Да, помню, кивнув, тихо отвечаю я.
Я не о смущении, которое было вполне понятным, продолжает Рома. Не о том, что ты чувствовала себя неловко, решившись на такой шаг. Нет. О другом. О чувстве, что твоё тело для тебябудто клетка. А в нём бьётся птица. Жаждущая свободы.
Снова кусаю губу. Глаза уже откровенно влажные. Очень стараюсь сдержать эмоции, но моргаю и и слеза катится по щеке. За ней сразу вторая
Скажи мне, Маш, ты не устала? тихо спрашивает меня он.
Устала шепчу я в ответ. Устала, Ром И ты даже не представляешь как
Скажи мне, тыкрасивая?
Пожимаю плечами:
Тебе виднее.
Ты красивая, Маш. И очень.
Говорить трудно. Стараюсь сдержать нахлынувшие, распирающие грудь, эмоции, но, наверное, получается очень плохо:
Правда?
Да, Маша, да. Он изменял тебе не потому, что тыплохая. Ты не плохая. Тызамечательная.
Зубы дрожат на прикусанной нижней губе. Я всячески стараюсь сдержать слёзы, но они просто текут и всё
Почему тебе так плохо? спрашивает Рома. Ты думаешь, я спасу тебя сексом, да?
Я не знаю шепчу я.
Он внимательно смотрит на меня.
Знаешь такую писательницу, Маргарет Этвуд?
Качаю головой:
Нет.
"Никто не умирает от недостатка секса. Умирают от недостатка любви". Её афоризм. Сексом нельзя спасти, Маш. Даже помочь им трудно. Помнишь, я говорил тебе о том, что ты пока не готова к отношениям с мужчиной? Не к сексу. К отношениям.
Всхлипнув, вытираю слёзы ладонью:
Да, помню.
А о том, что говорил, что ты очень стараешься быть хорошей девочкой, помнишь?
Понимаю, что моё лицо невольно искажает гримаса боли. Понимаю, что выгляжу глупо и недостойно И слёзы мои меня не красят Но ничегошеньки не могу с собой поделать
Расскажи мне про папу, мягко произносит Рома.
О Боже Он будто видит меня насквозь Только зачем он ковыряет это всё? Зачем сейчас? Слёзы душат меня. Рвутся наружу.
Зачем? шёпотом спрашиваю я. У нас с ним не самые лучшие отношения
У вас их нет, мягко говорит он. И это очень видно, Маш. Твоё чувство незащищённости, твоя неуверенность в том, что тыкрасивая, сексуальная, яркая, интересная, умная, замечательнаяочень видно.
Да?
Да. И в твоих отношениях с родителями, и есть корень проблемы, Машуль. Потому что это очень старая и очень сильная болячка. Её надо вскрыть. Она ведь нарывает даже тогда, когда ты этого не осознаёшь. Нам с тобой, как минимум, два дня вместе жить. Давай проведём их классно?
Давай.
Тогда поговори со мной, Маш. Я не обижу тебя. И очень постараюсь понять. Расскажи мне.
Я я не могу дрожащим голосом выдавливаю из себя я.
Всячески стараюсь сдержаться, чтобы не разреветься, но слёзы уже просто душат меня.
Хорошо. Давай тогда сделаем так. Я буду произносить утверждения, а ты просто отвечать "Да" или "Нет". Как в том блице в поезде, когда мы только познакомились. Хорошо?
Хорошо, благодарно шепчу я.
Готова?
Я не знаю едва не плачу я.
Будет трудно. И будет больно. Но потом сразу станет легче. Это нужно сделать, Маш. Уверяю тебя, я очень чувствую твою боль. И постараюсь быть чутким.
Ты очень чуткий
Спасибо. Мне приятно слышать это от тебя.
Но только вот Скажи Ты сейчас Ты сейчас работаешь со мной, да?
Ты о том, что ядипломированный психолог?
Да.
Он качает головой:
Я не могу работать с тобой. У насличные отношения. Просто хочу избавить от этой боли. Я могу. Тебе больно, мне небезразлично, и я могу помочь. Для меня этого достаточно, Маш. Если не согласна, мы прекратим. Всё хорошо.
Я сглатываю слёзы, согласна И я тебе благодарна
Вижу, нежно глядя на меня, произносит Рома. Станет легче, девочка. Поверь мне, станет легче.
Вытираю ладонями слёзы. Выпрямляю спину, в кресле ровно, набираю воздуха в грудь и медленно выдыхаю.
Готова.
Ты первый, но не единственный ребёнок в семье.
Да
У тебя есть брат.
Распахиваю глаза:
Откуда ты знаешь?
