«Да ладно тебе»,фыркнул внутренний голос. Все же хорошо. Из детдома тебя забрали, чего тебе еще надо?».
«Не ты ль меня недавно убеждал, что он маньяк?»фыркнула я на собственное непостоянство.
Внутренний голос тут же заткнулся, скорчив на прощание при этом самую невинную рожицу типа «не участвовало, не привлекалось».
Вам нужно заехать домой? Может, забрать какие-нибудь вещи? спросил Андрей Владимирович, отвлекая меня от размышлений.
Да, наверное,не сразу ответила я.
Автомобиль повернул на знакомое шоссе.
А откуда Вы знаете, где я живу? спросила я.
В школьных данных.
Ну, да, конечно, какая я глупая. Он мой опекун и мой учитель, и я наивно полагала, что он не знает мой адрес.
Заходить в свою квартиру было странно, как возвращаться в прошлую жизнь. Жизнь, которая никогда не вернется. Проходя мимо спальни родителей, я на секунду закрыла глаза, чтобы не разреветься. Рука невольно потянулась к ингалятору, но, переборов рвущиеся из груди всхлипы, я остановила руку. Прогоняя от себя воспоминания, поспешила в свою комнату. Все вокруг покрылось слоем пыли. Слава Богу, у меня нет домашних животных, а то за это время они, скорей всего, умерли бы.
Чем-нибудь помочь? учитель вошел в квартиру вслед за мной.
Да нет, не знаю,пожала я плечами, осматриваясь вокруг.
Все было так же, как и в тот момент, когда меня увезли. Учебники, тетради, ручки, одинокий ноутбук, плюшевый медведь на кровати и лоскутный плед, мои детские рисунки на стене вперемешку с постерами различных музыкантов и актеров. Мне хотелось забрать это все или остаться тут. Иллюзия, что сейчас в дверь войдут мама с папой, была такой реальной И чем дольше я тут стояла, тем острее было это чувство.
Ну, если нет, то я подожду в машине,сказал он, выходя из моей комнаты и оставляя меня наедине со своими воспоминаниями.
Я опустилась на кровать, закрыла глаза, сжимая плюшевого медведя в руках, и позволила себе, наконец, заплакать. Через полчаса чемодан был собран. С одной стороны мне было жаль, что я не могу тут остаться, но с другой мне хотелось поскорее сбежать отсюда, от этого гнетущего чувства потери и одиночества.
Андрей Владимирович ждал меня в автомобиле и, как только я появилась у дверей подъезда, тут же вышел из машины и помог мне уложить чемодан в багажник.
Это все, что Вам нужно? спросил мужчина.
Да,уверенно кивнула я. Но если мне вдруг что-то понадобится, я же могу сюда приехать?
Конечно,тут же подтвердил опекун и улыбнулся. Эта квартира остается вашей, и Вы можете приезжать сюда, когда захотите. Только позвоните, чтобы я знал, где Вы.
Я молча кивнула и села в автомобиль.
Вот Ваша комната,Андрей Владимирович открыл дверь в полутемное помещение.
В комнате пахло затхлостью, сразу было видно, что сюда давно никто не заглядывал. Подойдя к окну, я распахнула шторы. Сразу в воздух поднялось миллион, нет, миллиард пылинок. Я чихнула и, тут же закашлявшись, потянулась за ингалятором.
Тут надо прибраться,сказал мужчина, останавливаясь на пороге комнаты. Ею давно не пользовались.
При этом вид у него был печально-виноватый.
Ничего, я тут приберусь,кивнула я, улыбаясь, и тут мой взгляд упал на кровать, двуспальную, широченную кровать. Сразу вернулись мысли о маньяках и педофилах.
Я пойду поставлю чайник. Вы, наверное, еще ничего сегодня не ели,сказал учитель.
Я лишь кивнула. Он ушел. Я снова посмотрела на кровать и осторожно обошла ее бочком, словно та могла меня укусить.
«Значит, спать на его диванеэто нормально, а двуспальная кровать в комнате, которую, по-видимому, уже «стопятьсот» лет не использовали, нет?»оценила я ситуацию.
«Может, не с кем было, вот и не использовали»,мрачно подумала я.
«О, да! И вот он дождался тебя, прекрасную принцессу»,съязвил голос разума.
«Очнись, девочка, ему в прошлом году половина старшеклассниц на шею вешалось, и некоторые, заметь, посимпатичнее тебя. А может, ты сама этого хочешь?».
