Вай, какой умный старик! обрадовался слуга жадного Зарифа. Слушай, что тебе говорит этот мудрый аксакал.
Но досточтимый слуга ведь не против, если мы ознакомимся с содержимым этой бумаги? Вдруг в документ вкралась какая-нибудь ошибка или это вовсе не тот документ, и Насреддин проворно выхватил из пальцев слуги бумагу.
Тот настолько растерялся от случившегося с ним, что остался стоять с вытянутой рукой и разинутым ртом, но быстро опомнился и ринулся в бой.
Эй, грязный оборванец, немедленно верни мне бумагу! Как ты смеешь прикасаться к ней? Это же важный документ! но дехканин внезапно преградил слуге путь.
Пусть он прочтет!
Это нельзя читать! не на шутку разволновался слуга, и бледность начала разливаться по его холеному лицу. Это очень важная бумага. Никто не смеет читать бумаги Зариф-ако!
Разве эта бумага менее важна для другой стороны вашего спора, что она не может ознакомиться с ней? удивленно взглянул на него ходжа, поднося бумагу к глазам.
Нет то есть, да. Я окончательно растерялся слуга богача, но тут же взял себя в руки. Верни сейчас же бумагу, иначе я пожалуюсь Зариф-ако, и он с тобой такое сотворит, уй-юй!
Он опять бросился к ходже Насреддину, протягивая к бумаге руки, но дехканин удержал его.
Ай-яй, не слушая слугу, задумчиво произнес ходжа Насреддин, сворачивая документ в трубочку. Либо в этот документ вкралась ошибка, либо в твою голову, о недостойный слуга достойного господина.
Верни бумагу, захныкал слуга, повисая на руках дехканина. Ноги его, казалось, вот-вот подогнуться, и он рухнет на колени. Заклинаю тебя!
Знаешь, ведь в ней ничего не сказано о мешке зерна, половине долга этого несчастного и прочем подобном, но зато здесь сказано много чего крайне любопытного о других людях.
О Аллах, верни ее мне! выкрикнул слуга, рванувшись от бессилия в сильных руках дехканина. Заклинаю тебя нашим пророком! Ну, хочешь денег, а? Хочешь? Я дам тебе много, много денег. Только верни ее мне.
Денег? Ходжа задумчиво уставился в ясное небо, вертя бумагу в пальцах. Даже много денег? затем он повернулся к дехканину. Тебе случаем не нужны деньги?
Зачем они мне? пожал плечами тот. Лучше пусть зачтет мой долг, которого нет.
Ты слышал, что сказал этот почтенный дехканин? обернулся ходжа к слуге.
Да-да, я слышал. Зариф-ако прощает ему долг, затараторил слуга.
Не-ет, так не пойдет, поводил ходжа свитком перед носом слуги. Тот сделал попытку ухватить его пальцами, но Насреддин оказался быстрее. Отдернув руку, он упрятал свиток за пазуху. Ой, хитрец, погрозил он слуге пальцем. Пиши!
Да-да, уважаемый, я все напишу. Все, что пожелаете, только верните бумагу, забормотал слуга, выхватывая из сумы, висящей у него на левом боку лист бумаги, перо и чернильницу.
Ну, там видно будет. Готовь документ!
Сейчас, сейчас, заторопился слуга, что-то быстро черкая дрожащей рукой на листе бумаги. Ходжа Насреддин с дехканином ждали. Ходжа выглядел совершенно спокойным, в то время как дехканин проявлял явное волнение. По его растерянному виду было хорошо заметно, что он ничего не понимает.
Вот! выкрикнул слуга, вскакивая с колен и протягивая ходже исписанный лист. Прочтите! Здесь все.
Угу, так, произнес ходжа Насреддин, пробегая взглядом текст, написанный крупной арабской вязью. Все верно! Можешь же.
Да-да, я все могу, согласно закивал слуга, прогибаясь перед незнакомым ему старикоми откуда только он свалился на его несчастную голову! Все высокомерие слуги словно рукой сняло в один миг. Я много чего могу. А теперь, будьте добры, верните мне бумагу.
Ты забыл поставить на ней печать, ходжа вернул документ слуге. Но твоя рассеянность извинительнаты взволнован.
Ох, конечно, что это я, тот выхватил из сумки деревянную печать, подышал на нее, приложил к листу и заискивающе улыбнулся. Вот!
Отлично! кивнул ему ходжа Насреддин, сворачивая и эту бумагу и передавая ее дехканину. Держи и не потеряй.
