В следующий раз, когда решишь вернуться домой темным переулком, перечитай эту справку заранее и убедись, что ты в адыквате!
Он все-равно ушел, оставляя за собой шлейф сигаретного дыма.
Ароматного дыма. Что-то вроде терпкой черешни с черным шоколадом.
Ну, что делать-то?
Прикусить язык и бежать мелкими перебежками до дома, надеясь, что меня никто не преследует и что мои трясущиеся ноги унесут меня вперед со скоростью кенгуру в случае опасности?
Кажется, я еще никогда так не боялась возвращаться домой, как этой ночью.
Стоит ли говорить, что так поздно домой я еще никогда и не возвращалась?
К счастью, по дороге мне больше никто не попался.лишь было странное ощущение, что я все еще ощущаю аромат дыма сигарет этого наглого типа.
Возможно, моя куртка успела поймать этот запах и впитать его в себя?
Дома было темно и тихо.
Мама и сестра сладко спали, видя десятый сон и понятия не имея, что мне пришлось пережить.
Но это было и к лучшему.
Одной маминой истерикой будет меньше
***********************
Почему любая, даже самая любимая мелодия утрами звучит одинаково раздражающе, когда хочется не проснуться, пританцовывая и улыбаясь, а запустить телефоном об стенку?
А еще обязательно послать в долгую эротическую пешую прогулку того, кто тебе названивает в такую рань, когда даже ресницы не могут разлепиться, оттого, что организм еще не отдохнул и совершенно не готов к новому рабочему дню!
Особенно если этот самый рабочий день должен был начаться в самом ужасном из всех возможных заведениях, где разгуливают крупнокалиберные стриптизеры, которые курят, как паровозы, и язвят совершенно не к месту!
Да где же ты, орущее без устали мелкое чудовище?
Пытаясь нащупать рукой телефон, я так и не смогла даже одного глаза приоткрыть, забираясь с головой под тяжелое одеяло, накинутое поверх мягкого пледа.
К частью, пальцы сами знали, куда им нужно тыкать, чтобы попасть на значок ответа, и под каким углом подложить телефон между ухом и подушкой, откуда раздался сразу же вопль, без какой-либо попытки поприветствовать и пожелать доброго мать его утра хотя бы ради приличия:
Саша, ты спишь что ли?!
Себа тебе никто не говорил, что кричать утрамиэто злостное богохульство? просипела я, тоже решив, что все эти расшаркивания про чудесное утро и разговоры про погоду и природу были как-то лишними.
Ты проспала! еще громче завопил Себ на другом конце провода, отчего глаза распахнулись как-то сами собой, пытаясь сфокусироваться на будильнике, что стоял почти перед носом на тумбочке, Ну-ка быстро поднимайся и беги на работу, если ты не хочешь чтобы этот рабочий день стал для тебя последним у нас!
И не сказать, чтобы я не хотела.
Но у меня была проблема. Всего одна.
Мне чертовски нужны были деньги!!
И искать другую работу еще даже пару недель было равносильно катастрофе!
Поэтому я вскочила, словно укушенная львом за зад зебра, просипев в процессе бега из спальни до ванной комнаты:
ЧЕРТ!
Вот именно! Беги скорее, или черта ты увидишь своими глазам, если окажешься на работе позже шефа! Жду тебя, лапушка! Буду прикрывать, как смогу, а ты поторопись!
А вы знаете, что как утро встретишьтак весь день и проведешь?
Вот и я понимала, что сегодняшний день будет фееричного вчерашнего
лишь бы он не оказался моим последним рабочим днем в принципе!
Наспех давясь зубной пастой, и выпрыгивая из пижамы, я даже толком расчесаться не успела, что уж говорить про то, чтобы хотя бы ресницы накрасить, надеясь, что у меня будет минутка привести себя в порядок уже на работе между работой с пылесосом и мытьем тарелок.
Футболку в зубы, юбку на попу, куртка одевалась на лету, пока я неслась из дома, проклиная все на свете, что не услышала будильник, а спящие мама и сестра не догадались меня разбудить!
Только, кажется, этим утром удача была на моей стороне! По крайней мере, пока что!
Было жутко идти по знакомому переулку, уже выворачивая к черному входу в бардаже если было позднее утром, люди спешили на работу или по делам, а главное светило яркое солнце и никто не прятался за мусорными баками, чтобы напасть на меня.
