Внимание!
В книге присутствуют описания эротического и сексуального характера.
Предисловие
«Любовь есть единственная разумная деятельность человека» (Л. Н. Толстой)
Можно ли рассчитать любовь в цифрах? А что если записать эмоции любви, а спустя десятилетия, когда любовь угасла, их опять перезаписать? А что если блокировать в памяти моменты расставания? А возможна ли виртуальная любовь, секс? Это пока фантастика.
Шесть рассказов из книг «Проект Амброзия» и «Проект Лекси». Именно в них поднимаются непростые вопросы, что такое любовь в будущем.
Но сначала
Каникулыэто приключение, игры, познания. Это первый поцелуй, прикосновения, пощечина и обида. Это время, когда юность не знает преград, когда хочется влюбиться и заглянуть в то, что же будет дальше.
Серия рассказов ведет читателей от девочки, что влюбилась в телевизионного кумира. От эротического сна, к поцелуям, до сексуальных фантазий и
Желаю приятного прочтения.
«Без любви жить легче, но без нее нет смысла» (Л. Н. Толстой)
Каникулы
1 Пощечина
Удар пощечины был такой сильный, что мою руку обожгло. Гнев взорвался во мне. Как при цепной реакции я стала неуправляемая, кричала на него, топала ногами. Хотелось еще раз заехать ему по самодовольной морде, ощутить его проигрыш. Я выше его, он не смеет обращаться со мной как с девчонкой, не позволю. Нет!
Я повернулась и быстро пошла от него. Спиной чувствовала его взгляд, недоумение, желание догнать меня, но он почему-то испугался. «Так тебе и надо», думала я. Да, мечтала об этом поцелуе, даже грезила по вечерам, когда гас свет. Олег очень нравится, он уже повзрослел, глаза не глупого бычка, в них есть что-то глубокое. Но вот что? Даже не знаю, что и сказать, теряюсь.
Всю весну об этом только и думала, как встречу его, обниму, прижмусь и поцелую. Да, поцелую, мне этого хотелось, очень, это было, наверное, мое наваждение, поцелуй. Сколько раз я ощущала его во сне, сидя за партой, в автобусе, мечтала об этом, но не так. Он просто взял меня, сгреб своими лапищами, как будто я его девчонка, и прижался к моим губам. Я не смогла ничего сказать, просто не ожидала, а ведь что-то подобное представляла. Его действия никак не смогли уложиться в рамки моего приличия.
Я шла по деревне и плакала, мне этого не хотелось, уже жалела, что ударила его. Не могла понять, почему Олег так поступил, ведь я не давала ему повода. Почему? Ответа не было.
Я каждый год приезжаю в деревню, выросла здесь и училась до пятого класса, но отец уехал в город, и через полгода мы перебрались к нему. Я скучала по лесам, по кудахчущим курам, по воздуху, по друзьям, по своему дому. Олега я, наверное, полюбила еще в детстве. Это произошло как бы само собой, просто шла и вдруг почувствовала, что влюбилась в него, ни в Вовку, ни в Сережку, ни в кого бы то ни было другого, а именно в Олега. Удивительно, почему? В своих тайных дневниках я писала о своем будущем парне, какой он будет. Получилось, что и половины нет, что было у Олега, не те волосы, не тот нос, глаза другого цвета, в общем, все не то. Но я влюбилась в него по самые уши и никому про это не говорила, это была моя тайна. В школе как дружили, так и продолжали дружить. Я тихо ревновала его к другим девчонкам, иногда дралась с ними по пустякам, никто этого не понимал, считали меня сумасшедшей, но причина была в нем.
Этот год тянулся для меня так долго, в следующем году я уезжаю вообще в другой город, поступаю в институт, и тогда все. Это лето так ждала, настроила себя, что буду с ним гулять, целоваться до потери сознания, обнимать его и мечтать. Но получилось все по-другому. Он не пришел, не встретил меня, не появился, ни на следующий день, ни через день. Только на третий, и сразу схватив меня, полез слюнявить своими губами. «Сволочь!» Это слово я твердила, пока шла до дома.
К вечеру полегчало, но не хотелось никого видеть. Приходил Серега, потом Вовка. Я сказала маме, чтобы не пускала их, не хочу. Две недели я буду в деревне, лучше уехать, зачем здесь сидеть. Слезы высохли, шмыгнув носом и согнувшись калачиком, я сладко заснула. А уже к утру решила, что мир не стоит на месте, что я своего добьюсь.
