Алекс попал на военную службу, купившись на рекламу. Уж больно все красиво показывали по телевизору: Честь и Мужество, Товарищество и Братство
На самом же деле армейские будни Алекса заполнились Строевой Подготовкой и Занудством.
Армия не хотела, чтобы Алекс был героем. Она предпочитала видеть в нем маленький безотказный винтик в своем огромном механизме. Думать и принимать решения здесь не полагалось.
Мне не нравится, когда чужие стремления выдаются за мои собственные! возмущался Алекс дозвонившись до матери в Лос-Анджелес. Как только контракт истечет, я уволюсь.
Мама от подобных заявлений лишь тихо ахала:
Но ты же всегда мечтал быть военным переводчиком! Теперь что же, вся твоя учеба пойдет насмарку? Ты столько труда положил, чтобы выучить русский язык!
Мам, я все равно здесь ни черта не перевожу, кроме дурацких статей и складских документов!
А что ты собираешься делать на гражданке?
Пойду в университет, получу степень, потом, может быть, займусь преподаванием. Мне почему-то кажется, что студентки будут обожать меня.
Ты весь в своего покойного папочку, устало вздыхала мама. У него тоже цель жизни состояла в выпендреже.
Ну, определенная доля правды в маминых словах имелась. Алекс действительно любил производить впечатление. Во многом ради этого он и выбрал такую экзотическую профессию, как переводчик с русского. В самом слове «Россия» было заключено многое: трагедия императорской фамилии, драгоценные яйца «Фаберже», меха, икра, балет, скорбный трагик Достоевский А с другой стороныпреступные планы коммунистов и ядерная угроза. Красота и порок в этой стране шли рука об руку и как бы проецировали себя на всех интересующихся Россией.
К тому же Алексу не пришлось особо надрываться, чтобы в совершенстве выучить язык: его бабка по отцовской линии была из старинной петербургской семьи, так что к семи годам он уже довольно бойко болтал по-русски.
Бабушка тебя все время портила, утверждала мама. Отправишь к ней нормального ребенка, а через месяц получаешь бог весть что. По-английски говорить не хочет, сандвичи есть не желает, да еще и капризничает постоянно. Упрется как мул: «Я сам!»и все тут! Шнурки завязыватьсам, мытьсясам Даже стричьсяи то сам хотел.
Алекс только посмеивался. Ему нравились подобные рассказы.
Бабушка Аннастрогая, сухая, с неизменной ниткой жемчуга на шеебыла героиней его детства. Аристократка до мозга костей, она до самой смерти сохранила горделивую осанку и великосветские манеры. И дом у нее был ей под статьрезная мебель, бронзовые люстры на цепях, кровать с бархатным балдахином
Бабушка совершенно не принимала такие достижения цивилизации, как замороженные продукты и музыкальные пластинки.
Это же суррогат! возмущалась старая леди. Еда должна быть свежей! А музыку нужно слушать в опере или в концертном зале. А если идти у них на поводу, так завтра мы начнем пить растворимый кофе и читать комиксы!
Под «ними» бабушка подразумевала политиков и бизнесменов, которые стремятся удешевить и потому опошлить истинную культуру.
Они все заменили рекламой: любовь, желания, убеждения, говорила она, брезгливо поводя плечами. Мы желаем не то, что нам нужно, а то, что выгодно этим негодяям. Мы думаем чужие мысли, лелеем чужие мечты Даже в политике мы всегда на стороне телевизора, а не на стороне здравого смысла.
Никогда и никому не позволяй манипулировать собой, поучала она Алекса. Даже если все будут против тебя. Запомни, большинство далеко не всегда право, а всеобщее «так принято» может таить в себе страшные вещи.
Алекс соглашался, кивал И в результате сделал все наоборотзаписался в армию не потому, что страстно хотел стать военным, а насмотревшись рекламы и наслушавшись красноречивого рекрутолога.
И как же он потом жалел, что не последовал бабушкиному совету!
Хоть какую-то пользу принесете обществу, проворчал полковник Кроссон, когда Алекс в последний раз появился в его кабинете. Ваше увольнение одновременно повысит уровень дисциплины и в армии, и на гражданке. У нас одним разгильдяем будет меньше, а у них появится хоть кто-то, кто умеет застилать койки.
