А когда новый год закончится, что мне с ним делать? Озадачилась Олеся.
Березу ему принесу. Пусть гнездо себе вьет. Развеселился мужчина и сел на пол. У тебя ножницы есть?
Есть, отозвалась девушка. Маникюрные и для стрижки шерсти.
Для шерсти? Алексей покачал головой. А нормальные? Для снежинок?
Олеся задумалась.
Ой, есть! Хлопнула она в ладоши. Остались от тети. Она у меня неделю жила, пока не нашла нового мужа. Пятого, если честно.
Следующие два часа они увлеченно резали снежинки, сидя на полу и поглядывая на мурчащего от счастья Аспида, обтирающегося мордой об колючие ветки. И, кажется, оба пожалели, когда блестящий картон закончился. И пусть снежинки выходили неидеальными и кривобокими, но обоим было интересно это занятие. Особенно в хорошей компании.
Ты голодный, наверное? Спохватилась Олеся, прибравшись в комнате.
Я после работы, кивнул Алексей. Но. Мне неловко тебя объедать. Ты, наверное, не рассчитывала на то, что я два дня подряд буду у тебя ужинать.
Я люблю готовить, пожала она плечами.
Мужчина так и не понял, что она имела ввиду. Она его сегодня ждала? Или он себя накручивает, и она ничего такого не подразумевала. Черт! Оказывается, что отношения с женщинамиэто сложно. Точнее, с этой конкретной. А у них отношения? Алексей попытался разобраться, но выходило плохо. Он бы не против, однако, как подступиться то? Как вообще люди начинают серьезные отношения? Подобного опыта у Алексея не было, а спросить не у кого. Не идти же с этим к начальству.
Я сегодня мясо запекла по новому рецепту. Смутилась девушка. Аспида на это время пришлось в комнате закрыть, а то он на мясо кидается.
Да он и на людей кидается, проворчал мужчина, прикидывая, чем может помочь.
Сегодня Олеся не возмущалась, когда Алексей встал рядом с ней и принялся помогать накрывать на стол. Правда, он уловил в ее взгляде легкое недоумение, но совершенно не понял, с чем оно связано.
Ужинали вновь молча. Обоим так было удобнее что ли. Или оба боялись спугнуть то, что только зарождалось? Даже оставшийся рядом с елкой Аспид вел себя неприлично тихо для голодного кота.
Алексей снова ушел, пробормотав что-то невнятное о делах. Олеся даже не сделала попытки удержать его. Она, если честно, вообще не думала, что его сегодня к ней в квартиру с елкой принесет. Со своей несвоевременной несчастной влюбленностью она уже смирилась, а он тут ходит надежды подает. Надежды на что? Да на то, что возможно есть хоть один крохотный шанс.
Прекрати мечтать, вдруг разозлилась на себя девушка, поняв, что плачет. Хватит, наплакалась в свое время. Так, надо маме позвонит, она быстро мне расскажет о моей никчемности. Олеся решительно схватила телефон и набрала знакомый номер. Вот только об Алексее она ни за что на свете говорить не будет, иначе тогда еще бабушка подключится.
Глава 4
Расчет Алексея на законный выходной не оправдался. Еще пяти утра не было, как ему позвонили и попросили поработать на другом участке, довольно сложном, как оказалось, потому что на вверенной территории оказались студенческие общежития, и многие учащиеся уже обмывали сданную сессию, а кто-то уже и новый год. Для участкового это означало: драки, дебоши, громкие разборки и доведение до гипертонического криза бабушки-кастелянши. А еще кто-то под вечер попал фейерверком в окно университета, где начался пожар.
Домой Алексей попал уже после полуночи, решив более не соглашаться кого-либо подменять. Участковые уполномоченные, конечно, люди подневольные, но и у них право голоса имеется. И вообще, он за своим непосредственным участком должен следить. Тем самым, где живет Олеся Рыбкина.
Он устало плюхнулся на диван и принялся снимать одежду. Интересно, она его сегодня ждала? Если да, то ему нужно было ей позвонить. Хотя, он и номера ее не взял. Хотя в заявлении Наумовна указывала номер Олеси.
А если она не ждала? Если у нее сегодня кто-то другой гостит? Кто-то, кто игрушки для елки может нормальные купить, а не резать их из чего придется. А как это проверить? По базам пробить? Алексей хмыкнул в темноту комнаты. Он был уверен, что она улицу ни разу в жизни на красный свет не перешла. Очень правильная. Такие женщины обычно надежные, как автомат Калашникова, но строгие, как прапорщик, который их в свое время по плацу гонял, и справедливые, как сама жизнь.
