И нет, от своей идеи добыть себе эту неприступную заразу, я не отказался. Говорю же, не умею я отступать. Парнишке из фирмы был дан еще один шанс, а потом еще один
Над универом и шар воздушный летал, готовый принять меня и Лару на прогулку под облаками. И байкеры приезжали, пугая и восхищая всех девчонок вокруг. Всех, кроме Лары. Она только кривилась, закатывала глаза свои красивые и демонстративно топала мимо.
В итоге я свернул наступательную операцию и перешел на осадное положение. Начал искать вопросы на свои ответы. Включил, короче говоря, голову. К тому моменту я уже выяснил, где она живет, с кем дружит и с кем гуляет. Где подрабатывает. Что любит.
И, чем больше узнавал, тем больше понимал, насколько глубока задница, в которую я сам себя усадил.
Моя беда была популярной девочкой. Модель, красотка, с кучей постоянно крутящихся под ногами придурков. Она любила танцевать, развлекаться и тусить с такими же, как она, гламурными цыпами.
На кой хер мне такая?
У меня не особо много денег, хотя для многих девчонок язавидный мужик, не скуплюсь. Могу подарить то, что просят, ну и в постели со мной весело Надеюсь. Короче, для обычной девушки япрям самое оно. А вот для такой гламурной кошкигрязь под ногтями.
Парни, которые уже были все поголовно в теме моей проблемы, хором уговаривали не дурить. Потому что, даже если и удастся мне эту беду уложить в койку, то не факт, что будет продолжение А мне надо было продолжение. И, чем больше я на нее смотрел, тем отчетливей понимал, что надо. Очень надо. Без обоснуя. Без планов на будущее. Мне. Ее. Надо. Точка.
По утрам на меня из зеркала смотрел редкостный дебил, с горящими придурковато глазами и каменной мордой. И я не узнавал себя в нем.
Днем я работал. Зарабатывал бабки, так нужные мне сейчас. Нет, я не планировал ее покупать, не настолько дурак все же. Но в любом случае, лучше с бабками, чем без них Может Может, она захочет поехать куда-нибудь? Я отвезу. Конечно, пока до этогокак до Китая раком, но помечтать-то
Я мечтал. Ну и , так как пока , кроме мечты, ничего не светило, готовил плацдарм. Прореживал территорию, выкорчевывал сорняки.
Через две недели рядом с моей бедой образовалась понятливая пустота. Пришлось пару раз серьезно объяснить нескольким придуркам, что Лара Добровольскаязанята. Местные все поняли быстро, все же, меня на районе знали неплохо.
А вот пришлые
Я смотрю на понтовую белую аудюху, выделяющуюся на стоянке, как яхта Абрамовича среди катеров жигулевской кругосветки, и на придурка, не менее понтово облокотившегося на капот. Виду него победителя по жизни. И рожа знакомая. Вчера Лара выложила в свою инсту фотку в ним в обнимку.
Я , как увидел, расстроился сильно, на нервах в первом раунде сделал москвича, и тренер потом опять долго орал. Народ неделю готовился, ждал зрелища, а я вышел и один раз вмазал по лысой башке. Не сложилось со зрелищем, короче.
И вот теперь смотрю на придурка, и ощущаю, как глаза прямо кровью наливаются. Лару мою ждет, сучара. Ну ничего. Сейчас дождется.
Подхожу к нему, дожидаюсь, пока повернется, рассмотрит внимательно. Оценит, так сказать, ситуацию. Инстинкт самосохранения включит. Не тороплюсь, время есть пока. У Ларыеще пятнадцать минут пары. В любом случае успею. Все.
- Добрый день, - решаю проявить вежливость, не совсем же я быдло.Пошел отсюда нахуй.
- Че?
Наверно, мажору не каждый раз так вежливо говорят, не привык еще к нормальному разговору, а потому повторяю:
- Пошел. Отсюда. Нахуй. И не появляйся больше.
- А ты - мажор расширяет глаза, осматривает меня торопливо, сглатывает, оглядывается по сторонам, потому что народ за хлебом и зрелищами подтянулся, естественно.Ты кто вообще?
- Смерть твоя, - представляюсь , не теряя вежливости, воспитаниенаше все, так тренер говорит, - еще раз тебя тут увижу, поедешь домой в багажнике.
- Да что происходит?
- Разговор происходит. Вежливый.
- Да в чем дело? Я на твое место встал, что ли? Сейчас переставлю
- Ты на мое место при всем желании не встанешь, - утешаю его, - просто забудь дорогу к Ларе.
- Ларе?только тут до мажорчика, похоже, начинает доходить весь трагизм ситуации.А ты ее
- Парень я ее. Не знал? Мы вчера чуть-чуть Поругались. Но уже помирились. Ты же вчера ее домой привез, да? И все?
