Боже.
Он прав.
Как же стыдно.
Я правда, как самая последняя шлюшка, начала тихонько подмахивать, покручивая тазом, когда муж сестры начал дразнить мою анальную дырочку пальцем.
Не хотела.
Забылась.
Растерялась.
Тело стало жить своей жизнью, а разум улетел в нирвану.
Хорошая девочка, хорошая шипит, приговаривая. Такая отзывчивая, но застенчивая. Если я всажу в тебя сразу два пальца, в обе дырочки, не представляю, как ты тогда запоёшь.
Ох
Он не посмеет. Не посмеет!
Это будет немного позже, палец миллионера осторожно выскальзывает из попки. Я облегчённо выдыхаю. Сейчас я займусь твоей киской.
Похотливая ладонь продолжает двигаться ниже.
Ноги шире. Хочу, чтобы ты текла мне в руку. Хочу увидеть твои соки.
Рустам властно раздвигает мои ноги коленом, пристраиваясь сзади. Пальцы господина замирают на моей промежности. Он жадно хватает мою чувствительную плоть и начинает её исследовать. Мнёт, сжимает, растирает. Хрипит мне на ухо, возбуждаясь до предела.
А я тихонько стону, продолжая выгибаться навстречу жадным поглаживаем. Он ощупывает меня вальяжно, как свою собственность. Ведь я полностью принадлежу ему. У него есть все права вести себя так нагло.
Невероятные ощущения.
Дрожь. Покалывание. Волны жара.
Не знала, что так бывает.
Не представляла, что ощупывание промежности, щипание сосков, мокрый поцелуй с языком настолько прекрасны.
Но что же будет, когда я почувствую его в себе?
Когда мы станем одним целым, и он начнёт быстро двигаться внутри, разжигая сумасшедшее пламя страсти?
Я наверно умру, на время попаду в рай, не выдержав столь острых, безумно прекрасных пыток.
Ты становишься влажной. Чувствуешь?
Ещё и как чувствую.
Что-то горячее медленно вытекает из моей дырочки прямо в ладонь Айдарова.
Мокрая, узкая девственница. Сейчас я сорву твой драгоценный цветочек, он станет моим. Навсегда
Теперь я чувствую, как головка толстого члена прижимается к моим складочкам. Настойчиво давит на них своим объемом. Я задерживаю дыхание, понимаю, что момент настал.
Ты готова. Чертовски влажная. Пора!
Боже, он сейчас станет моим первым!
Ноги ещё шире, попу выше. Ртом дыши.
Повинуюсь.
Айдаров впивается пальцами в мои бёдра, оставляя синяки, и делает первый толчок.
Ах
Толстый ствол врывается в узкую плоть, награждая резкой болью и мучительной тугостью.
Блять! Как хорошо в тебе, Котенок, он сжимает челюсти и начинает двигаться, протискиваясь глубже с каждым неторопливым толчком.
Голова сильно кружится, я наваливаюсь на стену, боясь упасть. Опасный поршень входит в меня чётко и ритмично. Сначала медленно, а потом набирает скорость, разгоняясь до скорости взлёта ракеты.
Было больно. Но боль постепенно отступает, когда я привыкаю к новым ощущениями, которые ещё никогда не испытывала.
Я очень мокрая, эластичная. Поэтому у нас получается справиться с преградой без особых усилий и мук. Я думала, будет намного хуже.
В тебе нереально хорошо всё, что он может промычать, работая вспотевшими бедрами.
Айдаров трахает меня у стены, лишая девственности.
Говорить трудно.
Эмоции вышибают нас обоих за грань.
Внезапно Рустам подхватывает меня на руки и бросает на кровать, навалившись сверху всем своим внушительным весом.
Впивается губами в мои губы, раздвигая их языком, и теперь терзает мой рот. Не просто терзает, а трахает на бешеной скорости, вбивая язык до самого горла.
Это был мой первый поцелуй.
И тот безжалостно украден диким животным.
Я сжимаю колени, боюсь увидеть кровь. Боюсь, что и он увидит мой позор и наградит каким-нибудь гадким словом.
Шире ноги, не зажимайся. Нужно закончить начатое. Я должен войти в тебя на полную длину.
Как?
Я думала, дело сделано.
Боги.
Это приговор!
Проще бревно в меня вколотить, чем его огромного монстра.
Он вклинивается между моих ног, ныряет ладонями под попку и сжимает ягодицы. Несмотря на стыд, я податливо млею в руках опытного доминанта и сама подставляю ему для траха разомлевшую, пульсирующую ответным желанием дырочку.
