Правда, Лена была уверена, что красоты родного края чужаку до фонаря, и все ограничится стандартными процедурами (бабы, баня, бухло), но отпустить просто так было невежливо. Не по понятиям.
Еще она предупредила, что в скором времени сюда приедут недостающие элементы веселья. И что Кристине пугаться увиденного не стоит. Да и смотреть не стоит.
И покачала головой, оглядывая в очередной раз Кристину:
- О чем Митяй думает
Домики, разбросанные по территории, оказались уютными и теплыми внутри, со всеми удобствами.
В главном здании в одной из комнат стоял бильярд, в другой большой стол, за которым могло уместиться человек двадцать, окруженный мягкими диванами и креслами.
Вся обстановка располагала к неспешному расслаблению.
У задней двери кухни кувыркались два маленьких толстеньких щенка, минуту назад игрушками выкатившихся под ноги взвизгнувших от умиления девушек, а с веранды открывался невероятный вид на Волгу и Жигули.
Лена , внимательно отслеживающая состояние Глеба, правильно поймала момент и утащила мужа в домик.
Парни проводили их беззлобными, невозможно пошлыми шутками, от которых Кристина покраснела и попросилась выйти на веранду, подышать.
И вот теперь Митяй утягивал ее из комнаты, куда с минуты на минуту должны были подъехать так необходимые остальным парням женщины.
Правда, над ними никто шутить не стал. Просто попрощались, пожелали спокойной ночи и все. Смущенная Кристина не поднимала глаз, поэтому лиц и улыбок, с которыми им говорили пожелания, к счастью, не видела.
Путь до домика был короткий, Митяй не успел остыть без куртки, так и не снятой с плеч девушки.
По крайней мере его руки, немедленно обхватившие ее талию, едва им стоило закрыть дверь, были все такие же привычно огненные.
Он шумно втянул носом запах ее волос, выдохнул счастливо:
- Ну наконец-то Прости меня, Мышка
- За что? - Кристина откинулась назад , на его плечо, не оборачиваясь, ощущая, как его ладони медленно поднимаются по ее телу , сжимают чувствительно грудь без лифчика (так и не успела купить! да и не на что было), добираются до ворота широкой футболки, обнажая тонкое хрупкое плечико.
- За то, что такой мудак Надо было еще тогда, в первый раз Или во второй... Не поверишь, все время, пока эта херня творилась, только об этом и жалел
Митяй сначала легко и невесомо, а потом все настойчивей и грубей начал целовать ее шею и плечо, снимая с нее куртку, упавшую на пол, прямо у их ног, перешагивая, подталкивая девушку в сторону кровати, занимающей в этом домике большую часть площади.
Кристина, понимая, что в этот раз им никто и ничто не помешает, начала волноваться. Страшиться того, что произойдет.
Несмотря на то, что Митяй был очень нежен, а его ласки заставляли буквально таять от удовольствия, девушка боялась.
Катька ей много чего рассказала про первый раз. И приятного в этом, по словам приятельницы, было очень мало. Да и во второй раз тоже.
Кристина, наслушавшись, вспоминала, как Митяй трогал ее, что делал в их последнюю встречу своими пальцами, что она при этом чувствовала, и не верила рассказам.
И жалела, так жалела о неслучившемся! Пусть ей было бы больно! Главное, что она была бы его полностью, без остатка.
Хотя бы раз.
Хотя бы раз узнала бы, каково это - быть его. Отдать себя полностью любимому человеку.
И, быть может, если бы ей повезло, то от него осталась бы в ее жизни часть. Маленькая. Постоянное напоминание о том, что ее любили, ее хотели.
Девочка с его глазами, синими до безумия.
Катька кривила губы и крутила пальцем у виска. Дура, дескать. Тебе восемнадцать. Какие дети? От кого? Точно дура.
Но Кристина, вспоминая всю эту страшную томительную неделю Митяя, была уверена, в том, что хотела бы от него ребенка.
Если бы все сложилось тогда
И вот теперь, когда, похоже, все складывалось, вернулись не те воспоминания, где она жалеет о нем, жалеет, того, что не случилось с ним, а где Катька, блестя густо подведенными глазами, рассказывает о том, как это больно, как она орала в первый раз, и сколько крови из нее вытекло.