Видела сны, в них я летала, мое тело было открытым, чистым, обнаженным, сердце щемило. Я развела руки в стороны и воспарила над облаками. Туда, где солнце. Его лучи ласково коснулись моего лица и я заулыбалась.
2 Непристойное предложение
Не теряйте лучшие моменты в вашей жизни только потому что вы не уверены.
Привет. Она хлопнула калиткой и вошла во двор. Он медленно повернулся и нехотя посмотрел в ее сторону. Ты что такой кислый?
Нормальный.
А что тогда? Она подбежала к нему вплотную и заглянула в глаза.
Дед. Сухо ответил юноша.
Что дед?
Трезвый.
И что из того? Удивилась девушка.
Ворчит.
А тебе какое до этого дело?
Приказал навоз вытащить. Ответил он и тяжело вздохнул.
Ну и что из того? Не унималась она и вертелась вокруг него.
Что значит что? Это же работа до конца дня. За всю зиму не перетаскать. В прошлом году таскали с ним, дед после со спиной неделю маялся, а у меня ладони горели.
Она посмотрела ему в глаза, а после на ладони, что он держал перед собой. Ладони как ладони.
Не поняла? И пожала плечами.
Я тогда пальцы не мог разогнуть. Как держали вилы, так и оставались скрюченными. И, посмотрев в сторону хлева, добавил. Лучше бы он пил.
Да брось из-за этого так расстраиваться. Если не сегодня, то завтра сделаешь. Куда он денется, твой навоз?
Да впрочем, некуда, это я так, просто планы сбил, а так я его люблю, правда ворчит не переставая.
И как будто дожидаясь этой фразы, из дома вышел дед. Для деда он был еще молодой, но скрюченный по дуге. Лицо сияло, невольно я улыбнулась ему в ответ:
Доброе утро, дед Шура! Доковыляв до нас, он уперся рукой в изгородь, посмотрел на меня, потом на Вовку и, как бы прочищая горло, рыкнул:
Опять бездельничаем?
Я подождала, выждав паузу, весело сказала:
Нет, что вы, дед Шур, я как раз пришла спасать Вовку от гибели и от скуки, он обещал показать лисью косу.
А Многозначительно произнес он, этаж вон где, и мотнул своим небритым лицом куда-то в сторону элеватора, будто я знала, где это вообще.
Ну дак мы пойдем? Мне не хотелось откладывать наш маленький поход. К тому же, сегодня была отличная погода, а свой навоз Вовка может вытаскать, к примеру, завтра. Кстати, завтра я собиралась ехать с Ольгой, это моя подружка, в райцентр. Обычно один раз в неделю мы ездили с ней закупать сладости, а после целую неделю уплетали их. Вот завтра и настал тот день, когда наши запасы подошли к концу. Ну, дед Шура, вы отпускаете Вовчика?
По его глазам было видно, что ему этого так не хочется. Он покряхтел, потом повернулся и пошел в огород. Ответа я так и не дождалась.
Ну вот видишь, в этот раз я уже говорили Вовке, он не против.
Как же
Дед Шур! Крикнула я вдогонку скрывающейся спины. Дак что?
Его головы среди кустов не было видно, только вздрагивание листвы говорило о его месторасположении.
Ладно, пусть идет. И немного погодя, добавил. Вовка, благодари Маринку, а тоЧто это «то», я так и не поняла. Но, наверное, что-то связанное с сегодняшним его заданием. И, повернувшись к Вовке, скомандовала:
Бери, я указала пальцем на сумку с полотенцем и водой, и пошли, а для пущей важности, чтобы подтолкнуть Вовку, добавила, а то он сейчас передумает.
После этих слов мне пришлось быстро разворачиваться и буквально бегом идти за Вовкой.
Сегодня он обещал мне показать отмель у изгиба реки. Это была не наша река, поэтому придется пересечь часть леса и пахоты, и где-то уже там должна быть Пышма, так называется река. Я помню ее. Мы все время проезжаем ее на машине через мост, но это далеко от деревни, примерно километров тридцать. А вот Вовка говорит, что она не так далеко от нас пробегает, просто не все знают об этом.
Мы шли быстро, он все время ходит быстро. Куда так спешить? И все же, я не отставала и не задавала лишних вопросов, просто шла и все.
