрая задача. Смотри, здесь так
Он стал расписывать формулу на листке бумаги, а я никак не могла сосредоточиться: смотрела на буквы и цифры, потом на его пальцы, обхватывающие ручку, тонкие, длинные пальцы пианиста, спиной ощущала его присутствие, и нотки мужского одеколона кружились вокруг меня. По коже поползли мурашки, проникая внутрь и разливаясь там непривычным теплом.
Камилла? Ты меня слушаешь? голос Андрея Владимировича вывел меня из этого странного состояния.
Да! встрепенулась я, со всем вниманием уставившись на строчки формул, выведенных в моей тетради. Я слушаю
Он посмотрел на меня взглядом опытного учителя, который всегда видит, слушает его ученик или нет, поэтому отпираться было бессмысленно. Я виновато опустила голову: сама пришла за помощью, и сама же сидела, как деревянная кукла. Но со мной такое впервые: ничье присутствие не действовало на меня так опьяняюще, даже Ромкино. Я с ужасом подумала, что же будет, если я так же тупо буду сидеть на его уроках ужас!
Простите,пропищала я.
Андрей Владимирович отошел к книжному шкафу. Он, кажется, не заметил всей этой ерунды, что со мной творилась. А может, просто сделал вид.
Ты, наверное, перезанималась сегодня,сказал он, что-то рассматривая на полках. Я дам тебе книжку, думаю, ты сможешь по ней разобраться.
Наверное,кивнула я и, собрав все свои «причиндалы», подошла к нему.
Он протянул мне книгу.
Спасибо,я старалась не встречаться с опекуном глазами.
Опекун не отпускал книгу из рук и все-таки поймал мой взгляд:
Но если вдруг возникнут какие-то трудности, обращайся. Поняла?
Да, конечно, спасибо,я почти вырвала книгу у него из рук и, еще раз вымученно улыбнувшись, буквально выбежала из кабинета.
«Черт! Камилла! Ты втюрилась в своего опекуна-преподавателя!»похожим на Иринкин голосом вскричал мой разум.
Я со стуком опустила книги и тетрадку на стол и легла на постель. Может быть, это пройдет? Ведь это совсем не любовь: временное помешательство, симпатия, влечение, но не любовь. У меня есть парень, его я должна любить. И вообще, мне учиться надо Все это родителям бы не понравилось. Воспоминания о родителях заставили меня загрустить. Я обняла плюшевого медведя, подаренного папой на восьмое марта, и закрыла глаза.
«Па, ма, я скучаю, возвращайтесь»,взмолилась я мысленно. Ведь если их тела не нашли, значит, они еще живы, значит, они вернутся. Именно эта мысль не давала мне окончательно сдаться тогда в сентябре, давала она мне силы и сейчас. Я ждала их, это единственное, что мне оставалось.
Эй,Иринка махала ладонью перед моим лицом,ты куда улетела?
Мы уже дошли до нашей любимой кафешки.
Да, глупости, все нормально,улыбнулась я подруге. Ну, что, по чашке горячего шоколада?
Давай.
Мы зашли в кафе, сели за любимый столик.
Так о чем ты так задумалась? спросила подруга.
Об учебе,не буду рассказывать Иринке о моем странном влечении к опекуну. Да вообще никому не собираюсь рассказывать.
Слушай, тебе никто не говорил, что людям и отдыхать полагается, а не только учиться,фыркнула подруга. Я серьезно, Камилл, ты скоро привидением станешь с этой учебой. Скоро Новый год, твой день рождения. Кстати, о дне рождения. Если не хочешь отмечать как обычно, можем просто взять Ромку и Юрку и завалиться в какой-нибудь клуб,голос Ирки сразу стал серьезным.
Я вздрогнула. Если честно, за всеми этими событиями я совершенно забыла о своем дне рожденья. До него оставалась всего неделя.
Думаю, все поймут, если ты не захочешь в этом году праздновать как обычно,рассматривая остатки шоколада в стакане, произнесла Ирина.
Я улыбнулась, прекрасно понимая, на что она намекает. С самого первого класса моя мама праздновала мой день рожденья с размахом, приглашая на него не только друзей, как делают все, но и просто весь класс. Годы шли, младшие классы сменялись средними, ну, а потом и старшими, а традиция осталась. Кто бы с кем ни дружил или ни враждовал, на мой день рожденья приходили все. Меня это не напрягало, так как до последнего времени врагов в классе у меня не было.