- Да-а-а Да-да-да!мажор отшатывается, потому что я повожу плечами. Вежливо сжимаю кулаки, хлопаю одним о ладонь - Только домой! Вообще ничего больше! Устриц поели И все!
- Устриц - эхом повторяю я, - а ты в курсе, что от них понос может случиться?
- Не-е-е-е
- Я бы советовал ехать в больницу. Прямо сейчас.
- Да-а-а
- И штаны проверь на всякий случай.
Наблюдаю, как аудюшка юзом с разворотом выруливает со стоянки, удовлетворенно тру кулак. По-моему, вежливо поговорили. Как там говорил мой тренер? Конструктивно, во!
Я вполне доволен результатом разговора, ровно до того момента, когда моя беда выходит из дверей универа.
Уже по лицу понятно, что злится. Наверно, мажор на меня настучал. Вот ссыкливое мудло.
Я же ему ни одного плохого слова не сказал! Вообще! Вот и веди потом вежливые разговоры!
Торопливо выставляю перед собой очередной букет, в этот раз нежных пионов, я прям разбираться стал за этот месяц, выучил названия всех цветов. Улыбаюсь, потому что не могу не улыбаться, когда вижу ее. Даже такую, рассерженную.
- Ты - она тормозит передо мной на полном ходу, чуть ли не врезается, шипит злобно, - ты мудак! Как ты посмел? Какого хрена ты сказал, что тымой жених? С каких это пор?
Я хочу ей сказать, что с тех самых, как увидел ее первый раз Но не могу. Слова пропадают, насмотреться на нее не получается. Красивую такую. Злую. Глаза горят. Губы раскрыты. Вот бы ее сжать, да заткнуть эти губы своим ртом! Вот бы на вкус ее попробовать!
Она злится, кулачки сжимает, говорит мне что-то грубое, вокруг настолпа, а я думаю только о том, что прямо сейчас, вот в эту самую минуту мог бы ее Мог бы просто взять, прислонить к дереву, задрать юбку И никто бы мне не помешал. От одной этой картины в голове все переворачивается, внизу все встает, а в глазах все плывет.
Наверно, я теряю лицо. Слишком дико смотрю на нее, потому что Лара, опомнившись, отступает в сторону А затем, сжав губы, выхватывает у меня букет пионов и со всей силы бьёт по лицу! Один раз, второй, третий! Пока букет не разлетается на лепестки, а ее не перехватывает за локти та самая мелкая блондинка, уговаривая прекратить и опасливо поглядывая на меня, словно ожидая чего? Ответки? Она дура совсем? Чтоб я тронул Лару? Только в своей голове. И только членом.
- Не смей больше! Надоел! Дурак! Пошел вон!беснуется моя беда, которой я так сильно мешаю строить личную жизнь, и, презрительно тряхнув гривой волос, разворачивается и уходит обратно в универ.
А я остаюсь.
Машинально обтираю лицо от лепестков, радуясь малодушно, что не приволок розы Было бы больнее, однозначно. Разворачиваюсь и иду к выходу.
Вслед мне свист, впрочем, быстро прервавшийся, и возбуждённый гомон. В общем фоне выделяется завистливый женский голос:
- Блин, такой мужик Я б сразу дала. Дура Добровольская
Я иду прочь, думая, чего ж меня так сильно вштырило. Мне готова дать каждая первая, а мне нужна только та, что смотреть не меня не хочет.
5.
- Олег, привет! Ты тут чего?
Приятель из зала, имени которого не помню, таращит удивленно глаза, но я не отвечаю, киваю, прохожу мимо, в толпу народу, словно трактор, целину пропахиваю.
- Олег, погодь, погодь - на моем пути встает уже Фома, - она вон там Без резких движений, Олег. Мне тут еще работать.
Я показываю взглядом, что в себе и реагирую на предупреждение, смотрю в нужном направлении. И замираю, не в силах даже вдох сделать.
На высоте, там, где обычно тусят гоу-гоу, под лучами стробоскопа танцует богиня. У нее длинные, до задницы, волнистые волосы, тонкая, гибкая фигура, и двигается она так, что все внутри встает и нихрена не падает. Онасловно не с этой планеты, словно из космоса прилетела, настолько нереальная в своем блестящем коротком платье и таких же блестящих сапогах до середины бедер. На ком-то другом этот наряд выглядел бы шлюховски. На нейидеально. Она танцует, двигается медленно, в такт музыке, извивается тонкая фигура, длинные волосы шевелятся, словно водоросли под водой, мягко и завораживающе. Во рту сухо, как в пустыне. Взгляд невозможно оторвать от танцующей на подиуме богини. Неосознанно делаю шаг к ней.
