Женщина,взвывает несчастная за стойкой, поднимая руки.Я не знаю, ясно? Написано «от трех лет», наверное, нельзя.
Нет, ну подождите! Это же очень важно! Или, скажем, вот эти витамины. Содержания цинка в них, судя по дозировке
Моя голова сейчас просто расколется надвое, поэтому я просто прижимаюсь к стеклянной витрине и разглядываю пастилки от кашля с лимоном. Не знаю, что ненавижу больше: тупых людей или утро воскресенья с тупыми людьми. Возможно, все вместе.
Извините, вы тут стоите?интересуется позади меня интеллигентный юноша лет тридцати, поправляя очки в дорогой оправе.
Он одергивает галстук, стоит мне повернутся и вскинуть на него брови. Его серый костюм идеально выглажен, а аромат парфюма забивает носовые пазухи. Темные волосы прилизаны, на левой щеке алеет парочка-другая прыщей, которые он старательно игнорирует, однако этой стороной старается не светить.
Маменькин сынок, лопух и менеджер по продажам. Может быть, топ-менеджер в какой-нибудь вшивой конторке. Но живет явно с мамой, больно пугливый. Особенно когда я надуваю пузырь жвачки и ласково произношу, дергая его за цветастый галстук в убогий горошек:
А что, человек недоразвитый, я похож на стенд с косметикой? Или просто так тут к витрине прижимаюсь, потому что меня возбуждает «Фервекс» с лимончиком?
Э-э-э
Еще десять минут в царстве лекарств и прокладок, начну убивать людей по одному. Мигрень усиливается с каждой секундой, а из лекарств дома был только старый добрый «Фурацилин» для полоскания горла. Я даже не уверен, что покупал его сам. Может быть, остался с прошлого года в запасах, когда Аня пополняла мою аптечку во время очередной эпидемии гриппа. Она искренне считала, что я забиваю на собственное здоровье. Неправда, просто предпочитаю квалифицированную помощь врача-терапевта, а не самолечение по интернету.
Молодой человек, отпустите меня!сипит глухо бабушкин внучок и гордость отличников в школе. Оказывается, я уже намотал его галстук на свою руку, сдавливая трахею парня, пока мои мысли путешествуют где-то за гранью, пытаясь сбежать от раздражающей боли.
Кыш!шиплю, вытаскивая изо рта жвачку и сую ее прямо в нагрудный карман парня, ядовито ему улыбнувшись.Выбрось по дороге, будь хорошим мальчиком. Эй, мамаша «Хотите покажу фотку моего засранчика?», вы там еще долго? Девять утра, хватит проедать людям мозг. Вас что, мужик бросил?
И уже через пять минут я благополучно запиваю две таблетки «Нурофен Экспресс» теплой минеральной водой, стоя на крыльце небольшой аптеке возле дома. Вкус не самый приятный, однако из-за боли я почти его не чувствую. Перед глазами скачут мушки и пляшут цветные круги, зато мозг прекратил отчаянные попытки выскочить из черепной коробки.
Во-первых, не стоило вчера идти на встречу одноклассников. Звонок был совершенно неожиданным. Я даже удивился, что эта толпа убогих про меня вспомнила. Один из бывших приятелей, отслуживший благополучно в армии, вернулся и вздумал встретиться школьным коллективом в уютном баре. Мне все равно было нечего делать, поэтому, заказав детишкам пиццу и наказав вести себя хорошо, отправился танцевать, пить и смотреть как растолстели мои одноклассницы за эти пять лет.
Во-вторых, мне нужен был моральный перегруз. После избиения Тимура, скандала в группе и ситуации с Машей, Рома словно сорвался с цепи. Он приехал в субботу пораньше, завел старую гармонь, отплясывая лезгинку на моих нервах. Хотелось его ударить, послать куда подальше, а после закрыть дверь и забить ее гвоздями, чтобы не вздумал больше приходить.
Мы же договорились: никаких больше драк, Никита! А если бы ты его убил?!цедил Сташенко, болтая ложкой в чае, пока Аня возилась с Василисой и Федей.И что ты решил с детьми? Нельзя держать их у себя, это противозаконно!
Я в курсе, ясно?огрызнулся в тот момент, потеряв всякое терпение и желание к конструктивному диалогу.
После произошедшего все ссадины с царапинами ныли, местами покрылись коркой, от которой образовывался зуд. Мне хотелось разодрать на себе кожу до крови, добираясь до белеющих костей. Каждое слово без того резало острым лезвием по едва зажившим ранам, но Роме было мало. Ему, видимо, мало было разговоров на работе и дома. Ковыряние в моих мозгах доставляло ему удовольствие. Подключил Гришу, пожаловался на меня Илье с Лерой, друзьям своим. Видимо, ждал, что вся делегация взрослых поможет мне осознать тленность бытия земного.
