Только то, как мой бывший боссзабормотал было Дорфин, как вдруг его тело затряслось в судорогах, а изо рта повалила кровавая пена.
Черт! Неужели это те самые «побочные эффекты» от звездного взрыва низкого качества?!
Я лишь стояла, не в силах пошевелиться, сделать хоть что-нибудь. Хотя, что я, в общем-то, могла сделать в этой ситуации? Ведь это же
Не прошло и минуты, как Дорфин затих, а безумные ядовито-зеленые глаза навеки замерли. И лишь несколько секунд спустя я, вздрогнув, перевела взгляд на подвешенную на цепях девушку, которая в ужасе смотрела на меня!
Черт.
Черт-черт-черт!
Что же делать?! Я не могу просто взять и уйти, она ведь все расскажет. А если и не расскажет, если если сейчас я убью ее мне все равно не выкрутиться! Надзиратели будут расследовать смерть Дорфина, и легко выйдут на меня. Проклятье, мне конец! И именно тогда, когда я добыла столь важную информацию!..
Мне показалось, что каждая клеточка моего тела обратилась в болезненный лед, а душа и вовсе покинула его: на пороге камеры, спокойно захлопнув дверь, стоял Альден Шнейр.
Как я понимаю, у тебя неприятности, шлюха?бросил он с холодной насмешкой, подцепив мой подбородок кончиком рукояти своего хлыста.
Все, что я могла, это молча дрожать. Разве можно сказать хоть что-нибудь, когда на тебя смотрят с таким ледяным презрением? Такой искренней, пренебрежительной ненавистью? И безграничным, всеобъемлющим чувством собственного превосходства?
Резко взмахнув рукоятью хлыста, главный надзиратель не сильно, но болезненно ударил меня по скуле, и высокомерно толкнул кожаным сапогом в грудь. Потеряв равновесие, я упала на спину, и могла лишь наблюдать за тем, как его нога наступила на меня. Однако мужчина не собирался проламывать мою миниатюрную грудную клетку, перенося на ногу весь вес своего крепкого тела. Лишь презрительно обтер подошву о мою рубашку, после чего сделал несколько шаговк тому месту, где висела подвешенная Диза.
Он даже не моргнул, достав кортик и перерезав ее шею, из которой фонтаном на стену брызнула кровь! При этом ни одна капля не упала ни на меня, ни на него самого: схватив девушку за волосы, он предусмотрительно держал ее так, чтобы вся кровь послужила для создания жуткой кровавой картины на серой стене камеры, залитой приглушенным красным светом.
Не обольщайся, шлюха,отчеканил Альден Шнейр, грубо проводя сапогом по моим губам.Однажды я сполна стребую с тебя плату. А сейчас проваливай.
Растеряно заморгав, я несколько секунд пролежала на месте, не в силах поверить ни в произошедшее, ни в услышанное. Однако удар хлыстом по бедру быстро привел меня в чувство! Сорвавшись с места, я выскочила из камеры и со всех ног помчала к нашей с Дженом камере.
ГЛАВА 6. Грязные игры
Мне нужно выбираться отсюда. Причем в экстренном порядке, как можно скорее. После того, что произошло к камере патлатого маркиза Дорфина, я более в этом не сомневалась.
Да, то, что я узнала от него перед самой его смертью, довольно однозначно приказывало задержаться в «Звездном кресте» и продолжить расследование в его стенах. Скорее всего, поступи я именно так, и загадку, стоящую за смертью Арона, удалось бы раскрыть намного быстрее.
Только вот теперь, после того, как главный надзиратель застукал меня у тела Дорфина, да еще и сделал то, что сделал Если я задержусь здесь хоть немного, мне конец. Альден Шнейр теперь точно не оставит меня в покое. Если меня не раскроют, то в любом случае, не сделают со мной ничего хорошего. Искалечат, промоют мозги, убьют. И тогда мстить за Арона будет некому.
К тому же, я не оставляла надежд докопаться до правды и за пределами «Звездного креста». В конце концов, кто сказал, что там следов может не быть? Возможно, если я начну разнюхивать о связях совета галактики с загадочным владельцем тюрьмы, то нарою куда больше, чем узнала бы, сидя в этой дыре, где каждый мой шагпо лезвию, под взглядом сотен глаз среди которых и те самые, жутко-холодные серые.