То, что он уснул сидя, Алексей понял лишь тогда, когда проснулся утром в той же позе и с одним снятым носком в руке. Внутренний будильник не подвел, шесть утра. Нужно собираться на работу. Сегодня самый сложный день в году, тридцать первое декабря. Самый разгул и разнос общественности в массовом ее понимании. А это и распитие алкоголя в общественных местах, и неадекватное поведение напраздновавшихся в зюзю, и неаккуратное обращение с пиротехникой. Да и мелких преступлений хватало.
Как ни странно, все вышеперечисленное с завидной пунктуальностью происходило строго до восьми вечера. А потом люди с улиц исчезли, закон и порядок резко перестал нарушаться, новогодние тосты стали громко звучать из окон, но на это никто не жаловался.
Алексей потратил еще час на то, чтобы обойти микрорайон и убедиться, что кроме небольших стаек молодежи, спешащих в центр города, во дворах никого не осталось. В девять вечера так вовсе наступила полная идиллия.
Участковому домой совсем не хотелось, и ноги как-то сами привели его в знакомый сквер. Он встал на дорожке и принялся смотреть в окна Олеси. Те были темными. Лишь иногда был отблеск, как от гирлянды, но мужчина не был в этом уверен. Наверняка у нее есть родственники, к которым она уехала. Или интересная компания. Или мужчина.
Алексей Никифорович, ты чего здесь ночью делаешь? Раздался за его спиной знакомый скрипучий голос.
Алексей резко развернулся, так как на Наумовну у него выработался стойкий рефлекс: спиной к этой старушке стоять себе дороже.
Здравствуйте, Агриппина Наумовна. С наступающим новым годом! А вы что делаете здесь в столь позднее время? Уклонился он от ответа.
Я? Проказливо усмехнулась бабулька. Иду игрушки выбрасывать. Представляешь, подсунули моему Вовке (это внук) пластиковые игрушки вместо стеклянных, а он не проверил. И ведь большой уже, подросток целый. Все пачки проверил, а эту нет. А на пластмассовые игрушки у меня аллергия. Я из-за них новый год не чую. Сейчас ко мне Мишка с Катенькой приедут. Наумовна замолчала на секунду, прошлась взглядом по пятиэтажке и прищурилась. Алексей Никифорович, а тебе игрушки не нужны? Коробка целая. Авось, у тебя аллергии на них нет.
Нет, он автоматически взял протянутую ему коробку, перевязанную алой лентой.
Ну вот и отлично. Повеселела старушка. А то не знала куда деть. Думала Олеське, живодерке нашей, отдать. Так она, как всегда перед новым годом, дома закрылась и носа не кажет.
Алексей тут же сделал стойку.
Олеся разве дома? Не удержался он от вопроса.
Она каждый новый год дома. Только она его не отмечает, а спать ложится. После смены отсыпается. Ну сейчас-то у нее больничный, - старушка осеклась, поняв, что сболтнула лишнего.
А откуда вы знаете, что у нее больничный? Прищурился участковый.
Так как же? Она же с дерева на подкову. Ой, глаза Наумовны быстро-быстро забегали из стороны в сторону. В общем, я в поликлинике все услышала, сама-то ничего не знаю. И Вовка мой тут ни при чем. Ну и что-что он у меня последнюю неделю живет. Он вообще по деревьям лазать не умеет. Старушка замолчала и поразмыслила полминуты. Деменция что ли началась? Или этот, Альцгеймер. Во! Ой, нет. При нем же наоборот все забывают. А какая болезнь вызывает непреодолимое желание поговорить?
Шизофрения. Мстительно сообщил Алексей.
Странно, пробормотала гроза всех гопников района, у нас живет один шизофреник в угловой квартире. Так он, наоборот, молчит, улыбается. Правда, он там какую-то новую взрывчатку изобрел и его в дурку забрали. Но в следующем году обещали выпустить. Пробормотала Наумовна, вздохнула и пошагала прочь из сквера. Надо Макаровне рассказать. Может быть, она болезнь распознает?
Алексей только головой покачал. Эта пожилая женщина не устает его удивлять из раза в раз. Зато теперь более понятно, кто Олесю на дерево загнал. Пусть девушка уже подозревала в этом Наумовну, но неопровержимые доказательства у него появились только сейчас.