Рома поднимает указательный палец, чуть качает им:
Машуль, мы договорились. Это блиц.
Хорошо, нервно кусаю губу. Да. У меня есть младший брат.
Когда мама забеременела тобой, они с папой очень хотели сына. Особенно папа.
Стараюсь не расплакаться. Лицо снова искажается из-за боли, и я переживаю, что выгляжу сейчас отвратительно Старательно беру себя в руки. Губы дрожат Спешно вытираю кончиками пальцев глаза.
Подожди немножко, вставая, говорит Рома.
Киваю.
Он выходит из комнаты. Вскоре возвращается и протягивает мне упаковку бумажных платочков.
Спасибо, тихо благодарю я.
Достаю одну и вытираю щёки и кончик носа.
Рома снова садится напротив.
Да, Ром, вздохнув и шмыгнув носом, говорю я. Они хотели мальчика. А родилась я.
Родилась нежная, милая девочка. Таких папы обычно очень любят, но ты считаешь, что твой папа был разочарован самим фактом твоего появления на свет.
Я не в силах сказать "да". Закусываю губу и склоняю лицо. Слёзы капают на платье, оставляя тёмные, расползающиеся пятна на ткани.
Рома молча ждёт.
Да
Он был строг и порой тебе казалось, что строгнесправедливо.
Да слёзы капают и капают на платье.
Дрожащими пальцами вынимаю новый бумажный платок. Быстро вытираю глаза и щёки. Снова стараюсь взять себя в руки. Выпрямляюсь.
А ты очень хотела его любви.
Да, сглотнув ком в горле, говорю я.
Ты старалась её заслужить. Хорошими поступками. Хорошими оценками в школе. Примерным поведением.
Да, уже спокойнее, даже как-то отрешённее говорю я.
Но отец не был ласков с тобой. Он придирался к тебе, раздражался, иногда срывал на тебе злость.
Да.
А мама обычно тихо поддерживала отца.
Да.
Ты почти не чувствовала её защиты.
Уже почти успокоившись, шмыгаю носом и киваю:
Да, всё верно.
Сейчас ты надеваешь на себя броню. И чувствуешь, что боль уходит.
Да.
Чувствуешь, что перестаёшь становиться уязвимой.
Да.
Когда тебе больно, ты часто выбираешь эту модель защиты.
Задумываюсь.
Да, похоже на то.
Ты могла бы поплакать вволю, но считаешь это недостойным проявлением слабости.
Да.
С самого рождения твоего брата ваши родители в нём души не чаяли. Ты считала еголюбимчиком.
Да.
А себянезаслуженно обделённой любовью.
Киваю:
Да.
Прошло время и ты стала трудным, неуправляемым подростком.
Поражаюсь тому, что он говорит Как он вообще всё это понял? Откуда он это знает?
Да.
Ты пропадала вечерами, дома были скандалы.
Да.
Отец кричал на тебя, поднимал руку, называл потаскухой.
Впериваю в него взгляд. Он смотрит на меня тепло и внимательно, без осуждения. Никакой попытки задеть, унизить, оскорбить.
Да. Только не "потаскухой". "Шалавой".
Принимается, кивает он. Ты поступила в университет и стала жить в общежитии.
Да.
Быстро разочаровалась в парнях. Не раз дали повод. И решила, что лучше сделаешь крутую карьеру, чем будешь зависеть от расположения мужчин.
Закусываю губу. Смотрю на него исподлобья. Вздыхаю:
Да.
Тыселф-мейд-вумен.
Вскидываю подбородок:
Да. И я всего добилась сама. И не через постель.
Верю. И напоминаю, что у нас блиц. А ещё хочу добавить, что тебе не в чем оправдываться.
Снова закусываю губу и молча киваю.
У тебя был долгий период без секса. Иногда на стену лезть хотелось. А потом как-то даже стало безразлично во многом.
Да.
Ты была сосредоточена на карьере.
Да.
Стала руководителем.
Да.
И встретила Льва.
Да.
И влюбилась.
По уши.
И когда он предложил тебе замуж, ты не раздумывала, сразу согласилась.
Да.
Ты практически не общаешься с родителями.
С отцом вообще не общаюсь. Только пишу смски с поздравлениями. День Рождения, Новый год. Всё.
Он сухо благодарит тебя ответным сообщением и на этом ваше общение заканчивается.
Да.
Блиц закончен.
Рома отодвигает манжет рубашки и смотрит на часы.
Девять вечера. Не поздно. Позвони ему.
Нервно сглатываю:
Кому?
Отцу.
Сейчас?
Да.
Зачем???
