Молитесь на меня, Киса! Есть предложение, от которого нельзя отказаться! его взрывной энтузиазм заставил телефон нервно дёрнуться в моей руке. Собирайся. Срочно. Пулей. Поедем к таким лялям, что ты в слюне своей чухонской захлебнёшься-ёшься-ёшься
Последнее слово он мог долго смаковать, добавляя разные неправильные буквы.
Кончай выносить мозг, Магомаев. прервал я эти истошные вопли, Лично я никуда не собираюсь. Поваляюсь тут сам-один в трусах до курантов. Приму порцию-другую отличного вискаря. Посмотрю старый силикон и кривые подтяжки на неувядаемых светских, пардон, советских телесах. Послушаю знакомые с колыбели песни. «А жирный лебедь на пруду швырял в меня свою еду». Умру от тоски, но обойдусь без приключений.
Это ты мне брось! Самбез ансамбля. Я понимаю, что не ждёшь, что кто-то сделает тебя счастливымвот и бухаешь с тоски. Но забудь хоть на сегодня свои замшелые турмалайские привычки. Раз припёрся в Питер, будь любезен стать настоящим культурным челом! Как встретишь Новый год, так и лечиться будешь. радостно тараторил Моня, не давая мне вставить ни слова, У тебя там, небось, дома искусственная ёлка, скопидом? Вот туда точно припрётся ваш одноглазый Йолопукий с китайскими скороломками! И никакой радости целый год не будет. Тоска. Вискарь свой вонючий добьёшь, а от нашего зомбоящика вконец офинареешь. На всю праздничную неделю. Знаю я таких, насмотрелся. Нам активность нужна! А тут, прикинь, такие звездатые Снегурочки затомились. Нас ждут. Всё по чесноку! И вообще: «В Питере пить»! Правильно Шнур пропагандирует. Но в одиночкупоследнее дело. Всё. Я к тебе лечу
На середине фразы в ухо ударили короткие гудки, а в душу стала закрадываться вполне обоснованная тревога. Много-много лет назад, наш первый и последний совместный новогодний поход закончился рекордно быстро в женской общаге каких-то там хитрых военных телеграфисток или телефонисток. Я так и не успел с их биографиями ознакомиться. Потому, что наше общение началось в половину двенадцатого, а закончилось ровно в полночь. Запомнилось оно исключительно шумным и позорным выдворением с привлечением дежурящего там патруля. И сопровождалось откровенно нехорошими словами и разнообразными красочными эпитетами. Совершенно неуместными в такой добрый праздник. Хорошо, что без особого членовредительства.
Моня тогда реально выступил.
Перед приходом мы прилично приняли. Как, впрочем, уже была «в правильной готовности» и принимающая сторона. Аж в количестве четырёх девиц. Всё бы было здорово и увлекательно, но Моня вдруг возжелал лично запустить через весь праздничный стол притащенную им здоровенную китайскую шутиху. От самых дверей прямо в открытое окно. Это вроде как многовековая китайская традицияулетай из дома старый год. Все дополнительно «заправились топливом» и стали писать записки, чтобы после этого их сжечь, а пепел с шампанским выпить под бой курантов. Для вящего исполнения самых потаённых желаний, реализовать которые нас пригласили.
Моня долго и буйно ораторствовал, а потом церемонно поджёг фитиль. И как римский император гордо выставил вперёд руку, направляя ракету в последний путь. Держался он за длинную направляющую рейку, что вроде вполне нормально для неадекватных. Но подвели китайские товарищи. Фитиль, догоревший почти до конца, неожиданно издал резкий хлопок и испустил кривую струю жгучих искр. Прямо на Монину руку. Тот рефлекторно дёрнулся, роняя рейку, а ракета, уже начав движение, «клюнула» носом в большую салатницу с ещё даже не тронутым оливье. Дальше последовал десятисекундный «камерный» эффект от взбесившейся огненной твари. За это время она успела полностью испохабить комнату. Причём, значительно превзойдя самые страшные ожидания. Даже последующий фейерверк под потолком ничего особо нового не добавил ни нам, ни расфуфыренным девицам, моментально и дисциплинированно выполнившим команду «Воздух». Всех нас выручила из военная подготовка.
Самое прискорбное началось под громкий бой курантов, когда милые девчушки, выползая из-под стола превратились в чрезвычайно злобных, я бы даже сказал психованных фурий.
Что было потомлучше вообще не вспоминать. Всех накрыло знатно. А самый большой урон, если брать лично нас, мы понесли от шрапнели из оливье. Он перекрыл все те незначительные ожоги, следы от копоти, и даже в хлам испорченную одежду. Кстати, включая всю верхнюю, опрометчиво брошенную на кровать.
А эти изверги, ошибочно называемые слабым полом, нас, раздетых, буквально на пинках вынесли прочь. Вполне по делу, если подумать. Но тогда мы были искренне оскорблены в лучших чувствах. И совсем не радовала спасённая Монина сумка, набитая разнообразными презервативами и интимными подарками.
Потом мы сполна вкусили ночную питерскую романтику конца девяностых. При минус двадцати. Милиция нас явно и открыто избегала, в метро не пускали, а частники ни за какие разумные деньги не соглашались везти. До сих пор иногда вздрагиваю от воспоминаний.
Господи, пронеси от рецидива!
Моня ввалился меньше, чем через час.
От него несло убойной смесью водки, коньяка и омерзительно резких духов.
Так вот ты как Год Петуха решил встретитья пощелкал пальцами, подбирая слова, Во всеоружии? Что надушился, я даже из-за двери уловил. А тады губки пошто не подкрасил? Или хотя бы на глазки стрелки навёл. Типа: «В Новый год, петухи»! А люди в ответ радостно подскажут направление твоего праздничного движения.
А вот вам родственницарозовая птичка «обломинго», господа чухонцы, а не наш красный пролетарский петух! он принюхался к своему свитеру, Действительно, резковато как-то. Конечно, если бы от меня разило деньгами, всем было бы значительно лучше. А духиэто я с нашей новой бухгалтершей плотно потискался. Но там сплошные непонятки. Да и Новый год за другой стол зовёт. Пришлось отступить и благородно ретироваться. Да, а на твой грубый наезд. Ка-а-к говорит один мой знакомый литовец: «В э-этот год «один расне петухас»!
Ja-Ja, natürlich! Но лучше уж петух-с, чем петух-ас. Ты бы поправил человека, кабы потом вам обоим за «аса» не пришлось чужое непотребство из порушенных затворок выковыривать. От разьярённых борцов за евроценности.
Хамим? А вроде трезвый. Короче, давай собирайся. А я пока буду тебе подробно рассказывать -что, где, кому и как. И это, трусы смени. У тебя есть какие-нибудь праздничные? С гномиками там, с ёлочками? Иначе нет форсу.
Вот так прямо разбежался, любвемобильный ты наш. Может сразу с популярным в этом году сюжетом «В лесу голубые ели, а красные гномики готовили булки»? Не дождёшься, интриган. Нам такие трусыни в тренд не сдались.
Ах, не спеши под-д-другапропел он насмешливо, но тут же серьёзно уточнил, Может у тебя хоть командировочные резинки заныканы какие-нибудь особо навороченные? С усиками или там сильно шипастые? Круто, если с огоньками. Это, говорят, невероятно заводит. И цветомузыка, и подсветка. Нет? Ну, на худой конец, хоть с запахом праздничным?
Да ты на свой худой конец хоть пожарный шланг натянисейчас всё одно будет как под ёлкой. Кстати, повторюсь, но поверь на слово, этот твой парфюмисключительно зверская вещь.
Лады, уломал языкастый. Буду соблюдать дистанцию, пока душ не приму. Собирайся, а я, тем временем, нашу «дорожную карту» тебе в консенсус введу. Зачатился я с одной клёвой такой милашкой. Да не с одной. Там как у Чернышевского: «Две сестрички и мамашавыбирай, кто будет ваша».
Моня, ты патриархального Чернышевского в свой блуд не впихивай. Он туда никак невпихуем. Он вечный подкаблучник. Дядька на «Что делать?» все силы положил.
Да? А вот скажи мне, такому несчастному одинокому, как разделиться на трио? Они заочно мне уже нравятся. Причём все. Так что нам делать? последнее он трагически выделил.
Если это опять из серии про близняшекодна голубоглазая, а вторая с вот таким мужским достоинством, то будешь сам-один карусель крутить. Пусть побегают лошадками по кругу, раз готовы. У тебя целая ночь впередисиди себе и оценивай рабочие органыавось выберешь самую выносливую, которой алименты платить. Или представь обратную картину: стремительным коршуном кружит некий вожделеющий Моня вокруг трёх замерших (или окончательно замёрзших?) в страхе (или бесплодном ожидании?) Белоснежек. А они будут тебя игриво подбадривать. Или циничные советы давать, что ближе к истине. Проза жизни, чувак.
Ты давай, одевайся-собирайся, глумитель-истребитель. Ночь-то впереди длинная, а я не железный. Пока водочка-закуски, шампусик под шуры-муры, так до звона кремлёвских колокольчиков никакого баловства не ожидается. тут Моня встал в позу и жалостливо продекламировал: А там и сил уж нет и свет зари в сон беспробудный клонит.
Вкури, Моня, от чухоня. И не напоминай про свет зария на пожарище уже однажды с тобой насмотрелся. И нет у тебя весомых аргументов. Я-то зачем там нужен? При любых раскладах всё равно останется одна лишняя женская особь. Не оприходованная лаской и оттого сильно обиженная. Может даже злая. И всё пойдёт насмарку. Без балды для балды. Сечёшь русский?
Каламбурить изволите? Аппетит приходит во время или вовремяну, ты меня понял. Тут раньше выйдемтам больше вставим. Такова наша жизнь. Всё остальное на месте сообразим. Может у одной герпес будет или ещё какая уважительная причина. У женского пола это часто бывает. В нужный-то момент. Иль гостя аспирин мигрени не преграда? откинув назад голову, продекламировал он пафосно.
Типун тебе на страдающее место, который всё это задумал. И герпес этот туда же. Для полноты коллекции. Значит так. Первоечем ближе ночь, тем меньше нашей дружбы. Второелично я сижу дома очень тихо сам-один и не ищу никаких казусов с их «мирными» люлями. Мужик, ты меня понял? Зато утром буду как фреш-огурец без всяких трагических воспоминаний. Я ещё тот наш прошлый праздник не забыл. Усёк? А через три дня отбываю себе спокойно в своё провинциальное захолустье, в маленькую, но очень гордую Еврожопляндию.
Моня не стал настаивать и резко сменил тактику. Мелким бесом быстренько втёрся ко мне в компанию и единолично приступил к ударному уничтожению вискаря. Он преувеличенно громко и смачно дегустировал каждый глоток, морщился, но причмокивал, при этом постоянно выдавая хвалебные речи в адрес непревзойдённых островных мастеров. И трижды, на разные лады, умудрился произнести тосты о том, что при виде красивых девушек только порядочный человек должен чувствовать себя подлецом.
Не прошло и часа, как я незаметно сломался сначала на вторую порцию, а потом на третью видно жаба всё же поддушила.
И в какой-то момент мы оба и почти одновременно пришли к выводу, что раз Моня железно обещал, то будет просто самая распоследняя гнусность и совершеннейшее похабство не явиться в гости, раз неизвестные, но очень добрые девушки готовились и с таким нетерпением нас ждут. Гусары мы или твари неблагодарные?
Да потом ещё пожрать захотелось. Но я всё ещё колебался.
Но тут Моня, путаясь в заковыристых словах, углубился в философские дебри о том, что если даже сам процесс совокупления с лицами противоположного пола желудок может и не насытит, но, с другой стороны, и никакие салаты, даже с самым ароматным горячим, нарастающий сексуальный стресс точно не снимут.
И этим занудством окончательно меня сломал.
Дальше небольшой кусок вечера слегка затуманился, и я снова выпал в реальность уже в этой самой мрачноватой трёхкомнатной «хрущёвке». Осознал себя сидящим с низко опущенной головой и тупо ковыряющим вилкой в пустой тарелке. Упрямо стремясь наколоть одинокую, но очень хитрую горошину, стремительно бегающую между размазанными пятнами от непонятно кем съеденных салатов. Видно, эта целеустремлённая настойчивость что-то переключила в голове и на меня одновременно навалился цвет и окружающий нестройный шум.
Моня громко заливал, а хозяйки, преданно смотрели ему в рот и изредка вразнобой прыскали.
и тогда Наталья ему этак зло говорит: «Ты опять хочешь перед гостями на своих съёмках вусмерть упиться? Тогда моё встречное условие. Хочу шубу на Новый год»! Тут Гоблин вскакивает с колен и радостно вопит: «Сейчас будет тебе шуба! Дементий, мухой в кладовку за свеклой, картошкой и селёдкой»!
Девицы с некоторой задержкой, но вежливо хихикнули. Я поморщился, однако сдержался, и вместо нездорового критиканства, решил приглядеться к праздничному столу. Целостность многочисленных салатов была уже давно и варварски порушена. Типичная Монина тактика. Разрыть, надкусить и обхаять. Одна пустая бутылка водки стоит в уголке и к ней явно скоро присоединятся бутылки вина и коньяка. Зато рюмка передо мной стоит пустая и явно ни разу не использованная. Как и фужер.
О, а вот и наш чухонский тормоз очнулся, бурно отреагировал Моня, А то мы всё одни, да одни. Совсем заброшены таким задумчивым челом. Правда, мои Снегурочки? Давай свой тост, Склифо-финский. Новогодний и без ваших затягиваний. Ба, да у него рюмка пуста! Штрафную! А потом опять начнём знакомиться на брудершафт. Или снова, но заново. По полной программе!
Вместо рюмки мне подсунули резной хрустальный стаканчик-бочонок, с бережно сохранённой золотистой этикеткой из социалистической Чехословакии. Щедро налили водки.
Тост. я лихорадочно попытался вспомнить что-нибудь весёлое, но память никак не реагировала. Пришлось отделаться тягучей канцелярщиной, Новый год нужно встречать без долгов, без обид и без проблем! Хочу всем пожелать не только встретить, но и провести весь этот наступающий год в таком же духе! Kippis! Ура!
Ну ты и гад, внятно пробурчал Моня, Мог бы хоть сейчас не напоминать. тут он подхватил вилку и постучал ею по своей рюмке, Пей до дна, не сачкуй, а не то получишь ха-ха, новую штрафную!
Пока я давился тёплой водкой и искал чем забить отвратительный сивушный выхлоп, Моня повторно накатил себе, и несколько сбивчиво сообщил:
А я вот успел в старом году свою последнюю обиду ликви-диро-вать. он немного помучался с последним словом, но дальше пошло вполне внятно, Это им за так гнусно замыленную годовую премию моего передового филиала. У нас главный шеф, кобелина московская, сподобился намедни мелкий сабантуйчик на нашей точке замутить. Немного перебрал и такой спич выдал, что сам слезу пустил. От переполняющих лично его «карпаративнейших чуйств». Жена его, та ещё совладелица подколодная, барственно этак подсела к «народу», да от умиления самое весёлое клювом прощёлкала. Я у неё телефон тихонечко позаимствовал. Всю слюнявую сценку заснял, а фото со стишатами на центральный сайт компании закинул. Потом следы подчистил и телефон назад ей в сумочку всунул. Всё чин-чинарём. Пусть повеселятся после возвращения со своих тропических островов. Да и стишата получились неплохие. Мои. Почти. Главное, что жизненные: «Новогодняя снежинка зацепилась за бокал. Дед Мороз Снегурку лапал, я при жёнушке страдал».
Моня гордо всех оглядел и, не дождавшись аплодисментов, лихо опрокинул рюмку. Подцепил симпатичный маринованный грибочек, обнюхал и торжественно отправил в рот.
А теперь, красавицы, смена блюд, а потом полный брудершафт и начинаем выбор героев на игрища игривые! Только пусть сначала наш задумчивый философ ещё штрафную оприходует, а то слишком нудный. Моня злорадно ухмыльнулся и, слегка постукивая горлышком бутылки о край, стал медленно наполнять мой весьма вместительный стаканчик, пока женская тройка, скрипя стульями, засуетилась, перемещаясь на кухню.
Будешь знать, как портить праздник, зашипел он мне тихо, То ломался: «Ах, я не такая, я жду трамвая», а потом начал: «Давай в бар заскочим, боевой градус повысим, веселее будет». И что сейчас, повышатель? Затаился, что твой кукушка-снайпер под ёлкой, вместо того чтобы со мной в первых рядах истекать пламенной страстью. Выбирай цель, а не прикидывайся ветошью. Я уже весь исстрадался один париться. Не железный Феликс. И вообще, нечего рожу кривить, когда я свои байки травлю. Мы тут все в Питере либо самого Путина вблизи видели, либо с Гоблином в одном дворе с детства росли. Про Боярского вообще молчусам потом еле курить бросил и в людей разными железками тыкать. Такая вот у нас неразрывная родоплеменная связь народа.
Племенные, говоришь вот и продолжай бравое дело. Ты и без гармошки начудишь
Возразил я вяло, но тут же обречённо вздохнул, частично признавая свою вину, и с натугой одолел стаканчик. Сдержал подозрительные спазмы упорно сопротивляющегося желудка и крепко ухватился за обгрызенный кем-то ломоть чёрного хлеба. Сначала старательно занюхал, а потом стал медленно пережёвывать маленький кусочек, пахнущий отчего-то рыбой. Ни облегчения, ни ожидаемого поднятия настроения никак не наблюдалось. Зато опять стала неотвратимо наползать дремотная хмарь.