С рыком Айдаров забрасывает мои ноги на свои мускулистые плечи и снова толкается членом в лоно. Он трахает меня уже быстрее и ритмичней, глядя в моё красное и лицо, сокращая свои идеальные, упругие ягодицы.
Руки на соски! Сожми их!
Пугаясь такого жесткого тона, бросаю ладони на грудь и на каком-то адреналине с силой сжимаю соски пальцами. Так исступленно, что голову назад запрокидываю и вскрикиваю, дергаясь от приятного удара.
Тереби и играй с ними сама. Вот так вот. Вот так, приказывает на повышенных тонах и двигается, вгоняя член резко, не щадя. Просто потому, что теряет контроль над сдержанностью.
Боль отступает окончательно, я чувствую невероятную сладость.
Одну руку на грудь, вторую на клитор. Выполняй, жена.
Быстро повинуюсь.
Я понимаю, что нужно слушать каждое его слово, чтобы не разгневать опасного человека, тогда и мне будет приятно. Он меня всему научит. Я запульсирую в сладких судорогах оргазма в свой первый раз, я в этом абсолютно уверена. Он ведь бог секса. Эксперт в мире разврата и удовольствия. Покоритель женских сердец. Ходячая женская мечта.
Рустам Айдаров покорил и меня своей дьявольской красотой, своим впечатляющим постельным опытом.
Я хочу большего. Хочу этого горячего, потрясающего мужчину. Хочу, чтобы он немедленно довёл меня до оргазма, научил чувствовать, сделал меня женщиной, подарил первый опыт в сексе.
Что мне делать? паникую я.
Никогда себя там не трогала, не изучала. Мать мне строго запретила, а я слушала каждое её слово. Она говорила, это ужасно вульгарно трогать свои гениталии до замужества. Так делают только бесстыжие шлюшки. Женское тело принадлежит мужчине, только он имеет право с ним играть и забавляться.
Мужчинам принадлежит весь мир Они наши хозяева.
Боюсь. Но я должна это сделать, должна попробовать. Мужчина сам мне приказал, так что я не буду нарушать мамин устав.
Несмело зарываюсь пальцем в складочки и нахожу что-то, похожее на бугорок.
Он стал очень твердым, горячим, влажным.
Он весь в моих соках.
Вот так, а теперь потри его.
Пробую это сделать.
А-а-а-х, из груди вырывается хриплый стон, когда я смело принимаюсь теребить складочки и щупать отвердевший крохотный холмик между ними.
Ты себе дрочишь, жёнушка. Это называется дрочить, учит он и поясняет мне, неопытной дебютантке. А я тебя трахаю и любуюсь твоими прыгающими сисечками.
Толчок.
Толчок.
Толчок.
Он жадно обнимает мои ноги и усердно двигает бедрами, вгоняя член до упора. Становится значительно легче, его орган входит свободно. Лоно расширяется и подстраивается под размер того, кому я всецело принадлежу.
Дело сделано. Как ты себя чувствуешь?
Жжёт немного.
Тогда три смелей свой клитор, малышка, ты скоро кончишь. Я вижу по твоему раскрасневшемуся личику.
Он прав, черт, прав
Соски щипай. Щипай сильней, говорю!
О-о-х!
Щипаю правый сосок, покручиваю его, мну пышное полушарие и одновременно работаю рукой в складках.
Бугорок становится очень твердым.
Я на грани
Бах!
В какой-то момент случается тот самый взрыв.
Это сильные, невероятные, неописуемые ощущения.
Я кричу во все горло и пульсирую, дергаясь в безумных судорогах счастья.
Эль-вира
Силуэт возвышающегося надо мной мускулистого совершенства растворяется во тьме. Его крик улетает куда-то далеко-далеко
Я не чувствую тело. Лишь дрожь, жар, потрясающую сладость, выкручивающую все мои внутренности изнанкой наружу. Особенно душу.
А потом теряю сознание. От такого сильного, невероятно изумительного моего первого в жизни оргазма.
* * *
Мия, шлепок по щеке. Просыпайся, ну же!
Я что-то мычу в ответ, нехотя разлепляя веки.
Моя сестра близняшка Эльвира возвышается над кроватью. И она полностью голая.
Что т-такое? зеваю, не понимая, что вообще происходит.
Дай сюда свой палец.
Что?
Сонная, я вытягиваю руку вперед, действуя на автомате.