Ни за что на свете! горячо пообещал тот и спрятал бумагу под рубаху.
О незнакомец, ты забыл вернуть мне мой документ, напомнил о себе слуга.
Разве? ходжа вздернул левую бровь и огладил бородку.
Конечно!
Но я не обещал тебе его вернуть. Я сказал: «там видно будет».
Но как же?!.
Послушай, махнул Насреддин рукой, ты мне надоел. К тому же ты совсем не умеешь обращаться с документами, путаешь их, машешь ими. Еще, чего доброго, с такой ценной бумагой случится что-нибудь, а потом беды не оберешься. Поэтому
Ты дашь ее мне! воскликнул слуга, нервно, перебирая пальцами, И обещаю тебе, я больше никому ее не покажу.
Э, нет, усмехнулся ходжа. Лучше уж этот документ побудет у меня. Так будет для него надежнее, да и тебе проще.
Но что же мне делать, о путник? застонал слуга, пряча лицо в ладонях. Что я скажу своему хозяину?
Скажи правду, что его бумага находится в самых надежных руках.
Но как тебя зовут?
Я думал, ты уже догадался, вздохнул старик и покачал головой. Меня зовут ходжа
Насреддин! шепотом закончил слуга, отшатываясь от старика, будто от злой кобры, внезапно вынырнувшей у его ног из травы, потом вдруг вскочил и припустил прочь. Помогите-е!!!
Ходжа? не поверил своим ушам дехканин. Вы и правду ходжа Насреддин?
Это имя мне дали мои родители. А что тебя так смутило?
Дехканин упустил из руки серп и медленно опустился на колени, затем ткнулся лбом в землю.
Благодарю вас, о великий ходжа!
Ты с ума сошел! Насреддин бросился к дехканину и взялся его поднимать, но тот упирался и ни в какую не хотел вставать с колен. Неудобно же, люди смотрят.
Вы сегодня спасли меня, продолжал гнуть свое дехканин, стучась лбом в землю.
Встань сейчас же! Ходже надоело возиться с дехканином и он упер руки в бока. А не то я на тебя сильно обижусь. Я не Аллах и не пророк Мухаммед, чтобы мне кланяться в ноги.
Простите, о ходжа! дехканин, кряхтя, поднялся с земли и отряхнул штаны. Я не хотел вас обидеть. Но что я могу для вас сделать?
Для начала скажи, как тебя зовут.
Меня зовут Икрам.
Хорошо, друг Икрам, кивнул ходжа Насреддин. А теперь не укажешь ли ты мне дом в вашем селении, в котором я мог бы на некоторое время найти приют?
Вы можете остановиться у меня, пожал плечами дехканин, если вас, конечно, устроит мое жилье.
А что с ним не так?
Ветхое оно совсем, тяжко вздохнул Икрам. У меня все руки до него не доходят, да и помощников нетдети в Бухаре живут.
Ну, то не беда, успокоил его ходжа Насреддин. Вдвоем мы быстро управимся. А что до ветхости, то лучше невзрачный дом доброго друга, чем прекрасный дом злого богача.
Это верно! Но вы назвали меня другом?
Мне друг любой хороший и работящий человек. К тому же я обычно предпочитаю считать человека другом, пока он не докажет обратное. Врагов у меня и без того предостаточно.
Ну уж от меня вы этого точно не дождетесь, подмигнул ему Икрам. Пойдемте, я провожу вас в дом, заодно и перекусим с дороги.
Пошли, согласился с ним Насреддин, подзывая своего ишака, но только при одном условие.
Каком же, о великий ходжа? остановился Икрам, недоуменно взглянув на ходжу, взбирающегося на ишака.
Ты наконец перестанешь мне «выкать» и говорить о моем величии
Глава 3Дом Аллаха
О Зариф-ако! слуга ворвался в дом своего хозяина, неистово размахивая руками, но не заметил дремавшую на проходе любимую собачонку богача. Споткнувшись о нее, он кувыркнулся вперед и проехал на пузе до самого дастархана бая Зарифа, изволившего вкушать в полуденную жару сочный сахарный арбуз.
Собачонка, вывернувшись из-под ног слуги и истошно визжа, заметалась по комнате, а Зариф, подавившись куском рассыпчатой мякоти, зашелся кашлем, плюясь косточками.
Ты что, с ума спятил? накинулся бай с кулаками на бестолкового слугу, смаргивая слезы, как только ему удалось справиться с приступом кашля. Чего мечешься, словно за тобой гонится сам шайтан, паршивая ты собака?!
