Глава 2
Три жаркие ночи.
Испробовав любовный плод, Юрий не помышлял о повторной встрече с Мессалиной. Внутри него началась противоречивая и напряжённая работа. Его плоть желала повторения близости с женщиной, а нравственный разум отвергал развратные объятия. Ему хотелось чистой любви с простой и невинной девушкой, а не пошлых сцен, от мысленного представления которых становилось очень стыдно.
Чтобы избавиться от дурных помыслов, Юрий, кроме секции бокса, стал посещать библиотеку, принося домой кипу разнообразных книг. Читал всё подряд, от детективов до манер поведения в обществе, не чураясь и любовных романов.
Целый год жизнь Юрия текла ровно и организованно. В боксе он достиг первого разряда. На любовном фронте было всё по-прежнемуЮрий оставался одиноким парнем. Он был скромен и стеснителен, на танцы не ходил, поскольку не имел приличной одежды, шумных вечеринок с вином и развязными девчонками избегал, ограничиваясь общением с несколькими закадычными друзьями. Скромная и преданная подружка, с которой он мог бы завязать отношения, так и не повстречалась.
Дело сдвинулось с мёртвой точки, когда он, окончив школу, поступил на завод учеником токаря. У него сразу появилось много новых друзей. С первой же получки Юрий приобрёл приличный костюм, модный галстук и красивую обувь. Друзья вытащили его на танцы.
Он стоял в сторонке, приглядывался к девушкам, однако, той, которая бы ему понравилась, так и не высмотрел. Воспитанный в строгости, он поставил для себя слишком высокую планку к избраннице. Ему не хотелось иметь дело с глупыми и вульгарными девицами, которые напоминали бы ему Мессалину. Таких он научился определять одним лишь взглядом и сразу отвергалони были для него отвратительны.
Так и прожил Юрий два года в поисках той единственной и неповторимой красавицы, с которой мог бы связать свои отношения, пока не получил повестку в армию.
В тот день он трудился в первую смену. С утра, как обычно, произошла короткая встреча с Костей Балуевым, которого Юрка сменял после ночной смены. Они поприветствовали друг друга крепким рукопожатием.
Станок в норме? спросил Юрка.
Всё чики-чики, одобрительно отозвался Балуев. Ещё вопросы есть?
Вроде нет. Станина сверкает, как у кота яйца, оценил качество протирки станка Юрка. Можешь отчаливать.
Тогда я пошёл?
Валяй.
Балуев развернулся и направился в душевую.
Юрка поднял кран-балкой кованую заготовку, вставил в патрон.
Вскоре его станок загудел, набирая обороты. Блеснул свежесрезанный металл, из-под резца, скручиваясь, проворно побежала серебристая змейка стружки.
Привет рабочему классу! раздался голос у него за спиной.
Привет, ответил он, не оборачиваясь, узнав по голосу Анатолия Басова.
Басов был его учителем-наставником, обучал токарному ремеслу, пока Юрка не сдал экзамен и получил право самостоятельной работы.
Как дела с выработкой? спросил Анатолий, зайдя сбоку, чтобы видеть лицо собеседника.
Нормально.
На четвёртый разряд сдавать не собираешься?
Никто не предлагал, а сам не напрашиваюсь.
Да-а, скромности у тебя, хоть отбавляй, проговорил Басов. По голосу было непонятно: одобряет он такое качество, или же осуждает.
Давай, с мастером переговорю?
Не надо.
Почему?
Не успею. Со дня на день повестки из военкомата жду.
Получишь повесткудай знать, сказал Басов. Проводим, как положено.
Не сомневайся, Анатолий Петрович.
Ну, бывай, Юра. Смотри, не запори детальпод резцом у тебя высокий класс точности.
Не запорю, заверил Юрка.
Басов ушёл.
Когда резец снял с поверхности черновую стружку, Юрка остановил станок, сделал очередной замер. В этот момент к нему подошла контролёрша смены. Звали её Галя. Смазливое лицо, тугие бедра, походка с подиума и разбитной характер сводили с ума многих мужиков, но женщина игнорировала всех ухажёров, и с неиссякаемым постоянством загадочно поглядывала на Юрку. Друзья подкалывали его за эти взгляды, провоцировали, отпускали сальные шутки, но всё было напрасно. Юрка не поддавался на уловки и провокации. Галя была старше его на целых шесть лет, у неё имелся четырёхлетний сын и этим всё было сказано.