Сестра хватает меня за запястье, сильно сжимая. Я ничего не успеваю понять. Вижу нож в её руке. Секунда Острая боль пронзает руку, я быстро кусаю губы, чтобы не закричать.
Что ты-ы-ы
Тихо! Эля резко зажимает мой рот ладонью.
Слезы катятся по лицу, капая прямо на ее руку. Вытаращив глаза, я смотрю, как на моём пальце проявляется приличный порез из которого начинает сочиться кровь.
Мой палец истекает кровью
Она больная, что она творит?!
Я собираюсь укусить эту окаянную, отомстив, но Эля сурово шипит:
Потрогай мои ноги, живо!
Моргаю со слезами на глазах, её рука по-прежнему лежит на моих губах, лишая речи.
Быстрее, делай, что говорю, это приказ мамы.
Я просыпаюсь ото сна и догадываюсь, что она хочет сделать.
Моя рука дрожит, а палец кровоточит. Я вытягиваю руку вперед, касаюсь раненным пальцем бедра сестры и мажу ее тело кровью.
Дикость какая
Быстрей, прошу, Рустам сейчас в душе, у нас есть минута, потом он вернется, чтобы тебя проверить.
Теперь я окончательно всё понимаю.
В мыслях проносится вчерашний адский день, и ночь.
Я провела эту ночь с мужем моей сестры. Отдала ему свою девственность. Теперь я стала женщиной. Боже И, если не сделаю всё, что велит мне мать, нареку на семью опасность. Гнев Айдарова это как приговор. Вынесенный самим дьяволом из пекла.
Фух, сестра вздыхает. Вроде выглядит натурально. Теперь беги отсюда. Халат мой возьми и беги На этом твоя миссия окончена. Дальше я сама.
Я облизываю рану на пальце, набрасываю на тело халат и на цыпочках крадусь к двери. Оборачиваюсь в последний раз, глядя на сестру, чувствую странную грусть, обжигающую сердце.
Эля ложится на кровать на мое место, предварительно взъерошив волосы. Нас и правда не отличишь. Она хорошо подготовилась.
Закрывает глаза, притворяясь спящей, а я быстро выхожу из комнаты, потому что слышу, как в душевой прекращает литься вода.
Оставив слабую щель в двери, я вижу Рустама.
Ох, при дневном свете, абсолютно голый, он выглядит еще прекрасней. Голые, подтянутые ягодицы такие пышные, что хочется их укусить. Он мускулистый. С широким разворотом плеч. Я вижу его затылок с темными, коротко подстриженными волосами и пожарное, крепкое тело.
Рустам подходит к кровати и смотрит на Элю. Любуется ею пару секунд, потом наклоняется и целует в губы.
В этот миг что-то ядовитое и болезненное длинной, ржавой иглой втыкается в самую душу.
По щеке скользит слеза
Он накрывает ее одеялом, сам рядом ложится и начинает поглаживать ее волосы, а я смотрю на это и рыдаю
Не знаю почему.
Наверно потому, что я передумала и теперь жалею, что не я его жена, а моя сестра. Ведь он потрясающий мужчина. В которого я влюбилась всего за одну ночь.
Он бог.
Совершенен, как никто и никогда.
Я ошибалась на его счет.
Даже его жёсткий нрав не помеха.
Я без ума от мужа своей сестры.
Боюсь, что это проклятое влечение однажды разобьет мне сердце.
Глава 9
Ну, как всё прошло, Мия? строгим тоном расспрашивает меня мама, сидя в кресле, как на троне, с дымящейся кружкой в руках.
Нормально, опустив голову, смущаюсь, теребя руками пояс халата.
Ты как следует удовлетворила Айдаров? грозно выгибает брови.
Эм думаю, ему понравилось. Я старалась как могла, развожу руками.
Для неё это всё ерунда, а у меня сердце не на месте. Я думаю о Рустаме без перерыва, не могу успокоиться. Неспокойно на душе, хочется бежать обратно в его сильные и властные объятия.
Но там сейчас нежится моя сестра.
От этого понимания становится очень плохо.
Прекрасно, гордо тянет она, делая глоток ароматного кофе.
Мать приоделась. На ней сияет очень дорогой шёлковый халат, а в ушах блестят серьги с бриллиантами. Выглядит иначе. Словно королева Англии за утренним завтраком.
Мама вернула себе положение, благодаря деньгам влиятельного миллионера, теперь она снова почувствовала себя на коне и стала вести себя иначе надменно и напыщенно, как будто на её голове сияет золотая корона с бриллиантами, а сама она сидит не в обычном кресле, а на золотом троне.
