Прочитав это если девочка разрыдалась.
Что же ответить Вадику?
Скажи, что я его тоже люблю.
Доброе утро, любимая!
Купание в ванне с подружкой это нечто изумительное.
Лёнька помнил, как когда-то в далёком детстве голышом бултыхался с неразлучной соседкой Люськой, когда приходили зимой с улицы с обмороженными руками и ногами.
Чтобы согреться и пошалить, они наваливали в прозрачную горячую воду резиновые и пластиковые игрушки, когда родителей не было дома, искренне веселились, безжалостно расплёскивая содержимое ванны на пол, как радовались этому неожиданно пришедшему в голову увлекательному приключению.
С тех пор прошла целая вечность. Люська выросла, выучилась в институте, вышла замуж, родила двойню, а незабываемое впечатление от аттракциона осталось.
Сколько раз уже Лёнька хотел предложить жене удивительную процедуру, которая теперь приобретала иной смысл, сулила новые ощущения, но стеснялся.
Если быть до конца честным, он боялся своей привычки излишне откровенничать. Катенька могла не понять, что именно и почему его возбуждает.
Покрутить у виска пальцем, безапелляционно заявить, что инфантильностьпризнак незрелости души и тела было для неё обыденным выпадом, а для Лёньки поводом огорчиться и впасть в уныние.
Они были безнадёжно влюблены, счастливо женаты, успели безоговорочно принять недостатки и достоинства друг друга, но были отдельные моменты, договориться о которых никак не получалось.
Если говорить про эротику и сексэтих чувственных развлечений в семейных буднях было вполне достаточно.
Несмотря на полноценные и системные интимные тренировки с постоянным наращиванием силовой нагрузки, Лёньку постоянно тянуло на уникальные эксперименты.
Катенька была не против исследовательской деятельности, в особенности, если интересные и новые способы сладостных эротических бесстыдств подавались в увлекательной игровой манере, но особенного усердия и творческой инициативы не предпринимала.
Девочка была чувствительной и страстной, иногда даже неутомимой, однако ненасытностью не страдала. Иногда Катенька запросто могла заявить, достаточно, любимый, умерь пыл. Ты меня заездил. Превратишься в наркоманапотянет налево, я не переживу. Наказан. На три дня. И не спорь!
Лёнька переживал, но табу нарушить не решался.
И вдруг нашёл повод увлечь любимую странным предложением.
После очередной ссоры, спровоцированной внезапным приступом у любимой ревности, он ненавязчиво предложил в качестве примирения совместный заплыв в горячей ванне.
Катенька удивилась, но любопытство пересилило недоверие и настороженность.
Она долго выясняла, в чём изюминка данного мероприятия, почему Лёнька так возбуждён и настойчив.
Муж был красноречив.
Прежде, чем он закончил рассказывать, чего и как будет мыть, как ласкать, массировать и стимулировать, какие немыслимо прекрасные ощущения обязуется доставить, какие чувственные наслаждения предстоит испытать, Катенька впала в эйфорическую прострацию.
Тело девушки и чувствительная женская сущность налились нарастающим желанием. Дальнейшие уговоры не понадобились. Если бы Лёнька принялся сейчас уговаривать, не делать этого, всё могло закончиться если не истерикой, то скандалом.
Катенька чувственно закатывала глазки, пока муж со вкусом раздевал любимую, попутно высекая искры блаженства из её любимых эрогенных зон, дразня предстоящим таинственным наслаждением.
Вода была прозрачной, сказочно комфортной температуры, с ароматной персиковой отдушкой. Места в ванной, как ни странно, хватило на двоих с избытком.
Лёнька улёгся снизу, Катенька на него.
Её упругий животик и нежные грудки с восставшими вишенками скользили по телу настолько восхитительно, что оба содрогались от избытка чувственного наслаждения, не успев приступить к обещанной процедуре.
Ласки в воде оказались гораздо соблазнительнее, чем привычный секс. Это была девственная нива, полная приключений. Движения и прикосновения отдавались в разгорячённых телах фантастически сладкой эйфорией.
Шампунь, добавленный в воду, придавал коже приятную шелковистость.
