Зачем мне это? Зачем мне это нужно, если я заранее знаю, что не смогу?
Я с детства была слишком эмоциональной. Слишком вспыльчивой, балованной, шаловливой. Мне нравилось так жить. Нравилось ураганом проноситься по серым будням, разгоняя тоску
А потом со мной случился он
Человек, чувства к которому были настолько сильны, что выжигали все живое внутри. Я сгорала от страсти, сгорала от любви, от ненависти и ревности Мне важно было знать, где он, с кем, и чем занимается. Мне нужно было все, что у него было. Не в материальном плане, нет Мне нужна была его душа. Весь он. Полностью. Со всеми достоинствами и недостатками.
Я настолько сильно была погружена в свои чувства к нему, что сама не заметила, как стала тенью Я выражалась его словами, думала не о том, что нравится мне, а что нравится ему. Шла на компромиссы, вытирала ноги о свою гордость
Дура же, зло выдыхаю я, смахивая слезу, которая медленно катилась по щеке.
Вставив ключ в замочную скважину, отпираю квартиру и, войдя внутрь, закрываю дверь. Запираюсь на все замки, словно они смогут оставить снаружи мое прошлое, мысли и память. Тихо сползаю вниз и, закрыв лицо руками, позволяю себе разрыдаться.
Ты сама этого добилась Ань. Сама, своими руками все разрушила. Ты добровольно отдала Илью другой. Почему же теперь так больно? Почему осознание, что у него новая жизнь, в которой мне нет места, бьет под дых, выбивая воздух из легких и лишая точки опоры?
Потому что нельзя избавиться от чувств. Нельзя закрыть свои эмоции и наивно полагать, что те, подобно воде, никогда не прорвут плотину.
Прорвут. И их будет в разы больше. Потому что мы не умеем отпускать. Мы умеем лишь накапливать
Глава 8. Илья
Илья Аркадьевич
Я отрываю голову от документов, которые вот уже битый час пытаюсь осмыслить, но все без толку.
В баре я не смог просидеть и десяти минут. Ал успела надоесть своими расспросами про Аню. Видимо, почувствовала в ней конкурентку. Сбежав от девушки, я забаррикадировался у себя в кабинете, отгородившись целым ворохом бумаг, в которые теперь пытался вникнуть, хотя взгляд то и дело соскакивал на аккуратный конвертик, в котором лежало приглашение на свадьбу. На её свадьбу
Илья Аркадьевич, тут это в дверях показалась робкая девчушка лет восемнадцати. Бабуля нашла в туалете на первом этаже
Пара неуверенных шагов и я закатываю глаза.
Входи уже, не кусаюсь, спокойно говорю. Что там нашла твоя бабуля?
Вот! перед моим носом оказывается раскрытая ладошка, на которой лежит белый ободок с камушкомкольцо. Дорогущее наверное!
С этими словами девушка шмыгает носом.
И что? не вникаю я в суть проблемы.
Так это наверное, кто-то из постояльцев обронил. Нужно бы поспрашивать, краснеет она, втягивая голову в плечи. А Пашка, который на стойке, тот еще козел. Сопрет все, что плохо лежит. Вот меня бабуля к вам и отправила.
И что ты от меня хочешь? начинаю закипать. Чтобы я лично прошелся по номерам, спрашивая, кто здесь Маша-растеряша?
Нет тушуется девушка. Поговорите с Пашей. К нему наверняка подходил кто-то из постояльцев, заметив пропажу кольца. Меня он не послушает. Сделает вид, что отдаст, а после утащит. А вас обмануть побоится.
Киваю и забираю кольцо. Движением руки показываю девчонке, что та свободна и прикрываю глаза ладонью.
Черт возьми, и зачем я только вернулся сюда? Ведь в Берлине было прекрасно, даже несмотря на то, что всегда, каждую секунду, была под боком Алена.
Все было прекрасно до встречи с Аней
Кольцо оставляю в ящике стола, а сам встаю и выхожу в холл. Мне нужен этот Паша с не очень хорошей репутацией.
Павел? спрашиваю я, в сотый раз проклиная братца, который заменил весь персонал после моего спешного отъезда.
Паренек подпрыгивает, и испуганно кивает.
Скажи мне, друг мой, Павел, начинаю я, наблюдая за тем, как мечутся его глазки по сторонам. Первый признак того, что человек напуган, а значит виноват. Никто из постояльцев не спрашивал про кольцо?
Н-нет, заикается он, и, кажется, облегченно выдыхает.
Уверен? понижаю голос, немного наклоняясь к нему.
Д-да, вновь заикается он.
Интересно, как его с такой дикцией наняли на работу? Или же дело в том, что он боится? Но чего? Наверняка что-то уже успел натворить.
Точно?
Из постояльцевнет, никто не интересовался, начинает тарахтеть тот. А так, девушка спрашивала какая-то. Прибежала как ошпаренная, уговаривала меня позвать тех, кто убирался в то время в туалете. Я не позвал.
И все? приподнимаю бровь.
Она оставила номер телефона свой! хлопает себя рукой по лбу парень. А что, колечко нашлось? Давайте мне, я позвоню и передам ей.
Номер. Живо, приказываю я. Сам позвоню и передам лично в руки.
Понимаю, что не стоит доверять ему.
Павел протягивает вырванный из блокнота лист, на котором в спешке записан номер. Забираю его и прячу в карман. Снова поднимаю глаза на портье и тихо говорю:
Ты уволен. Репутация отеля прежде всего. А ты даже свою не можешь правильно выстроить. И скажи спасибо, что без скандала и не по статье.
Набираю номер управляющего и прошу принести в мой кабинет амбарную книгу, в которой записывались все обращения постояльцев, касающиеся пропажи ценных вещей. Такую книгу завел еще мой отец, который и научил меня в свое время ценить репутацию. Услышав тихое «Есть!», я направился к себе в кабинет.
Осталось позвонить девице, посеявшей колечко. Пусть катится сюда и забирает.
Уже в кабинете набираю номер и слушаю длинные гудки.
Алло! раздается после восьмого гудка.
И я замираю, как и сердце, которое, кажется, рухнуло с огромной высоты. Ведь я узнаю этот голос из тысячи. Даже будучи в невменяемом состоянии, когда трудно вспомнить свое имя Ее голос я узнаю все равно
Глава 9. Аня
Звонок телефона буквально заставляет меня выбраться из ванны, которую я набрала для того, чтобы расслабиться.
Номер мне неизвестен, и в душе трепыхнулась слабая надежда на то, что звонят из отеля по поводу кольца.
Тихо радуюсь тому, что когда-то приняла решение не съезжаться с Марком до свадьбы, иначе трудно было бы сейчас скрыть потерю, и еще труднее объяснить, куда я срываюсь в такое время.
В трубке тишина, а после какие-то странные помехи и гудки, сообщающие, что собеседник сбросил вызов. Первой в голову приходит нелестная мысль об умственных способностях звонившего. А после я застываю, как вкопанная, прижав телефон к груди. А что, если это звонил он?
Или это мне просто хочется, чтобы он позвонил?
Разобраться в себе не успеваютелефон снова оживает. Тот же номер. Отвечаю на звонок и вслушиваюсь в мужской голос.
Вздыхаю разочарованноне он. Голос не знаком мне, я точно его ранее не слышала
ваше кольцо нашлось, тем временем сообщает вынужденный собеседник. Когда вам будет удобно приехать, чтобы забрать его?
Сейчас, прямо сейчас, отвечаю я. Ну а чего медлить? Если не ошибаюсь, там, за стойкой портье, всегда есть кто-то. А утром у нас с Марком еще одна встреча. С его родителями И там без кольца я появиться точно не смогу. Загрызут.
Отлично, мы будем ждать. Возьмите с собой фотографию, на которой можно разглядеть кольцо, голос на мгновение запинается. Ну, вы же понимаете, да?
Я все понимаю, конечно, киваю, совершенно забыв, что собеседник меня не может видеть сейчас. Я в течении часа подъеду.
Сбросив вызов, принимаюсь за сборы. Наспех сушу волосы феном, чтобы завязать их в небрежный пучок. Перебираю гардероб, почти проклиная Марка за его слабость к платьям. Вернее, его невероятное желание упаковать в эти платья меня Теперь так просто не сыщешь любимые узкие джинсы с высокой талией и короткий джемпер а-ля чехол для танка, который смотрится на мне также, как и на вешалке.
И наконец собравшись, решительно отодвигаю ногой ужасно неудобные туфли. Не сегодня, дорогие. Сегодня я отдам предпочтение старым кроссовкам.
Выскочив из квартиры, бегу на улицу. Я настолько спешу, что даже не приходит в голову мысль вызвать такси или заказать через приложение. Махнув рукой на это, решаю поймать частника.
На проспекте оживленное движение. Я даже не вспомню, сколько машин проехало мимо, никак не отреагировав на мое голосование. Наконец, к обочине сворачивает желтый автомобильтакси одной из самых известных в нашем городе компаний.
Рухнув на заднее сидение, я диктую адрес. Ловлю заинтересованный взгляд водителя в зеркале заднего вида.
Еще бы. Почти ночь на дворе, а я качу в сторону дорогого отеля
И волнуюсь Очень волнуюсь
А что, если снова встречусь с ним? Что ему сказать, да и есть ли вообще смысл говорить о чем-то?
Сегодня он меня не выдал. Ни словом не обмолвился, что мы знакомы, и даже вида не подал, что между нами что-то было. Сидел в своем кресле, терпел свою липучку
Стоп, Аня! Ты не имеешь никакого права думать плохо о человеке, которого даже не знаешь!
Выдыхаю и закрываю глаза. А как не думать, если ревность внутри меня живьем съедает, и не давится ведь, скотина!
Возле отеля я судорожно ищу в карманах деньги и понимаю, что я растяпа. Растяпа во всем Кошелек и телефон с фотографией оставила дома. Сдавленно извиняюсь перед водителем, и прошу вернуться назад. Объясняю ситуацию.
Он смотрит на меня и как-то зло цедит:
У любовника попроси. А ночью отработаешь.
До меня не сразу доходит смысл его слов, а когда я наконец понимаю, за кого меня принял данный субъектвспыхиваю.
Оборзел? восклицаю я, дергая ручку двери, но та, как назло, не открывается. Что себе позволяешь? Открой свою чертову дверь!
За проезд гони, коза! не остается в долгу водитель. Вас тут развелось таких А мне из своего кармана бабки за бензин и аренду тачки выкладывай!
Дверь открой, тихо говорю я. Голос звучит угрожающе, и я почти готова вступить в неравный бой и надавать этому хаму по морде.
Бабло давай, не соглашается мужик. Или можешь рассчитаться другим местом.
От этих слов я вспыхиваю еще больше. Становится мерзко от мысли, что среди нас находятся такие вот люди. Да и вообще, что в людях нет больше людей
Я сейчас зайду внутрь и вынесу вам ваши деньги, стараюсь выпутаться я из щекотливой ситуации. Ну не станет же он меня здесь Фу-у-у-у
Видимо, охрана отеля замечает что-то неладное, и в следующий миг один из бравых мужчин-шкафов, в строгом костюме, направляется к нам. Стучит в окно, вынуждая водителя опустить стекло. И я тут же принимаюсь орать все, что пришло в голову.
Вижу, как водитель багровеет, шикает на меня и пытается поднять закрыть окно, но не тут-то было. Охранник машет рукой своему напарнику и тот бросается к автомобилю.
Визги водителя, который понимает, какую ошибку допустил, больно бьют по ушам. Мужчины в костюмах не церемонятся и изловчившись, все же снимают блокировку с дверей. Я, пользуясь моментом, выскальзываю наружу, про себя благодаря всех богов, которых только могу вспомнить.
Я сейчас принесу деньги, коротко цежу в приоткрытое окно и бросаюсь в сторону отеля.
Делать нечего, займу у Ильи. Он не откажет, я надеюсь. Не должен отказать.
В другой бы день я и не подумала бы платить после всех мерзких слов и предположений этого урода, но сейчас страшно. Мне еще добираться домой как-то, и очень не хочется встрять в передрягу. Неизвестно, что крутится у этого типа в голове. И не будет ли он поджидать меня у дома, чтобы воплотить свои слова и мысли в реальность. Не трудно же вычислить адрес, учитывая, что я сама его назвала, когда просила вернуться за кошельком.
Уже в дверях, не успев войти в здание, налетаю на кого-то, кто как раз выходил.
Сдавленно извиняюсь и пытаюсь прошмыгнуть внутрь, но не тут-то было.
Ты до сих пор не повзрослела, от звука родного голоса по венам будто пробегает ток. Пора бы уже, Ань Давно пора.
Замираю, не решаясь поднять глаза. Не хочу. Нет смысла. Он не дурак и все поймет. Сразу поймет, что в это самое мгновение я не могу спокойно вдохнуть. И сердце, кажется, совсем-совсем не бьется
Глава 10. Илья
Сижу в кабинете, кручу в своих пальцах кольцо. Хочется вышвырнуть его подальше в реку или любой другой водоем, лишь бы больше никогда не видеть. И уж точно не отдавать той, на чей палец хотел в свое время надеть такое же. Не успел. Опоздал. Слишком долго разбирался в себе и в своих чувствах. Вёл переговоры с гордостью, которая никак не хотела сдаваться. После топил свои мысли в бокале и пытался забить их другими. Засунуть в самый дальний угол своей памяти, лишь бы больше никогда не видеть и не вспоминать.
В один из таких дней, там, в Берлине, я и познакомился с Ал. Сначала она подсела на соседний стул, после долго изучающе смотрела, чтобы вынести вердикт: несчастная любовь.
А я вспылил. Вспылил так, что разнес пол барной стойки. Не мог признаться себе в том, что и мужчины могут испытывать эту ванильную ересь, о которой пишут в дамских романах. Эту сволочьлюбовь.
Ал не была навязчивой, не была такой, какая сейчас. Тогда она просто сидела рядом, молча слушала и сочувственно качала головой. А после закрытия бара, взяла за руку и повела по улицам Берлина. Мы разговаривали, знакомились, что-то обсуждали и я, впервые за все время с момента отъезда, улыбался.
Спустя неделю стали жить вместе. У меня в квартире. Небольшой, но в престижном районе Кройцберг. Но ни о каких серьезных отношениях и речи не шло. Просто временное увлечение, что понимали и принимали мы оба. Ал не лезла в мое прошлое с того вечера. Предпочитала строить какие-то недалекие планы, не затрагивая темы замужества, детей и старости. Так, поверхностные. Вроде, куда мы поедем на ближайшие выходные или мотнем на недельку, чтобы побыть вдали от всех.
Постепенно Алёна крепко вошла в мою жизнь Но и Аня так просто не уходила из головы. Наверное, правы людиесли кого-то впустил хоть раз в свое сердце, уже оттуда не выпустишь. Там навсегда останется пустой стул с табличкой, на которой заветное имя.
И вот сейчас, крутя кольцо в руках, я понимаю, что не готов мириться с тем, что Аня не моя. Я не хочу уходить из ее жизни, мучаясь и думая о том, что, возможно, есть шанс все изменить.
Понимаю также, что это подло по отношению к Ал. Хотя с самого начала у нас были расставлены границы, и девушка должна была осознавать, что рано или поздно это закончится.
Но Ал девушка Все девушки мечтают о чем-то, и видят то, чего нет на самом деле. Мечтательницы, потому что.
А я а я готов принять Аню. Быть с ней. Даже, черт возьми, готов растить ее ребенка Ей стоит только позвать. Поманить пальцем, и побреду за ней, как самый последний баран на свете.
Звонок телефона вырывает меня из тяжелых мыслей. Портье сообщает, что на улице потасовка. Вроде как насилуют кого-то
Бросаю кольцо на стол и выхожу прочь. Спешу туда, быть может, там нужна моя помощь.
И в дверях сталкиваюсь с той, ради которой все еще дышу
Аня выглядит не так. Иначе. И рядом нет её хлыща, который волочил ее за собой, словно безвольную куклу. Сейчас она домашняя Уютная такая. Точь-в-точь какой я ее запомнил.
Ты до сих пор не повзрослела, едва сдерживаю в себе желание коснуться пальцами ее щеки. Пора бы уже, Ань Давно пора.
Она молчит. Смотрит себе под ноги и молчит.
Не убегай сегодня, хорошо? тихо говорю я, замечая неподалеку ту самую потасовку, о которой говорил портье. Я сейчас быстро разберусь с этим дерьмом, а после мы решим твою проблему.
Огибаю было ее, как вдруг чувствую цепкие пальчики на своем запястье.
Это из-за меня, тихо говорит она, по-прежнему смотря куда угодно, только не в глаза. Я забыла деньги дома. И телефон тоже забыла.
Разберусь, киваю я. Ты только не исчезай.
Не исчезну, мрачно усмехается она. В заложниках моё кольцо.
Меня передергивает от этих слов, но я не подаю вида. Неужели я сам себя обманул? Неужели ошибался, что у нее есть ко мне какие-то чувства? Ведь даже сейчас она думает только об этом чертовом кольце. Значито своем уроде.
Ярость накрывает с головой. Ей срочно нужен выход наружу, иначе сорвусь и и мало никому не покажется.
Но сегодня мне явно не прет. Стоит только отойти от Ани, как охрана отпускает таксиста. Автомобиль, взвизгнув шинами, срывается с места и скрывается за поворотом. Ребята кивают мне, мол, все улажено и возвращаются на свой пост. Я же поворачиваюсь к Ане.