Так что, выждав немного, я воспользовалась своим правом раз в неделю слать приватные сообщения во внешний мир, и отправила Трид письмо, в котором условленными фразами сообщила, чтоб вытаскивала меня отсюда. Теперь оставалось только ждать. И надеяться, что за то время, которое мне придется провести в ожидании, Альден Шнейр ничего не предпримет.
Закинув полотенце на плечо, я осмотрела пустую камеру и направилась в душевую. Куда подевался Дженпонятия не имею, но мы с ним не виделись с самого утра. После того случая, когда он внезапно отпустил меня и ушел, мы с ним разговаривали еще меньше (если такое вообще возможно).
Зато он начал намного чаще касаться меня. Обычно это начиналось посреди ночи, хотя могло и в любое время дня, когда мы оказывались вдвоем в этой камере. Если я спала, он будил меня своими прикосновениями, перетягивал на свою койку и расстегивал мою рубашку. А потом свою. И посапывая, терся крепким торсом о мою небольшую грудь, сминал ее, облизывал соски. При этом его налитый кровью член сквозь штаны упирался меж моих ног, из-за чего я просто чудом сдерживала тихие стоны! Обычно все заканчивалось тем, что Джен доставал из штанов свое мужское естество, и кончал мне на живот, забрызгивая спермой грудь и лицо. А после просовывал руку в мои штаны, проникал пальцами в мое тело, и доводил до оргазма уже меня. Когда же я кончала, не проходило и минуты, как Джен подхватывал меня и буквально закидывал обратно на мою верхнюю койку. И, все так же ничего не говоря, снова засыпал.
От того, что я так завожусь из-за этих грязных игр, мне хотелось придушить себя, и для возникновения этих желаний даже не нужно было ждать утра. Проклятому телу было никак не достаточно этих «ручных игр», оно хотело снова ощутить в себе член Джена, полностью. Чтобы он заполнил, скользил, обладал. И самым постыдным было то, что эти плотские желания уже почти полностью подавили разум, не позволявший мне превратиться в потакающее своим инстинктам похотливое животное.
Едва я переступила порог душевой, в меня вцепились десятки жадных глаз, для которых я все еще оставалась пирогом, который, вероятносамый обычный пирог. Но то, что его запрещали попробовать, работало на него, как зловредная реклама, заставляющая из всего гастрономического разнообразия желать именно его.
За все время, проведенное в «Звездном кресте», я так и не сумела привыкнуть к этим взглядам. Хотя с другой стороны, это ведь хорошо? Значит, жуткое место, в котором я оказалась, не сумело сломать меня, подчинив своим извращенным представлениям о норме?
Подавив в себе традиционное желание прикрываться, я разделась, оставила вещи на крючке общей вешалки, и направилась в одну из секций, где увидела свободный душ. Открутив который, слегка поморщилась. Увы, вода здесь была далеко не идеальной, и часто даже попахивала железом. Мыло же, как нетрудно догадаться, не было из дорогих, ароматных, пахнущих изысканными духами (или, хотя бы, зеленым яблоком). Потому запах воды нисколько не перебивало.
Но даже так, это была возможность смыть с тела более мерзкие запахи. Грязь, пот, и прочие телесные выделения. А для тех, кому «повезло» не так, как мнееще и унизительный запах изнасилования. Хоть после душа кожа и ощущалась стянутой, при этом странно попахивая по сравнению с тем, что было до душа, после она казалась просто волшебно упругой и божественно благоухающей.
Намылив одну из мочалок общего пользования, я принялась остервенело отдирать свое тело. Про себя уже предвкушая день, когда смогу точно так жено уже дома, в горячей ванной, с помощью ароматных гелейотмыть себя от запахов «Звездного креста». С концами.
Когда большая, грубая рука коснулась моей спины, я решила, что мне просто показалось. Ведь пока я вещь Джена, меня защищает его авторитет, а значит, никто здесь не посмеет прикоснуться к моему телу. И мне даже в голову не могло прийти, что тем, кто дотронулся до меня, был сам Джен. Ведь он, в конце концов, вел себя, как ни крути, странно. Потому когда эти сильные руки резко схватили меня за плечи и развернули, я сумела лишь шокировано выпучить глаза и моргать намокшими под душевой водой ресницами.
Что происходит?испугано прошептала я, внезапно поняв, что меня жутко раздражают намокшие волосы, плотно прилипшие к спине.