Распаренные, ароматные, гладкие, упругие, супруги сновали по соблазнительным изгибам, бессовестно проникали друг к другу в особенно чувствительные интимные пределы, ни на секунду не прекращая целоваться.
Ласковые прикосновения были ошеломляюще эротичны, восхитительно желанны.
Говорить не было ни желания, ни сил.
Супруги в совершенстве владели языком любовного танца, который богаче и ярче любого другого понятного обоим диалекта. В языке слов имеются не только восторженные эпитеты, но вульгарности и колкости, которые сейчас были излишни.
Порхающие по коже пальцы рук невесомо нажимали на нужные клавиши, те воспроизводили немые звуки, которые сами собой выстраивались в очаровательную мелодию воодушевления и бесконечной симпатии.
Любовники забыли про чувство стыда. Его вытеснило, заменило полностью влечение, желание доставить и утолить обоюдную страсть, слиться в единое целое, которая не ведает чувства вины, греха и порока.
Нежные супружеские ласки были чисты и невинны, несмотря на дерзкие, довольно смелые манипуляции, хотя в их действиях было излишнее озорство, которое прежде они считали поступком предосудительным.
Вода в ёмкости практически остыла, а накал страстей не стихал, отчего любовником по-прежнему было жарко.
Пламя чувств разгоралось сильнее и ярче, остановить пиршество безумия и разврата не было сил.
Тела любовников целиком превратились в огромную эрогенную зону. Они с завидным воодушевлением и ненасытностью отдавались и дарили наслаждение со всей возможной страстью, приглушённо стонали.
Было мгновение, когда у Катеньки вырвался крик.
Так хорошо им ещё никогда не было. Энергии и сил, казалось, становилось всё больше, желания наслаждаться тоже.
Супруги не заметили, что просидели в ванне почти до утра.
Добравшись до кровати, они мгновенно заснули, не заметив, что забыли укрыться одеялом.
В таком откровенно пикантном виде супругов и обнаружила утром мама, не подумавшая о том, что может случайно увидеть подобные непристойности.
Валентина Матвеевна попыталась беззвучно ретироваться, но Катенька спала очень чутко. Она открыла глаза, вскрикнула, принялась шарить по постели руками, пытаясь найти одеяло, которое отчего-то валялось на полу.
Следом проснулся Лёнька. Ему тоже было стыдно, но не настолько, чтобы прятаться за жену.
Мама. Дай же нам одеться. Нехорошо врываться в спальню без стука.
Я и подумать не могла
Верю. Меня не было дома довольно долго. Я вырос. У нас с Катенькой появляется естественное чувство стыда, неловкости, когда кто-то нечаянно или намеренно проникает в тайну нашей интимной супружеской жизни. Позволь нам одеться. Мы сейчас выйдем.
Извините. В моём возрасте забываешь думать о таких мелочах.
На кухне потрясающе пахло свежеиспечёнными пирожками и свежесваренным кофе. От удивительно вкусных запахов и утомительного ночного марафона приятно кружилась голова, к тому же жутко хотелось есть.
Нужно было срочно восстанавливать силы, растраченные на любовь.
Лёнька посмотрел на Катеньку, стыдливо прячущую взгляд, подмигнул ей, улыбнулся.
Доброе утро, любимая!
Давай никогда не ссориться
Пойду, схожу за счастьем на базар,
А после в супермаркет за удачей.
И что с того, что это не товар.
Я попрошу ещё любвина сдачу.
Ирина Самарина-Лабиринт
Любовьвсегда немножечко экстрим.
Когда мчишься без оглядки по порогам и стремнинам пылких и трепетных отношений никогда не знаешь, какой сюрприз заготовила судьба за ближайшим поворотом.
Лёнька обожал свою маленькую чаровницу-жену, безумно наслаждался её присутствием, от прикосновений и ласк мгновенно улетал в астрал.
Это была любовь-обожание, любовь-праздник, любовь-сказка.
Полное телесное и духовное слияние, трепетная забота, абсолютная откровенность и безграничное довериеименно так они жили, именно так чувствовали вот уже более полутора лет.
Это была великолепная, словно намеренно созданная по индивидуальному заказу романтическая пара, счастливую судьбу которой никому не пришло бы в голову оспорить.