«Глупости!тормознула я свой внутренний голос, который, по ходу, решил меня совсем доконать. Просто мне интересно, с чего такая доброта. Взять под крыло малознакомую девчонку, пусть и свою ученицу. И дело тут не в том, что я хорошо готовлю».
«Так за чем дело стало, иди и спроси его прямо»,пожала плечами моя рациональная половина.
Самойлова, чайник вскипел! услышала я с кухни.
Глубоко вздохнув, я направилась на кухню. На столе стояли две чашки с чаем и даже тарелка с круассанами. Сразу было видно, что съестного в доме прибавилось. Минут пять мы просто сидели молча, каждый смотрел в свою сторонуон в окно, а я сосредоточилась на круассане. Первым заговорил он:
Вы еще не думали, когда собираетесь вернуться в школу?
Завтра,пожала я плечами,я уже и так много пропустила. В детдоме, конечно, была школа,я невольно поморщилась, вспоминая тех учителей и их методику преподавания,но, сами понимаете
Он кивнул:
Тогда я позвоню и сообщу о Вашем возвращении.
Спасибо,поблагодарила я. И еще, Андрей Владимирович, давайте хотя бы дома Вы будете обращаться ко мне на «ты» и называть просто Камилла, а то у меня будет ощущение, словно я целыми сутками в школе.
Хорошо,согласился он. Тогда я
Нет! Нет! Нет! перебила я его. Вы так и останетесь Андреем Владимировичем.
Называть своего преподавателя, даже вне школы, каким-нибудь дядей Андреем или просто Андреем мне казалось просто диким, во всяком случае, сейчас. Я еще раз посмотрела на мужчину, сидевшего за столом, такого домашнего: в потертых джинсах, футболке «Рокнавсегда!» и домашних тапочкахнет, пусть лучше так и остается Андреем Владимировичем.
Все еще не решаясь задать главный вопрос, я встала из-за стола и пошла мыть чашку. Это дало мне время, чтобы решиться. Я вернулась обратно к столу.
Андрей Владимирович?
Да? учитель поднял на меня взгляд.
Я хотела Вас спросить.
Спрашивайт Спрашивай, конечно,стал серьезным мужчина.
Я села напротив него и сцепила пальцы в замок. Облизнув ставшие сухими от волнения губы, наконец подняла на преподавателя взгляд:
Я уже задавала этот вопрос, но хочу уточнить: нет никаких других причин того, что Вы стали моим опекуном?
Он откинулся на спинку стула и снова посмотрел в окно. Молчание затянулось, и я уже, не ожидая ответа, хотела извиниться и убежать в свою новую комнату, как он заговорил:
Когда мне было чуть меньше, чем тебе, я потерял родителей и тоже оказался в детдоме,его голос звучал удивительно равнодушно, даже тему урока он объясняет более эмоционально. Так что я просто знал, каково тебе
И пожалели,закончила я за него, внимательно рассматривая узор столешницы.
Меня просто пожалели. Бедную девочку-сиротку. Отчего-то стало очень противно и обидно, хоть обратно в детдом беги. Хотелось отмыться от прилипшего ко мне чувства жалости и презрения. Что ж он раньше меня не приютил? Или тогда еще не так жалко было?
«Может, он не только сирот подбирает, но и бездомных зверушек?»думала я с какой-то злой обидой, что поднималась у меня в душе.
Меня никто никогда не жалел, исключая, конечно, детские годы, когда я набивала себе шишки и ссадины на коленках, но и тогда жалели нечасто и по минимуму. Не потому, что мои родители такие черствые люди. Просто мама всегда говорила: «Жалостьэто последнее чувство, которое можно испытывать к человеку. Значит, он скатился в самую глубокую пропасть и ничего больше не заслуживает, ни уважения, ни любви, лишь жалость».
«Поздравляю, Камилла, теперь ты тоже на самом дне, и единственное, что люди могут тебе предложитьэто пожалеть тебя»,вынесла я себе вердикт.
Нет,услышала я голос Андрея Владимировича сквозь свою обиду. Жалости в моем решении было не много. Скорей, я был удивлен твоей стойкостью и смелостью.
Я подняла на него удивленный взгляд, не уверенная в том, что не ослышалась.
В мире сирот, детдомов, ты либо ломаешься, смирившись с системой, с остальными детьми, которые намного сильнее и старше. Которые любыми способами утверждают свою власть над тобой.