Что?с ухмылкой протянул Джен.Я просто захотел потрахаться. Это кажется тебе странным, белочка?
Со мной?тихо-тихо пробормотала я, не веря своих ушам.Но я не хочу
Думаю, пора напомнитьчто тебе, что другим,чья ты вещь,прошипел мужчина, прижимая меня спиной к холодной, мокрой стене душевой. Его член, уже налившийся кровью, уперся мне в живот. Я же по-глупому смотрела то на него, то вверхтуда, где надо мной нависало насмешливое лицо Джена.
Прямо здесь?отчаянно пискнула я, дрожа всем телом, и ощущая, как меня охватывает отвратительное возбуждение.
Здесь лучше всего, белочка,хмыкнул король тюрьмы. И склонившись над самым моим ухом, добавил:Чтобы все-все видели. А то их слишком удивляли мои частые походы по шлюхам, когда у меня есть собственная вещь. Так что пора развеять их подозрения. Заодно и поставить тебя на место, которое ты, похоже, немного подзабыла,выдохнул Джен, схватившись за мои бедра так сильно, что я охнула от резкой боли.
Подхватив, заключенный приподнял меня, и я ощутила, как в мое влажное от возбуждения тело легко, без малейшего сопротивления, проскользнуло его мужское естество! Что хуже всего, я застоналатихо, протяжно, блаженно. Словно наконец-то получила то, чего так давно хотела, чего желала, подавляя свои желания. И когда Джен сделал первый толчок, я лишь обхватила ногами его бедра, обвила руками шею, крепко держась за широкие плечи, и принялась стонатькак можно тише хоть эти стоны, без сомнения, слышали все заключенные, собравшиеся в душевой, и глазеющие на нас. Возможно, во всем виновата падающая на нас горячая вода, сделавшая мое тело таким податливым. А может, те чертовы забавы, которыми этот мерзавец раздразнивал меня ночь за ночью. Но что бы там ни было, справиться с этим казалось совершенно невозможным!
Он был груб, причем груб демонстративно, словно на публику. И со стороны каждое его движение, безусловно, действительно казалось невероятно жестоким. Вот только я чувствовала эту наигранность картины, создаваемой для десятков свидетелей. Он брал меня без ненависти, злобы, или желания унизить, я слишком хорошо это ощущала. И даже когда его рука периодически похлопывала меня по ягодицам, разнося по душевой звонкие шлепки, я испытывала боль, которая возбуждала, но не унижала.
Ничего не понимаю. Что происходит? Почему Джен сейчас такой только сейчас?
Ведь если разобраться, подобное вполне подходит тому, как он вел себя со мной все это время. Наигранная, показательная грубость, фальшивое унижение.
Вцепившись пальцами в его светлые волосы, я задрожала, ощущая прокатившуюся по телу судорогу экстаза. Теплая вода все еще падала на нашу кожу, сразу же смывая выступающий на телах пот, и стекая по красивому, грубому мужскому лицу. Сама того не осознавая, я провела ладонью по глубокому шраму, невольно остановившись подушечками пальцев на жестких губах.
И лишь в последний момент поняла, что поцеловать его сейчас было бы самой большой глупостью, которую я только могла сделатьздесь, в общей душевой, на глазах десятков заключенных, ради которых Джен организовал этот спектакль с «изнасилованием».
Думаю, с тебя хватит, белочка,хмыкнул он, выпустив меня и толкнув, чтобы я упала на пол душевой.Заканчивай мыться и возвращайся в камеру. Мне сегодня скучно, так что у тебя будет веселенькая ночка.
Развернувшись, Джен отошел от меня на несколько метров, обтер свое мускулистое тело старым полотенцем, быстро оделся и покинул душевую. Я же не стала терять времени и, дрожа, последовала его примеру.
После произошедшего мне хотелось как можно скорее укрыться в камере, подальше от чужих глаз. А еще лучшене встретиться с Дженом. Однако он был там, сидел на нижней койке и как будто ждал меня.
Сжав кулаки, я прошла в камеру, тихо закрыла за собой дверь, но сделать еще хоть шаг не решалась. Просто смотрела на мужчину, который очевидно думал о своем.
Ты ведь не помнишь меня. Правда, белочка?поинтересовался он с привычным цинизмом сквозь который я уловила хорошо скрываемую горечь.Даже имени моего не запомнила.