- Олег Ты понял, да?голос Фомы практически не слышу, он сквозь вату в ушах доходит, смысл упускается.
Мне не надо ничего понимать. Мне надо к ней. Чем ближе подхожу, тем яснее вижу, что не одного меня богиня в серебристом платье поразила. Фиксирую со всех сторон оценивающие голодные взгляды. За каждый готов убивать. Прямо сейчас.
Фома идет следом, чувствуя грядущую задницу и, наверняка, ругая себя за то, что вообще маякнул про Лару. Но онмой друг, он не мог по-другому. Мы с ним позже сочтемся, а пока что Пока что надо забрать мою персональную беду отсюда. А то я ведь устрою Я ведь и так не сильно себя контролирую. По крайней мере, встречные мужики от меня отлетают, как кегли, Фома только и успевает самых обиженных и желающих разобраться тормозить и успокаивать.
Подхожу к подиуму, смотрю снизу вверх на шикарную свою беду. Она меня не замечает. Она вообще никого не замечает и танцует исключительно для себя. Глаза прикрыла, двигается лениво и грациозно Плевать, что ее тут половина зала уже мысленно оттрахала во всех позах, а вторая половина этого не сделала только потому, что еще не увидела. Плевать, что я убью каждого, кто к ней лапы протянет. На все ей плевать, безумной моей проблеме.
Она танцует, не осознавая, насколько все херово. Насколько мне сейчас херово. Наше положение с нейочевидно. Его разница, вернее. Онавысоко, думает о чем-то своем, не от мира сего. А явнизу. У ее ног. От этого одновременно больно и кайфово.
Музыка меняется на более агрессивную, Лара открывает глаза, оглядывается с недоумением, словно не понимая, где она. С другой стороны подиума кто-то тянет свои лапы, пытаясь поймать ее, что-то орет
Я быстро перемещаюсь в ту же сторону, легко смещаю крикуна в сторону, и Лара смотрит на меня. Удивленно так. Ресницы широко распахнуты, в глазахлучи стробоскопа. Волосыволной по плечам. Ведьма. Убила меня, ведьма. Молча протягиваю ей руку, и она Принимает! Это настолько ново, что я в первую секунду замираю, в очередной раз пропуская удар в башку. Но затем прихожу в себя, мягко тяну ее на себя и легко подхватываю на руки. Она только взвизгивает весело, обнимает меня за шею, болтает длинными ножками, обутыми в высокие проститутские сапоги.
- Лелик, что ты здесь делаешь?смеется она весело, и я понимаю , что моя бедапьяная. Сильно.
На смену восторгу от того, что в руках ее держу наконец-то, приходит дикая злоба, ярость даже. Я терпеть не могу пьяных, особенно пьяных баб. Хуже пьяной бабы может быть только две пьяных бабы!
И то, что моя Лара сейчас не в себе, что она надралась, как шлюшка, и полезла на подиум для гоу-гоу, показывать себя всем окружающим мужикам, бесит невероятно.
Неосознанно сжимаю крепче, стискиваю зубы, чтоб не ляпнуть чего-нибудь, и молча тащу ее к выходу. Лара не сопротивляется, расслабляется, рассеянно чертит пальчиком по моей шее. И в другой ситуации я бы уже завелся нереально, и, вполне вероятно, что утащил бы ее в какой-нибудь уголок и там сладко выебал, но сейчас я думаю только о том, что было бы, если б Фома мне не позвонил.
Скорее всего, кто-то другой вот так же тащил бы мою беду в свое логово, чтоб трахнуть А она Она бы так же расслабленно водила пальчиком по шее
В глазах при одной этой мыслитемнеет до такой степени, что только цветовые пятна мелькают. Я ее ненавижу в этот момент. Настолько, что убить готов. И в то же время ощущение тонкого тела в руках, запах волос, нежный, вкусный, палец, скользящий по коже, немного расфокусированный взгляд, полураскрытые губывсе это сводит с ума. Заставляет стискивать зубы сильнее, чтоб хоть как-то держать себя в рамках.
Я не знаю, как так можно: ненавидеть до жути и хотеть до одури. Одновременно. Но именно эта хрень со мной происходит сейчас!
Выношу ее из клуба, рычу что-то обеспокоенно спрашивающему Фоме, чтоб забрал ее вещи, сажаю в машину на переднее сиденье, пристегиваю ремнем безопасности. Когда наклоняюсь, она подается вперед и мягко ведет губами по моей шее. Может, случайно, может. Но меня сносит. Разворачиваюсь к ней, смотрю в немного удивленное, расслабленное лицо.