Он посмотрел на окна второго этажа, потом перевел взгляд на коробку с игрушками. Ну что ж, у него появился повод зайти. И даже подарок какой-никакой имеется. Блин, стоило озаботиться этим как-то раньше. С другой стороны, он же не знал, что его так прижмет и начнет корежить изнутри от одной мысли об этой девушке.
Алексей встряхнулся и направился к выходу из сквера, откуда свернул к пятиэтажке. Дверь в подъезд была приоткрыта, кто-то очень умный кусок льда положил на порожек. Первый этаж, второй, дверь, звонок. Странно, что никто не открывал. Алексей потоптался у двери пару минут и еще раз нажал на кнопку звонка.
Мам, я же просила не приезжать! Дверь резко распахнулась, и мужчина уставился на девушку, завернутую в пушистый желтый махровый халат. Волосы были влажными и прилипли к раскрасневшимся щекам. Теперь ясно, почему она так долго не открывала. Мылась. Алексей? Удивленно приоткрыла она рот.
Я, это. Игрушки на елку принес. Протянул он ей коробку, не решаясь войти, потому что понял, что как раньше уже точно ничего не будет.
Проходи, отступила она от двери, взяв коробку с игрушками.
Алексей, контролируя каждую свою мышцу, каждое свое движение, вошел, аккуратно закрыл за собой дверь, снял шапку, куртку, ботинки и не смог остановиться. Даже когда стал методично расстегивать пуговицы на рубашке, не смог оторвать он нее взгляда. Рубашка так же была методично сложена, как и брюки чуть позже. И носки. Все аккуратно сложил на тумбочку.
Олеся все это время молчала, только глаза становились все больше и больше, а дыхание тяжелее и прерывистее. Она одновременно не верила своим глазам и боялась спугнуть, прижимая врученную ей коробку к груди.
Как бы там ни было, Алексей, убедившись, что на нем остались одни трусы, шагнул к Олесе, обхватил ладонями ее лицо и с глухим стонов впился в ее губы поцелуем. Коробка с громким стуком упала, а Олеся даже не поняла, когда оказалась прижата к стене. Одна рука мужчины скользнула на ее затылок, прижимая сильнее, ближе, вторая забралась под халат и тогда уже Олеся хрипло и протяжно выдохнула, подаваясь навстречу.
Леша-а.
Нет, не так, - пробормотал Алексей, приподняв ее.
Она даже не сразу поняла, что он ее несет. Лишь оказавшись в своей спальне, где он, положив ее на кровать, стукнул ладонью по выключателю, зажигая свет, Олеся засмущалась.
Я не красивая, - попыталась она прикрыться халатом.
Очень красивая, не согласился с ней Алексей. Самая красивая, он мягко убрал ее руки от халата.
Но свет, - Олеся почти смирилась.
Я хочу видеть тебя. Именно тебя, покачал он головой, нависая над ней.
И столько жадности было в его взгляде, в дрожащем сиплом голосе, в руках, которые, казалось, не могли перестать ее трогать, что Олеся сдалась. Пусть сегодня будет так. Какая разница?
Как оказалось, разница была. Она видела его. Видела его желание, видела себя такую рядом с ним, и в какой-то момент поняла, что просто счастлива сейчас. И этого было более чем достаточно для того, чтобы поверить в свое личное новогоднее чудо.
***
Они просто лежали, под одеялом, которое Алексей все же соизволил набросить на них. Он молчал, прижимая ее голову к своей груди. Олеся понимала, что сейчас нужно ловить каждую секунду его пребывания рядом с ней. Каждый миг. Ведь он мог сейчас в любой момент подняться и уйти навсегда, а у нее останется лишь самая фантастическая ночь в ее жизни. Поэтому она сейчас и лежала, стараясь не двигаться, и слушала удары его сердца.