Алекс тут же поклялся не посрамить честь полка и всемерно способствовать распространению своих постельных навыков.
И не смейте больше морочить голову своей девушке, смягчившись, сказал полковник. Как ее там?
Эми, подсказал Алекс.
Так вот, раз вы обещали Эми жениться, то женитесь. Для девушек это очень важно.
Алекс и Кроссону пообещал все, что он хотел услышать. Хотя в глубине души он очень надеялся, что Эми больше не захочет связывать с ним свою судьбу.
Однако его невеста не собиралась так легко сдаваться: она переехала в Лос-Анджелес, познакомилась с мамой Алекса и начала соблазнять ее рассказами о будущих внуках.
Зачем ты сказал, что женишься на ней? спросил у Алекса его приятель Хесус. Это ведь не девка, а асфальтовый каток: кого хочешь расплющит в лепешку!
В ответ Алекс только хмурился:
Ничего я ей не говорил! Я только промычал «угу», да и то в состоянии аффекта. Дело-то было после секса! А она сразу кинулась рассылать приглашения на свадьбу.
Ну и что ты теперь собираешься делать?
Алекс задумчиво поскреб коротко остриженный затылок:
Отращу волосы, куплю себе широченные штаны, сделаюсь нищим студентом Может, она сама от меня сбежит?
Под Рождество к дому Алекса подкатил папа Эми. На заднем сиденье его «бьюика» лежала увесистая бейсбольная бита. Намекнув, что у Эми есть четыре братаморских пехотинца и дядя-полицейский, папа потребовал назначить дату свадьбы.
Этим летом, мрачно сказал Алекс и на следующий день отправил свои документы в IREX, организацию, занимающуюся международными студенческими обменами.
Через несколько месяцев ему пришло подтверждение: его зачислили в группу, вылетающую в Москву.
Услышав об этом, мама пришла в ужас.
Там же медведи по улицам ходят! схватилась она за сердце.
Ну и что? невозмутимо отозвался Алекс. У нас на Аляске тоже такое бывает. Зато в России я смогу сходить в Большой театр, сфотографироваться на Красной площади и посмотреть на мумию Ленина.
Но маму подобные перспективы не впечатляли. Она организовала целый комитет из всевозможных тетушек, соседок и приятельниц, которые должны были отговорить ее сына от самоубийства.
Они там все вечно пьяные! У них там круглый год зима! хором скандировали мамины союзницы.
А мама доставала из кармана вырезку из газеты, где черным по белому было написано, что у русских на целый квартал одна зубная щетка.
Так, леди, отставить разговорчики в строю! скомандовал им Алекс. В армию вы меня отпускать не боялись, а в Россию боитесь?
На что тетушки ответили ему, что в худшем случае его бы привезли из армии в цинковом гробуовеянного славой, накрытого цветами и звездно-полосатым флагом. А в России он просто пропадет, и мать даже не сможет как следует его оплакать.
После этого Алекс решил, что непременно поедет в СССР, ибо в Москве у него не было ни родственников, ни друзей семьи, ни папы любимой девушки.
Кстати, Эми он так ничего и не сказал: просто уехал, и все. И мысль о том, как он ловко сбежал из-под венца (без скандалов, слез и истерик), доставила ему немало приятных минут.
В Россию летели группой в двадцать семь человек. Багажа набрали целую гору: по слухам, в СССР многие вещи вовсе не продавались. На лицахулыбки первооткрывателей, в душенервная эйфория.
Лидер группы Ховардаккуратный, лысенький, в старомодных золотых очках, раздал всем по зеленой брошюре с инструкциями.
Сев в самолет, Алекс полистал ее странички:
Запрещено:
передавать кому бы то ни было бумаги, свертки, конверты и т. п.;
менять валюту у частных лиц;
продавать частным лицам свои вещи;
фотографировать аэропорты, вокзалы и мосты.
Не рекомендуется:
ходить, сидеть или лежать на газонах;
жевать жвачку в общественных местах;
улыбаться незнакомым людям;
спорить о политике и государственном устройстве.
Одной леди кагэбэшники подсунули в карман гранату и беднягу тут же арестовали, сообщил Алексу здоровенный парень, сидящий в соседнем кресле.