А я просто сбежал, вместо того чтобы приехать вечером на очередное собрание, и пропустил встречу с психотерапевтом, напиваясь до потери сознания. Изгоняя из памяти мерзкие сны, чужие прикосновения, жестокие слова и отпуская себя на несколько часов с поводка. Не самый лучший способ, но другого на тот момент у меня не было.
Федя был прав, сказав, что ты поползешь в аптеку за обезболивающим,голос Григория Соболева вернул меня в суровую реальность, стоило только прикурить сигарету.
Я выдохнул дым, зажимая ее между пальцев и спустился по ступенькам, игнорируя своего душеспасителя, шагая в сторону дома. Голова болела, хотя мир вокруг перестал пытаться сбежать от меня.
Ты вчера не приехал на дачу к Илье,потянул Гриша, поднимая ворот своей легкой ветровки и приравниваясь к моему шагу.
Неудивительно, ведь солнечные дни в Москве в этом году можно было пересчитать по пальцам. На землю падали мелкие капли дождя, а прохладный ветер обдувал немногочисленных прохожих на тротуаре. Пиная мелкие камни под подошвами ботинок, я шагал вперед, игнорируя чужое присутствие. Еще зеленая листва, трава вокруг в скором времени должна была окраситься в желтые и оранжевые краски. Летние цветы в уличных кадкахзавянуть, а прохожиесменить легкие свитера да ветровки на кожанки с пальто.
Втянув носом воздух, прикрыл на пару секунд глаза, ощущая, как боль отступает. Я не любил летооно такое же лживое, как люди. Притворяется солнечным и ярким, но в любой момент может подставить тебя с погодой. В этом плане осень с зимой гораздо честнее. Все вокруг умирает по заданному циклу, после чего оживает грязной некрасивой весной.
Как себя чувствуешь после гулянки?
О, меня уже по истории в Инстаграме отслеживают?
Аня показывала. Неплохо вы оторвались. Но все же зря нагрубил девушке,шутливо журит меня Гриша. Задирая голову к пасмурному небу, отчего его стекла на его очках мгновенно покрываются моросью.
Ах, да. Вчера я назвал бывшую королеву класса безмозглой силиконовой бомбой.
Я ей на голову еще шампанское вылил, пацаны просто не записали,отвечаю равнодушно, сунув руки в карманы темно-серых джинсов под цвет плитки под ногами. В голове мелькнуло воспоминание о мармеладках для ребят, которые выклянчил Федя вчера, пока я по стеночке полз до своей кровати, пьяный в хлам.
Хреновый из меня пример для подражания. И родитель тоже будет ужасный. Наверное, детей и правда лучше отдать государству.
Она что-то сделала не так?в голосе Григория ни грамма осуждения. Наоборот, он собран, спокоен, на лице лёгкая улыбка. Будто весь этот рассказ не часть нашей воскресной терапии, а просто разговор двух приятелей.
Минет у нее отстой,отзываюсь лениво, подходя к дверям небольшого супермаркета и толкая дверь.
Внутри пахнет свежей выпечкой, а усталый охранник, потирая глаза, тихо здоровается с нами, уткнувшись обратно в монитор и считая минуты до конца смены. Иду мимо рядом с напитками, выискивая нужную полку. Гриша предусмотрительно схватил небольшую переносную корзинку, которой я пользуюсь без зазрения совести. В нее летит пачка охлажденного мяса, несколько банок с консервами, все доступные моему взору крупы, коих дома почти не осталось.
Вот запрусь сегодня в квартире и буду изображать шеф-повара ресторана. Роллы с курицей, надо найти лепешки. Василиса их любит.
Это действительно упущение,вторит мне Гриша, не отставая ни на шаг, пока я изучаю сыры и выбираю лучший из представленных.Но не думаю, что это так критично.
Она сказала, что я долбаный торчок,отвечаю лениво, будто речь о будничных делах.А я ответил, что шлюшье мнение никто не спрашивал. Все равно это никак не поможет ей насосать на кольцо «Тиффани» у ее женатого любовника.
Женщина рядом с нами вздрагивает и в ужасе поворачивается в мою сторону. Мне все равно, просто жму плечами, вспоминая отрывки вчерашней ночи. Начиналось за здравие и закончилось упокоением. Вряд ли меня еще раз позовут, ведь правда в лицо никому не нравится.