Я не детдомовский, не бойся. Вдруг заговорил он. Олеся напряглась, но ни на миллиметр не сдвинулась, показывая, что готова слушать дальше. Но и не сильно лучше. Мать выпивала, отца я даже не знаю. Но мать говорила, что солдатик какой-то. Наверное, в моем детском мозгу что-то за это зацепилось. Хотя, нет. Военную школу я выбрал, потому что это был фактически мой единственный шанс выбраться из того поселка, где я родился. Матери на меня было почти всегда плевать. На меня платили пособия, это все, что ей нужно было. Меня соседи подкармливали, одежду отдавали. Соседка у нас была учительница. Немолодая уже. Она всегда мне говорила, что мне нужно учиться. Это шанс на то, чтобы не жить так, как моя мать. Именно она меня увезла на вступительные экзамены. Он ненадолго замолчал. Олеся ждала, затаив дыхание. Мне повезло, я поступил. В казарме хорошо кормили, выдавали одежду, даже стипендия на личные нужды была. Только я боялся ее тратить. Так и копилась. А то, что устав? Так мне так даже легче жилось. Что сказали, то и нужно делать. Это я потом понял, что при этом нужно еще и думать, но там и этому учат. Он глубоко вдохнул, как перед прыжком. Потом была военная служба, в основном на севере. Три года назад я вдруг заболел. Сильно. То ли грипп, то ли еще чего. Меня вылечили, но через пару месяцев я заболел вновь. И еще через полгода снова. Медицинская комиссия решила, что мне нужно сменить климат и переехать в более теплый регион, но не совсем на юг. Могу не справиться с акклиматизацией.
Он снова замолчал, подбирая слова.
И тебя направили сюда? Олеся подняла голову и посмотрела на него. Только сейчас до нее дошло, что он сильно волнуется.
Нет. Я сам понял, что не хочу так больше. Если бы семья была, то остался бы, конечно. А так никого. Сослуживцы, пытающиеся меня знакомить с подругами своих жен, командиры, дающие увольнительные на ночь. А я не этого хотел. Он сел на кровати, заставляя и девушку подняться. Понимаешь, я же всю жизнь как бы один. С рождения. Никто никогда меня не любил. Мне не к кому спешить домой, меня никто нигде не ждет, на свете нет человека, который бы спросил о том, как у меня прошел день. Банально, но все же. И я написал рапорт. Ткнул пальцем в карту, попал в этот город. Не раздумывая, переехал. Накопленных денег хватило, чтобы купить квартиру. На работу участковым устроился буквально за неделю. И вроде бы полегче стало. Целый день бегаешь, разгребаешь чужие проблемы, живешь чужой жизнью. Но одиночество никуда не делось. Мать давно умерла, учительницы уже шесть лет, как нет (я ей звонил регулярно). А я один так и болтаюсь. А тебя увидел и как будто домой попал. Только не туда, в детство, а в такое домой, которое должно быть. Которое. Вот держу тебя сейчас в руках, и ощущение, как будто целым миром владею.
Олеся некрасиво шмыгнула носом. Алексей прижал ее к себе и обнял так, что она себя хрустальной вазой почувствовала. Ее так в жизни никто не обнимал.
Леш, а дальше как? Глухо спросила она, вцепившись руками в его спину.
Лесь, я не хочу уходить. Я не смогу отпустить. Я себя знаю. Так что выбирай, где будем жить: у тебя и ли у меня. Но вместе, однозначно. Недипломатично ответил он ей. И родственников твоих надо о свадьбе предупредить. Наумовна сказала, что они у тебя есть.
О свадьбе? Олеся подняла лицо и недоуменно уставилась на него. Зачем свадьбу? Можно же так жить.
Ну, нет! Так жить нельзя, поэтому мы обязательно поженимся. И детей надо в браке рожать, чтобы у них потом вопросов не возникало. Начал он с главного. Да и твоим родителям спокойнее будет.
О, да! Мои родители. Олеся вздохнула, понимая, что теперь ей придется всю свою подноготную выкладывать. У меня есть двоюродная сестра. Красивая, как куколка фарфоровая. Умница, красавица, пианистка. Так вот, я по сравнению с ней просто крокодил, которого никто замуж не возьмет.
Не говори так!
Это не мои слова. Усмехнулась девушка. Это теткины. Ну и моя мама, чтобы тетку за пояс заткнуть, все мечтает меня замуж за кого-то приличного выдать. В ее понимании, лишь бы не бомж. А бабуля так вообще мне кандидатов в мужья предпенсионного возраста рассматривает. И квартиру она мне оставила, как приманку для потенциальных мужей. В общем, на каждом семейном празднике меня пытаются выдать замуж за первого встречного. Мне это все уже так надоело, что я подобные мероприятия не посещаю уже несколько лет. Так мама повадилась после празднований ко мне посреди ночи являться. Так что, если ты еще не передумал на мне жениться, то тебя ждет просто адовая свадьба со всеми вытекающими последствиями. Печально призналась она.
Слава богу, что они тебя раньше замуж не выдали, а то пришлось бы отбивать у какого-нибудь первого встречного, усмехнулся Алексей и потянулся к ней губами.