Я тут же вспомнила мои стычки с Лариской и нервно поежилась. Он продолжал говорить:
Но есть другие дети, те, что идут против системы, несмотря ни на что. Они сбегают, они ломают привычные порядки и устои. Там, когда я увидел тебя на дороге, я понял, что ты из таких. Ты не сдашься, пока не уйдешь оттуда, и, возможно, в следующий раз тебе не настолько бы повезло. Твое же бегство из клиники меня окончательно в этом убедило. Тогда я и принял решение об опекунстве, так сказать, вернул долг,пожал он плечами, грустно улыбаясь.
Так значит, его тоже когда-то усыновили и теперь он, в свою очередь, взял под опеку меня. Я снова облизала губы, не решаясь задать еще вопросы: «Кто его усыновил? Что случилось с его родителями?».
«А не считаешь, что это тебя малость не касается?!фыркнул голос разума на мое любопытство. Много будешь знать скоро состаришься».
Ну, что, такой ответ тебя устроит? спросил Андрей Владимирович, поднимаясь из-за стола.
Я лишь кивнула.
У меня дела, и мне нужно уехать, но я ненадолго.
Хорошо. Мне тоже есть чем заняться,кивнула я. Приберусь, наверное, и ужин приготовлю.
Он улыбнулся и кивнул:
Только не слишком усердствуй.
Андрей Владимирович вышел из кухни. Я поставила чашку в мойку.
Камилла,он заглянул в кухню.
От неожиданности я подпрыгнула. И кто научил его так тихо подкрадываться? А может, это из-за шума воды.
Прости, что напугал,извинился преподаватель. У меня просьба.
Да, какая? Я повернулась к нему лицом.
Дверь в конце коридора, рядом с ванной. Не заходи туда.
«А что там такое?тут же оживилось мое любопытство. Оружие?! Наркотики?! А может, он трупы своих жертв туда прячет?!», состроив кровожадную рожицу, нашептывало оно.
Там мой кабинет,объяснил учитель, видимо, заметив мое замешательство. Я просто не люблю, когда туда заходят, и прибираюсь там сам.
Мое любопытство тут же, грустно вздохнув, улеглось на боковую.
Хорошо,кивнула я. «Мне же легче».
Ну, все. Пока,попрощался мужчина.
До свидания.
Дел действительно было много. Прибравшись в своей новой комнате и немного в квартире,конечно, кроме кабинета,я приготовила ужин, макароны по-флотскину, что сказать: взял в поварихи школьницутерпи. Хотя, думаю, Андрей Владимирович не так уж и привередлив в еде, раз до этого питался полусырой картошкой и жженой яичницей. Разобрав свои вещи по полкам и настроив ноутбук на ближайшую точку доступа, зашла во «всемирную паутину». Рука сама потянулась обновить почту. Тридцать писемодин спам.
«А на что ты надеялась?»спросила я саму себя.
«На чудо»,тут же и ответила, закрыв крышку ноутбука.
Глаза опять были на мокром месте.
«Хватит!приказала я себе. Они пропали, а не умерли, и они обязательно найдутся. А ты больше не будешь плакать. Ты, будешь жить: учиться, гулять, веселитьсяделать все то, что делала раньше. И еще ты будешь их ждать. Сильно-сильно, и тогда они вернутся».
Дав себе такую установку, я начала готовиться к завтрашнему дню. Неужели снова в школу? Я улыбнулась. Снова увижу всех и, конечно, Иринку. Поборов желание тут же позвонить лучшей подругепусть для нее мое возвращение будет сюрпризом,еще раз перепроверила все учебники и тетради.
Время катилось к полуночи, а Андрея Владимировича еще не было дома. Я снова нервно взглянула на циферблат будильника, словно надеясь, что стрелки меня обманывают, но нетдве палочки послушно двигались к двенадцати.
«Ну, куда он мог подеваться?!»,лежа в постели, со смесью тревоги и раздражения думала я.
«Ну, мало ли какие у человека могут быть дела,успокаивала я себя. Может, он вообще ночевать не придет. Что мне, его всю ночь сторожить теперь?!».
С ехидством вмешался внутренний голос: «А что это ты так о нем переживаешь? Он уже взрослый мальчик, сам знает, когда домой приходить».
«Ничего,буркнула я,просто не хочется без опекуна остаться».
Тут я услышала звук хлопнувшей входной двери и тихие шаги в коридоре.
«Вот, с ним ничего не случилось,проворчал голос разума. «А ты уже себе нафантазировала, паникерша».