- Ты Пьяная дура - выдыхаю прямо в полураскрытые губы, а Лара , вместо того, чтоб обидеться, отвечает:
- А ты вкусный
И облизывается. Этого я уже не могу вынести. Рычу что-то дико матерное и вгрызаюсь в податливые пухлые губы грубо и жестоко. Не контролируя себя, не думая ни о чем больше. На вкус онавишневый ликер, вроде сладкий, а на языкетерпкость. Жадно пью ее, не в силах остановиться. Дергаю к себе ближе, прямо вместе с ремнем безопасности, становлюсь коленом на сиденье и умираю от удовольствия, от кайфа. Это реально круче, чем все, что я себе представлял, воображал, фантазировал. Этоглубже, сильнее, ярче!
Она податливая, позволяет себя целовать, позволяет себя лапать, только стонет жалобно, когда несдержанно рву лямку платья, потому что хочется побольше ее вкуса, ее тела, ее кожи, нажраться, надышаться, натрогаться. Покорно поворачивается так, чтоб мне было легче облизывать ее шею, ее плечи, слабо и тихо стонет, шепчет что-то, а пальцы ее, с острыми ноготками, царапают поощрительно затылок.
Нащупываю рычаг на кресле, перевожу в горизонтальное и чуть ли не ложусь на нее сверху, не тормозя ни на секунду, целуя, целуя, вылизывая, трогая, гладя, сжимая, кайфуя от нежности кожи, от того, что мне можно, наконец-то можно это все!
Лара, даже если и имела что-то против, просто не способна ничего сказать. И не способна сопротивляться. Я не даю ей ни единого шанса.
Ладони уже под подолом, трусики маленькие, блядские тоже, и это бесит! Какого хера нацепила! Какого хера вообще??? Тресккусок кружева в моей лапе смотрится смешно, а внизу онагладкая, нежная-нежная! Горячая! Влажная! Лару дергает, словно током, когда трогаю ее там. Она словно на мгновение приходит в себя, начинает торопливо и жалобно шептать:
- Лелик Лелик Пожалуйста Пожалуйста
Что «пожалуйста» она не уточняет: то ли продолжай, то ли тормози. В любом случае, я тормознуть не способен, не сейчас. Глажу ее, целую без остановки, трогаю внизу медленно, с нажимом, еще не проникая, но уже настраивая на то, что это прямо скоро произойдет. Меня словно отрубает от реальности, не соображаю, где мы, кто рядом, да и плевать мне на все. На мир вокруг! Его нет, мира. Есть лишь мы с ней в концентрированном пространстве кайфа.
Вот только мир со мной не согласен.
- Олег Олег, бля! Олег!
Голос, проникающий снаружи кокона, в котором место только мне и моей беде, мешает, и я, не отрываясь от Лары, раздраженно, по-звериному рычу на мешающий источник голоса. Обычно этого хватало, чтоб отвалили, но не в этот раз.
- Олег, бля! Олег! Да бля, ну не здесь же!
Что не здесь? Что, блять, не здесь??? Здесь! Сейчас! Прямо сейчас!!!
- Олег!!! Мать твою! Жаров! Олег!
Голос мешает, хочется его унять. С рычанием отрываюсь от своей добычи, резко разворачиваюсь. Но тот, кто посмел меня прервать, в курсе моего характера, резво уходит с линии нападения, выставляет перед собой руки. Фома. Это он меня прервал, сучара!
- Какого хуя???
Слышу себя со стороны и сам охереваю от звучания. Словно это не я, а какой-то Пещерный тролль, разбуженный от длительной спячки.
- Олег! Олег, успокойся, я все понимаю, брат Но не здесь же! Не под камерами! Вас со всех сторон видать! Вези ее к себе и там трахай! Не надо здесь, брат. Меня уволят, нахер!
Я с трудом прихожу в себя. Оглядываюсь. Реально, светло, как днем. И народу полно. Кто-то даже видео снимает! Моя добыча лежит, чуть сдвинув стройные ножки в этих блядских серебряных сапожках, не пытается привстать даже. И юбка у нее задрана до самого верха А трусыу меня в кармане, когда сунулхер его знает. Стискиваю зубы, рычу матерно на особо близко подошедших, замечаю в лапах Фомы серебристую сумочку. Наверно, Лары.
- Давай.
Он молча отдает мне сумку, киваю ему и иду к машине. Смотрю на Лару и резко выдыхаю.
Она спит. Прямо в той позе, в какой я ее оставил, когда выскочил из машины. Сдвинула ножки, безвольно опустила руки, волосы разметала по сиденью. И спит. Тихо и мирно. Вспоминаю, что надо дышать, аккуратно закрываю дверь, чтоб не разбудить.
- Бля, как ангел спит - хрипит рядом Фома, и я невольно дергаю верхнюю губу, оскаливаясь. Мне не нравится, что кто-то чужой смотрит на Лару. Она моя.