Тело сжалось само по себе, а от вспыхнувших инстинктов, на лбу выступили капельки пота, когда я прислушивалась к каждому шороху, готовая удрать с криками о помощи.
К счастью все было тихо. Никто меня не ждал и не пытался прижать к стене, держа за горло, к которому я потянулась дрожащей рукой, вдруг очень остро почувствовав то, как было больно и обиднонаверняка на мне остались синяки. Но, по крайней мере, я была горда тем, что и на тех подонках я оставила свои отметины! Может, увидев их, другие девушки поймут, что парни явно опасны
Успела?! выпалила я с порога, вваливаясь в кафе, которое для посетителей было еще закрыто.
Да! Закидывай свои манатки в раздевалку и приходи ко мне. Пока нет народа, поможешь мне с баром, оттого, как искренне и облегченно вздохнул красавчик Себ, я почему-то смущенно улыбнулась, быстро закивав головой и стараясь убежать как можно быстрее, чтобы он не успел этого заметить:
Ага.
У меня не было настоящих друзей.
Только старший брат, который бросил нас, полностью отдавшись во власть своей больной зависимости. Я привыкла решать все вопросы сама, тянув, как только могла, на себе вечно рыдающую маму и свою младшую сестру, понимая, что мои личные проблемы и переживания никого на самом деле не интересуют, поэтому странно было ощущать то, что совершенно чужой человек может радоваться тому, что меня сегодня не уволили за опоздание.
Кажется, Себ был неплохим парнемпусть даже и одним из этих. Нетрадиционной ориентации.
Да, тяжело было привыкнуть к тому, что он этого даже не особо-то скрывал.
Еще тяжелее было признаться себе в том, что я относилась к таким парням, как он, с явным предубеждением и не слишком-то лояльно, зачастую позволяя себе резкие высказывания на их счетно, знаете, глядя в его голубые красивые и такие искренние глаза, я понимала, что не могу сказать про него ничего плохого.
Об этом думала я, наскоро приведя себя в порядок, нацепив свои самые удобные балетки и готовая к тому, чтобы отвоевать еще один день у этой жизни своим трудом, потом и кровью.
Я впервые была в общем зале, отмечая про себя, что в приглушенном свете солнца, которое пыталось пробиться сквозь тяжелые портьеры и жалюзи, здесь было вообщем-то неплохо.
Не элитный ресторан конечно, но и явно не самая дешевая забегаловка, где можно творить бесчинства и не ждать наказания. По крайней мере, здесь было чисто и свежо, даже не смотря на то, что бурная ночная жизнь завершилась в этих стенах всего каких-то там пару часов назад.
Зал был большой и разделен на несколько зон.
В самом центре была круглая сцена с парой шестов, от которой отходили лучами небольшие дорожки, ведущие еще к семи кругам, значительно меньше, где, очевидно, могла поместиться только одна танцовщица.
А еще дальняя стена прямо напротив барной стойки, была обустроена отдельными отсеками, каждый из которых закрывался тяжелыми плотными шторами. Но в тех, где эти самые занавески были приоткрыты, отчетливо были видны один небольшой диван и низенький стол. Видимо так было в каждом из закрытых отсеков.
Вот только думать не хотелось, чего ради они там были обустроены.
Ну как тебе, лапушка?
Я замерла, лишь в ту секунду поняв, что долгое время стою, не шелохнувшись, тщательно рассматривая новое для себя место, пока Себ с улыбкой ожидает, когда же я направлю все свое внимание на него и займусь уже наконец положенной мне работой.
Прости! Я кажется, задумалась
Не страшно, сладкая, улыбнулся Себ шире, а я вдруг подумала, что он на самом деле был очень красивый. Правильные черты лица, обворожительная улыбка, белые ровные зубки, бездонные голубые глазакакого необыкновенного мужчину потерял женский мир!
Но ты так и не сказала, нравится ли тебе здесь!
Я еще раз окинула быстрым взглядом нижний этаж клуба, словно пытаясь укрепиться в собственном мнении, наконец кивнув:
Неплохо, я думала, что будет намного хуже, если честно.
Себ рассмеялся красивым поставленным и мягким голосом, протягивая мне белоснежное полотенце, от которого шел аромат кристальной свежести:
Я рад, лапушка, потому что тебе часто придется бывать здесь, когда ты немного привыкнешь к работе!