Скажи ему, что ты его любишь. Выслушай его претензии по поводу того, что ты забыла родителей. Выслушай их спокойно. Постарайся понять его. Поведи себя, как взрослая. Не как обиженная девочка. Как взрослая. Твоё детстводавно прошло. Отец любит тебя.
Уверенно и решительно качаю головой:
Он не любит меня.
Любит.
Нет, чувствую раздражение. Мне, наверное, лучше знать, Ром?
Любит, Маша. И очень. Просто давно не знает, как ему с тобой себя вести. Чувствует себя виноватым. Не знает, как подступиться. А тыобижена. Поэтому никто из вас не делает первого шага навстречу друг другу. И это длится давно.
Я не хочу ему звонить, твёрдо говорю я. Давай мы эту тему оставим.
Рома внимательно смотрит мне в глаза. Качает головой.
Этот звонок нужен тебе.
Может быть. Но я не хочу звонить. Это глупо. Я даже не знаю, что говорить.
Ничего, кроме того, что ты его любишь. Дальше можешь просто молчать. И слушать. Как услышишьмногое поймёшь. И услышать нужно.
Складываю в умоляющем жесте ладони:
Ром, пойми Я снова чувствую ком в горле, снова принимаются дрожать губы.
Снова становится больно.
Умолкаю. Смотрю на свои колени и молчу.
Маш, ты сказала, что доверишься мне.
Да, но снова капают слёзы. Я просто не могу
Можешь.
Вскидываю на него заплаканные глаза:
Рома, я всё понимаю, но ты же просто не знаешь, ЧТО он мне говорил! КАК он меня называл! Он не любит меня! И никогда не любил! И мама могла бы просто всё. будто что-то разорвалось внутри
Меня снова душат слёзы и в этот раз я совсем не могу их сдержать.
Плачу уже в голос. Как маленькая Скукожившись, спрятав в ладонях лицо
Чувствую тепло его тела. Чувствую, что он обнимает меня, прижимает к себе, гладит ладонью по голове. Нежно-нежно Утыкиваюсь носом в его плечо и реву. Он обнимает меня и тихо говорит:
Маленькая моя, девочкаэто прекрасно. Особенно такая, как ты.
Реву так, что мне кажется, что я с ума сейчас сойду Никак не могу остановиться Душа болит так, что чувство, будто сейчас разворвёт Но мне становится легче Рома сидит на корточках передо мной, обнимает меня, гладит по спине.
Не знаю, как долго это длится Я, наверное, просто устаю плакать Чувствую себя вымотанной, уставшей Хочется лечь
Рома чуть отстраняет меня от себя, смотрит в глаза:
Позвони ему.
Сейчас? дрожащим шёпотом спрашиваю я.
Да. Сейчас. Я не буду присутствовать при этом. Уйду на лоджию, покурю. Скажи ему, что любишь его. И всё. Дальше просто слушай. Ты справишься. Ты уже взрослая, Маш. Надо отпустить это всё. Попрощаться с этой обидой. И она уйдёт. Сразу. Ты почувствуешь облегчение. Сильное. Даже не представляешь, какое сильное облегчение ты почувствуешь, впервые в жизни сделав взрослый шаг по направление к первому и во многом самому главному мужчине в твоей жизник своему отцу. Поверь мне, Маш, я знаю, что говорю.
Закусываю губу. Заплакала ему всё плечо И тушью испачкала рубашку
Хорошо, шмыгнув носом, тихо говорю я. Я позвоню.
Рома касается губами моего виска. Легко, нежно. Просто касается.
Ты умничка.
Встаёт.
Я тебе рубашку всю намочила И испачкала
Ерунда, он касается ладонью моего плеча. Вообще не переживай.
И уходит на лоджию.
Щёки горят, веки щиплет. Сморкаюсь в бумажный платок, а потом встаю и иду в ваннуюумыться и успокоиться. С минуту умываюсь ледяной водой. Становится легче.
Выхожу, иду в коридор и вынимаю из сумочки телефон.
Рома на лоджии. Вижу сквозь стекло, что он сидит на диване и курит.
Ухожу на кухню.
Долго ищу в телефонном справочнике номер отца. Он записан у меня только инициалами. Две буквы. Имя и отчество.
Долго не решаюсь нажать кнопку вызова. Наливаю вина на глоток и залпом опустошаю бокал.
Смотрю на время. Дрожащим пальцем касаюсь экрана и прикладываю телефон к уху.
Гудок. Гудок. Гудок. Гудок
Алло, сухо и жёстко.