Никита, это правда, что ты лежал в рехабе?красивое лицо Оксаны стало уродливым, стоило ей презрительно скривить губки в тот вечер.Знаешь, не зря Валентина Семеновна, наша классная, говорила, что ты плохо кончишь.
Наши одноклассники мигом побросали разглядывать ленту Вконтакте и переписываться со своими любовниками с любовницами, заинтересованно вытянув мордочки. Безусловно, каждый из них знал историю моей семьи из сводок СМИ. Они прекрасно помнили озлобленного подростка, который вечно был под завязку накачан барбитуратами. Его красавицу тетку, череду скандалов с очередным обещанием «исправиться» в кабинете директора и скандальное избиение трудовика Петровича за то, что назвал Андрюху Климана «жирным свиноносом». А еще разбитый нос Андрюхи. Он смеялся с остальными за моей спиной, превратившись из преданного друга в такую же стайную шавку, потому что не хватило духу дружить с таким, как я. Все эти моменты постепенно стирались из памяти, погребенные под иными воспоминаниями, но Оксана любовно вспоминала каждый. Уж не знаю зачем, наверное, желала эпатажа и яркого скандала.
Типо, хэй, мы позвали тебя, клоун. Весели нас, не расстраивай.
В школе я ненавидел их всех. От лживых учительских улыбок, за которыми скрывалось плохо маскируемое презрение, до мерзких рож одноклассников. Часть из них в детстве бывали у нас дома: посещали мои дни рождения, дарили подарки. Одни клялись в вечной дружбе толстощекому парню, ибо деньги моей семьи могли купить часть из них и еще осталось бы на чай. Другие слишком боялись и уважали моего деда, чья незримая тень всегда маячила с мешком денег на случай помощи.
Аристарх Воронцов любил все покупать: семью, улыбки, репутацию и даже друзей своему внуку. Это знали все, потому так активно жали мои потные ладони и смеялись над моей картавой речью, лишь покинув стены нашего дома.
И вот вчера у них снова появился шанс. И какой! Ведь за мной больше не стояли ни дед, ни родители, ни даже Лена с Леонидом. Все миллионы нашей семьи ушли в благотворительный фонд, а то, что осталосьсотая доля общего состояния семьи Воронцовых.
Тебя задели?вновь вернул меня к реальности Гриша, едва я наклонился за пачкой мармеладных червячков.Ее слова о твоей зависимости?
Нет,четко ответил я, бросая на Соболева насмешливый взгляд.Я бывший наркоман. Это не убрать из моей биографии и не стереть ластиком из больничной карты. И мне глубоко фиолетово, кто там что думает по сему поводу.
Психотерапевт кивнул, задумчиво рассматривая полки со сластями и потянувшись рассеяно к плитке шоколада с фиолетовой коровой. Пока мы продвигались к кассе, та самая дама успела несколько раз обернуться на нас, а едва дошли до кассы, подозрительно прищурилась и отодвинула сумку.
Да не нужны мне ваши сто рублей в кошельке, дамочка. Их даже на приличный героин не хватит,закатил я глаза, заметив страх, исказивший ее черты лица. Она сжала ручки черного клатча, сглатывая и выдыхая нервно:
Ничего подобного не думала!
Ну да, ну да. Я тебе, конечно, верю.
Тебе не стоит кричать о своей зависимости в обществе, если хочешь строить нормальные социальные связи с людьми. Большинство живут ярлыками и стереотипами,пожал плечами Гриша, едва нам пробили товар на кассе. И это еще продавщица долго косясь в мою сторону, пока я расплачиваюсь.
Это проблема людей. Они тупыеэто факт. И в глаза долбятся, ибо проще поставить крест, чем скрипеть извилинами,отзываюсь, выходя из магазина и удерживая пакет.Еще скажи, быть повежливее и не слать каждого второго в эротическое пешее.
Можешь попробовать. Сразу увидишь, как меняется отношение.
Гриша, иди нахер,улыбаюсь врачу, а затем отворачиваюсь, слыша тяжелый вздох за спиной.Видишь? Я вежливый.
Ну и характер,бормочет себе под нос, стоит мне пренебрежительно фыркнуть.
Каждый наш сеанс по воскресеньямэто встреча за чаем в формате беседы о личном. Я иду с Соболевым к себе домой, радую мелких пакетами с едой и отдаю им сласти, наказав не съедать все сразу. Затем сбрасываю ботинки и промокшую джинсовую куртку кидаю на тумбу, дабы пройти на кухню, привычно щелкая кнопкой термопота. Слышу где-то вдали звуки работающего телевизора, громкость которого намеренно увеличена. Федя прекрасно знает, что утром лучше посидеть за просмотром мультфильмов с субтитрами для Василисы. Соображает быстрее взрослого, хоть и не знает, зачем мы запираемся по утрам на кухне и чаи распиваем, после которых мне надо выкурить пару пачек сигарет.