Я, облегченно вздохнув, закрыла глаза и тут же провалилась в сон.
Здание школы. Я остановилась возле калитки школьного двора. Ученики проходили мимо меня потоком, спеша на уроки.
Камилла! послышался крик, и я тут же оказалась в объятиях Иринки.
Я так скучала по тебе! подруга расцеловала меня и еще раз сжала в объятьях.
Ой, задушишь,прохрипела я. Я тоже скучала.
Мы вместе пошли к школе.
Как ты? спросила меня подруга по дороге в класс.
Лучше, чем вчера,улыбнулась я.
А как насчет учителя? прошептала Ира заговорчески. Как он в роли опекуна?
Я удивилась:
Откуда ты знаешь?
Иринка прыснула со смеха:
Милка, ты что, думала, что об этом в школе никто не знает? Да у нас уже со вчерашнего дня все знают.
Я устало вздохнула. Конечно, я не думала, что для всех это останется великой тайной, но что все узнают это так скоро Мы вошли в класс. После бури приветствий никто не успел никак прокомментировать мое возвращение, так как прозвучал звонок. Но что-то мне подсказывало, что к концу дня из меня вытянут все что возможно о моем опекуне, и отсидеться в туалете не получится.
В конце учебного дня мне, наконец, удалось вырваться на улицу. Находиться в стенах школы, а, в частности, в моем классе, становилось все невыносимей. Как я и думала, почти все девочки в моем классе шептались, поглядывая на меня. Те, кто посмелее, такие как Мария Селиверствова и Ника Воронинаглавные сплетницы школы,даже спросили: «Как тебе удалось окрутить Андрея Владимировича, если это не удалось даже Ксюше Семеновойпервой красавице класса?» Та тоже смотрела на меня с интересом и презрением, что меня не слишком радовало: раньше она меня совсем не замечала.
«Ох, не к добру это»,шептал мне внутренний голос.
За эти несколько часов меня так достала школа, что я уже сомневалась, что скучала по ней. Единственное, что меня радовало: я не так сильно отстала по учебной программе.
Ладно тебе, все скоро успокоятся. Появятся новые новости, новые сплетни,утешала меня Иринка.
Привет, девчонки! к нам подошел Юрка. Камилла!
Он подхватил меня и закружил в своих объятьях.
Как я скучал! Ты как? спросил меня, опуская на землю.
Потихоньку прихожу в себя,ответила я. Не знаю, к чему это больше относилось: к моему возвращению или к тому, что после его приветствия у меня кружилась голова.
Да, вся школа шумит, а как тебе девчонки завидуют.
Да уж было бы чего завидовать: он мой опекун, а не принц на белом коне,сказала я с раздражением.
И как ему «Ква-ква» позволила взять под опеку ученицу? пожала плечами Иринка.
Она что, не подумала, какая из-за этого шумиха поднимется?
Ну, он же ее любимец,фыркнул Юрка. А шумихачто шумиха? Успокоятся.
Главноеперетерпеть. Так что, Милка, держись! Он дружески похлопал меня по плечу.
Я молча кивнула, наблюдая за знакомой машиной, подъезжавшей к воротам школы. Из автомобиля вышел Ромка. Весь нарядный, как новогодняя елка, и с большим букетом роз.
Ух ты!!! воскликнула Иринка. Смотри, кто приехал!
Вижу,прошептала я сквозь зубы.
Привет всем! поздоровался он.
Привет,кивнула ему Ирка, не совсем понимая причину моего нахмуренного вида. Переводила взгляд с него на меня.
Привет,пожал Ромке руку Юра.
Повисло неловкое молчание. Я стояла, отвернувшись в сторону и продолжала молчать.
Ирка, пошли я тебя домой провожу,потянул ее за руку Юрка, смекнувший, что «не все в порядке в Датском Королевстве».
Да,поддержала его Иринка. Пока,попрощалась она.
Пока,кивнул нам Юрка.
Они вышли с территории школы. Я чувствовала взгляд Ромки; кажется, еще чуть-чуть, и он прожжет во мне дырку. Решив, что больше так нельзя, я, так же не поднимая головы, быстрым шагом направилась к воротам.
Камилла, подожди! Ромка шел следом. Это тебе.
Перед моим носом возник тот самый букет роз. Сладкий до приторности запах ударил по носу. Тут я не выдержала:
Ты думаешь, что все, что ты натворил, исправят цветочки?! я ударила парня по рукам.
От неожиданности он выронил букет, и розы посыпались на дорогу.