Слушай. Мы что, вот так и будем идти? наконец не удержалась и спросила его.
Да.
И далеко?
Да.
А ключ проходить будем? Это наш родник, я с детства его помню. Все время ломали голову, откуда берется вода и даже пытались как-то проверить палкой глубину отверстия, откуда она текла. Буквально через сорок сантиметров палка уперлась в землю. И миф о том, что если встанешь в центр ключа, то провалишься, был развеян.
Да.
Что да?
Будем проходить.
Слушай, а ты можешь говорить более развернуто. Ну, к примеруи тут я решила его поучить, как надо разговаривать с дамой.
Слушай, прекрати мне читать нотации. Я веду, а ты идешь. И, посмотрев мне в глаза добавил. Согласна?
НуЕго взгляд был холодным и злым, а что ты такой злой, из-за деда что ли?
Он не ответил, но зато снизил темп своего шага, за что я, впрочем, была ему благодарна. Я не могла идти вот так быстро, да еще молча.
Извини меня, ты можешь меня не слушать, но я не могу идти в тишине.
А ты послушай кузнечика, почти на полуслове прервал он меня.
Я посмотрела по сторонам, как будто искала этого самого кузнечика.
Зачем? Я что, не слышала его раньше?
Ну послушай что-нибудь другое, подумай, помечтай, не приставай ко мне.
Да никто к тебе и не пристает. Вот лучше скажи, как твой вездеход?
О, что тут началось. Из него полилось. Я знала, это его коронный номер, он над этим вездеходом трудится уже второй год. Однажды, как мне сказал Валерка, они с Вовкой лазили на машинный двор ночью, там в основном сейчас стоят списанные трактора, и вот там их застала сторожевая собачка. Ну собачкане собачка, а достаточно большая псина. Их спасло только то, что она бегала на цепи, а цепь крепилась кольцом к толстой проволоке, а вот проволока тянулась вдоль всего ряда машин. В общем, Вовка после этого долго хромал, а его мать допытывалась, что это с ним. А я знаю, что они боялись идти к врачу. Укольчики в животик от бешенства, а тогда, глядишь, и инженер бы узнал об этом, а там и проблемами запахнет. Вот Вовка и прохромал на свой страх и риск целую неделю. Я об этом узнала вот недавно.
Из него лилось и лилось. Я уже знала, где и какие втулки, сколько он дизеля жрет, и почему именно «жрет», а не сжигает. И кажется, этому не было ни конца, ни края.
Стой! Скомандовала я.
Он остановился.
Что случилось?
Я беру тайм-аут.
Какой еще «аут»? Его глаза непонимающе пялились на меня.
В общем, перерыв.
Он усмехнулся.
Понял. Тогда теперь ты, и, не дождавшись, пока я что-нибудь придумаю, пошел дальше.
«Вот наглость», подумала я, «если не про его железяки, дак значит все». Прижав к затылку свою соломенную шляпу, я бросилась вдогонку.
Постой, что ты говорил насчет цепи?
Вовка резко остановился, и я чуть было не налетела на него. Он повернулся ко мне, посмотрел на меня, как накую-то букашку сквозь линзу. Я поняла, что сказала, наверное, что-то не так.
Не пытайся говорить о том, что не понимаешь, и тут же добавил. Нетзначит нет!
Что нет?
Значит нет! И медленно пошел.
Не поняла, что нет?
Трактора.
Какого трактора?
А о чем это я тебе все это время говорил? И с иронией посмотрел на меня.
Ну как же, о своем вездеходе.
Вездеход был в прошлом году.
Ну знаешь ли, за скоростью твоей мысли я не успеваю. Откуда мне было знать, что он теперь у тебя называется трактор, а завтра ты его еще как-нибудь обзовешь. Он как стоял у тебя, так и стоит, и, фыркнув, обогнала его и пошла спереди.
После мы сменили тему разговора. Коснулись учебы, но про нее не хотелось думать, уже скоро август, а там и школа. Перебрали все фильмы, что показывали в клубе, коснулись друзей, помыли им косточки. В общем, Вовка отошел и стал как обычно веселым собеседником.
Уже прошло больше двух часов, а мы все шли и шли. Вовка сказал, что еще час, и мы на месте. Да, теперь понимаю, почему туда никто из наших не ходит купаться, жутко далеко, а на велике по лесу не покатаешься.