Кристина, неосознанно напрягаясь, попыталась чуть притормозить на пороге комнаты, но Митяй, похоже, особо не заметил заминки, полностью поглощенный поцелуями.
Он мягко, но очень настойчиво продвигал ее к кровати, попутно снимая через голову футболку, выдыхая, восхищенно и счастливо, от одного только вида нежной небольшой груди, прикасаясь горячими сухими ладонями к острым соскам.
- Бляяя Не верится даже, малышка, не верится просто - Он развернул ее, притянул к себе, поцеловал жадно и нетерпеливо.
Он не видел ее страха, не хотел замечать, слишком занятой своими ощущениями.
А Кристина не успевала ему ничего сказать, как-то притормозить его.
Его ласки с одной стороны заставляли голову дурнеть и кружиться, а тело выгибаться, послушное его рукам, а с другой стороны, сердце биться в грудной клетке пойманной птичкой, сильно и бестолково.
Тонкие руки уперлись в грудь, сжались в кулачки, захватывая в горсти ткань рубашки. Митяй понял это по своему, оторвался на секунду, рванул ворот, срывая ее с себя, пуговицы брызнули в разные стороны.
Через мгновение Кристина оказалась на кровати, Митяй накрыл ее своим телом, выбивая последнее прерывистое дыхание невероятными ощущениями горячего тела на ней.
Руки скользили жадно по тонкому телу, без устали гладили, сжимали, ласкали.
Кристина, сквозь дурман, в который все больше погружал ее Митяй, внезапно почувствовала очень остро собственную беспомощность. Осознание того, что она ничего не решает, и, начни она сейчас сопротивляться, то, скорее всего, ничего бы не получилось, ударило больно и обидно.
Словно она оказалась в лапах зверя, сильного и беспощадного. Даже звуки, которые издавал Митяй, властными движениями заставляя ее выгибаться в своих руках, больше подходили для хищника.
Почувствовав, как он расстегивает на ней джинсы, добираясь до трусиков, Кристина судорожно, жалобно вздохнула и напряглась неосознанно.
Митяй отбросил в сторону ее одежду, опять обрушился на нее мощной горячей волной, потянулся к губам, откинув волосы с лица.
Внезапно замер.
Всмотрелся в подрагивающий подбородок, крепко зажмуренные глаза. Мягко и даже нерешительно дотронулся до щеки:
- Мышка Мышка, ты чего?
Кристина открыла глаза, полные неконтролируемых слез. Митяй смотрел жадно, возбужденно. И испуганно.
- Я Я боюсь
Она отвернулась, губы задрожали сильнее, сдерживая рыдания.
- Чего?
Он не понимал. Он в самом деле не понимал!
- Вдруг Вдруг будет Больно
Последнее слово вышло вместе с рыданием.
Кристине было безумно стыдно. Она боялась, что он сейчас рассмеется. И уйдет. Поймет , какая она бестолковая дура, и уйдет.
И страшно. Что рассмеется и продолжит. Ничего не поймет, решит, что это глупость девчоночья и продолжит с тем же пылом. И будет больно.
- Мышка
Митяй повернул ее за подбородок , так, чтоб опять посмотреть в глаза.
Кристина, привычно попав в синий льдистый омут, моментально перестала плакать и затихла.
Митяй облизнул губы, с видимым напряжением оглядывая ее лицо.
- Ты - самое лучшее, что было в моей жизни, слышишь? Ты - моя девочка. Я не обижу тебя никогда. Ты мне веришь?
Кристина кивнула, завороженная. Каа и бандерлоги. Вот ты и попалась, глупая бандерложка.
Митяй поцеловал, мягко и нежно, ее щеки, спустился к шее, обхватил губами по очереди один и другой сосок, облизнул дрогнувшую впадинку пупка, задержался, вскинул голову, внимательно отслеживая состояние девушки.
Кристина лежала, закрыв глаза, прихватив в горсти обеих рук покрывало. Слова Митяя,синий гипноз его глаз, его аккуратные нежные движения, то, что он прислушался к ней, настолько ее успокоили, что страх ушел.
Она поняла, что Митяй ничего не будет делать против ее воли, что он постарается не сделать ей больно намеренно, что он всегда защитит и поддержит ее. Что она больше не одна.