О хозяин, вы недалеки от истины, пролепетал слуга, отползая на карачках в угол и не смея утереть оплеванное лицо, покрытое арбузными прожилками и налипшими на лоб и щеки косточками. Горе, случилось великое горе!
Что ты там бормочешь, негодный? прорычал Зариф, отряхивая свой дорогой халат. Смотри, что ты натворил!
Это не я, это все он. Он! Нас нас слуга сглотнул, не в силах выговорить до конца страшное имя.
Какой еще нас? Что ты несешь? вконец разозлился Зариф, затопав ногами, отчего деревянные половицы заходили ходуном.
Нас реддин! наконец выдохнул слуга и ткнулся лбом в пол.
Кто?! глаза богача скачком увеличились вдвое, он отшатнулся от слуги и попал пяткой на поднос. Поскользнувшись на арбузной корке, он шмякнулся на остатки арбуза. Хруст арбузных корок и треск лопнувшего дорогого деревянного подноса разнеслись по комнате. Чье имя ты назвал, несчастный?
Насреддин, о мой господин! не поднимая головы, отозвался слуга. Второй раз это имя ему далось гораздо легче.
Не может этого быть! Ты, верно, ошибся. Зариф, сраженный наповал в обоих смыслах, сидел на арбузном крошеве, боясь пошевелиться. Тебе привиделось, ты перегрелся на солнце. Да-да, именно так!
Никакой ошибки, Зариф-ако, уверяю вас! Это он, он, точно он! Я видел его своими глазами и даже разговаривал с ним. Слуга поднял голову и, воздев ладони в молитвенном жесте, воскликнул: О, мы несчастные!
Да погоди ты причитать! одернул его богач и с кряхтением поднялся с подноса. Ну, Насреддинчто с того? Что мы ему такого сделали?
Он он всхлипнул слуга, сжимаясь в комок. Он отобрал у меня документ, который вы приказали мне доставить нашему досточтимому кази.
Как отобрал? Зариф мгновенно побледнел, стянул с головы чалму и зачем-то утерся ей. Почему?
Это все паршивый дехканин Икрам! Все он. Я требовал с него долг, а он
Постой, постой, Зариф протянул дрожащую руку. Какой долг? Он же все отработал сполна.
Я хотел во славу моего господина заставить его работать на вашем полеведь так вы смогли бы сэкономить на работниках, и я подумал
Тычто? бледное лицо Зарифа медленно наливалось краской.
Я подумал пролепетал слуга, втягивая голову в плечи.
Ты подумал?! Ах ты безмозглый ишак! взъярился богач, но вдруг замер с вознесенными над головой кулаками. Постой, но как бумага оказалась в руках этого этого Насреддина? сквозь зубы процедил он.
Я пытался хотел думал блеял слуга подобно загнанной овце.
Что ты там бормочешь? Отвечай внятно!
Я хотел запугать Икрама вашей бум бумагой, закончил слуга, сглотнув застрявший в пересохшем горле комок. А этот нечестивец Насреддин отобрал ее у меня и теперь не хочет возвращать.
Как это, не хочет? пробормотал бай Зариф, хватаясь за сердце. Что это значит?
Он сказал, что она будет в полной сохранности в его надежных руках, вот, выдохнул слуга. Наконец-то все было сказано.
Зариф закатил глаза, покачнулся и теперь уже грудью распластался на подносе.
Что с вами, хозяин? всполошился слуга, вскакивая с пола и бросаясь на помощь своему господину, а собачонка вновь зашлась лаем.
Но сколько ни тряс слуга Зарифа за плечи, тот никак не хотел приходить в себя
Ходжа Насреддин, следуя в сопровождении Икрама вдоль узких улочек бедной части селения, сжатых высокими глиняными заборами и стенами домов, со снисходительной улыбкой на лице слушал ни на минуту непрекращающуюся болтовню своего нового друга. Тот взахлеб рассказывал анекдоты про ходжу и все время допытывался, правда ли это. Ходжа лишь отделывался короткими, ничего незначащими фразами. Мало ли ему приходилось слышать на своем веку историй, сочиненных бедняками и богатеями. Попадались среди них и правдивые, но их были единицы. Остальное жечистейшей воды выдумка.