Мы были знакомы?протянула я, переминая пальцы.
Средние классы,бросил он, не глядя на меня.Три года мы учились вместе в школе. Я был неприметным мальчишкой за последней партой, который постоянно смотрел на тебя, всего дважды за все три года решившись сказать тебе пару слов. А потом твоя семья переехала, и я остался без тебя. Только с парочкой школьных фотографий. И, если честно, был в шоке, когда увидел тебя здесь. Но решил воспользоваться положениемчтобы заполучить тебя, и защитить от остальных.
Ты серьезно? Не шутишь, нет?проговорила я дрожащим голосом, от волнения отступив на шаг назад, и упершись спиной в стену. Достаточно было лишь потянуться рукой немного правее, и я нащупаю дверную ручку, смогу открыть дверь и убежать! Только вот пошевелиться больше не получалось.
О да, новое комедийное шоу: «В тюрьме»! Со скрытой камерой, гегами и забавными «случайностями»!резко рявкнул Джен, мигом подскочив ко мне, и прижав своим телом к стене.Знаешь, это даже не смешнословно идиот, любить всю свою долбанную половозрелую жизнь одну единственную девчонку, забыть которую не удалось, даже перетрахав половину галактики!
Просто это слишком странно,прошептала я.
Даже не стану спорить с тобой, белочка,прошипел мужчина в сантиметре от моих губ.И будь я каким-то любителем теорий заговоров, то предположил бы, что все это не случайно, и нашу встречу здесь кто-то заранее организовал. Только вот кому мы с тобой нужны?горько фыркнул Джен, обвивая руками мою талию.
Этот поцелуй накрыл меня резко, совершенно неожиданно. И от того получился настолько диким, пьянящим, безнадежно срывающим крышу, что мои ноги подкосило. Закинув руки Джену на плечи, я полностью повисла на его огромном теле, склонившемся надо мной, и жадно поглощавшими душу своими губами. Я застоналагромко, томно, проскальзывая языком в его рот как вдруг дверь резко открылась, больно ударив меня по спине!
Райна Астрон, тебе телефонный звонок!услышала я грубый голос одного из надзирателей (благо не главногоу Альдена Шнейра и без того хватало дел, потому он не занимался доставкой личных сообщений заключенным).
Звонок?растеряно прошептала я, все еще оставаясь в объятиях Джена, который оттащил меня от двери.
Быстро подняла задницу и пошла в комендантскую. Хоть разговор и оплачивает тот, кто вздумал позвонить тебе, держать для тебя линию вечно не будут,с презрением бросил надзиратель.
Обменявшись с Дженом беглыми взглядами, я выскользнула из его сильных рук и вышла из камеры вслед за надзирателем. В голове у меня вертелся лишь один вариант того, кто же мог звонить мне: Трид. А это значило, что я отбываю свои последние часы в «Звездном кресте». Что, естественно, не могло не радовать.
Когда я прошла в уже знакомый кабинет, сам комендант вышел из него вместе с приведшим меня надзирателем. И оставил наедине с лежавшим на столе телефоном, на экране которого был высвечен номер звонившего. Номер, который я узнаю когда и где угодно; номер, который ассоциировался у меня со спасением.
Трид!..судорожно выдохнула я, схватив трубку и жадно прижав ее к лицу.
Райна, прости!внезапно прозвучало по ту сторону, перебивая мои не успевшие вырваться слова.Я не виновата, клянусь тебе! Я нипричем, и никогда, ни за что не предала бы тебя! Сама не знаю, как это случилось, честно!
Так, постой, ты о чем?прошептала я, ощущая, как вмиг заледенело сердце.
Эти улики они пропали! Просто пропали!разрыдалась Трид.
То есть, пропали?
Их нет! Кажется, кто-то проник в мой дом, уничтожил вещдоки, взломал компьютер и стер все из него! Клянусь, я пыталась восстановить данные, носила компьютер к лучшему специалисту в галактике, но он сказал, что сработано чисто!
Стой, нет, как ты что, намекаешь
Я не могу тебя вытащить, Райна!разревелась подруга с новой силой.Я, обещаю, буду бороться до самого конца. Но без этих улик доказать, что ты невиновна, невозможно! Без них я не смогу подать на пересмотр дела! Прости, умоляю