Мама ещё раз пристально мажет по мне взглядом, морщась и прищурившись.
В комнате виснет пауза, отчего я неловко обхватываю хрупкие плечи руками, кукожась. Мать знает, чем я занималась в соседней комнате, знает весь дом, от этого понимания мне становится стыдно и неприятно. Но я это сделала не ради удовлетворения похоти, а ради спасения семьи, жертвуя своей честью и сердцем.
Сердцем?
Да.
Муж сестры ни на миг не выходит из головы.
Он удивительный, горячий жеребец. Как можно о таком не мечтать?
Надеюсь, мою жертву оценят по достоинству.
Хочется быть нужной.
Хочется быть благодарной.
Хочется сделать хоть что-то хорошее для любимых людей, которые меня вырастили и воспитали. В знак благодарности и уважения отцу, который сделал для меня очень много. Я хотела спасти его дом, его реликвии, в память о нем, которые значили для него слишком много, поэтому и отдала свою невинность в жертву.
Папу я любила больше всех на свете!
Он был мягким и добрым человеком. Но лишь со мной. Ведь я была его солнечным лучиком, приносящим счастье. А к другим людям Игорь Власов относился жестко и требовательно. Стоило ему только покинуть свой кабинет и завершить очередную встречу, увидев меня, его ледяное лицо преображалось за долю секунды.
Мы с отцом много времени проводили вместе, когда у него появлялись окошки в плотном графике: читали книги, наслаждались конными прогулками, просто общались обо всем на свете.
Я очень скучаю по папе и не могу отпустить эту боль осознание того, что его больше нет. Все, что я делаю, я делаю ради семьи и ради его имени. Родители вырастили меня, воспитали, дали жизнь. Я дам им ответное добро.
Закончив играть в молчанки, мать гаркает на меня авторитарным тоном:
Ступай, приведи себя в порядок. После обеда снова приедут гости, празднество продолжается! Мы будем играть в гольф, пить чай в саду и наслаждаться живой музыкой.
Нет, не хочу сейчас видеть Айдарова. Как же я им с сестрой буду в глаза смотреть? Он вообще сейчас думает, что Эля это я. Восхищается наверно новоиспеченной женой, благодарит за жаркую ночь. Вон как чувственно её поцеловал, когда я убегала.
Неприятное, колючее чувство насквозь душу прошило.
Да здравствует ревность!
Можно мне отдохнуть сегодня? Я что-то неважно себя чувствую?
Потерпишь, ответ матери удивляет.
Может, нужно вызвать врача? я кладу ладонь на нижнюю часть живота, переживаю. Там неприятно тянет
Мама пучит глаза, понижая голос до шепота:
Никакого врача, ты что! Вдруг это вызовет подозрение у Айдарова. Позже вызовем. Выпей обезболивающее, положи лед на живот и немного полежи. Потом возвращайся в сад, иначе своим странным поведением привлечёшь лишнее внимание.
Делать нечего, она права. Потеря девственности естественный процесс, это не операция и не болезнь. Скоро всё пройдет.
Уставшая и опустошённая внутри я покидаю комнату мамы, направляясь к себе. Лежу полчасика на кровати, привожу себя в порядок и выхожу в сад. Гости, после ночи гуляний, потихоньку подтягиваются на светский приём в саду. Надев нежно-голубое платье, распустив волосы, слегка подкрасив глаза и губы бледно-розовой помадой, я выхожу в сад. Осматриваясь, двигаюсь к месту, где уже накрыли столы с угощениями, застеленные белоснежными скатертями.
Гостей немного, но все свои, близкие. Из узкого круга. Проще говоря, аристократы. Гости мило общаются друг с другом, позади на временной сцене играет пианистка и скрипачи. Обычный стандартный прием, коих я уже вдоволь насмотрелась за свои двадцать лет.
Ничего нового.
Скучно. Неинтересно. Пафосно.
Если бы не ОН.
ОН единственное исключение, которое сделало такой приём не похожий на все другие, отчего волнение едва не разорвало мою грудь. Даже кончики пальцев затряслись, в то время как перед глазами, словно на одном дыхании, пронеслась наша с ним бурная ночь.
Толпа вдруг магическим образом рассеивается, я вижу Рустама Айдарова в нескольких шагах от моего местонахождения. Ком горло сдавливает, ведь я не могу налюбоваться мужчиной. Как обычно он шикарен, выглядит на миллион. Держится высоко, но строго, с гордо поднятым подбородком, когда общается с гостями, тем самым демонстрируя своё величие и превосходство.