Всё было так замечательно, так хорошо, так радужно, пока Катенька не узнала, что беременна.
С этого момента в отношениях появилась едва различимая трещинка.
Если прежде девочка относилась рассудительно и спокойно к тому, что до неё у Лёньки были любимые девушки (что былото было), то теперь резко изменила точку зрения, то и дело высказывала болезненные претензии по этому поводу.
Вот и сейчас.
Молодые пошли прогуляться перед сном, настроение былолучше некуда, хоть погода и не радовала. Небо на горизонте озаряла фантастическая закатная феерия.
Ребята крепко держались за руки и мечтали, когда неожиданно появилась Милкапервая Лёнькина юношеская любовь, причина возвышенных чувств и столь же невыносимых душевных страданий, когда прелестница его отвергла.
Женщина побывала замужем, родила дочурку, развелась. Лёнька с ней лет шесть не виделся.
Буря в душе, щемящие сентиментальные чувства, ностальгия и влечение к бывшей подруге обветшали, выцвели. Не было больше в его душе ни симпатии, ни сердечной боли. Расстались они потому, что Витька, лучший друг, отбил у него девчонку и увёл под венец.
Лёнька тогда долго болел. Предательство сразу двух дорогих сердцу людей было поводом для обиды на жизнь в целом и на женщин в частности. Улеглось, перегорело.
С чего Милка так расчувствовалась, на что рассчитываланепонятно.
Женщина сходу бросилась Лёньке на шею, пустила слезу, умоляюще-пронзительной скороговоркой тараторила что-то несуразное про свидания под Луной, про такие же чудесные закаты и рассветы, как сегодня, про то, что по-настоящему только его и любила, что зря связалась с обманщиком Витькой.
Мила, пытался прекратить это представление Леонид, это моя жена. Я её люблю. То, о чём ты вспоминаешь, было совсем в другой жизни. Прошлого не вернуть. Мне жаль, что с Витькой у тебя не сладилось, ты сама его выбрала. Нет повода для романтических грёз, для дружбы тоже. Мы не выдержали испытание любовью.
Мила, пройдя в задумчивости несколько шагов, разомкнула руки, резко развернулась к Лёньке крепко порозовевшим лицом и гневно спросила, я чего-то не знаю? Что это было?
Катенька, к чему неоправданная ревность? Мы договаривались, если помнишь, что наши отношенияточка, с которой начинается личная семейная история. Всё, что происходило в прежней жизни, не имеет значения, потому, что те отношения за-кон-чи-лись. Разве я дал повод думать иначе? Да, я любил когда-то давно эту девочку, да, это были искренние, очень трогательные, но наивные чувства. С Милкой я расстался не по своей воле, как и с Алиной. Не моя вина в том, что та и другая встретили более соблазнительных мужчин, с которыми связали свою судьбу, и разорвали отношения со мной .
Я не могу залезть в твою голову, но прочитать мимику и жесты пока в состоянии. Ты облизываешь взглядом каждую стройную девчонку, раздеваешь их взглядом. Не удивлюсь, если совокупляешься с ними мысленно. А сейчас, когда эта расфуфыренная фифа наглым образом повисла на тебе, я слышала, как неистово барабанит твоё подлое сердце.
Если скажу, что ошибаешьсяповеришь?
Раньше думала, что да, верила каждому слову. Теперь не знаю. Мне кажется, ты что-то недоговариваешь, чего-то важное скрываешь.
Хочешь услышать интимные подробности обо всех моих планах, помыслах и действиях, включая романтические фантазии, эротические грёзы и нечаянные эмоции в отношении всех женщин, которые живут, работают рядом и случайно проходят мимо?
Дурак, зачем мне твои миражи, я просто хочу знать правду.
Какую именно, родная? Почему тебя стали волновать химеры и голограммы в моём мозгу? Конечно, я не лишён воображения, как и все прочие. Естественно, что случаются нечаянные вспышки эмоций, когда на горизонте появляются соблазнительные женские формы, в том числе и нескромные желания, но видения и соблазны, вызванные гормонами, мне не подчиняются. Головапредмет тёмный, а с инстинктами не поспоришь.
Сколько раз и с кем ты мне изменял?
Ух-ты, ё даже так! Ни разу, любимая. Единственная девушка, с которой у меня были близкие интимные отношения, я этого не скрывалАлина. Она была моей невестой, без пяти минут женой. По какой причине разладилась свадьбатебе известно в подробностях. Могу повторить доклад о той любви, если настаиваешь. А до того именно ты пыталась разладить наши с Алиной отношения, но не успела: девочка нашла более выгодную партию. Мы целовались, если помнишь, и обнимались, когда наблюдали звездопад. И ты знала знала, что морочишь голову чужому милому.
Вместо того, чтобы повиниться, ты ещё и нападаешь. Это говорит лишь о том, что тебе всё равно с кем изменять.
Ага, поймала-таки на горячем, нашла повод обвинить. С Милкой у меня никогда ничего не было. Она досталась Витьке девочкой. Это легко выяснить. Ревновать к ней глупо. Это была детская влюблённость, целомудренные романтические чувства кроткого восторженного мальчика, впервые в жизни познавшего вкус поцелуя. Это преступление?
Ты говоришь о Милке, которая была тогда, о маленькой девочке, а яо той, которая сегодня, сейчас, обливала тебя слезами и искушала. Что об этом скажешь?
Какое мне дело до Милкиных слёз, тымоя единственная женщина. Е-дин-ствен-ная. С тех пор как мы начали встречаться, я никогда, ни с кем не имел близости. Ни с кем. Если не можешь или не хочешь простить мне прошлое, если решишь, что я должен уйтиподчинюсь. Но как же тогда наш ребёнок?
А я о чём? Эротоман чёртов, ты чуть не бросил меня, едва вдохнул аромат её порочного тела. У тебя в глазах суетились омерзительно-бесстыдные черти. Я видела, что эта девка тебе не безразлична, видела!
Катенька, ты о чём? Я же люблю тебя.
Меня или всех-всех-всех, у кого соблазнительная попка и сиськи торчком? Думала, что любишь, а ты
Не выдумывай. Давай лучше жить дружно.
Не убедил. Глаза бы мои тебя не видели.
Пошли домой. Ты уже замёрзла. Напьёмся горячего чая с малиной, залезем в ванну, отогреемся и спать.
С изменником спать не буду.
Я рядышком, на коврике прикорну. Нужно привыкать, коли связался с ревнивицей.
Я не ревнивая, просто терпеть не могу бабников.
Баба у меня только одна.
Ну всё, сам нарвался А разве мы вдвоём в ванну залезем? А делать там чего будем?
Греться будем. Шампунем тебя вымою. Везде-везде и в пи извини, не сдержался, массаж сделаю. Полный. Чувственный, волнующий, сладкий-сладкий, бесстыдно-непристойный, великолепно-развратный, взрослый-взрослый.
Размечтался. И кто тебя этому научил? Уж не Алина ли? Точно она. Хотя, нет, ты же с ней к родителям ни разу не ездил, а в общаге только душевая. Всё-таки Милка. Вот ты и прокололся.
Как хочешь. Думал, как лучше. Должен же я реабилитироваться.
Ладно, пошли уж. Не на морозе же целоваться. В ванне, с шампунем и прочими приятными процедурами куда лучше.
А я о чём?
А если захочется.
Тю, у тебя той беременности-топара миллиметров в диаметре.
Увижу, что ещё кому-то помигиваешьприбью!
Опять за своё! Не было ничего. Не бы-ло!
А то я не видела. Чего ты из меня вечно дурочку делаешь? Виноватпризнайся.
Признаюсь. Катенька, я тебя люблю! Теперь вдвойне. У тебя такая шикарная грудь. А попасамая-самая роскошная попа во Вселенной. Да ты и сама прелесть.
Не подлизывайся. Я тебя ещё не простила. У тебя куча штрафных очков и ни одной реальной заслуги, кроме моей беременности.
Посмотрим, как запоёшь через полчаса. Умолять будешь, чтобы забыл обо всём, чего твой язык намолол обо мне любимом. У меня тоже память хорошая. Не прощу.