Ну, тебе-то это не грозит! усмехнулся Алекс, оглядывая массивную фигуру одногруппника. Ты от целого взвода голыми руками отобьешься. Ты чем занимался: борьбой или американским футболом?
Хорошо кушал, скромно потупил глазки сосед.
Несмотря на свои внушительные габариты, он панически боялся России. По всей видимости, его тоже предварительно обработали сердобольные родственницы.
В этой стране живет более двухсот миллионов человек. Ведь как-то они там выживают, правда? попытался приободрить его Алекс.
Парень только нервно сглотнул.
Выяснилось, что его зовут Бобби Кид и он едет в Москву писать диссертацию по русскому сентиментализму. «Небось поет в церковном хоре и падает в обморок при слове «попа», подумал Алекс. Его всегда восхищали подобные незамутненные личности. «Возьму его под опеку и научу плохому», решил он.
Это была его месть всем тетушкам мира.
Москва навалилась на них как лавина. Вроде бы сто раз видели ее по телевизору и на фотографиях, вроде бы представляли, как все должно выглядеть, но действительность оказалась совсем другой.
Всю дорогу до общежития Алекс и Бобби не отлипали от окна автобуса.
У них вообще нет рекламы!
Алекс ошарашенно кивал. Не было ни придорожных щитов, ни уличных экранов. Зато в избытке имелись плакаты: «Мирумир!», «Слава рабочему классу!» и «Решения XXVI съезда КПСС в жизнь!».
Дома были другие! Многоэтажки, похожие на обувные коробки, чуть поближе к центрумассивные здания сталинского классицизма, еще ближестаринные особняки, переделанные под конторы различных ведомств.
И ни одной знакомой марки машин на улицах!
«Другая планета!»пронеслось в голове у Алекса.
Смотри, смотри! возбужденно зашептал Бобби, показывая на стайку девушек у остановки.
О! Симпатичные! оценил Алекс.
Насчет русских женщин он читал самые разные вещи. В одной книге говорилось, что все они коренастые, широкие в кости и толстые. В другойчто русские, как и вообще славянки, весьма красивы. Оказалось, что правы и те, и те: молодые девушки действительно были очень милы. Но вот красивых женщин среднего и пожилого возраста что-то не было видно.
«Ну, средний и пожилой возраст нас и не интересует», подумал Алекс. Пока что Москва ему нравилась.
Комендантша студенческого общежития, грудастая и задастая, как шумерская богиня плодородия, выдала вновь прибывшим ключи от комнат.
Вы будете жить по двое, сказала она, сверяясь со списком. Так Вас тут нечетное количество Значит, последний по алфавиту будет жить с нашим студентом.
Последним по алфавиту шел как раз Алекс.
Ну вот! вздохнул Бобби. А я хотел с тобой поселиться
Алекс пожал плечами:
Да ладно! Все равно мы через стенку друг от друга будем.
Мы вас подселим к Мише Степанову, разъяснила ему комендантша. Он у нас комсомолец, отличник и активный общественник. Так что можете ни о чем не беспокоиться.
Не буду, пообещал Алекс. Хотя, если честно, он предпочел бы обладателя менее роскошной репутации: активные общественники никогда не внушали ему доверия.
Ховард несколько раз хлопнул в ладоши, призывая группу к вниманию:
Сейчас распаковывайтесь, принимайте душ и идите спать. Кто хочет, может немного прогуляться по городу. Схема метро у всех есть?
Есть нестройно отозвались студенты.
Вечером, в шесть часов, собираемся в первом корпусе, в комнате триста четыре. Это международный отдел нашего института. Я ознакомлю вас с расписанием и дам кое-какие инструкции.
Алекс поднял руку:
А где здесь ближайший «Макдоналдс»?
Ховард улыбнулся:
Здесь вообще нет фаст-фуда.
Что, серьезно? растерянно произнес Алекс. А где же тогда питаться?
Ховард посовещался с комендантшей.
Через дорогу имеется круглосуточная столовая, но сегодня она закрыта на учет. А продукты продаются в гастрономе напротив. На вашем этаже есть кухня, так что можете сготовить себе что-нибудь.