Да нет. Думаю, не стоит ломать традицию. Пригласим всех, как всегда,покачала я головой.
Даже Селезневу? фыркнула Ира.
Не надо говорить, что с того случая на химии я ее, мягко говоря, недолюбливала. А уж Ира тем более, но я сомневалась, что Ксюшке хватит наглости заявится на праздник.
А Андрей Владимирович?
С ним я поговорю сама,улыбнулась я. Думаю, что он будет не против, если мы погуляем на моей квартире. А что и кто тамне так важно.
Ну, хорошо,отметая все сомнения, улыбнулась подруга,Значит, готовим вечеринку.
Ничего Иринка так не любила, как устраивать праздники. У нее был талант делать даже из самых тухлых вечеров успешные дискотеки. Поэтому завуч всегда подключал Ирку организовывать вечера в школе. Так что за судьбу праздника я была спокойна.
Вечером я сидела в своей комнате, и раздумывала, как рассказать опекуну о планах на день рождения. Честно, я не знала, как он отреагирует на это. Несколько раз я уже хотела начать разговор, но замолкала, и, в конце концов, решила, что это пока не горит и скажу ему позже, например, в день рождения.
Прошло пять дней, уже все в классе знали, что в субботу собираемся у меня на квартире. Слух, конечно, достиг и ушей учителей, и Андрея Владимировича в том числе.
Самойлова, задержитесь, пожалуйста,остановил он меня после урока, когда я была уже у дверей класса.
Иринка тоже притормозила в коридоре, но я махнула ей рукой и обернулась к учителю.
Прикрой дверь,сказал он, не отрывая взгляда от тетрадей на его столе.
У меня мурашки пошли по спине от его голоса, и теперь в этом были виноваты вовсе не подростковые гормоны, а лед, прозвучавший в голосе мужчины. Я, затаив дыхание, подошла к учительскому столу.
Это правда, что говорят? спросил он, поднимая на меня взгляд.
А что говорят,не поняла я сначала, даже подумала, не успела ли Селезнева пустить какую-нибудь грязную сплетню, а то Ксюша как-то опасно притихла в последнее время.
О том, что у тебя намечается вечеринка в субботу,голос опекуна стал еще строже.
Я сглотнула, голос разума подсказывал, что ничем хорошим разговор не закончится.
«Хотя сама виновата, надо было с ним поговорить до того, как Иринка разовьет такую бурную деятельность. Теперь выкручивайся, как хочешь»,фыркнуло подсознание.
Я хотела сказать,начала я.
И что же тебе помешало? он сложил руки на груди.
«Моя собственная трусость»,ответила я мысленно.
Не знаю,пожала я плечами.
Вот и я не знаю, разрешать ли тебе проводить эту вечеринку? Наверное, нет.
Я чуть не задохнулась от возмущения: «Он не позволит отпраздновать мне день рождения?»
Простите, я хотела рассказать, спросить разрешения, но не смогла,пыталась оправдаться я. Вы не можете запретить мне отпраздновать день рождения. Это несправедливо.
Почему же? хмыкнул он. Может, это укрепит твою память, и в следующий раз ты не забудешь рассказать мне о чем-либо таком. Я твой опекун и отвечаю за тебя, но почему-то в школе о вечеринке знают все, кроме меня.
Ладони стиснулись в кулаки. Я опустила голову, на глаза навернулись слезы: «Он не может так поступить!»
Это несправедливо! повторила я уже громче.
А что справедливо? Думаешь, если ты осталась без родителей, то можешь делать все, что вздумается? Прятать беглянок полмесяца от всех, закатывать вечеринки Думаешь, я все позволю? голос Андрея Владимировича тоже стал громче.
Упоминание о родителях было словно удар под дых. Я резко подняла на учителя взгляд. Наши глаза встретились: в его горело уже не просто недовольство, а гнев, но я не собиралась отступать.
Это мой день рождения и я отмечу его как захочу и с кем захочу! почти кричала я.
Вы не можете мне запретить, вы мне никто! Хотите, сдайте меня обратно в детдом, не надейтесь, не заплачу и назад не попрошусь. Мои родители вернутся! Слышите?! Вернутся! последнее я уже прокричала и, вытирая слезы, выбежала из кабинета.