Я с опаской покосилась на большой зал, прикидывая какое количество беспокойных людей здесь может поместиться, и сколько посуды я перебью, пока донесу нужные бокалы и тарелки до намеченной цели.
официанткой?
Наверное, в моем голосе так явно слышался испуг, что Себ рассмеялся снова мягко и приятно, вдруг подмигнув и снова принимаясь за свое дело:
Подумываю взять тебя своим помощником в баре, а то уже не справляюсь один. Вот запомнишь, что где стоит, научишься смешивать самые ходовые коктейли и будешь здесь, рядом со мной.
Звучит очень неплохо! улыбнулась я в ответ, отчего-то обрадовавшись новой перспективе и поторопившись к Себу поближе, впитывать в себя новые навыки и знания как можно скорее.
У нас самые большие чаевые, лапушка. Да и с клиентами проблем меньше, чем в самом зале. Об одном только прошубольше не опаздывай.
Я лишь быстро закивала головой, стараясь спрятать эту глупую радостную улыбку с лица, ведь еще ничего было не ясно, и Себ просто озвучил свои мысли. Но даже они окрылили меня этим днем так, что я пританцовывала за стойкой, а иногда даже подпевала тихой приятной мелодии, которая звучала откуда-то сверху, не долбя по голове басами и даже успокаивая мои сонные нервы.
Себ смеялся надо мной, принимаясь пританцовывать тоже и напевая своим мелодичным красивым голосом, говоря о том, что все его мучения стоили того, чтобы дождаться своего напарника за барной стойкой.
И снова стаканы и рюмки всех цветов и калибров, которые нужно было тщательно протереть и расставить в определенном порядке, который знал только Себ.
Ну, по крайней мере, это была не гора тарелок, от которых у меня до сих пор в глазах рябило.
Себ, сделай мне еще одну порцию. Как обычно
Я выронила из рук очередную рюмку, зажмурившись оттого, что раздался глухой звон, не сразу поняв, что она каким-то чудом осталась целой, и Себ, хохотнув, поднял ее с пола, аккуратно поставив в моечную машину, когда он промурлыкал довольно и даже как-то восторженно:
Конечно, дорогой!
Ох тыж блин!
МАНЬЯК!
Я подпрыгнула на своем месте, завертев головой на все 360 градусов, потому что этот голос уже знала и никак не ожидала его услышать в полумраке пустого зала, только все-равно ничего и никого не видела, словно он был частью тени
Жуть какая, господи!
Скоро начну верить во всякую нечисть, с больной головой и замашками эксгибиционизма.
Вот только глупо было не признаться даже себе самой, что мне было интересно, как же он выглядит в свете дня?
На данный момент я знала про него только три вещион большой и широкий, у него странные вкусы в сигаретах.и он любит раздеваться перед девушками!
Ну да, издержки профессии типа, и все такое.
Если бы только я знала, в каком месте включается свет в зале, то придумала бы сто причин сделать это якобы не нарочно, но с одной только целью: мне и нужно-то было всего пару секунд, чтобы разглядеть того, кто меня раздражал своим гнетущим присутствием в этом помещении.
Интересно, сколько времени он тут уже был?
А главное, какого черта делал здесь днем?
Репетиции что ли?
Сейчас перекурит, нацепит на себя леопардовые лосины и пойдет делать растяжку на пилоне?
Лишь бы только это все происходило не перед моими глазами!
а может он вообще из братьев Себа, которые в той же степени и сестры?!
И не стоит хотеть видеть его при свете дня, дабы не разглядеть красный маникюрчик, накрашенные глаза и серьгу в одном ухе?
Себ с грациозностью раненного бизона поставил на начищенную, отполированную барную стойку невысокий, но широкий стакан, наполнив его почти до верха льдом и влив туда чистый ром, не разбавленный хотя бы Колой.
С той же грациозностью и шармом обкуренного тушканчика в период брачных игр гепардов, Себ проплыл до одного из столиков, который находился у крайней дальней стены, когда входная дверь распахнулась, впуская яркий солнечный свет, лучи которого упали на двух мужчин.
Вернее, одного мужчину и клона недоделанной девочки в мужском обличии.
Пусть даже очень красивом и милом обличии!
Ладно!
Этот маньяк не был геем!