Перспектива готовить самому Алекса не вдохновляла. Из всего многообразия кулинарных рецептов он знал только одинкак из подручных средств состряпать хотдог: покупаешь сосиску и булку, вставляешь одно в другое, поливаешь кетчупом и ешь.
Ты куда сейчас? спросил Алекс у Бобби, когда они, сгибаясь под тяжестью чемоданов, направились к своим комнатам.
Спать! отозвался тот. Устал сильно.
А я на разведку. Надо вызнать, что тут есть съедобного в гастрономе.
ГЛАВА 3
Трудно было найти двух более непохожих людей, чем Жека Пряницкий и Миша Степанов. Они даже внешне представляли собой полную противоположность: Мишарусоволосый, невысокий и широкоплечий; Жекатемный и вертлявый, как майский комар.
Их первая встреча произошла во время вступительного экзамена по истории. Миша уже взял билет и принялся старательно составлять план ответа, как в дверь аудитории всунулась острая мордочка Пряницкого.
Можно войти? обратил он жалостливый взгляд на экзаменационную комиссию.
По какой-то непонятной причине его простили за опоздание. Впоследствии Миша не раз удивлялся тому обстоятельству, что неприятности скатываются с Пряницкого, как с гуся вода. Людям почему-то было неудобно ему отказывать.
Ха! Это единственный билет, который я выучил! радостно сообщил Жека, плюхаясь за парту рядом с Мишей. И тут же начал крутиться, всех отвлекать и выспрашивать, кто что знает об аграрной реформе Александра Второго.
Миша понял, что если он сейчас не спасет неугомонного соседа, то тот ни за что не даст ему сосредоточиться.
Записывай! прошептал он едва Слышно. Идея освобождения крестьян от крепостной зависимости появилась в обществе задолго до воцарения Александра
Экзамен Жека сдал на пятерку и в качестве благодарности сводил Мишу на концерт в Кремлевский дворец.
С тех пор и началась их странная дружба.
Что их сближало? Пряницкий объяснял это так:
Я Мишкой маму успокаиваю. Она меня спросит: «Кто твои друзья, сынок?» Не буду же я ей перечислять Генку с Арбата или Майонеза с Бубой-Медвежатником! Они ее напугают. А так приведу домой Степанова, он маме про комсомол что-нибудь расскажет. Или про шефскую помощь И всем хорошо.
Миша же просто пал жертвой обаяния Пряницкого. С ним было интересно. Он так легко и весело прожигал свою порочную жизнь, так смешно рассказывал байки и передразнивал ближних, что ему можно было простить всевплоть до хронических долгов по членским взносам.
Пряницкий поджидал Мишу возле комитета комсомола.
Ну?! Что там с Коровиным?!
Отчислили! безнадежно махнул рукой Миша.
Жека спал с лица:
За что?!
Он на парте анекдот написал. Кто-то увидел и стукнул в деканат.
Ничего себе! Постреляв по сторонам глазами, Жека приблизился к Мишиному уху:А что за анекдот-то? Политический?
«Включаю радиотам Ленин. Включаю телевизоропять Ленин. Читаю газетуЛенин. Теперь боюсь открывать консервы», нехотя пересказал Миша.
На Жекином лице на секунду вспыхнула улыбка.
Дурак! Зачем же он на парте-то?!
Вовка Коровин был их однокурсником. В институт его приняли с большой натяжкой, ибо с личным делом у Коровина была просто беда: все его родственники сидели.
Впрочем, к этому факту своей биографии он относился не без гордости.
У папани две судимости, со значением рассказывал Вовка. По малолетству за хулиганство, потом за браконьерство. Мамка получила условное за растрату. У дяди Толи статья за грабеж, у дяди Вали, кажись, за мокруху. Ну а брательникэто хищение социалистической собственности в особо крупных размерах.
В общем, весь уголовный кодекс в наборе.
Вовка, как никто, умел «ботать по фене», объяснять значение татуировок и петь песню «Голуби летят над нашей зоной». За последний год Жека довольно тесно с ним общался: вдвоем они проворачивали какие-то темные спекулятивные делишки.
А я вот нисколько не удивился, что твоего Коровина исключили, сказал Миша, когда они вышли на улицу. Поверь моему слову: рано или поздно он пойдет по стопам родителей.