А вот скажи мне, ходжа. Я слышал, будто однажды к тебе в дом забрался вор. Увидев его, ты спрятался в сундук. Вор же, обшарив весь дом и ничего не найдя, чем бы можно было поживиться, приподнял крышку сундука. А когда он открыл ее, то увидел там тебя. Он разволновался и спросил: «Ты здесь?» «Да, ответил ты ему, это я от стыда спрятался в сундук. Мне стало совестно, что тебе нечего украсть в моем доме». Верно ли это?
Ну-у, немного смутился ходжа, почесав пальцем переносицу, на самом деле у меня не было сундука, а был шкаф.
Правда? заинтересовался Икрам. Я слышал про сундук.
Не перебивай! Ну, сам подумай: зачем мне нужен сундук, если мне нечего в нем хранить?
Тоже верно, растерянно похлопал глазами Икрам.
Так вот, когда вор открыл дверцу
Ты накинулся на него! воскликнул Икрам, сжимая кулаки. Если бы вор забрался ко мне в дом, ему не унести ног.
Ты ошибаешься, мой друг. Я дал ему медную монетку и отослал с миром.
Как?! не поверил его словам Икрам. Ты, ходжа, поборник справедливости и благочестия, дал вору деньги?
Да-да, именно так я и поступил с ним, кивнул ходжа.
Но как это возможно?
Это был очень бедный человек, еще беднее меня. Его дом забрали за долги, его детей угнали в рабство, а жена умерла с горя. Что же оставалось делать этому человеку?
Да, ты прав, растроганно пробормотал Икрам. Но это все равно неправильноворовать.
Именно это я ему и сказал, слово в слово. И посоветовал, как сделаться уважаемым человеком.
Ты шутишь, ходжа! не поверил ему Икрам. Разве может нищий человек сделаться баем?
Ты путаешь уважение и страх, Икрам, покачал головой ходжа. Разве ты испытываешь уважение к тем, кто обирает тебя?
Но что же ты ему посоветовал в таком случае?
Я посоветовал ему не падать духом и взяться за ум, к примеру, врачевать богатеев.
Разве он хаким? удивился Икрам.
Нет, он такой же дехканин, как и ты.
Но как же он тогда мог лечить людей?
Э-э, только и махнул рукой Насреддин. У богатых много странных болезней, и один Аллах знает, как справится с ними. Может, даже и он не знает. Но лечение, как я убедился, помогает тем, кто верит в него, и не помогает вовсе разочаровавшимся. Так что, как говорится, на все воля всевышнего и еще немного хитрости! назидательно воздел палец ходжа.
Икрам расхохотался, схватившись за живот, а насмеявшись вдоволь, спросил:
И как ему живется теперь?
Я слышал, он сильно преуспел на этом поприще. Но не зазнался, нет, и не оставляет своей милостью бедняков.
Это правильно, кивнул Икрам. Это хорошо. Но ходжа, я так и не понял, рассказы про тебя все-таки правда или ложь?
Правда, ответил ему ходжа и, прищурившись, добавил: кроме того, что есть откровенное вранье.
Ишак внезапно замер, качнув головой. Дальше узкая улочка обрывалась крутыми, хорошо утоптанными земляными ступеньками. Срезы ступенек удерживали доски, подпертые по краям деревянными колышками. За ступеньками улица несколько расширялась.
Ходжа спешилсяишаку здесь и без всадника трудно спуститься, и повел его в поводу.
Да, Икрам, у меня к тебе одна просьба, обернулся Насреддин к своему спутнику.
Слушаю тебя, ходжа.
Я тебя очень прошу, пока никому обо мне ни слова.
Но как же?..
Я и так имел неосторожность назваться слуге вашего богача, а это очень опрометчивый поступок с моей стороны. Но иначе он полез бы в драку за вот эту бумагу, ходжа похлопал себя по халату, под которым хранилась ценная бумага.
Да, слава о тебе действует лучше всякого щита, усмехнулся Икрам. Но скажи, что в этой бумаге такого?
А! Лучше тебе не знать.
Ты мне не доверяешь? лицо дехканина вытянулось от охватившей его досады.
Нет-нет, что ты! горячо заверил его Насреддин в обратном. Разве ты дал мне для этого повод?
Тогда что же?
Понимаешь, знание не всегда полезно. Иногда оно может обратиться против тебя. И это как раз тот самый случай. И если тебе дорог покой
Эх, ходжа, покачал головой Икрам, да где ж его сыскать-то, покой?
Вот про это я и толкую. Зачем тебе лишняя головная боль? Разве тебе мало своей? Но не переживай, в свое время ты обязательно все узнаешь.