Привет, Громов, игривым голосом произнесла она и поставила одну ногу на край деревянной решётки, выставив напоказ смуглую красивую коленку. Зайди в конторку, как освободишься.
Что стряслось? спросил он, стараясь не встречаться с пронзительным взглядом женщины. Её жгучие глаза будто воспламеняли его изнутри, лицо сразу заливалось густой краской и перехватывало в горле.
Зайди, узнаешь.
А сейчас сказать нельзя?
Меня попросили передать тебе, я и передаю, томным голосом отозвалась Галя.
Считай, что передала. Прогоню чистовую стружку и зайду, недовольно пробурчал Юрка и включил сцепление. Вал завращался, набирая обороты. Юрка стал подводить к нему кончик резца, давая понять всем своим видом, что разговор окончен.
Галя обиженно поджала губу, отошла от станка и двинулась дальше по пролёту, в конце которого работали фрезеровщики.
«Чего я им вдруг понадобился? подумал Юрка. Вроде журить меня не за что».
Через десять минут, убедившись, что поверхность вала готова по всем параметрам, он выключил станок и направился в конторку.
А-а, Юра, обрадовалась табельщица тётя Валя, когда он появился в дверях тесной конторки. Присаживайся, подпись твоя требуется.
Чего случилось-то, тёть Валь? насторожённо спросил Юрка.
Ничего особенного, повестку я должна тебе вручить под роспись.
В армию? радостно сорвалось у Юрки.
В её родимую, пожилая табельщица нацепила очки, взяла тоненькую стопочку повесток из военкомата, стала перебирать их, отыскивая взглядом его фамилию.
Вот, твоя. Громов. Распишись.
Юрка взял ручку, расписался. Сердце забилось учащённо.
А кого ещё призывают, тёть Валь? поинтересовался он.
Табельщица перечислила ещё несколько фамилий.
Спасибо, тёть Валь! поблагодарил Юрка табельщицу и выпорхнул из конторки.
День тянулся очень медленно. Юрка закончил изготовление вала, ещё раз выполнил контрольные замеры, и только после этого снял его со станка кран-балкой, погрузил на тележку.
Словно из-под земли, появилась Галка.
Сдаёшь? спросила она.
Сдаю, принимай.
Галка извлекла из кармана штангенциркуль, присела у тележки на корточки, принялась делать контрольные измерения. Её юбка натянулась на бёдрах и поднялась на четверть выше колен, обнажив красивые ноги.
Юрка смотрел на них и чувствовал, как кровь приливает к лицу. В памяти всплыло лицо Мессалины. Он тут же отвернулся, чтобы не выдать своего смущения.
Молодец, не запорол ни одного размера, одобрила работу Галка, выпрямляясь. Можешь отвозить на склад.
Угу, буркнул Юрка.
Ты со всеми так разговариваешь? неожиданно спросила Галка.
Как? вырвалось у Юрки. Он повернулся к женщине и тут же встретился с её призывно горящими зелёными глазами.
Недоброжелательно.
Тебе показалось.
Вовсе нет. Уже год мы вместе работаем, но я ни разу не слышала от тебя добрых слов. Всё только бур-бур, да бур-бур, будто я баба-яга какая-то.
Ты сейчас к чему клонишь? Юрка в упор посмотрел на Галку. Чего добиваешься?
Ничего не добиваюсь, спокойно ответила Галка. Просто ты хороший парень и нравишься мне, мы могли бы дружить, а не собачиться.
У тебя, кроме меня, дружильщиков пруд пруди, я уже лишний, дерзко высказался Юрка.
Наслушался небылиц обо мне и поверил? улыбнулась Галка. Теперь понятно, почему ты избегаешь меня и грубишь всякий раз.
Юрке стало стыдно за свои слова, и он смягчился:
Поздно уже дружбу заводить, в армию меня забирают.
Дружить никогда не поздно, Юрочка. Когда твоя отправка?
Двадцать седьмого.
У-у, целых две недели впереди, с растяжкой произнесла Галка. За это время можно горы свернуть.
Юрка начал смутно понимать, на что намекает эта красивая женщина и почувствовал, как в голову ударила горячая кровь. Он верил и не верил своей догадке. На его лице явно отразилось замешательство, и Галка не могла его не заметить.
Ты уже взрослый мужчина и всё понимаешь, продолжила она с ласковой улыбкой на лице. Приглашаю тебя в гости. Этот визит можно назвать проводами.