Твой сон нормализуется?Гриша начинает издалека, садясь за стол и наблюдая за моими действиями.
Убрать часть продуктов по шкафам и в холодильник. Отобрать нужные ингредиенты, сунуть мясо для разморозки в микроволновку и начать мыть овощи. Все механически, без каких-либо мыслей в голове. Я ищу интересный рецепт в интернете на специальных сайтах, пока термопот греет воду для чая.
Четыре часаэто считается за нормальный сон?спрашиваю у Григория, поднимая голову и внимательно смотря на него.Ничего не помогает. Ни счет овечек, ни медитация, ни йога, ни спокойная музыка.
А дети?мягко задает щепетильный вопрос, а я втягиваю с шумом воздух и отворачиваюсь. Руками опираюсь на кухонную тумбу позади себя, слыша шум воды.Ты можешь сколько угодно говорить мне, что ничего к ним не испытываешь. Но любви и заботы даешь больше, чем многие родители. Вопрос лишь в том: понимаешь ли всю ответственность?
Я ненавижу эти воскресенья. Ненавижу эти сеансы. Ненавижу отвечать на вопросы, к которым никогда не бываю готов. Прикрываю глаза и задираю голову, выдыхая кислород из легких, пытаясь сглотнуть образовавшийся ком. Мои пальцы до боли сжимают края тумбы, стоит ощутить мелкую дрожь по телу.
Что ты чувствуешь, когда они рядом?вопрос бьет точно в цель, этого хватает, чтобы я обхватил себя руками.
Боль. Мне все еще больно, словно мать в сотый раз оставляет новый шрам на моем теле или дед избивает из-за какой-то ерунды. И она не физическаяее я давно перестал ощущать. Моральная, когда твое сознание и душа раскалываются каждый раз на мелкие части. Хотя, казалось бы, можно ли сломать человека еще больше?
Мой дед целовал детей в приюте, а после брезгливо вытирал руки антибактериальными салфетками и бил меня ими по лицу, выдыхая:
Видишь? Это грязь. Запомни: грязь должна нам служить! Ты зачем с ними разговаривал?!
Старый садист избивал сына, собственную дочь и считал, что лучшее воспитание: удар ремня и удушение. Он пристегивал меня к батарее на глазах отца, а после долго смеялся, утверждая, что так воспитывает из меня мужчину. И оставлял в темной комнате на сутки без воды, еды и возможности выйти в туалет. Терпение, сила и гордостьтри составляющие силы нашей семьи. Ему нравились психологические игры с моральным унижением.
И когда он подох в кровати, протягивая ко мне руку, я ни разу его не пожалел.
Когда мой отец убил матья ничего не ощутил. Она любила себя, украшения и раз в несколько дней превращалась в психованную фурию, которую стоило бы держать в психушке. Но это же позор для Воронцовых. Лучше ей подкинуть сына, пусть с ним играется, точно с котенком. Топит в ванной, режет всем, чем придется, кричит и раздает пощечины, а после плачет, обнимая и прося прощения.
Было ли мне больно, когда умер отец? Ни капли. Пока его кровь стекала по стенам и моей щеке, я думал о том, как будет трудно горничной отмыть наш замечательный персидский белый ковер. Он мне нравился, мягкий такой. А этот идиот его испортил.
Лишь к одному человеку я продолжал испытывать привязанность. Елена, тетя Ленаона казалась мне самым добрым в мире существом. Со своим тихим ласковым голосом и теплыми объятиями. От нее всегда приятно пахло дорогими духами, а улыбка дарила надежду: когда-нибудь все это закончится. Если бы в тот день она не взяла меня за руку перед социальным работником и не дала Леониду оставить меня на попечении государства, возможно, моя жизнь пошла бы по другому руслу.
Но демоны не любят отдавать свои игрушки. И самые страшные из них обещают больше их не ломать. Они забирают нас в свои чертоги, показывая, что мир еще страшнее, чем мы думали.
Я не умею ни любить, ни сопереживать, ни сострадать. Люди уродливы изнутри, не вижу смысла пытаться в них что-то искать. Так я думал, когда впервые встретил Аню, а затем Рому. До сих пор не знаю, почему в тот момент вдруг воспротивился происходящему и впервые пошел против установленной системы. Не дал Лене затащить во тьму еще две души, окончательно их уничтожить. Я правда хотел уйти с ней. Ведь какая разница, если ничего уже не поменяешь. Просто позволить себе сгореть с ней, вариться дружно в Аду и кипятиться на одних углях.