Ну, по крайней мере, на первый взгляд таким не казался, и вообще создавалось стойкое ощущение, что он скорее гоняет по темным закоулкам этих самых собратьев Себа.либо убегает от них, отмахиваясь монтировкой!
Ладноооооо.
.он был симпатичным.
Вытирая в сотый раз один тот же стакан, я рассматривала его, начиная с длинных стройных ног, в потертых джинсах и пыльных ботинках.
Стройный торс в светлой майке-борцовке, которая обтягивала мощную грудь.
Широкие плечи, мускулистые руки, крепкие, разбитые в синяки кулаки
Мог бы хотя бы обзавестись шрамом во все лицо, чтобы не казаться уж таким симпатягой!
А то и скулы-то у него широкие, и волосы блондинистые слегка растрепанные и небрежно зачесанные назад, и даже колючая серая щетина придавала лицу не столько вид усталости, сколько явной и чрезмерной мужественности!
Прямой нос.и глаза, цвет которых сложно было рассмотреть издалека, но вот только при их взгляде я дрогнула, поспешно отводя свой взгляд.
Если бы, как все нормальные и культурные люди, я начала осмотр не с ног и торса, а с головы, то на ней бы благополучно и остановилась, не пытаясь рассмотреть больше ничего.
От взгляда этих глаз, которые смотрели на меня насмешливо, язвительно и лукаво, великодушно ожидая, когда же я закончу свой нескромный и тщательный осмотр, меня отчего-то бросило в пот.
Наглец даже бровь изогнул, словно молчаливо спрашивая с явной издевкой: «Ну как? Нормально?»
Я бы ему ответила, что потянет на три с плюсом под бутылку вискаря и лимончик, но вслух же он ничего не сказал!
А зряяяяяяя!
Потому что я бы ему ответила обязательно со всей своей природной язвительностью и тягой к заумным нудным фразам, значение которых мало кто понимал, принимаясь насиловать и ломать свой мозг, чтобы парировать в том же духе, что мало кому удавалось сделать.
Может, просто не успел, когда в распахнутую дверь модельной походкой от широкого бедра вошла блондинистая девушка в микро-мини юбке и обтягивающей футболке с какой-то золотой надписью, которая переливалась и блестела, даже когда дверь за ее круглой выпуклой попой закрылась, снова погружая зал в полумрак.
И по кому-то явно рыдал силиконовым слезами Оскар, когда эта Барби на немыслимых каблуках какими-то своими внутренними локаторами узрела в углу этого самого маньяка, улыбнувшись так широко и соблазнительно, что все мухи в баре должны были умереть от умиления, зарыдав розовыми слезками и утираясь розовыми сопельками.
Дорогой!
Когда она кинулась как раз к тому столику, за которым теперь было наибольшее скопление народа, к гадалке можно было не ходить, чтобы понять, к кому из мужчин ломанулась эта Барби, виляя бедрами так, что я не понимала, как ее не заносило по сторонам и на что была приклеена юбка, что держалась как раз на краю полупопий, не задираясь выше. Мистика какая-то воистину!
Я приглушенно хихикнула, заметив, как передернуло от омерзения бедолагу Себа, оттого, что девушка, не замедляя своего шага, буквально плюхнулась на ноги маньяка, стараясь поспешить оставить их наедине, потому что она уселась прямо на бедра мужчины, что даже позы своей не сменил, продолжая сидеть, откинувшись назад и упираясь светлым затылком в мягкую стену.
Себ поспешно возвращался за барную стойку, что-то недовольно бормоча себе под нос, а я почему-то глаз не могла оторвать от этой блондинистой парочки, которую не мог смутить совершенно никто, даже если бы в этот момент в бар вошла сама Королева Великобритании.
Не знаю, что завораживало меня в них.их наглость?
Полное безразличие к чувствам других людей?
Или тот неприкрытый эротизм и явно сквозящая похоть, когда девушка буквально распласталась на груди наглеца, садясь на него сверху и чуть выгибаясь в спине, горячо припав к кончику усмехающихся губ мужчины, который продолжал лениво потягивать новую порцию спиртного:
Я скучала по тебе, красавчик.
Я вижу, от того, как язвительно и насмешливо прозвучал голос этого маньяка, я бы на месте девушки заехала ему стулом по голове, облив сверху еще содержимым его стакана, и даже ни разу не оглянулась бы, когда уходила гордо и неспешно из зала.