СлушайНачал было Вовка. Я тутОн почесал затылок. Да нет, глупость.
Что именно? Поинтересовалась я.
Да нет, так, просто глупо об этом говорить, и слегка ускорил шаг.
Что ты хотел сказать? Крикнула ему вслед.
Нет, я же сказал, что это глупо.
Что глупо, а что нет, решать мне, а ты говори.
СлушайОн почесал себе нос. Мы тут в общем не знаю
Прекрати мямлить, говори. Мне жутко не нравился такой разговор, когда человек ходит вокруг да около, хочет, а не может решиться. Ну же.
Он остановился. Посмотрел мне в глаза, потом его взгляд опустился, руки мяли сумку, что я дала ему нести, а после он повернулся и пошел дальше.
Я не поняла, что ты сказал?
Я ничего не говорил.
Тогда скажи, а то я забыла язык жестов, и, передразнивая его, начала вертеть пальцами как при субтитрах.
Он глубоко вздохнул и выпалил одной безостановочной фразой.
Мы поспорили, что я смогу уговорить тебя сегодня раздеться до гола
Он что-то еще говорил, но я стояла как вкопанная. Такой наглости я не ожидала от него. Вовка все шел и шел, и все говорил и говорил.
Стой! Крикнула ему в спину.
Он остановился. Втянув в плечи голову, как будто ожидая удара, медленно повернулся ко мне. Я быстрым шагом подошла к нему. Во мне все кипело. Такого оскорбительного отношения к себе я не ожидала ни от кого. Никогда не подавала повода для подобных мыслей. Мне хотелось выплеснуть ему в лицо все, что я думала про него и про тех, с кем он спорил. Ярость во мне кипела так сильно, что будь он ближе ко мне метров на десять, я, наверное, вцепилась бы ему в волосы. Но подойдя к нему, не смогла сказать ни слова. Руки от негодования тряслись. Я отвернулась от него, закрыла глаза и начала считать до десяти, а потом еще и еще раз.
Спустя несколько минут я почувствовала свое тело. Сознание вернулось, мысли начали выстраиваться в логическую цепочку. Я услышала шум леса. Постояв еще какое-то время, открыла глаза и повернулась к нему.
Вовка сидел около сосны, у ног лежала моя сумка. Он сидел так, как будто ничего не произошло, как будто это не он сделал мне непристойное предложение. А что я вообще ожидала увидеть? Покаяние, склоненную в покорности голову? Нет, он сидел и рассматривал какую-то веточку.
И?!Это был вопрос, ответ на который я так или иначе знала, но мне хотелось услышать извинение.
Что?
Что значит что?
Он встал, отряхнул с себя иголки. Делал это специально медленно, и это начало меня опять заводить.
Извини, это глупо с моей стороны, я не хотел тебя обидеть
Глупо? Начала было я. Глупо
Я же извинился. Забудем. Я же не хотел. Он потупил взгляд и теперь стоял передо мной как провинившийся ученик и мямлил в свое оправдание. Что мол это не он, что его сбили с истинного пути, что он прилежный ученик, но не выучил урок Дак хотел, но помешали, а потом учебники пропали, а потом пожар и он спасал бабушку из пламени, а потом, а потом
Я стояла с гордо поднятой головой и вдруг представила себя со стороны. И мне стало смешно, и что это я вот так взбеленилась. Но мне хотелось его отчитать как провинившегося ученика. Получить свою порцию удовлетворения за то, что я имею над ним власть. Я говорила ему, а он кивал. В конце концов, насытившись своим превосходством, я скомандовала и пошла по пыльной дороге.
Я им так и сказал, что ничего не получится.
Я остановилась и резко повернулась к нему.
Кому сказал?
Ну, имОн мялся, а стоит ли закладывать друзей. Мне все равно, кто они там, не они это сказали, а он.
Объясни, что значит поспорили? Мне самой стало любопытно, как это они могли спорить. Неужели они не знали меня? Спорить на меня.
Ну это было в среду, они говорили о многом, он специально избегал имен, а потом они сказали, что ты неприступная крепость, а я возьми и ляпни, что нет, что у каждого есть своя трещина, только надо найти и расколоть орех.
Что за орех?
Ну, это так я сказал, для сравнения, я имел в виду, что к каждому можно найти подход. Вот так и сказал.
И я так понимаю, они поймали тебя на слове, и ты пообещал?