Это невероятное ощущение доверия настолько возбуждало, что Кристина уже сама еле сдерживалась, чтоб не поторопить, чтоб не наброситься на него.
Митяй, поняв, что девушка расслабилась окончательно, продолжил движение вниз, снимая с нее трусики, подтягивая к себе поближе, раздвигая тонкие белые ножки.
Он положил пальцы на клитор, мягко надавливая, и девушка задрожала. Митяю даже не требовалось проверять, он уже и так видел, что она вся мокрая. Он опять втянул ее аромат, хищно дрогнул ноздрями.
Кристина пахла невинностью. Чистый, тонкий запах, нежная кожа. Невероятный подарок для него, непонятно за какие заслуги.
Он повел себя как скот. Как эгоистичная тварь. Забыл совсем в своей жажде, что для нее это впервые. Как еще остановиться-то смог? Чудо просто какое-то, блядь.
Ну ничего, ничего Сейчас все будет хорошо.
Он наклонился ниже и сделал то, что так хотел сделать еще тогда в квартире. Попробовал ее на вкус.
Она опять вздрогнула, словно током прошибло. Попыталась сжать ножки, но он не позволил, опять наклоняясь к ней.
- Митя, Митя что ты - она задыхалась, комкая покрывало, выгибаясь в спинке, как кошечка. Чудесное зрелище.
И отзывчивая, такая отзывчивая. Много не потребуется, только пара движений.
И потом ей будет легче.
Девочка опять крупно дрогнула и уже дрожала, не переставая. Скоро, совсем скоро Еще чуть-чуть
Резкий, на редкость мерзкий звук разрезал тишину ночи, заставил подпрыгнуть на месте, рвануть за стволом.
Кристина вскинулась на кровати, села, испуганно глядя на него. Выглядела она в этот момент настолько соблазнительно и горячо с рассыпавшимися по плечам волосами, горящими глазами и розовыми от возбуждения щечками, что Митяй чуть было не плюнул на переполох на улице. Но звук стал громче, потом взвыло совсем уж по-адски, и Митяй пулей вылетел на улицу.
Из соседних домиков повыскакивали парни, кто в чем, особо выделялся столичный гость без трусов, но с охерительной пушкой в руке и диким взглядом.
На улице стоял дикий мат, визжали сигнализации у припаркованных машин, из главного здания ревела музыка и доносился визг баб.
И посреди этого безобразия на стоянке скромно стояла Ленка с банкой пива и выражением на лице.
Через минуту к ней подбежал Глеб, что-то спросил, поморщился, заткнул свою тачку. Следом замолчали и остальные машины.
Оказалось, Лена среди ночи, оставив пьяного мужа спать в домике, захотела пива. И покурить. И если пиво было в доступе, то сигареты она оставила в машине. Потому что Глебу не нравилось, когда она курила, и приходилось прятаться.
Машину-то она открыла, а вот сигнализацию выключить забыла. И далее сработала цепная реакция по всем припаркованным на стоянке тачкам. Последним аккордом, перекрывающим все, что звучало до этого, взвыла старенькая нива, на которой приехал один из поваров.
Именно этот звук заставил дрожать все стекла во всех домиках, и перекрыл даже басы музыки в главном доме.
Митяй выругался, разворачиваясь к двери домика и остолбенел.
Кристина стояла совсем рядом, закутавшись в покрывало по грудь, и выглядела Как принцесса. Холодно и неприступно. С серьезным острым взглядом. С обнаженными тонкими плечиками. С прибранными наверх в высокой прическе волосами.
Невероятно, охренительно прекрасная.
Такая, что даже подходить страшно. Даже дыхание перехватило.
Митяй не мог ничего сказать, просто пожирал ее взглядом, не решаясь отчего-то даже двинуться.
Кристина, нахмурив бровки, одной рукой прихватила спадающее покрывало, а другой молча потянула его в домик.
Митяй повиновался.
Пропустив его вперед, Кристина закрыла дверь, все так же, молча.
Развернулась.
Подошла к нему, серьезно глядя, не отводя взгляда.
Отпустила руку, покрывало упало вниз, и Митяй, хотя все уже видел, что хотел ( и помнил!), вздрогнул внезапно от неожиданного, самого сладкого на свете, предвкушения. Обещания.
- Нам больше никто не помешает. - Серьезно заявила девочка, твердо глядя ему в глаза.
- Никто. - Подтвердил он внезапно хрипнув горлом, - пусть только попробуют. Пристрелю нахуй.
И подхватил ее под бедра на руки.
И ни очем больше не думал, ни в чем не сомневался. Не осторожничал. Как и она.
Она вела себя, как дикая кошка, набрасываясь на него с бешеными поцелуями, кусая, царапая его, заставляя приглушенно ругаться от неожиданной боли, сама шипя, когда он слишком сильно прикусывал ее кожу, оставляя красные следы.
Митяй сунул пальцы ей между ног. Мокрая. Течет прямо.
Кристина застонала сквозь прикушенную кожу на его плече, обхватила сильнее тонкими руками.
Митяй закинул ее ноги себе на талию, и вошел с резким выдохом.
Кристина только зарычала, вцепившись сильнее зубами в его плечо, дернувшись от боли, напрягаясь неосознанно.
Митяй чуть притормозил, давая ей время переждать боль, но девчонка опять его удивила, двинув поощряюще-нетерпеливо бедрами.
Митяй сделал движение навстречу, тонкие ногти скребанули по спине, оставляя тонкие болезненные следы.
Вот кошка!
Митяй шумно выдохнул, посмотрел в запрокинутое бледное лицо, поцеловал крепко сжатые губы, расслабляя, успокаивая.
Кристина застонала, ответила на поцелуй, уже спокойнее, без надрыва. Митяй прошептал ей что-то бессвязно-утешающее и двинулся опять, на этот раз медленно, осторожно, давая время успокоиться, постепенно наращивая темп.
Кристина только дышала глубоко и рвано, отвечая на его поцелуи, не размыкая рук на его шее, прижимая к себе, крепко, так крепко, так жадно, что Митяй заводился все больше и больше, уже не контролируя себя, забывая обо всем, кроме своего, стремительно приближающегося удовольствия.
Понимая сквозь нарастающий жар в животе, что она не получает никакого удовольствия, что ей это все приносит только боль, он старался хоть как-то, ласками, облегчить ей неприятные ощущения, целуя, гладя возбужденную грудь, заставляя выгибаться, ластиться к нему. Наконец он взял ее за руку, просунул вниз, к клитору и подвигал ее пальцами, направляя, надавливая, улавливая нужный темп.
Кристина, прерывисто, со всхлипами дыша, начала делать так, как он ей показал, и вскоре застонала совсем от других, новых ощущений.
Теперь она делила с ним не только боль, но и удовольствие. И чем дальше, тем больше удовольствия, больше, больше, больше!
Митяй, уже не имея сил терпеть и сдерживаться дальше, в какой-то момент упустил себя и кончил, так ярко и невероятно, как никогда, наверно в жизни. Он застонал, в финальном движении придавливая ее тяжеленным телом, утыкаясь ей в душистые волосы лицом.
Кристина лежала, не шевелясь, тихо и хрипло дыша.
Митяй, не открывая глаз, протянул руку вниз, наощупь нашел то, что ему было нужно. Хватило пары движений, чтоб девочка застонала и выгнулась под ним кошечкой.
Митяй вернул руку к губам, облизнул, провел мокрыми пальцами по ее щеке.
- Ты охеренная просто, ты в курсе? Это было пиздец, че такое.
Он с трудом осознавал, что говорит и как говорит. Наверно, это не самые романтичные слова, что надо бы сказать девочке, у которой с тобой случился первый секс.
Не самые романтичные, но самые искренние. И девочка это, похоже, поняла, потому что со вздохом обняла его, прижалась еще теснее.
Митяй закинул их одеялом, обхватывая ее руками. Все будет хорошо. Все у них еще будет.
Кристина лежала, улыбаясь, поглаживая широкую взмокшую спину Митяя. Тело, впервые испытавшее такую нагрузку и такую разрядку, сладко и томно ломило сразу в нескольких местах.
Это было больно. Очень больно. И в то же время невероятно Она не находила слов, чтоб описать все то, что она сейчас чувствовала. Только одно понималось отчетливо: она будет совсем не против попробовать еще раз.
А еще она думала о том, что, вполне возможно, сейчас у нее внутри уже живет маленькая девочка с льдистыми глазами Митяя.
Девочки не было.
Были два мальчика. Близнецы.
Но это уже другая история.
Конец