Впечатление, что в обморок сейчас грохнусь. Я не слышала его голос несколько лет
Привет, папа Это я
Глава 7
Мой разговор с отцом поначалу мало напоминает диалог. Я действительно начинаю с того, что звоню ему просто для того, чтобы сказать, что люблю его. А дальшемолча выслушиваю много претензий, с частью из которых совершенно не согласна. Но чем больше проходит времени, тем мягче становится тон отца. Тем больше в его фразах прорывается какая-то забытая мной нежность. И в конце-концов он начинает сам вытягивать меня на диалог, слушать то, что я говорю, чем немало меня удивляет, и успокаивает, когда слышит по интонациям моего голоса, что я распереживалась и плачу. А потом говорит мне что очень любит меня. И всегда любить будет. Что яего маленькая, чудесная девочка. Что я его счастье. И что он хочет, чтобы мы могли хотя бы иногда общаться. Чтобы он мог меня обнять, выслушать, поддержать, да и просто как-то помочь, если нужно. Когда он это говорит, я уже не в состоянии сдерживать слёзы, а просто плачу и говорю о том, что он тоже мне очень дорог, что он любимый и что меня очень ранят его слова, когда он резок со мной. И он говорит мне, что постарается быть мягче. В конце-концов, я уже давно взрослая и он это понимает.
Мы очень тепло завершаем диалог. Прошу передать маме, которая уже легла спать, то, что я её люблю. Отец обещает мне это и говорит, что если я позвоню завтра днём, то смогу сказать ей это сама. Потом мы желаем друг другу приятной ночи и я жду, пока папа повесит трубку. И несколько секунд потом, замерев, слушаю тишину.
Погасив экран телефона и убрав его в сторону, я чувствую тихую, тёплую радость. радость. А ещё безмерную благодарность Роме за то, что он не просто поспособствовал этому разговору, но и настоял на нём. Без него, сама бы, я бы ни за что не позвонила. Ни сегодня, ни завтра, ни потом.
Некоторое время просто прихожу в себя. Рома даёт мне это сделать. Он по прежнему меня на лоджии, и я понимаю, что он ждёт, пока я сама зайду туда.
Поскольку я много плакала, мне нужно умыться. Иду в ванную и привожу себя в порядок. Приходится смыть всю косметику, а точнее то, что от неё осталось. Глаза, щёки и нос у меня покрасневшие и я, конечно, понимаю, что сейчас выгляжу не соблазнительно, но может быть, оно и к лучшему. В конце концов, ненакрашеннаяя именно такая. И утром Рома меня всё равно увидит без косметики.
Я захожу к нему, закрываю за собой дверь и сажусь рядом с ним на диванчике. Тихо играет приятная музыка. Я придвигаюсь к Роме поближе, он молча обнимает меня, и я утыкаюсь лицов в его грудь. Он обнимает меня и гладит по голове.
Мне тепло и спокойно. И ещё мне очень нравится слышать тихое и мерное биение его сердца.
Поговорила? спрашивает он.
Вздохнув, выпрямляюсь и смотрю в его тёплые глаза.
Да, улыбаюсь.
Умничка, нежно улыбается он в ответ. Довольна разговором?
Киваю:
Очень. Спасибо тебе.
Он качает головой:
Не за что, Маш. В своё время я так пообщался с мамой. Было непросто.
Понимаю.
Ты без косметики нравишься мне больше. Заплаканная только.
Мне так приятно, что я даже немного вжимаю голову в плечи от этого. Прям до мурашек приятно.
Тебе надо поспать, говорит Рома. Трудный был день. А у нас завтра много всего интересного. Поэтому нужно выспаться.
Хорошо, говорю я. Ты не будешь против, если я приму душ?
Нет, конечно. Иди, а я пока приготовлю тебе постель.
Встаю. Смотрю на него:
Ты точно не хочешь спать со мной вместе?
Очень хочу. Даже не представляешь как, я вижу, что он говорит правду. Но спать эти две ночи мы будем порознь. Я не смогу совладать с собой, если прижму тебя к себе. Тем более, что сплю я обычно голый. Поэтому давай не будем провоцировать. Если мы будем вместе, то в дальнейшем нас ждёт множество страстных и нежных ночей.
Ладно, потупившись, говорю я. Тогда я пойду?
Иди.
В душе раздумываю над прошедшим диалогом с отцом, над тем, что сказал мне Рома и просто прислушиваюсь сама к себе. Несмотря на накатившую на меня усталость, мне очень спокойно и хорошо. Вылезую, насухо вытираюсь свежим и ароматным банным полотенцем, и думаю о том, что с Ромой у меня появилось какое-то новое чувство. Чувство того, что я под защитой. Что я в безопасности. В полной. И всё будет хорошо. С ним по другому не может и быть.