Кровь ещё сильнее застучала в висках. Юрка, растерявшись вконец, молчал. Мысли с лихорадочной быстротой носились в голове.
«Что, если она действительно говорит правду и у неё после мужа никого не было? Может, она влюбилась в меня, а я как последний идиот грублю ей, презираю».
Я подумаю, с трудом выдавил он. В горле пересохло, голос стал неузнаваем: был хриплый и предательски дрожал.
Подумай, Юрочка, улыбнулась Галка и направилась к конторке, соблазнительно покачивая бёдрами.
Юрка с опаской огляделся по сторонам. Вдруг кто-нибудь оказался поблизости и стал нечаянным свидетелем его разговора?
К счастью, никого рядом не было.
С гулко стучащим сердцем Юрка направился в душевую и через полчаса уже стоял на автобусной остановке.
Автобус в посёлок ходил два раза в час, очень часто случались срывы графика. В часы «пик», когда заканчивалась рабочая смена на заводе, на остановке скапливалось большое количество людей. Не всем было суждено попасть в автобус.
Юрка был тёртым калачом. Не было ещё ни одного случая, чтобы он остался на остановке. На этот раз ему удалось даже устроиться на заднем сиденье. Обогнув металлическую стойку у дверей, он плюхнулся в углу рядом с другом детства. Димка Арефьев был старше Юрки на один год и учился уже на втором курсе института.
Какими судьбами? спросил Юрка, протягивая руку для приветствия.
Решил родителей навестить, ответил Димка. На праздники не смог приехать, сейчас вот вырвался на пару дней.
А меня в армию забирают, сообщил Юрка. Двадцать седьмого ноября. Приезжай на проводы, буду рад.
Обязательно буду, ответил Димка.
Они давно не виделись и проболтали до конца поездки.
Конечная остановка автобуса была рядом с Юркиным домом. Друзья вышли из автобуса и некоторое время постояли у калитки.
Подружку-то завёл? спросил Димка, ткнув друга кулаком в бок.
Нет, Димарь.
Что так?
Да одни шалавы вокруг трутся, сплюнул Юрка. Ни одной путёвой девчонки.
Так уж и ни одной?
Ну, есть некоторые, но они заняты.
Значит, согревать душу письмецом будет некому, сделал заключение Димка.
Это лучше, чем оставить девчонку на гражданке.
Почему?
Не каждая способна ждать два года, сказал Юрка.
И это правда, согласился Димка, пожимая руку на прощание.
***
Юрка уволился с работы и гулял уже больше недели. Друзья-призывники веселились, как могли. До отправки оставались считанные дни и парням хотелось объять необъятное.
Сашу Шарова провожали первым. Друг жил на другом конце города, и Юрка отправился к нему на автобусе. Выйдя на конечной остановке, он нос к носу столкнулся с Галкой.
Гуляешь? спросила она, заглянув в глаза Юрке со свойственной ей загадочной таинственностью.
Гуляю, ответил он, и впервые не отвел взгляда. Три дня ещё осталось быть на гражданке.
Никак, к Саше Шарову направляешься?
Как догадалась? удивился Юрка.
Тут и догадываться не нужно, улыбнулась Галка. У Саньки сегодня проводы, он сам сказал мне, что ты значишься в списке приглашённых. Не прогуляться же ты приехал в этот район?
Так ты с Сашкойзначит? растерявшись на миг, спросил Юрка.
Ага, мы с Сашкой, рассмеялась Галка, внимательно наблюдая за реакцией Громова. Потом, выдержав интригующую паузу, добавила:
Двоюродные брат и сестра. А ты о чём подумал?
Так, ничего, смущённо насупился Юрка и почувствовал, как где-то внутри у него прокатилась волна облегчения, а к лицу прилила кровь.
Приревновал, что ли? Галка торжествовала. Она вдруг поняла, что совсем не безразлична этому ершистому парню, как ей представлялось ранее.
Ещё чего, пробурчал Юрка и почему-то потупил взгляд.
Ладно, проехали, сказала Галка. Идём со мной.
Куда? вырвалось у Юрки.
Ко мне домой, Галка схватила его за руку и потащила за собой.
Юрка, словно телок на верёвочке, покорно зашагал за ней. Правда, пройдя несколько метров, он всё же освободился от руки бесцеремонной женщины и уже самостоятельно поплёлся рядом. А ещё через десяток шагов спросил:
Для чего я тебе понадобился?
Ага! Страшно очутиться наедине с одинокой женщиной? язвительно спросила Галка. Вдруг покусаю? Или зацелую до потери пульса?
Ты говори, да не заговаривайся.
А то что? глаза Галки озорно блеснули.
Просто не пойду с тобой, пока не скажешь, с какой целью ты меня тащишь?
Ладно, не пугайся. У нашего Сашки посуды не хватает на всю компанию, да и солений кой-каких я ему пообещала. Одной-то пришлось бы несколько ходок делать, а с тобой мы за один раз управимся, Галка взглянула с усмешкой в лицо Юрки. Надеюсь, теперь не страшно?
Юрка промолчал, а Галка, не дождавшись ответа, принялась тараторить безостановочно и умолкла лишь у двери своего дома. За этот небольшой промежуток времени она успела рассказать столько интересного, о чём Юрка раньше не догадывался.
Галка жила в старом двухэтажном щитовом доме. Она открыла дверь и пропустила Юрку вперёд. Они очутились в мрачном коридоре, в котором стояли неприятные запахи. Пахло чем-то кислым и горелым одновременно. На верёвках, натянутых вдоль стены, висело постиранное бельё и с полдюжины детских пелёнок.
Угнетает? усмехнулась Галка, перехватив насторожённый взгляд Громова.
Юрка промолчал в очередной раз, не найдя подходящего ответа. Он впервые оказался в коммунальной квартире и поэтому был крайне удивлён её бытом.
Комната Гали Красиковой находилась в конце коридора. Вставив ключ в прорезь замка, она повернула его пару раз, потом толкнула дверь, сказала:
Проходи, не стесняйся.
Юрка переступил порог и сделал шаг в сторону, пропуская Галку. К его удивлению, в комнате не чувствовалось никакого постороннего запаха. Было тепло и уютно, вокруг царил полный порядок.
Вот здесь я и живу, с гордостью произнесла Галка.
Юрка обвёл взглядом комнату. Никаких прибамбасов, всё простенько, чисто и уютно.
А сын твой где? спросил неожиданно Юрка, уткнувшись взглядом в детскую кроватку.
В садике, ответила Галка, но сегодня его заберёт бабушка, и Максимка заночует у неё.
Галка принесла сумку, сложила туда недостающую посуду, поставила у ног Юрки. Потом откинула коврик на полу, в нём обозначился лаз в погреб.
Преимущество первого этажа, весело заметила Галка, приподняв крышку. Маленький удобный погребок. В нём я храню все свои запасы.
Через минуту на полу появились несколько банок с соленьями. Все эти сокровища уместились ещё в одну сумку.
Ну, вот, теперь полный порядок, проговорила по-хозяйски Галя, возвращая на место коврик. Пошли.
На проводы Саши Шарова собралось много народу. Некоторые гости были незнакомы между собой, сидели за столом тихо и скромно, но после первых рюмок водки царившая неловкость и скованность быстро исчезли. Люди будто очнулись и загомонили, задвигались, принялись выкрикивать наперебой напутствия и добрые пожелания призывнику.
Прошло ещё немного времени, и подвыпившие парни осмелели, начали перемещаться один за другим в соседнюю комнату, где зазывно играла музыка.
Взрослые туда не заглядывали, и молодёжь, выключив яркую люстру, зажгла маленькую настольную лампочку. Тусклый свет такого источника позволял парням вести себя раскованно. Они отваживались прижимать к себе девчонок и украдкой, неумело, тыкались ртом в их губы. Девчонки противились для порядка, смущённо хихикали и увёртывались, но их сопротивление очень быстро заканчивалось. Им самим нравилось целоваться.
Галка заведовала музыкой, ставила и снимала пластинки в проигрывателе. Юрка исподтишка наблюдал за ней.
«Вот возьму сейчас и подойду к ней, приглашу на танец, осмелев от выпитой водки, подумал Юрка. А что? Все чуваки веселятся, целуются, у каждого из них есть своя шмара. Чем я хуже этих парней? Интересно, как она отреагирует? Выпучит глаза от удивления или нет?»
Юрка пригладил волосы на голове и решительно направился к Галке.
Пойдём, потанцуем, произнёс он непринуждённым голосом.
Глаза Галки не раскрылись широко, как предполагал Юрка. Они, наоборот, сузились в прищуре, будто в них ударил яркий луч света.
Подожди секунду, сказала Галка и принялась срочно перебирать стопку пластинок. Быстро нашла нужную, остановила проигрыватель, заменила пластинку на новую, затем шагнула к Юрке и радостно улыбнулась: